После работы Николай, как всегда, заехал к родителям. Зашёл в комнату к отцу и сказал:
- Папа, есть разговор. Скажи, пожалуйста, а тебя родители в честь кого назвали?
- Вроде, в честь Крылова, - не задумываясь, ответил Иван, глядя весело на сына.
- Чего? – Николай недоверчиво посмотрел на отца. - В честь какого ещё Крылова?
- Ивана Андреевича Крылова. Ты чего, нашего великого баснописца не знаешь?
- Знаю... Только при чём здесь Крылов? Почему это тебя в честь его назвали?
- Говорят, акушерка, которая роды принимала, в очках была, - всё так же весело продолжил отец. - А я, не успев родиться, очки у неё эти с лица - цап-царап! Почти как в басне у Крылова про Мартышку и очки. Вот, поэтому меня так и назвали.
- Пап, хватит шутить! – Николай сокрушённо замотал головой. - Я его серьёзно спрашиваю, а он... Кстати, а меня вы в честь кого назвали? Только не шути, пожалуйста.
- А тебя мы назвали в честь Николая Гоголя.
- Почему это в честь Гоголя? – вытянулось лицо у Николая. – Вы чего, его фанаты?
- Да нет, - хмыкнул отец. – Просто нос у тебя, когда ты родился, был огромный. Длинный такой.
- Папа, ты опять, прикалываешься? - возмутился сын.
- Не совсем, - засмеялся отец. - А чего это ты этим так заинтересовался?
- Ну, как чего, - вздохнул сын. – Светка же скоро пацана рожать будет. Вы же с мамой про это знаете. Вот мы и начали прикидывать, каким именем можно сына назвать.
- А чего тут думать? - заулыбался отец. - Когда мальчик родится, вы на него посмотрете, и сразу поймёте, как его звать.
- Да нет, папа, всё не так просто. - Николай сделал очень серьёзное лицо. - У меня тут приятель на работе есть, Венедикт. Так он назвал свою дочку в честь своей бабушки. Очень богатой. Она где-то за границей жила. И та, узнав про то, что в России родственники в честь неё девочку назвали, перед смертью вписала дочку Венедикта в своё завещание. Представляешь?
- Ну и что? – усмехнулся Иван.
- Как что? Я подумал, а нет ли и у нас каких-нибудь дальних и очень пожилых родственников за границей? Мужского пола. Может, и мне тоже такой фокус с именем сына провернуть? А пап? Есть у нас родственники которые уехали за границу, и там остались?
- Есть такие родственники... - погрустнел вдруг Иван.
- Да ты что? - оживился Николай. - И кто это?
- Ну, например, мой дед, твой прадед, Николай Ефимович.
- Да? - сын задумался. потом с подозрением посмотрел на отца. - Погоди, пап... Разве он жил за границей? Он же пoгиб.
- Ну, да, погиб смертью храбрых, - кивнул Иван. - Пoхoрoнeн под Варшавой. Но это же заграница. Так, что, он у нас навечно остался за границей. А тебе, что, не годится такая родня?
- Ну, бать, - сморщился недовольно Николай, - я же тебе объяснил, для чего мне всё это нужно. Для того, чтобы мой сын был потенциальный наследник. Понимаешь? Мне нужен за границей такой родственник, чтобы он был богатый, не жадный, и желательно живой.
- У нашего Николая Ефимовича было ещё два брата - Тихон и Прохор, - всё так же грустно сказал отец. - И они пропали без вести. Может, ты их поищешь?
- Батя, ну чего ты надо мной опять издеваешься? – недовольно вздохнул Николай. - Мне же для дела нужно.
- Для дела? - Иван с печалью посмотрел на сына. - Этот разве дело, о богатых родственниках мечтать? Нежадных-то у нас, Николай, в родне много. Все такие. Так что, и ты, давай, не позорь имя прадеда. А вот богатых... Богатым у нас был только твой дед Егор.
- Кто? – чуть не засмеялся Николай.
- Егор Николаевич. Мой отец.
- Да где же он богатым-то был? – воскликнул сын. - Не смеши меня, пап. Он же был гол, как сокол. Ты сам говорил.
- Ну и что? Но когда к нему соседи приходили за помощью, он последнее мог отдать. Поэтому его люди богатым на добрые дела считали. Понимаешь, Колька?
- Угу, - состроил кислую физиономию Николай. – Понимать-то я понимаю…
- И если ты своего сына в честь деда Егором назовешь, - продолжил свою мысль отец, - то он точно добрым человеком станет. Это поважнее всякого богатства.
- Ну, ладно... - вздохнул сын. - Мы со Светой ещё подумаем, насчёт имени. У нас времени достаточно.
Через два месяц после этого разговора на свет народился Иван Николаевич.
- Пап, ты не обижайся, - извиняющимся тоном объяснял выбор имени сына Николай, - Мы, всё-таки, в честь тебя решили первого ребёнка назвать. А второй сын, я обещаю, будет обязательно Егором. В честь прадеда.
