Про крупнейшую выставку французских художников, когда-либо проводившуюся в Арабском мире
Всю зиму 2023 года в столице ОАЭ на выставке «Импрессионизм. Современность в движении» можно было увидеть произведения из парижского Музея Орсе (130 работ - и это самая большая коллекция, когда-либо вывозившаяся на зарубежную выставку), а также несколько десятков предметов из Музея Декоративных искусств и Национальной библиотеки Франции. Главным куратором проекта выступила сами Сильви Патри, исполнительный директор Музея Орсе.
Выставка проходила в зале временных экспозиций комплекса Лувр Абу-Даби. Площадка, конечно, была выбрана неслучайно – весь так называемый «культурный район» на острове Саадият буквально пронизан французским духом. Это особенно сильно ощущается в здании Лувра, который формально филиалом парижского музея не является, хоть и построен архитектором Жаном Нувелем, и заполнен, в основном, работами из французских музеев (арендованными в среднем на 75 лет).
Французский вариант названия выставки - «Современность в движении» («La modernité en mouvements»), на мой взгляд, суть передавал тоньше, чем английские «Пути к современности» («Pathways to Modernity»). Сама концепция проекта строилась вокруг разнообразных коннотаций, связанных с понятием «современность». Сегодня это осознается не сразу, но вторая половина XIX столетия была для жившего тогда поколения самой настоящей эпохой перемен. И устойчивое представление о спокойно-созерцательном художнике-импрессионисте (например, Клоде Моне времен его знаменитых кувшинок), в действительности, имеет мало общего с самоощущением того же автора в начале его творческого пути.
Выставочный маршрут представлял собой путешествие во времени длинной в половину столетия (от 1850ых до начала XX века) с семнадцатью остановками по пути. Входная группа практически сразу (после видеоинсталляции с истоками импрессионизма) демонстрировала две работы хедлайнеров – большие полотна Эдуара Мане и Клода Моне («На балконе» и «В саду»). Шедевры старшего по возрасту Эдуара (который, впрочем, никогда не причислял себя к кругу импрессионистов) и младшего – Клода - картины с неоспоримой визуальной схожестью при целом наборе композиционных и содержательных различий. В этом соседстве можно было уловить кураторскую иронию по поводу известного созвучия фамилий и попыток «перепутать» столь разных по сути своей художников.
В целом, сценография пространства должна была представлять собой некую «машину времени». На всем пути экспозицию прорезали разнообразные оконные проемы (вспомнилось схожее визуальное решение Сергея Чобана на выставке Врубеля), которые давали возможность сопоставить характерное для XIX века восприятие новых и устаревших тенденций.
Каждый зал ставил во главу угла некий компонент условной «современности» (впрочем, вполне реальной для того времени) и ее осмысление художниками. Зрителя ждал разговор про «новейшие» модные тенденции (тщательно подобранные наряды за отдельной витриной), развитие железнодорожного сообщения и участившееся «бегство» творческой интеллигенции в пригороды Парижа, кардинальное обновление архитектуры (с архивными фотографиями строительства Эйфелевой башни), жизнь и труд нового рабочего класса (работы, о основном, Дега) и вечерние столичные променады в новом электрическом освещении. Благодаря интересному сценографическому решению, столкнулись между собой помпезные интерьеры официальных салонов, демонстрирующие зрителю признанных художников XIX века, и скромная парижская квартира Надара, приютившая первые выставки импрессионистов.
Менее удачной задумкой кураторов было использование неоправданно масштабных видеоинсталляций. Яркие панно, конечно, в наилучшей степени удовлетворяли запросы публики на «инстаграмный» антураж, но при этом резко разрывали экспозиционную ткань и буквально изымали зрителя из созданной атмосферы.
В целом, нельзя сказать, что «Современность в движении» останется в истории как особенно выдающийся проект (одна только Сильви Патри подготовила порядка 20 выставок на подобную тематику). Да и сам маршрут по залам, кажется, строился таким образом, чтобы оправдать количество шедевров на один квадратный метр. Кураторы признались, что буквально в каждом пространстве оказались вынуждены выстраивать концепцию, отталкиваясь от взаимодействия между собой размещенных в нем известных работ.
И все же, посреди многочисленной интернациональной публики меня не покидало ощущения, что основная цель проекта несомненно достигнута. Собирая выставочный аншлаг перед работами из парижского музея на острове в Персидском заливе, кураторы лишний раз показали неоспоримые преимущества воздействия «мягкой силы» культуры за пределами своей страны.
Впрочем, арабские шейхи, способные «арендовать» на три четверти века бренд и экспонаты одного из крупнейших музеев мира, тоже отлично все понимают. Через пару лет недалеко от арабского Лувра откроется филиал Музея Гуггенхайма, одним из кураторов которого должен стать Ярослав Воловод. Кажется, из года в год культурная жизнь на острове Саадият станет бурлить все сильнее.
