Книга, написанная под интригующим псевдонимом Рутра Пасхов и с не менее возбуждающим интерес названием «Иисус и Христос», вышедшая в январе 2023 года и уже представленная на конкурс премии «Книга года». Звучит многообещающе, не так ли? Пробуем понять, что же хотел сказать автор произведения, в котором древние боги соседствуют с искусственным интеллектом и квантовой физикой.
В основе приключенческой, научно-фантастической книги «Иисус и Христос» лежит представление, что во вселенной существует множество миров. При этом они такие же, как наш, только жизнь в них протекает в разных временных промежутках. Пролог посвящен изложению основы научной части романа. С помощью феномена квантовой запутанности автор описывает возможности космических путешествий, клонирования тел и вселения в них записей сознания людей. Обращаясь к Земной истории в параллельных мирах, Рутра Пасхов задаётся вопросом: имеем ли мы реальные сведения о том, что происходило в хронологии нашей планеты. В прологе же поднимается вопрос о религиозности и Боге.
Одна из поднимаемых в книге проблем — интеллект. Природный, божественный и искусственный. В центре описываемой истории — эксперимент, задача которого в проверке того, существовал ли Иисус Христос. Главный герой — магистр Рутра Пасхов, разработавший программу по перемещению сознания в другие точки вселенной. Испытание контролирует искусственный интеллект Рангит, а само повествование строится на диалогах между персонажами, основной из которых искусственный интеллект, идентичный человеческой природе и способный вселяться в сознание.
Герои последовательно проходят этапы евангельской истории, параллельно рассматривая исторические события. Автор стремится показать эволюцию христианства максимально широко, в том числе приводя события из не принятых церковью книг, а также данные источников других, нехристианских религий.
Автор книги «Иисус и Христос» вовлекает читателя в повествование, сделав его одним из участников специального эксперимента. Значительная часть произведения изобилует комплексными теориями и размышлениями о многогранности бытия. Потому к книге нужен очень внимательный, вдумчивый подход. Зато усердие читателя обязательно будет вознаграждено.
Почему мы до сих пор не общаемся с представителями других миров? Как создаётся научная фантастика и складывается уникальный авторский стиль? Насколько сильно каждый из нас заблуждается в восприятии реальности? На эти и другие вопросы отвечает автор книги «Иисус и Христос» Рутра Пасхов, попутно развивая теории о времени, космосе и природе интеллекта.
— Как Вы считаете, если бы человечество имело возможность действительно убедиться в существовании других миров и контактировать с ними, какую бы пользую нам это принесло?
— Если брать в расчёт только такой факт: как убедиться, то есть точно узнать, что они есть, это как минимум — мы получили от них послание. То, в этом случае надо учитывать, мы можем получить послание теми методами, которые мы можем понять. Это или световой сигнал, или радиосигнал. А если нечто скоростнее, то это должно как минимум нарушить все законы физики. Для ясности я должен немножко изложить то, что часто объясняю читателю: в нашем мире, в нашей Вселенной, невозможна скорость больше скорости света. Причем её могут достигнуть только нематериальные тела, например, свет и радиоволны.
Даже со скоростью света, чтобы пройти нашу галактику по диаметру, нужно 100000 лет. Если послание придёт от соседней Галактики — Туманности Андромеды — оно будет идти больше двух с половиной миллионов лет. Эту дилемму я часто привожу в своих книгах, объясняя, почему нет сообщений других миров. Может быть Вселенная наполнена жизнью, и они нам отправляют сообщения во все стороны, но оно идёт очень долго. Может быть, они рядом с нами, по космическим масштабам, где-то в нашей галактике, но на расстоянии 50000 световых лет, и сигнал идёт уже 40000 лет, то придёт всё же ещё через 10000 лет. А из соседней галактики… ну вы меня поняли. Если мы узнаем точно об их существовании, это сподвигнет нас сделать скачок в нашем мировоззрении и техническом развитии, дабы повторить каким образом они нашли и связались с нами.
— Насколько нам известно, Вы получили гуманитарное образование (по крайней мере, учились в гуманитарном университете). Что же подтолкнуло Вас в сторону физики и точных наук?
— Я очень был увлечён точными и техническими науками в школе, однако когда я окончил школу, было постыдно косить от армии, и я решил отучиться в кулинарном техникуме как один мастер сатиры, а уже после службы получать высшее образование.
Однако точные науки имеют такое свойство как точность. СССР канул в лету, настали бурные девяностые, в Абхазии началась война, я переехал в Россию, все пришлось начинать с нуля. Когда взялся за эти самые точные науки, понял, познания нужно обновлять. Интересующего технического ВУЗа рядом не оказалось, и меня увлекла вторая страсть — гуманитарные науки.
— Остальные Ваши книги тоже посвящены проблеме существования других миров, проблеме интеллекта и поискам Бога. Что стало отправной точкой этого интереса?
— Дело в том, что, во всех книгах я затрагиваю проблему существования других миров, проблему взаимоотношения искусственного и натурального интеллекта, проблему понятия веры и религии; именно в книге «Иисус и Христос» тема религии рассмотрена в более углубленных аспектах. Только сразу скажу, книга не является повествованием с уклоном в научную сторону, если, конечно, не считать то, что вы узнаете из неё много разнородных фактов, на которые мы порою мало обращаем внимания, не задаемся вопросом об их истинной сути. Книга, скажем так, в стиле фабулы таких авторов, как Ден Браун, Умберто Эко: раскрывает и рассматривает в разных аспектах грани известной истории, порою умалчиваемых и неразглашаемых фактов, которые при пристальном наблюдении проглядываются сквозь пелену отфильтрованных сказаний, мифов, писаний и веков.
Отправной точкой стало желание найти первопричину человеческого мышления: если внимательно присмотреться к нашей действительности, то на самом деле нет никаких установок и точных данных наших утверждений и убеждений, кроме воображения. Проще говоря: если сейчас мы в чём-либо убеждены, это не значит, что когда-то оно не станет мифом. То есть ныне оно продукт нашего воображения, однако мы верим в него как в истину.
— Какие научные труды помогали Вам при написании книги «Иисус и Христос»?
— Однозначно ответить о научных трудах достаточно сложно. Я вообще любитель жанра нон-фикшн, много слушаю аудиокниг на эту тему. Меня как-то давно заинтересовало, что же содержится в Библии. Меня вообще удивляет людское мировоззрение, когда мы считаем, что есть Верховное, высшее существо, мы ему подчиняемся, мы считаем его нашим Творцом, а вот произведение, в которой он описывается, не читаем, тем более трактаты других религиозных конфессий. Конечно, они далеко строго не научны, однако отражают именно то человеческое мировоззрение с глубины веков. Причём когда вы в них вникаете, вы обнаружите: библейская история интерпретирована в различных конфессиях и источниках очень по-разному. От года в год она дополнялась и изменялась, а изначально была порою совершенно другой. В книге я привожу множество таких фактов и стараюсь раскрыть эту тему в разных сценах художественной истории.
— Что вдохновляет Вас на творчество и мотивирует на создание новых произведений?
— Один умный человек, современный писатель, сказал: книга — это возможность прожить ещё одну жизнь. В своих книгах, в своем воображении, я живу жизнью своих героев. В творчестве открываю для читателя новые горизонты, создаю мир, в котором они не могут быть в реальности. Это нечто сродни тому, что для многих делает компьютерная игра, для кого-то путешествия, для кого-то сны, для кого-то страсть мечтаний и фантазии.
Кроме всего прочего, я веду диалог с читателями, подаю им моё мировоззрение и получаю отклик в виде зеркального отражения.
— Многим Ваши книги могут показаться специфичными из-за оригинального языка и неспешного повествования. Каким Вам видится идеальный читатель?
— Конечно, оригинальный язык, кроме достоинства, часто является и проблемой. Каждый живёт в каком-то своём представлении о мире и реальности. И к сожалению, многие не умеют слушать друг друга.
События нашего мира, если их тем более брать в исторической прогрессии, очень часто повествуют о том, что люди говорят абсолютно в разных категориях понятий. Из-за этого и возникают войны, кстати. Мне часто говорят о том, что я пишу сложно. Некоторые даже пытаются поучать, типа нужно писать проще. Однако я не могу писать так, чтобы было понятно всем, уж извините. На то она и научная фантастика. Для этого я в максимально утилитарно простецких сравнениях, развернуто объясняю читателю сложные элементы научных парадигм, без которых уж никак научная фантастика не обойдётся. Такой же метод может применяться и в других фрагментах повествования, дабы читатель проникся духом реальной картины. Ведь в большинстве моих книг конструкция повествования вполне современная. Вот отчасти поэтому и получается порою весьма неспешное повествование.
Дело в том, что, хотя я строю фабулу повествования в стиле современной российской прозы, основной жанр всё же остаётся научной фантастикой, и тут вступает в свои права сложная концепция взаимосвязи писательского искусства и научных постулатов. Нужно написать так, чтобы текст не превратился в сухую научную трактовку и в то же время не опуститься до уровня балаганного рассказа. Между такими близкими вроде жанрами «фантастика» и «научная фантастика» на самом деле пропасть. Благодаря любителям дешевых трюков и «жареного сюжета», фантастика у читателя ассоциируется со стреляющими бластерами, монстрами, мгновенными перемещениями куда-то, причём и во времени. Это современный аналог сказок. А фантазия с научным аспектом должна в рамках доступных технологических пониманий объяснить степень возможности описываемого. И вот исходя из такой необходимости надо так лаконично преподнести повествование, чтобы читателю было ясно сложное, но чтоб оно не превратилось в научный трактат.
У меня как-то был такой случай: я в чате одной девушке пытался объяснить мыслительный эксперимент «Кот Шредингера». Суть эксперимента в следующем: в закрытую коробку кладут кота, колбу с ядом и колбу с изотопом радиоактивного вещества. В какой-то момент радиоактивное вещество должно взорваться и разгерметизировать колбу с ядом. Экспериментаторы судят, случилось это событие или нет, кот жив или нет. Вот такой простой эксперимент, хотя многие, в том числе и та дама, не поняли суть.
На самом деле большинство экспериментов, которые считаются продуктом сложных умозаключений, просты. Но на них возводятся огромные нагромождения условностей, теорий, гипотез, и из простого они превращаются в неразрешимые задачи. Даже если брать постулаты христианства, из которых мы знаем лишь некоторые, например: не убей, не укради — то они говорят о простых правилах человеческого бытия и ни о чём таком, ради чего нужно было бы самому Богу прийти на Землю. Пусть меня простят придерживающиеся других взглядов, но я считаю, такое нравоучение должен проповедовать любой воспитанный человек, и уж тем более родитель своим детям.
Если брать, допустим, даже теорию относительности, по которой считают Эйнштейна великими мыслителем, кстати, я не отношу себя к этому стану и даже считаю его плагиатором, тут меня тоже пусть простят, то в ней тоже нет ничего особого удивительного. Всё в мире относительно. Однако по правилу, описанному мною выше, над нею нагромождают сотни условностей, а любая просто понятная аксиома становится разно толкуемой сложностью.
Любая теория всего лишь теория, которая может оспариваться. К слову, скажу, что на самом деле наука уже превзошла религию по степени веры в подобные сложно закрученные теории. Их невозможно проверить, а многим и понять, нужно только верить. И если верить в науку всецело, то вы должны верить, что мы живём сейчас не трёхмерном, четырёхмерном и даже не в 5-мерном мире, а в 22-мерном.
Задача писателя-фантаста в том, чтобы на рельсах, по которым движется учёный люд, устроить комфортные условия, да ещё и шоу, чтобы не только заманить, но ещё чтобы было интересно прокатиться любителям иных мировоззрений. Следуя этой формуле, я считаю своим идеальным читателем того, который пытается понять в каком мире он живёт, из чего этот мир состоит, причём в масштабах метагалактики — бесконечности времени и пространства.
— Как Вы считаете, в чём ключ к написанию увлекательной научно-фантастической истории? Может быть, это яркие герои, необычная идея или оригинальный мир?
— В увлекательной истории, тем более научно-фантастической, должны присутствовать все три компонента. Герой должен увлекать читателя, необычная идея должна интриговать. Когда читатель увлекается оригинальной идеей, которая открывает новую ступень человеческих стремлений, он рисует уже сам мир по своему воображению, загорается желанием искать в тексте книги материал для своего воображения.
В своих книгах я пытаюсь убедить читателя в том, что описываемое вполне реально. Реальны все эти описываемые технологии и жизненные перипетии под их влиянием. Например, такая оригинальная идея: конвертировать человеческое сознание, перевести в другой вид, разложить до квантового состояния и, используя технологии на основе феномена квантовой запутанности, отправить его в другой мир, который в необъятных просторах вселенной обязательно должен быть. Согласитесь, что удивительного в том, чтоб сознание можно было бы записывать на носителе, хранить, перевозить... Нас же ныне не удивляет, что звук и изображение переводится в волны, а то и вовсе в цифры, отправляется как во времени, так и на расстояния, и на приёмном устройстве воплощаются в изначальный вид. То есть так же сделать с нашим сознанием, а потом его «записать» в другого человека, а может, и своего клона. Кстати, клоны хоть и не оригинальная идея в фантастике, но я убеждаю читателя в реальности с помощью клонов достичь вечной жизни. Такая оригинальная теория бессмертия. Вы сможете заранее записывать свое сознание, как ныне делают резервные копии на гаджетах, а потом, например, если вдруг трагически умрёте, ваше сознание преподнести в заранее подготовленный или заказанный клон. И это ещё не всё. Если существуют компьютерные вирусы, которые могут взять управление вашей машиной на себя, то вполне реально вложить сознание в другого человека, то есть подменить личность. И даже на этом я не остановился: в моих мирах люди, вернее наше сознание, проникает в иные миры, а в бесконечности пространства они должны быть, иначе это не бесконечность.
Что касается оригинального мира, у меня есть на этот счёт ещё одна теория. Я считаю, что все миры очень похожи на наш. Вот если представить, например, что в нашем мире все государства и все люди жили бы как-то обособленно, не знали бы о существовании большого нашего мира и стольких разнообразий людей, то тогда каждый гадал бы, какие же люди там живут где-то. Так вот, если посмотреть на наш мир со стороны, то мы все и очень разные, и очень одинаковые. И я привожу такую теорию, по которой жизнь зарождается по универсальному правилу, в котором должны сойтись все составляющие. Это и размер и яркость солнца, размер и скорость вращения Земли, условия существования воды в жидком виде и синтез в процессе ядерной реакции углерода, в ядрах огромных звёзд, миллиарды лет назад, именно с нужными характеристиками, и многое, многое, другое. Даже то, что наше Солнце уже четыре с половиной миллиарда лет находится в определённой области галактики, где нет жесткой космической радиации, имеет значение. Причём каждая составляющая этой формулы равнозначна для появления живой материи. Всё это является механизмом космической машины, которая запускает такое чудо, как жизнь. Поэтому, по моей теории, миры все очень похожи друг на друга и в этапах развития весьма одинаковые.
Есть у меня ещё другая оригинальная идея, оригинальная теория о вере. Я считаю, что вера в творца — порождение интеллекта. Ведь только интеллектуальное существо задастся вопросом. Идя по пути проб и ошибок, в том числе и меняя своих богов, приходит к пониманию научных постулатов, с помощью которых объясняет то, что вчера казалось тайной, мистикой, влиянием неких невидимых сил или существ.
И ещё, я люблю порассуждать с читателем о времени и пространстве. Они вместе у меня составляют теорию бесконечности. Человеческому разуму, да и разуму возможно представить бесконечность исключительно с помощью абстрактного мышления. Ведь время и пространство бесконечны. Мы всегда представляем, даже говоря о бесконечности, некоторую большую единицу. Мы ограничены в своём мышлении по своей природе. Наше мышление настроено, то есть таким сложилось, на оперирование какими-то размерными единицами. Даже если мы представляем нечто очень-очень-очень-очень огромное, всё равно оно в нашем представлении фиксируется с какими-то параметрами — имеет размерную единицу. А вот представить то, что никогда не начиналось и никогда не закончится, нам невозможно.
