Чем так ставить, лучше не надо вовсе!
Вот только вчера же я восхищалась этой музыкой, слушая единственную найденную в Интернете запись! А сегодня – все как будто из другой оперы, в прямом и переносном смысле!
К примеру, зачем сокращать ударную арию Неизвестного наполовину? Там идет вот так:
Без варягов управлялись
с печенежской мы страной.
И Византию громили,
и с косогов брали дань,
и всех били киевляне,
как их бьют теперь самих.
Вот как жили при Аскольде
наши деды и отцы!
Это Григорий Пирогов, запись 1910 года
Вы считаете, что этого со сцены произнести нельзя? Тогда зачем брать эту оперу вообще? Если уж так надо что-нибудь отечественное, недорогое и малоизвестное, ну есть старый «Иван Сусанин» Кавоса, можно ноты сыскать в архиве, наверное…
На декорации посмотрите. Занавеса нет, так что я могла все сфотографировать еще до начала спектакля. И сразу мне все это не понравилось…
Светлые пятна на сцене – как бы вода, река Днепр. Артисты по ходу пьесы через нее прыгают. Выглядит забавно – подъема в зале почти нет, большинству зрителей вообще не видно, что там на полу нарисовано, я просто камеру высоко над головой держу.
Вокруг луга заливные, какие-то раздерганные зеленые мочалки траву изображают. В центре – та самая могила князя Аскольда. Якобы он съездил в Царьград и умер христианином, поэтому над его могилой стоит часовня.
Теперь отодвигаемся подальше и видим, что вся эта дикая природа как раз внутри часовни и устроилась! Вместе с могильным холмом, травой и крестом на нем! Это как же так?
А, говорят постановщики, это аллегория. Стены и двери в стиле ампир символизируют удушающую атмосферу николаевской России, зеленая искусственная трава – состояние искусства в ней. Ну, как-то так…
Извините, но я вам сейчас скажу, что она символизирует: зеленую тоску! Постановщикам, такое у меня впечатление, было невыносимо скучно. Заставили их взять эту старинную русскую оперу, а она им совершенно неинтересна, вот все и работают, как из-под палки.
Это унылое настроение нельзя не почувствовать, понимаете? Оно носится в воздухе. Сравните, с каким азартом артисты бегали по залу в «Дон Жуане» Покровского, как подтрунивали друг над другом в «Турке в Италии», и с какими натянутыми лицами стоят нынче, безуспешно сражаясь с системой Станиславского: предлагаемые обстоятельства тут, а «я» - от них где-то далеко…
А уж когда некий водевиль, как точно подметили читатели, приходится разыгрывать… В либретто героиня второго плана грустит о сгинувшем неизвестно куда муже, а варяжский дружинник ее настойчиво домогается. Тут на сцене – все наоборот, это она вешается ему на шею, а он не знает, как отвертеться. Все, как любит завсегдатай «Большой оперы» режиссер Бертман, хоть его сюда и не позвали…
Вы знаете, почему меня так заботят проделки режиссера? – Они влияют на качество звука.
Мне объяснил один дирижер, которого я слегка обругала – мне показалось, что в «Доне Паскуале» другого режиссера-вундеркинда, Тимофея Кулябина, он глушит певцов. Хорошо, попался человек разумный и без гнева объяснил мне: куда режиссер задвинул певцов, не будет слышно никого, хоть бы оркестр замолчал совсем.
На Камерной сцене зал изначально к пению не приспособлен – ну зачем ресторану акустика? Но режиссер Покровский и те, кто с ним работал, знали особенности здания и умели так расставить артистов, что все было слышно идеально. А с новыми постановками – «Линда из Шамуни», до того – Фальстаф Сальери, и вот сейчас – просто катастрофа, я не слышу никого.
Поэтому о голосах говорить поостерегусь, пока у меня нет о них твердого мнения.
Да, еще вот что важно: до Глинки в операх не только пели, но и очень много беседовали. Так вот, единственный голос, который мне понравился безоговорочно, принадлежит боярину Вышате (Александр Маркеев). Его бы точно взяли в императорские театры в то время, когда была одна труппа на оперу и драму; он и актер отличный, и тембр голоса имеет приятный и выразительный.
Главный герой-заговорщик, которого для конспирации, наверное, зовут Неизвестным, в исполнении Дзамболата Дулаева порадовал отменной дикцией и щедрыми децибелами. Его и на Новой сцене он, я думаю, будет слышно неплохо, еще один баритон новому «Демону» не помешает.
Я в этот раз забыла вовремя включить магнитофон и оперу не записывала. Зато вот вам почти эталонное исполнение:
Это Алексей Иванов, ария из 2 акта
Второй по значимости персонаж - слуга вышеупомянутого. Зовут Тороп Голован (Захар Ковалев). Он не только доверенное лицо хозяина, но и музыкант, играет (делает вид, то есть) на гудке. И поет. Вроде бы неплохо. Хотя за оркестром опять же трудно разобрать. Один только раз было несколько слов без сопровождения – голос приятный, как скажут знающие люди, для характерных партий, таких вот расТОРОПных комических персонажей, типа Фигаро, но на языке родных осин, и тенор.
А вот как это пели в старину
Две барышни – с них надо было бы начать, но уж как вышло…
Любаша – Наталья Риттер. Из всего состава только ее я знаю, она пела Донну Анну раньше, и сейчас тоже все хорошо. В старых операх все не как сейчас, персонажи второго плана поют едва ли не больше, чем главные герои.
Надежда (Екатерина Семенова) – она и есть главная героиня. Необыкновенно трогательный голос, будет отличная Иоланта или Джильда. Если тихо. Как только начинаются высокие ноты в полный голос, мне кажется, посыпались бы окна, если бы они там были. Но опять же, я думаю, это беда акустики, а не певицы.
Чуть не забыли главного героя-любовника: Всеслав – Азамат Цалити. Он и от природы хороший актер, и указания режиссера добросовестно выполняет – то вздохнет, то бегом бежит от одной ампирной двери к другой… Однако петь ему композитор почему-то не дает, почти только одна пантомима пришлась на его долю. Да и вообще он баритон, а герой тенор…
И еще, чтобы не забыть: хоры понравились все. Вот послушайте, это еще старый Большой театр
Если есть практические вопросы по расположению кресел в зале – задавайте, пожалуйста.
А то у меня пошла уж третья страница А4, а нынешние читатели ведь плохо переносят «много буков»… Так?
P.S.
Предыдущие статьи здесь,
Про разные города и страны, а также театры в них — тут.
А еще у меня есть почти заброшенный канал о борьбе «За чистоту русского языка». Похоже, она уже проиграна…
