Лечение в Москве предполагает большие проблемы с записью.
Я вставала неделю в 7:30 утра, чтобы найти хоть какое-то окошечко для записи к онкологу. Пару раз личный кабинет резко забывал мой номер полиса, иногда показывалась запись через две недели, но при попытке её занять, всё зависало. В конце концов мои усилия обеспечили мне заветную запись.
Хорошо, что я решила сделать это заранее, а не ближе к датам контрольного КТ.
В конце марта закончится три месяца с того момента, как мне делали лучевую терапию и нужно сделать исследование на выбор: или КТ, или ПЭТ КТ. Конечно, я хотела попасть именно на ПЭТ, потому что оно исследует всё тело и немного захватывает кости. Полноценно оно не заменяет остеосцинтиграфию, но может показать, что какие-то участки выглядят подозрительно.
В общем, приехала я в свой онкодиспансер, просидела 40 минут в ожидании.
За это время увидела крайне неприятную сцену. Около другого кабинета стояла женщина, которая выглядела очень отёкшей. Она тихо стонала, потому что ей было больно.
Рядом с ней был муж и взрослый сын. Собственно говоря, они приехали за рецептом на болеутоляющее. Время было вечернее - 19:00 , но онкодиспансер и врачи работают до 20 часов.
Рядом с этим кабинетом стояла сотрудница и пыталась разрешить ситуацию. Но, честно сказать, её попытки вызвали у меня реальное удивление...
Она предложила им вызвать скорую помощь, но только самостоятельно, потому что они не вызывают. Представьте, в онкологический диспансер, туда, куда ходят люди явно не с насморком, не вызывают скорую помощь. То есть, если человеку станет плохо (а такое может случиться с каждым), он должен спуститься вниз и сам вызвать себе скорую помощь. Вот это поворот!
А почему же при наличии врачей и работающей аптеке нельзя было оформить рецепт?
А потому, что женщина, которая заверяет такие рецепты печатью, работает в одну смену, до 15 часов. И вообще им нужно было в 8 утра приходить, тогда и очередей поменьше, и сотрудники на месте.
А то, что пациент может почувствовать себя плохо вечером или днём – такое, конечно, не рассматривается.
Но по-настоящему неприятно мне стало, когда она отправила их искать какого-то врача на верхний этаж, а сама начала обсуждать их вместе со своей коллегой. Было сказано, что это скандальные люди и у них с головой не всё в порядке. Этот разговор слышала вся очередь.
Возможно, конечно, что раньше эти люди и ругались с сотрудниками, но в этой ситуации муж и сын вели себя максимально вежливо, даже голос не повышали, а женщина вообще не могла говорить.
После этой сцены я ещё некоторое время не могла собраться с мыслями.
Новую информацию к размышлению мне подбросил врач. С марта этого года направление на ПЭТ КТ выдаётся только при подозрении на рецидив. Остеосцинтиграфию мне тоже не одобрили. Только КТ с контрастом. А вот если что-то там увидят, то можно будет сделать второе исследование. Теперь думаю, стоит ли идти на ПЭТ КТ за собственные средства. Это очень дорого. Одно исследование стоит не меньше 50 тысяч. Но оно информативнее, меньше вероятности, что пропустят что-то.
В общем, получив бумажку с направлением на КТ и печати в двух кабинетах, я побрела записываться.
И там меня ждал ещё один сюрприз. Аппарат в моём онкодиспансере по-прежнему не работает. Он не работал еще в прошлом году и до сих пор его никто не починил. Да и зачем? Лучше пусть бюджет города будет потрачен на разнообразные украшения.
И теперь онковыздоравливающие люди с нескольких округов дружно едут в одну-единственную клинику.
Поэтому единственное время в которое можно записаться на исследования - ночное. Да-да, с 00 до 5 часов утра можно поехать на КТ. Метро в этот период не работает, но есть же ночные маршруты автобусов. Какие могут быть трудности у человека в городе, который никогда не спит? К слову, добираться до этого КТ мне нужно практически 1,5 часа с двумя пересадками. А ведь по Москве есть так много клиник, которые делают всё по направлению. Но направление в них не дают.
В общем, теперь я в глубоких раздумьях, а действительно ли это КТ стоит делать ночью или всё же пойти делать это платно.
Такое ощущение, что вся система нашего ОМС вынуждает нас идти в платные клиники или с боем всё выбивать. Поэтому боремся мы не только с онкологией, а и вот с такими сложностями...
Не хочется заканчивать статью на такой грустной ноте, поэтому расскажу немного о наших праздничных выходных. Я наконец-то выбралась на лыжные покатушки. Безумно люблю беговые лыжи, хотя и не очень хорошо на них умею кататься. Мы поехали в большой парк, взяли напрокат
лыжи и два часа гоняли по лыжне. На палки я практически не опиралась, использовала их только для баланса. Так что, спустя 4 месяца после операции по удалению груди, моя активность почти восстановилась. Этому я очень рада.
Ещё рада тому, что у меня получилось испечь собственные булочки синнабон. Впервые использовала живые дрожжи.
Рецепт снова похитила у Ольги Шобутинской.
Кулинарные испытания продолжаются. На очереди ягодный пирог.
