Когда я впервые услышала слово «заброшка», в памяти мгновенно всплыла допотопная поселковая поликлиника тех времён, когда мы проходили студенческую практику. Знаете, ни одно другое слово не выразило бы полнее всю прискорбность той государственной юдоли.
Внутри самой заброшки была еще более страшная заброшка: клиническая лаборатория.
Не буду описывать интерьер и экстерьер, расскажу лишь, как следовало экономить реактивы при выполнении реакции Вассермана (диагностика сифилиса).
Принцип анализа там очень простой: в пробирку с кровью нужно добавить реактив и смотреть, как идет гемолиз. Полная задержка гемолиза- 4 креста, выраженная- +++, частичная- ++, слабая-1+. Полный гемолиз- отрицательная реакция, сифилиса нет.
Так вот, если из четырех разных пробирочек аккуратно пипеткой отобрать по две-три капельки крови и слить в новую пробирку, а потом добавить туда реактив, - то отрицательная реакция будет означать, что сифилиса нет у всех этих счастливчиков разом.
Зацените: 1 доза реактива вместо четырех!
Ну, а уж если в этом винегрете пошла задержка гемолиза- делать нечего, придется анализировать все четыре образца.
Кроме того, половины реактивов в заброшке не было как таковой, что приводило к безотрадным людским очередям круглый год. На двери процедурного кабинета висел большой замусоленный лист, а рядом на тонком шпагате болтался огрызок карандаша.
Подходим, отмечаемся, смиренно ждём, когда подвезут.
Часть реактивов всегда была просрочена, потому что финансирование лаборатории происходило по остаточному принципу.
Сейчас об этом даже больно вспоминать.
Хочу спросить вот о чем: если бы сегодня в городской поликлинике были свободно доступны абсолютно все анализы, вы бы пользовались этим с доверием, без опаски?
