Лекция, посвящённая 60-летию фонда Pro Oriente в Вене
С Pro Oriente на пути к примирению в Церкви между Востоком и Западом
«Среди христианских Церквей и общин, несомненно, именно православные богословски наиболее близки нам; католики и православные сохранили одну и ту же основную структуру, унаследованную от древней Церкви; в этом смысле мы все являемся ранней Церковью, которая всё ещё присутствует и нова»[1].
Этими словами, сказанными на встрече с представителями православных церквей во Фрайбург-им-Брайсгау в 2011 году, папа Бенедикт XVI выразил убеждение в тесном общении между Католической церковью и церквами Востока. Это связано прежде всего с тем, что обе церковные общины сохранили основную экклезиологическую структуру, сложившуюся со II века, т. е. фундаментальную сакраментально-евхаристическую и епископскую структуру в том смысле, что единство в Евхаристии и епископство с апостольским преемством рассматриваются как фундаментальные для бытия Церкви. В отношении этой базовой структуры существует широкий консенсус между Католической и восточными церквами. Именно этим убеждением руководствовался и кардинал Франц Кёниг, когда шестьдесят лет назад основал организацию «Pro Oriente» и определил целью этого фонда примирение в Церкви между Востоком и Западом[2].
1. Преодоление первых церковных разделений после Халкидонского Собора
Общность в вере впервые проявилась в экуменическом диалоге с древневосточными церквами, отделившимися от императорской церкви ещё в IV и V веках. Это произошло потому, что они не приняли христологические вероучительные решения Халкидонского собора 451 года, согласно которым, будучи истинным Богом и истинным человеком, Иисус Христос является одной личностью с двумя природами, которые признаются «неслитными», «неизменными», «нераздельными» и «неразлучными». Отсюда различие между халкидонскими церквами, к которым принадлежат Католическая церковь, Православные церкви, церкви, возникшие в результате Реформации XVI века на Западе и нехалкидонскими церквами[3], к которым относятся Коптская церковь Египта, патриархаты Армянской Апостольской церкви с резиденциями в Эчмиадзине и в Антелиасе, Антиохийский Сирийский патриархат, в том числе Маланкарская яковитская церковь Индии, а также Маланкарская церковь, церкви Тевахедо в Эфиопии и Эритрее[4].
Богословской причиной разделений, происходивших в V веке, были разногласия по поводу подходящей формулировки для исповедания Христа. Поскольку на карту была поставлена сама суть христианской веры, само собой разумеется, что экуменические беседы между Католической церковью и древневосточными Церквами касались в первую очередь христологических вопросов. Богословские диалоги вскоре привели к отрадному результату, а именно, христологические аргументы в прошлом были в основном вопросом языка, поскольку они использовали различные философские и богословские термины, physis и prosopon, для обозначения природы и личности, но в основном хотели свидетельствовать об одной и той же вере Церкви во Христа[5].
Богословский консенсус, достигнутый в ходе экуменических собеседований, проложил путь для последующих официальных церковных диалогов и христологических деклараций с тем же богословским содержанием между епископом Рима и главами различных древневосточных церквей[6]. Ещё в 1971 году папа Павел VI и сирийский патриарх Антиохии Мар Игнатий Яков III отметили в своём совместном заявлении,
«что нет никакой разницы в их вере относительно тайны Слова Божьего, ставшего плотью и ставшего по-настоящему человеком, даже если на протяжении веков возникали трудности из-за различных богословских выражений с помощью которых эта вера была выражена»[7].
Несколько лет спустя папа Иоанн Павел II и сирийский патриарх Антиохии и всего Востока Игнатий Закка I Ивас подтвердили соглашение об исповедании Христа и, основываясь на нём, подписали пастырское соглашение, позволяющее верующим двух традиций в определённых жизненных ситуациях принимать таинства покаяния, евхаристии и елеосвящения от священников обеих церквей. Это соглашение заслуживает того, чтобы быть названным «историческим», поскольку впервые в истории, несмотря на продолжающееся разделение церквей, между двумя церквями было открыто ограниченное общение в таинствах[8].
Иоанн Павел II также подписал совместные заявления с другими предстоятелями древневосточных церквей о христологических различиях и их преодолении в рамках экуменических диалогов. Это внесло значительный вклад в официальное урегулирование христологических разногласий между Католической церковью и древневосточными церквами спустя 1500 лет после Халкидонского собора.
Эти отрадные события способствовали созданию в 2003 году Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между Католической церковью и древними восточными церквами. Эта комиссия приняла три совместных документа, которые были переизданы в честь его двадцатилетия в 2023 году в серии Collana Ut Unum Sint[9].
Первый документ, выпущенный в 2009 году и получивший название «Природа, Конституция и миссия Церкви», смог указать на широкий консенсус по фундаментальным экклезиологическим принципам, таким как тайна Церкви, служение епископа в апостольском преемстве, соборность и первенство, а также миссия Церкви. Также в нём были перечислены моменты, требующие дальнейшего изучения и обсуждения.
Во втором документе, опубликованном в 2015 году и озаглавленном «Способ общения в жизни ранней церкви и его последствия для нашего поиска общения сегодня», рассматривается характер отношений, которые существовали между церквами на основе общего убеждения в принадлежности к одной и той же вере в период до расколов V века. Текст документа утверждает, что между церквами сохранилось полное общение в различных областях, таких как обмен посланиями и визитами, синоды и соборы для решения проблем вероучения и дисциплины, молитвы и другие литургические священнодействия, почитание общих святых и мучеников, паломничество к святыням и развитие монашеской жизни в различных поместных церквах.
В 2022 году был опубликован третий документ «Таинства в жизни Церкви», в котором были обнаружены широкие области согласия как в богословии, так и в литургической и пастырской практике, хотя остаются открытые вопросы для дальнейшего обсуждения.
На четвёртом этапе Смешанная комиссия посвящает себя аспектам мариологии под заголовком «Святая Дева Мария в учении и жизни Церкви». После этого комиссия вновь обратится к экклезиологическим проблемам и, конечно, к вопросу о первенстве епископа Рима, чтобы сделать существенные шаги на пути к восстановлению единства.
Наконец, следует упомянуть, что Католическая церковь ведёт свой собственный диалог с Ассирийской церковью Востока, которая признаёт только Никейский собор 325 года и Константинопольский собор 381 года, но не приняла Эфесский собор 431 года и которую отдельные Древние Восточные церкви считают «несторианской» и не принадлежащей к их церковному сообществу. Данный диалог между Католической церковью и Ассирийской церковью Востока также начался с общей христологической декларации между папой Иоанном Павлом II и католикосом-патриархом Мар Дынхой IV в 1994 году[10]. После этого Смешанная комиссия по диалогу опубликовала два документа: в 2017 году – «Совместное заявление о Сакраментальной жизни» и в 2022 году – «Образы Церкви в сирийской и латинской святоотеческих традициях».
Отрадные результаты экуменических диалогов с древневосточными церквами стали возможными главным образом благодаря осознанию того, что за богословскими проблемами, приведшими к церковным разделениям в истории, в значительной степени лежали культурные различия, которые в наибольшей степени способствовали утрате взаимопонимания между людьми Западной и Восточной церквей. Это отчуждение с обеих сторон было, по крайней мере, одной из главных причин последующих разделений в Церкви на Востоке и на Западе[11], как справедливо оценивает кардинал Вальтер Каспер:
«Христианство в первую очередь раскололось не в результате дискуссий и споров по поводу различных богословских формулировок — раскол произошёл благодаря раздельному существованию»[12].
2. Преодоление разрыва между Востоком и Западом
Аналогичное понимание также напрашивается в связи с тем, что называется Великим расколом между Западом и Востоком в XI веке. В основном это связано с 1054 годом, когда Рим и Константинополь отлучили друг друга. Тем не менее, это была не столько историческая, сколько символическая дата, тем более что в Церкви не произошло никакого фактического раскола между Востоком и Западом и не было формального окончательного взаимного осуждения – ни в 1054 году, ни в какую-либо другую дату. Греческий православный богослов Григорис Ларенцакис метко выразился об этом: «Раскола нет, но всё же мы разделены»[13]. Поэтому предпочтительнее говорить не о расколе, а об отчуждении, развивающемся между Востоком и Западом в Церкви.
Первый, многообещающий шаг был сделан для устранения взаимного отчуждения шестьдесят лет назад, когда 5 и 6 января 1964 года, папа Павел VI и Вселенский патриарх Афинагор встретились в Иерусалиме и по-братски обнялись. Эта памятная встреча подготовила почву для исторического события 7 декабря 1965 года, когда в патриаршей церкви Святого Георгия в Константинополе и в Папской базилике Святого Петра в Риме высшие представители двух церквей заявили о своём общем желании «снять [взаимные] анафемы», изъяв память об событиях 1054 года из церковной истории, поскольку эта память «основанному на любви сближению»[14].
Эти знаменательные акты стали отправной точкой для экуменического диалога Католической церкви с православными церквами, который был провозглашён в совместном заявлении по случаю первого визита папы Иоанна Павла II к Вселенскому патриарху Димитрию I в праздник Святого Андрея в Константинополе в 1979 году[15]. Богословский диалог в поисках истины мог бы начаться здесь с счастливого осознания того, что Католическая и Православная церкви имеют общую богословскую основу.
Различные документы, опубликованные Смешанной комиссией по богословскому диалогу между Католической и Православной церквями, и которые «Pro Oriente» выпустил в своём собственном издании[16], показывают, что диалог оказался особенно плодотворным в течение первого десятилетия, между 1980 и 1990 годами. Это связано с тем, что можно было отметить обширное сближение между православным и католическим богословием в таких важных вопросах, как понимание Церкви и таинств, отношение между верой, таинством и церковным единством, а также Таинством священства в сакраментальной структуре Церкви.
Во втором десятилетии, в 1990-2000 годах, экуменические дискуссии становились всё более и более трудными, всё больше концентрируясь на проблемах униатства и прозелитизма, в которых православная сторона видела наибольший риск для экуменического диалога. После долгого этапа и трудных пленарных заседаний комиссий в Баламанде и Балтиморе, экуменический диалог был прерван в 2000 году по инициативе православной стороны.
Понимая, что вопрос об униатстве не может быть отделён от вопроса о примате и что прогресс в экуменическом диалоге может быть достигнут только тогда, когда участники вернутся к фундаментальному вопросу, Комиссия смогла возобновить свою богословскую работу в 2006 году и на пленарном заседании в Равенне в следующем году принять важный документ: «Экклезиологические и канонические последствия сакраментальной природы Церкви: церковное общение, соборность и авторитет»[17]. Этот судьбоносный документ выражает, прежде всего богословское убеждение в том, что соборность и первенство взаимозависимы в том смысле, что первенство не может существовать без соборности, а соборность не может существовать без первенства, и что это соотношение должно быть достигнуто на всех уровнях Церкви, поместном, региональном и вселенском. Этим документом католики и православные впервые могут вместе заявить, что Церковь нуждается в протосе даже на вселенском уровне. Документ завершается выражением убеждённости в том, что предложенные размышления представляют собой «позитивный и значительный прогресс в нашем диалоге» и обеспечивают «прочную основу для будущего обсуждения первенства на вселенском уровне в Церкви».
Этот результат можно расценивать как веху в католическо-православном диалоге. На этой основе – опять же после долгого и трудного этапа – в 2016 году на пленарном заседании в Кьети был принят новый документ: «Соборность и первенство в первом тысячелетии: на пути к общему пониманию в служении единству Церкви»[18]. В этом документе описывается взаимосвязь между соборностью и первенством, которые разделяют Восток и Запад, в первом тысячелетии. Пленарное заседание комиссии в Александрии в 2023 году приняло ещё один документ о различных событиях во втором тысячелетии под названием: «Первенство и соборность во втором тысячелетии и сегодня».
В дальнейшей деятельности комиссия будет работать над документом: «К единству в вере. Богословские и канонические вопросы». Его первым шагом будет обобщение того, что уже было достигнуто в богословском диалоге, чтобы в качестве второго шага назвать те богословские и канонические вопросы, которые ещё нуждаются в решении, чтобы вновь открыть единство в вере между православными и католиками, которое откроет путь к евхаристическому общению.
3. Необходимые перспективы для дальнейшего экуменического путешествия
Экуменический диалог должен найти в этом перспективный курс на будущее, даже если он ни в коем случае не будет легче из-за тени, отброшенной решением Русской православной церкви больше не участвовать в Смешанной богословской комиссии из-за того, что Вселенский патриарх Варфоломей предоставил автокефалию Православной церкви Украины[19]. Тем не менее, комиссия продолжит свою работу по диалогу, осознавая, что целью не может быть компромисс по наименьшему общему знаменателю, и что обе стороны должны быть готовы учиться – подобно тому, как Католическая церковь всё больше корректирует свои структуры в синодальной манере, а православные церкви признают определённое первенство во вселенском общении церквей[20].
Для того чтобы экуменический диалог смог продвинуться в этом направлении, ему необходимо будет заняться вопросами, которые до сих пор не обсуждались и в которых мы, в свою очередь, будем зависеть от компетентной помощи «Pro Oriente». Отмечая 60-летие со дня своего основания, мы особенно вспоминаем, что уже самая первая консультация «Pro Oriente», состоявшаяся в 1971 году в Вене с представителями Древних Восточных церквей, была посвящена анализу сложного конфликта вокруг Халкидонского собора и, следовательно, проработке тяжёлого прошлого. Как мы с признательностью вспоминаем, она смогла выразить широкий консенсус в вере во Христа в знаменитой «венской христологической формуле»[21]. С тех пор «Pro Oriente» всегда активно посвящал себя диалогу между Востоком и Западом, брал на себя важные экуменические обязанности от имени Дикастерии по содействию христианскому единству и весьма продуктивно сотрудничал с Дикастерией, например, в последнее время при проведении конференций по богословию и практике синодальности в Православной и древневосточных церквах. которые были организованы в рамках подготовки к Архиерейскому Синоду по вопросам соборности[22].
Безусловно, деликатный, но неизбежный вопрос, который я хотел бы рекомендовать экуменическому диалогу, касается отношений между верой и политикой, а также между церковью и государством. Исследование в этом контексте напрашивается само собой, поскольку в Восточной и Западной Церкви сложились совершенно разные концепции: Западная Церковь долго и сложно училась – но всё же научилась – тому, что правильная организация отношений между Церковью и государством заключается в их разделении и в то же время в партнёрстве между этими двумя реальностями.
Напротив, в церквях Востока тесная связь между государственной властью и церковной иерархией стала преобладать и по сей день, часто называемая «симфонией» церкви и государства. Прежде всего, она выражается в православных представлениях об автокефалии и канонической территории. Эта идея предполагает тесную связь между православными церквами и их соответствующими народами в форме существования «национальных церквей». Следовательно, их сила заключается в том, что они воспитываются в том обществе, в котором живут верующие. Однако существует риск того, что национальные церкви часто демонстрируют сильные тенденции к продвижению национализма.
Конечно, вопрос о взаимоотношениях церкви и государства актуален в экуменической дискуссии сегодня не только из-за серьезных политических обязательств, отягощающих «симфонию» государства и церкви в некоторых отдельных церквях Востока, прежде всего в Русской православной церкви[23]; этот вопрос также лежит в основе различных богословских и конкретно экклезиологических дискуссий, которые в той или иной степени оказывают влияние на экуменические отношения. Этот вопрос также лежит в основе различных богословских и особенно экклезиологических дискуссий, которые в той же мере оказывают влияние на экуменические отношения. Я имею в виду, прежде всего, ключевой вопрос в католическо-православном диалоге о взаимоотношениях между поместной и Вселенской церковью. В этом отношении обе стороны также должны быть готовы учиться: с одной стороны, Католическая Церковь – в отличие от односторонней универсалистской экклезиологии единства в прошлом – выразила богословскую признательность поместным церквям, заново открыв множественные «церкви» на Втором Ватиканском Соборе. Таким образом, Католическая церковь всё яснее проявляется в переплетении отношений между множественностью поместных церквей и единством Вселенской Церкви. С другой стороны, в Православии существует сильная поместная церковная экклезиология, что, следовательно, означает, что вселенское измерение Церкви в значительной степени недооценивается. Поэтому желательно, чтобы Православие больше открылось вселенскому измерению Церкви. Без подтверждения этого измерения вряд ли возможно совместное размышление о служении единства на вселенском уровне. Таким образом, этот вопрос заслуживает более пристального внимания в будущем, наряду с лежащим в его основе вопросом об отношениях между церковью и государством, который является одной из наименее исследованных тем в экуменических дискуссиях на сегодняшний день.
Более того, на мой взгляд, настало время, чтобы экуменические беседы также были сосредоточены на литургических традициях различных церквей. Ведь, с одной стороны, боль, которую всё ещё ощущают в связи с существующими церковными разделениями и продолжающимся отсутствием общения между христианами, нигде так не заметна и ощутима, как в богослужебной жизни. С одной стороны, экуменический опыт показывает, что христиане в разных церквах могут сближаться друг с другом в литургическом славословии, в богослужении, а не в богословии. Поскольку различные церкви, несомненно, сохраняют свои дорогие дары в литургической жизни и находят своё величайшее богатство в своих литургиях, определение Второго Ватиканского собора сущности экуменизма как разделения даров также приглашает различные Церкви к обмену на тему их литургических даров. Это понимание, безусловно, также является сильным мотивом для углубления экуменического измерения литургического служения и размышления об экуменическом значении доксологии, чтобы иметь возможность внести важный вклад в восстановление христианского единства[24]. Углублённое изучение этой темы я хотел бы поручить организации «Pro Oriente», тем более что она уже посвятила себя литургии как «вызову экуменизма»[25] и, более того, связь между литургией и экуменизмом является специальным направлением исследований в области литургических исследований на богословском факультете Венского университета[26].
Изучение этих важных тем, безусловно, хорошо вписывается в подготовку к Великому юбилею, который христиане смогут отметить в следующем году – 1700-летию Первого Вселенского собора в истории Церкви. Он состоялся в 325 году в Никее и, в противовес распространённому тогда учению александрийского богослова Ария, провозгласил догмат о том, что Иисус Христос как Сын Божий «по существу тождественен Отцу»[27]. Собор состоялся в ту эпоху, когда Церковь ещё не была изранена многочисленными позднейшими разделениями. Поэтому его христологическое исповедание и по сей день объединяет все христианские церкви и церковные общины на Востоке и Западе, а его экуменическое значение, следовательно, неоценимо. Ведь для экуменического восстановления церковного единства необходимо согласие в отношении основного содержания веры не только между современными церквями, но и с Церковью прошлого, прежде всего с её апостольским началом. Поэтому 1700-летний юбилей станет прекрасной возможностью для всего христианского мира в экуменическом общении вспомнить этот собор и подтвердить своё христологическое исповедание, осознавая при этом, что арианская ересь не просто осталась в прошлом, но существует и сегодня.
Это возвращает нас к христологическому вопросу, который, благодаря своим глубоким экуменическим исследованиям, «Pro Oriente» очень достойно рассмотрел в самом начале, осознавая, что единство Востока и Запада зависит от общего исповедания веры во Христа в единой Церкви. Поскольку Никейский юбилей касается всех христиан Востока и Запада, подготовка к нему и его празднование, несомненно, будут близки сердцу Фонда «Pro Oriente», который с самого начала был привержен идее примирения в Церкви между Востоком и Западом. Поэтому 60-летие со дня основания Фонда «Pro Oriente» – это прекрасный повод с почтением вспомнить его вдохновляющего основателя кардинала Франца Кёнига, искренне поблагодарить Фонд за его большую экуменическую работу и пожелать ему Божьего благословения на плодотворные начинания в будущем.
Источники
[1] Бенедикт XVI. Встреча с представителями православных и древневосточных церквей во Фрайбурге-им-Брайсгау, 24 сентября 2011 года https://www.vatican.va/content/benedict-xvi/en/speeches/2011/september/documents/hf_ben-xvi_spe_20110924_orthodox-freiburg.html
[2] Д. В. Винклер. Когда наступит единство? Экуменизм как программа и вызов. Kardinal König Bibliothek. Том 4 (Вена 2014).
[3] E. Ch. Suttner, Pre-Chalcedonian and Chalcedonian Christology. Die eine Wahrheit in unterschiedlichen Begrifflichkeit, in: Ders, Kirche in einer zueinander rückenden Welt. Neue Aufsätze zu Theologie, Geschichte und Spiritualität des christlichen Ostens (Würzburg 2003) 155-170.
[4] Ch. Lange, K. Pinggéra (eds), Die altorientalischen Kirchen. Glaube und Geschichte (Darmstadt, 2010); P. Sinicalco, Le Antiche Chiese Orientali. Storia e letteratura (Roma 2005).
[5] K. Cardinal Koch, Jesus der Christus: Grund der Einheit oder Motiv der Trennung? in: Th. Hainthaler, D. Ansorge, A. Wucherpfennig (eds), Jesus der Christus im Glauben der einen Kirche. Christology - Churches of the East - Ecumenical Dialogues (Freiburg i. Br. 2019) 365-384.
[6] Th. Hainthaler. Hermeneutische Aspekte bei christologischen Erklärungen mit den Kirchen des Ostens, in: S. Ernst, G. Gade (eds.), Glaubensverantwortung in Theologie, Pastoral und Ethik = Festschrift für Peter Knauer (Freiburg i. Br. 2015) 146-171
[7] Общая декларация Его Святейшества Папы Павла VI и Его Святейшества Мар Игнатия Якова III: https://www.vatican.va/content/paul-vi/en/speeches/1971/october/documents/hf_p-vi_spe_19711027_dichiarazione-comune.html
[8] J. Oeldemann. Common Faith and Pastoral Co-operation. 25 Jahre Weggemeinschaft zwischen der Syrisch-Orthodoxen Kirche und der Römisch-Katholischen Kirche (Basel 2011).
[9] Объединённая международная комиссия по богословскому диалогу между Католической церковью и древневосточными церквами. 20-летие (2003-2023) = Collana Ut Unum Sint 6 (Città del Vaticano, 2024).
[10] Общая христологическая декларация между папой Иоанном Павлом II и Его Святейшеством Мар Дынхой IV, католикосом-патриархом Ассирийской церкви Востока: https://www.vatican.va/content/john-paul-ii/en/speeches/1994/november/documents/hf_jp-ii_spe_19941111_dichiarazione-cristologica.html
[11] Y. Congar. Divided Christendom. Где Восток и Запад разделились (Вена 1959).
[12] W. Cardinal Kasper. Wege der Einheit. Perspektiven für die Ökumene (Freiburg i. Br. 2005) 208.
[13] G. Larentzakis. Kein Schisma, trotzdem getrennt, in: Die Tagespost of 27 June 2021.
[14] Совместная католическо-православная декларация Его Святейшества Папы Павла VI и Вселенского патриарха Афинагора I https://www.vatican.va/content/paul-vi/en/speeches/1965/documents/hf_p-vi_spe_19651207_common-declaration.html, 4. B.
[15] Заявление, составленное на греческом и французском языках, было опубликовано в газете L´Osservatore Romano от 1 декабря 1979 года.
[16] Herausforderung sichtbare Einheit. Beiträge zu den Dokumenten des katholisch-orthodoxen Dialogs. Hrsg. von Johann Marte unter Mitarbeit von Faustyna Anna Kadzielawa (Würzburg 2014).
[17] Равеннский документ. Экклезиологические и канонические последствия сакраментальной природы Церкви. Церковное общение, согласие и авторитет: http://www.christianunity.va/content/unitacristiani/en/dialoghi/sezione-orientale/chiese-ortodosse-di-tradizione-bizantina/commissione-mista-internazionale-per-il-dialogo-teologico-tra-la/documenti-di-dialogo/testo-in-inglese.html
[18] Синодальность и первенство в первом тысячелетии: К общему пониманию на службе единства Церкви http://www.christianunity.va/content/unitacristiani/en/dialoghi/sezione-orientale/chiese-ortodosse-di-tradizione-bizantina/commissione-mista-internazionale-per-il-dialogo-teologico-tra-la/documenti-di-dialogo/testo-in-inglese1.html
[19] Б. Халленслебен (ред.), Православная церковь в Украине - куда? Dokumente zur Debatte um die Autokephalie = Studia Oecumenica Friburgensia 92 (Münster 2019); J. Oeldemann, Orthodoxe Kirchen in der Ukraine. Zum Spannungsfeld zwischen Konstantinopel und Moskau, in: Stimmen der Zeit 144 (2019) 279-294.
[20] Эти перспективы также содержатся в экуменических выводах исследования Объединённой православно-католической рабочей группы имени святого Иринея под названием «Im Dienst an der Gemeinschaft. Переосмысление отношений между первенством и соборностью» (Падерборн, 2018). См. также H. Destivelle, Conduis-la vers l'unité parfaite. Oecuménisme et synodalité (Paris 2018).
[21] Д. Винклер, Экуменизм между камнями преткновения и вехами. Диалог PRO ORIENTE с древневосточными церквями, в: J. Marte, R. Prokschi (eds.), WERKSTATT PRO ORIENTE. История успеха диалога между Востоком и Западом (1964-2014) = PRO ORIENTE Volume XXVIII (Innsbruck - Vienna 2014) 100-123.
[22] Прислушиваясь к Востоку. Синодальность в традициях восточных и нехалкидонских церквей. Ed. by Institute for Ecumenical Studies of the Angelicum and Pro Oriente Foundation = Collana Ut unum sint 4 (Città del Vaticano, 2023).
[23] J. Oeldemann, Hardly sustainable? Война в Украине: конец «византийской» модели, в: KNA - Ökumenische Information. Документация от 22 марта 2022 года, I-III, цит. соч. I.
[24] K. Cardinal Koch, Liturgiereform und Einheit der christlichen Kirchen, in: G. W. Lathrop / M. Stuflesser (eds.), Liturgiereformen in den Kirchen. 50 лет после Sacrosanctum concilium = Богословие литургии. Том 5 (Регенсбург 2013) 111-124.
[25] Р. Огюстен и др. Литургия как возможность и вызов для экуменизма. Вклад литургической науки в единство церквей = PRO ORIENTE Volume XLI (Innsbruck-Wien2018).
[26] H.-J. Feulner / D. Seper (eds.), 50 Jahre Liturgiewissenschaft und Sakramententheologie an der Universität Wien. Rückblicke - Einblicke - Ausblicke = Австрийские исследования в области литургической науки и сакраментальной теологии. Том 12 (Вена 2020).
[27] К. Кардинал Кох. К экуменическому празднованию 1700-летия Никейского собора (325 - 2023), в: P. Knauer, A. Riedl, D. W. Winkler (eds.), Patrology and Ecumenism. Терезия Хайнталер к 75-летию со дня рождения (Фрайбург и Бр. 2022) 320-341.