Начало смотреть здесь
Жизнь Стена Гетца своими непредсказуемыми взлётами и виражами напоминает стремительную поездку на американских горках. Биограф Стена Гетца, Дональд Л. Мэггин в своей книге "Стен Гетц: жизнь в джазе" цитирует саксофониста Зута Симса: “Да, Стен – это компания отличных парней”. Такими парадоксальными ассоциациями Зут Симс, один из членов «Four Brothers», знаменитой саксофонной когорты биг-бенда Вуди Германа, видимо попытался подчеркнуть особенность характера Гетца, обладавшего широким диапазоном поведения, умевшего быть настолько многообразным, словно в нём жили сразу несколько разных людей, Но случалось и так, что сквозь эту компанию «отличных парней» порой прорывались зловещие лики демонов преисподней.
«У меня есть друзья, которые говорят, что со мной всегда было приятно общаться, — рассказывал о себе Стен Гетц в интервью, напечатанном в Нью-Йорк Таймс незадолго до его смерти. И добавляет, выдержав короткую паузу: — А есть те, кто говорит обратное. Некоторые люди называли меня монстром».
Странно слышать такое от тенор саксофониста, чей необыкновенно красивый тембр звучания принёс ему прозвище “Звук”, очаровал слушателей и вывел его на первое место в опросах общественного мнения. Странно это слышать от человека, который на первый взгляд производил впечатление баловня судьбы.
Стен побывал ведущим тенором в четырёх звездных свинговых оркестрах. Мало кто может похвастаться такой стремительной карьерой. Барабанщик Дон Ламонд, участник биг-бенда Вуди Германа, говоря о Гетце, утверждал, что:
«Стен был внимательным парнем, чертовски талантливым —сравнить не с кем. Идеальный слух, воображение и фотографическая память».
Тем не менее, его личная жизнь была омрачена бурными вспышками депрессии, многолетней алкогольной и героиновой зависимостью и эпизодами неконтролируемой агрессии. В своей книге Мэггин приводит подробные и душераздирающие описания многочисленных эпизодов, связанных с буйными вспышками гнева Стена Гетца, правда основанные главным образом на свидетельствах его детей от первого брака и его второй жены Моники , родившейся в шведской аристократической семье 19 мая 1934 года. Она была внучкой графа Эрика фон Розена и происходила из рода Нильса Зильфверскьольда, представителей известных шведских королевских семей..
Согласно Мэггина, в состоянии аффекта у Стена Гетца была склонность бить стёкла - он разбивал зеркала, двери из зеркального стекла, швырял микроволновую печь в окно в Пало-Альто и кирпичи во все окна в шведском доме Моники. Он также уничтожил коллекцию Королевского копенгагенского фарфора, порезал картины и сам порезался ножницами в гардеробе Моники уже после того, как они поженились. Кроме того имеются сведения о том, что, по крайней мере, однажды он пытался покончить жизнь самоубийством с помощью газа.
Той ночью его спас 16-летний сын Стив, вытащивший своего потерявшего сознание отца из духового шкафа газовой плиты. Происшествие это случилось вскоре после вручения премии Грэмми (на самом вручении Гетца не было и премию вручили Монике), когда Стен Гетц сорвал вечеринку в своём особняке из 23 комнат в северной части штата Нью-Йорк, таская Монику по комнате за волосы, выкрикивая непристойности и разбивая лампы. А ночью совершил попытку суицида. Нечто подобное было с ним и в роковом 1954-ом, когда Стен пытался покончить собой, приняв по дороге в тюрьму тройную дозу седативных препаратов. Часто во время подобных эксцессов семье приходилось вызывать полицию, которая иногда была вынуждена подвергать Стена Гетца аресту ради его собственной безопасности и безопасности его семьи.
Чтобы рассказ о всех перипетиях судьбы нашего героя был более понятным, мне необходимо вернуться на пару десятилетий назад, к тем временам, когда молодой и талантливый музыкант оказался во власти беспощадных демонов, в чьи цепкие лапы попадали многие из его коллег.
Когда Стен Гетц, будучи 14-летним юношей, встал на весьма извилистый путь профессионального джазового музыканта, он был совершенно не подготовлен к такой жизни. Оказавшись в обществе прожжённых коллег по цеху, бывших много старше и опытнее его, он, конечно же, не смог избежать тех опасных соблазнов, которые обычно выпадают на долю странствующих музыкантов. Работая в оркестре Джека Тигардена, большого любителя горячительных напитков, Стен Гетц быстро пристрастился к алкоголю. Затем, когда он перешёл в биг бенд Стена Кентона, к алкогольной зависимости добавилось пристрастие к наркотикам. В восемнадцать лет он влюбился в Беверли Берн - сестру Бадди Стюарда - одного из первых певцов, воплотивших идеи бибопа в вокале.
Беверли, родившаяся в семье водевильных артистов, была ровесницей Стена, пела в оркестре Джина Крупы и недолго выступала с оркестром Рэнди Брукса, в котором тоже недолго играл Стен Гетц. 7 ноября 1946 года в Лос-Анжелесе Стен и Беверли поженились. К сожалению, его молодая спутница жизни тоже была в плену у тех же демонов, что и Стен.
Ядром оркестра Рэнди Брукса был квартет тенор-саксофонистов, в шутку названный «Четыре брата»: Стен Гетц, «Зут» Симс, Джимми Джуффри и Херби Стюарт. Игрой этих ребят заинтересуется знаменитый бэндлидер, Вуди Герман—и пригласит их в свой оркестр «Second Herd», где Стен Гетц прославится благодаря балладе «Early Autumn», в которой исполнит нежное, чувственное соло, ставшее на много лет его визитной карточкой.
После ухода из оркестра Вуди Германа, в 1949, Стен с женой поселился в Левиттауне, недавно отстроенном респектабельном предместье Нью-йорка на острове Лонг-Айленд. Его роскошные записи "Early Autumn" и "Moonlight in Vermont", сделанные в возрасте чуть за 20, превратили его в звезду с заработком более 1000 долларов в неделю.
Большая часть этих денег поглотила пучина пагубной зависимости от героина молодой супружеской пары. Тогда ещё мало кто знал, что набирающий славу тенор саксофонист и его супруга заядлые наркоманы, хотя в семье росли двое детей. Но когда старший брат Беверли Бадди Стюард погиб в автокатастрофе, она от горя совсем потеряла контроль над собой и скрывать эту зависимость стало всё труднее. Хрупкое внутрисемейное равновесие сразу нарушилось, начались шумные скандалы и среди ближайших соседей поползли разные слухи. В конечном счёте, когда Гетц снова перевёз семью в Лос- Анджелес, местная полиция уже знала про наркозависимость супругов, и всё это в конечном счёте вылилось для Стена Гетца в шестимесячный тюремный срок, несмотря на все его попытки покончить с этой зависимостью самостоятельно.
Кризис наступил в феврале 1954-го года, когда будучи на гастролях в Сиэтле, Стен Гетц не смог справиться с резким ухудшением самочувствия на почве своей зависимости. Из письма, написанного в 1954 году Стэном Гетцем редактору главного джазового журнала Америки Down Beat:
«То, что произошло в Сиэтле, было неизбежно. Я пытался удержаться от наркотиков, и это мне почти удавалось с помощью антидепрессантов. Но Сиэтл был восьмым днём нашего турне, и я уже больше не мог сдерживаться. Я пошёл в аптеку и потребовал какой-нибудь наркотик, что-нибудь, хоть что-то. Я сказал, что вооружён… Мне не поверили. Женщина за прилавком крикнула второй: «Детка, он тебя просто дурачит! У него нет никакого пистолета». Я вышел из магазина, потерпев неудачу, и отправился в отель…».
В отеле Стена ждала полиция. Стражи порядка его арестовывают и препровождают в тюрьму. Ещё цитата из того же письма:
«…много хочется сказать, но нам не разрешают писать больше трёх листов в день. Утром попробую снова».
В тюрьме Стен пытается покончить с собой. Врачам удалось его спасти. Несколько месяцев Стен Гетц находился на излечении. Кажется, на тот момент он победил своего демона. Но следом явится другой. И много лет спустя в таком же отчаянии Стен повторит попытку суицида.
В браке с Беверли у Стена Гетца родилось трое детей, Стив, Дэвид и Беверли. Пара развелась в 1956 году. Сначала их дети жили со своей матерью; но позже, когда у Беверли возникли проблемы со здоровьем, дети по взаимной договорённости стали жить со Стеном и его второй женой Моникой, с которой Стен расписался вскоре после развода с Беверли.
Моника училась в Джорджтаунском университете, где во время концерта Каунта Бейси в кампусе она и познакомилась со своим будущим мужем. Они поженились в 1956 году, а подружкой невесты была актриса Донна Рид. Моника стала мачехой для троих маленьких детей Стена от предыдущего брака — Стивена, Дэвида и Беверли — и позже родила собственных детей, Памелу и Николауса.
Владея восемью языками, Моника была умной, обаятельной и отзывчивой женщиной, известной своей способностью находить общий язык с людьми из всех слоёв общества. Однажды она украсила обложку журнала Elle, но её истинная красота заключалась в непоколебимой готовности помогать другим.
Стен Гетц пробыл в плену у наркотиков в общей сложности 9 лет. Лишь самопожертвование Моники помогло ему избавиться от власти этой пагубной привычки. И до середины 1960-ых Стен Гетц вёл вполне трезвый образ жизни. Взлетевшая к тому времени популярность и статус звезды принесли ему кроме всего прочего немалые доходы и резко подняла его социальный статус. Соперничать в доходах с ним не мог, пожалуй, никто из его тогдашних коллег-джазменов.
На фоне растущей популярности Стена Гетца как-то сам собой возник вопрос о внезапных и продолжительных перепадах его настроения, часто сопровождавшихся неконтролируемыми вспышками ярости. Это, скорее всего, было как причиной, так и результатом его запоев. В такие моменты он становился угрюмым, несговорчивым, затем хватался за бутылку, после чего мог нападать на людей и крушить мебель. Чаще всего мишенью его агрессии была Моника.
В декабре 1965 года Стен Гетц появился на сцене Карнеги-Холла с загипсованной правой ногой. То был результат "несчастного случая дома", как он несколько смущённо объяснил публике, ошарашенной его видом. На самом деле, во время очередной потасовки с Моникой, он разбил ногой стеклянную дверь, осколки которой перерезали ему артерию.
Биограф Стена Гетца, Дональд Л. Мэггин подобное поведение называл последствием "психической боли" Гетца. По мнению лечащего врача Стена Гетца, у которого Мэггин брал интервью, эти приступы изначально были связаны с миссис Голди Гетц, матерью саксофониста, которая сама долгие годы страдала от тяжелой депрессии. На протяжении всего своего детства Стен Гетц пытался облегчить её состояние разными благовидными поступками, но задача оказалась невыполнимой, оставив его с чувством глубокого разочарования, горечью неудачи и вины. Вспышки насилия представляли собой попытки вырваться из этого обречённого цикла. Возможно, когда-то выпивка и наркотики приносили временное облегчение, но с годами они только усугубили ситуацию.
Наступил 1966-ой год, когда Крид Тейлор наконец решил издать последний альбом серии «босса-нова», который был записан Стеном Гетцем совместно с бразильским гитаристом Лауриндо Алмейдой. Диск назывался «Stan Getz With Laurindo Almeida». Это была несомненно лучшая работа Стена Гетца в стилистике босса-новы. И Стен Гетц очень переживал, что её издание затянулось более чем на 2 года. А когда альбом наконец оказался на прилавках, интерес к новым проектам в области босса-новы уже погас. Музыкальный рынок стремительно захватывали группы, нахлынувшие в США со шквалом «британского вторжения». Если прежние хиты, типа «Девушки из Ипанемы» или “Desafinado” на концертах ещё вызывали овации публики, то новые треки уже не могли рассчитывать на хитовый статус. Несвоевременный выход альбома с Лауринодо Альмейдой был для Стена Гетца досадным ещё и потому, что в этой записи Стен Гетц играл особенно ярко и был на пике исполнительского совершенства, имея значительный простор для самовыражения почти в каждой пьесе альбома.
Но были в те дни и хорошие моменты. Пользуясь благоприятной конъюнктурой, которую обеспечили успех предыдущих работ и премии Грэмми, Стен и Моника в 1966 году купили поместье «Шэдоубрук» в Ирвингтоне, штат Нью-Йорк. Огромный дворец из 36 комнат, ранее принадлежавший прославленному композитору Ирвингу Берлину, был размещён на участке земли площадью десять акров, расположенном на берегу реки Гудзон.
К этому времени Стен Гетц становится любимым исполнителем в Белом доме, в котором тогда рулил президент Линдон Джонсон. Сначала Стен сыграл в Белом доме на мероприятии, которое было посвящено чествованию лучших выпускников колледжей 1965 года (Top College Graduates of 1965). Следующим мероприятием, состоявшимся в Белом Доме, стал концерт для глав дипломатического корпуса, на котором Стен Гетц выступил вместе с Морским танцевальным оркестром (Marine Dance Orchestra). Затем он выступил в честь президентских стипендиатов 1966 года. И в заключении его попросили поехать в Бангкок, где он должен был сыграть для короля и королевы Таиланда во время государственного визита Линдона Джонсона в эту страну. Король был поклонником джаза, и Джонсон привёз ему лучшего из лучших джазменов.
Для Стена Гетца этот визит едва не окончился драматически. Дело в том, что изрядно выпив, Стен сильно повздорил с Моникой, и, хлопнув в гневе дверью роскошного гостиничного номера, улетел обратно в Нью-Йорк. Не дождавшись государственного ужина, во время которого он и должен был играть для короля Таиланда и президента США. Во время полёта домой в нём проснулось чувство вины и, раскаявшись, он решил, что не имеет права подводить президента. Прилетев в Нью-Йорк, он тут же пересел на ближайший обратный рейс и вернулся назад в Бангкок. На его удачу, он успел прибыть за час до начала своего выступления.
Весной 1967 года Стен вновь участвовал в джазовом концерте в Белом доме, опять же в честь короля и королевы Таиланда. Вместе с ним в концерте приняли участие Дюк Эллингтон и биг-бэнд Северного техасского колледжа. Это был единственный случай, когда Стен Гетц играл вместе с Дюком Эллингтоном.
В те дни, судя по всему, семейная жизнь четы Гетц текла бурным, но по-своему гармоничным чередом. Моника была вовлечена в продвижение его карьеры, вплоть до того, что некоторое время имела свой офис в нью-йоркской штаб-квартире лейбла Verve. Трудно сказать, какое влияние она оказала на творчество мужа, хотя она, очевидно, считала, что влияние оказала.
"Стэн не всегда был справедлив к своей аудитории", - сказала она в интервью Melody Maker. "Я думаю, что теперь он больше уважает людей. Он пытается показать это в том, как он ведет свое шоу, и в пьесах; пьесы очень важны... Он понял, что длинные, эгоистичные соло не обязательно что-то значат. Они не особенно располагают к общению".
В том интервью Melody Maker отлично обыгрывается поп-успех "Девушки из Ипанемы", сравнением её привлекательности с обаянием набиравших популярность "Битлз".
Но главное, это интервью Моники заканчивалось необычайно трогательно такими словами:
"Дома Стен не слишком много упражняется на инструменте. У нас пятеро детей, вы знаете, и они любят общаться с ним. Если он не делает чего-то особенного с кем-то из них, ему нравится плавать в нашем бассейне и играть в настольный теннис или, возможно, время от времени развлекать друзей".
Однако вскоре после того, как на пике популярности босса-новы на Стена Гетца свалился бешеный успех, к нему вернулась его прежняя страсть к спиртному, под влиянием которой его характер стал меняться в худшую сторону. Алкоголь делал его агрессивным и злым. Доставалось от его агрессии в основном домашним, прежде всего Монике, на которую он нередко поднимал руку. Таиландская история, о которой я упоминал выше, была как раз из этого ряда.
Для Стена эти домашние потасовки обычно заканчивались вызовом полицейского наряда и отсидкой в «обезьяннике». После таких вспышек он обычно совершенно успокаивался, даже извинялся, но отказывался признавать, что с ним что-то серьезно не так.
Да, он признавал, что мог быть вспыльчивым, но он испытывал сильный стресс, поддерживая почти сверхчеловеческие стандарты, которые он сам себе установил. Да, он любил свою жену и детей. Нет, алкоголиком. он не был...
В конце 1960-х годов пьянство Гетца периодически превращалось в хорошо отрепетированный кошмар. Моника хватала ключи от машины, детей и отправлялась в ближайший мотель, пока Гетц разносил дом на части.
Двое из его детей, Стив Гетц и Беверли Макговерн, описывали свою семейную жизнь словами из военного лексикона.
«Зона боевых действий», — говорил про те дни Стив. А Беверли вторит ему: «Мы были жертвами войны».
Само собой на ум приходит мысль, что, возможно, Стен не хотел, чтобы жена, у которой были ответы на все вопросы, спасала своего мужа от него самого.
"Хотела бы я всего этого не знать", - говорила она спустя много лет. - Жаль, что мы не могли выучить это вместе.
Полиции вскоре надоело почти ежедневно приезжать по вызову, разнимать супругов и регулярно сажать под замок Стена Гетца. И, в конце концов, его на некоторое время поместили в реабилитационную клинику.
Моника считала, что алкоголь был причиной эпизодов семейного насилия, которые позволял себе Стен Гетц, будучи на изрядном подпитии. Она тайно обратилась за профессиональной консультацией и узнала о препарате под названием Антабус, который вызывал аллергическую реакцию на алкоголь. Стен Гетц, утверждая, что он не алкоголик, отказался принимать этот препарат. И Моника решилась на отчаянный шаг, тайком подсыпая антабус Стену Гетцу в пищу, без его ведома и вопреки рекомендациям, специально изложенным для применения этого опасного снадобья. Это непродуманное решение в-дальнейшем имело далеко идущие драматичные последствия...
А пока что Стен в попытках обмануть своих демонов обдумывал новое бегство в Европу, как когда-то десятью годами раньше. Но об этом в следующем очерке.
Продолжение здесь