Успехи Московии в XVI в., связанные с взятием Казани и Астрахани, развитием торговых путей в Персию, ростом экспорта в Англию и Нидерланды, привели к формированию единой экономики. Парадоксально, но, становясь частью глобального рынка, Россия оказывалась в зависимости от западных технологий.
Ограниченность местного военного производства и неудобное расположение Архангельска как главного порта ставили страну в сложное положение. Противостоять соседям можно было только модернизируя армию, а для этого требовались технологии и деньги. Добыть их можно было лишь посредством торговли, которая, в свою очередь, осложнялась географической изолированностью страны.
Разорвать этот порочный круг можно было либо резким военным успехом, либо постепенным развитием в имеющихся условиях. Иван Грозный попытался сочетать оба подхода: он предоставлял привилегии Московской компании, основывал военные предприятия и вёл борьбу за торговлю с Персией. Параллельно он начал Ливонскую войну, стремясь получить выход к Балтийскому морю.
Возникновение столь мощного экономического игрока на Балтике грозило обвалом цен на экспортные товары, а также удорожанием технологий, услуг специалистов и военного снаряжения. Польша и Швеция не могли допустить подобного, что и привело к их скорому вступлению в войну на стороне Ливонского ордена.
Важным фактором, который мог бы переломить ход войны, стала бы военная поддержка Англии. Но с чего вдруг ей стоило вмешиваться?
Следует учитывать огромную зависимость морских держав Англии и Нидерландов от торговли. Если Нидерланды уже были лидерами в навалочной торговле на Балтике, то для них наращивание торговли с Россией было необходимо в контексте общего противостояния с Испанией во время войны за независимость. Англия же, для которой Атлантика была закрытой, отчаянно нуждалась в новых рынках.
Именно поэтому отношения Англии и Нидерландов с Россией развивались так успешно, но по этой же причине Габсбурги с одной стороны, и посредники в русском экспорте (ливонцы, ганзейцы), Польша и Швеция с другой стороны, старались этому помешать.
Москва нуждалась в адекватном бюрократическом аппарате, способном заниматься стратегическими поставками оружия из Англии, а также в архитекторах для фортификаций и инженерах для артиллерии. В 1547 г. художники и мастера, набранные для русского царя в Германии, были задержаны в Любеке по требованию ливонцев. Позднее саксонец Шлитте, занимавшийся набором кадров для Москвы, был взят под стражу в Ливонии, а один из его людей казнён.
Англия, в свою очередь, нуждалась в сырье для строительства флота и подготовки к ожидаемому вторжению испанцев. В этом деле канаты и снасти, поступавшие из России, были дешевле, а привилегии английских торговцев в Москве шире.
После начала Ливонской войны в 1558 г. поползли слухи о том, что московиты воюют английским оружием. В Кёльне и Гамбурге были заблокированы крупные партии вооружения, закупленные англичанами, поскольку немцы опасались, что всё это попадёт в руки Ивана Грозного. Естественно, Елизавета отрицала всё, заявляя, что английские купцы — народ мирный и их дела в России не связаны с войной. О миролюбии купцов можно судить по эпизоду, случившемуся в 1570 г.: шведские корсары атаковали английских торговцев, перевозивших русские грузы, в результате чего флагманский корабль шведов был взят на абордаж.
Впрочем, ещё в 1558 г. поляки арестовали сотрудника Московской компании Томаса Аллока, который признался, что Англия продаёт России оружие, но оправдывался тем, что оно старое и некачественное. Английский инженер Локк, напротив, хвастался в своих письмах, что научил московитов делать самое совершенное вооружение в Европе.
Такое партнёрство было выгодным для обеих сторон, но союз так и не сложился — справляться с врагами каждой стороне приходилось самостоятельно. В итоге Россия потерпела поражение в Ливонской войне в 1583 г., а Англия всё же построила флот и разгромила Непобедимую армаду в 1588 г.
