Продолжу цикл публикаций, посвящённых моим колодкинским землякам, людям совершенно разных колхозных профессий, которых объединяло одно общее - добросовестный труд на благо Родины и своего родного колхоза-совхоза. И сегодня разговор пойдёт о шорнике.
Название этой редкой профессии происходит от слова «шоры» (специальные пластины, которые надевают на голову лошади, чтобы закрыть ей боковой обзор). А вот толкование известного словаря Ожегова: «Шорник - специалист по изделиям, относящимся к ременной упряжи и некоторым другим ремесленным изделиям из кожи».
В послевоенное время в нашей тверской деревушке на берегу речки Полозовки стоял сарай, в котором находилась колхозная шорная мастерская, где осуществлялся ремонт лошадиной упряжи. Шорником работал одноногий эстонец с русским именем Иван. Был он на деревянной ноге, потому у деревенских имел прозвище «хромой». Несмотря на физический изъян, Иван обладал несомненным талантом в своём деле, а потому был востребован не только местными жителями, но и получал многочисленные заказы из отдалённых сёл и деревень со всего района.
При этом работал наш шорник самыми простыми инструментами, вручную, труд его был кропотливым и требовал огромного терпения - а вы попробуйте весь день делать то, что не сразу получается! К примеру, разрезать кожаный узел - это ещё полдела, иногда приходится по нескольку раз развязывать и вновь завязывать, пока не получится. И всё равно потом иногда приходится переделывать, поскольку кожа не везде однородная по толщине.
Ремесло шорника требовало не только профессиональных навыков, но и приличной физической силы. Мощных швейных машин для работы по толстой натуральной коже тогда в колхозе не было, а вся амуниция для лошади изготавливалась сугубо индивидуально: с каждой лошади (а в деревенской конюшне их содержалось около 20 голов) надо было снимать мерки, поскольку для разных лошадей и сбруя делается немножко по-разному.
Для этих целей «на вооружении» Ивана имелся специальный инвентарь и простейшие измерительные приборы. Основными инструментами являлись шило, нож и игла. Ножом он отрезал кожу нужных размеров, после чего делал в ней шилом отверстия, и уж только потом в ход шла острая и прочная игла с нитью. Откровенно говоря, шорная мастерская была не слишком-то приспособлена для такого рода работ, поэтому значительную часть ему приходилось выполнять на дому.
Помнится, в шорной мастерской всегда стоял тошнотворный запах замачиваемой и сохнущей кожи, которую Иван-хромой пропитывал ненавистным рыбьим жиром (с его слов - чтобы та не лопалась). Деревенские мальчишки любили наблюдать за работой шорника и охотно помогали ему по мелочам: приносили щепки для костра, на котором тот в котле размачивал привозимую в ремонт лошадиную сбрую, бегали с поручениями в местную кузницу (та стояла тут же, за речкой), где кузнецы-умельцы прикладывали уже свою руку к ремонту упряжи...
Любопытна судьба Ивана-хромого. После войны тот сошёлся с бывшей колхозной председательшей, муж которой в 1930-ые годы был арестован за антисоветскую агитацию и, по всей видимости, сгинул в сталинских лагерях. Когда в начале 1950-ых он умер, вдова с дочерью разобрали дом и перевезли его в подмосковную Дубну (та тогда была ещё рабочим посёлком). Так совпало, что в это время началось объединение мелких колхозов. Колодкинский колхоз «Красная нива» был ликвидирован, лошадиное поголовье перевели на центральную усадьбу объединённого колхоза, а помещение шорной мастерской стало использоваться для закладки и хранения сена.
Ремесло шорника кропотливое, трудоёмкое, требующее большого мастерства от человека, у которого в руках нож, игла и шило. Испокон веков эта профессия на Руси считалась особо почитаемой, а хорошие специалисты по ремонту конской упряжи ценились на вес золота. Ещё бы, - ведь без лошади в деревне невозможно было представить ни одно крестьянское подворье, а позднее - ни один колхоз! А её работоспособность напрямую зависела от исправности и надёжности упряжи. Неслучайно о значимости профессии шорника говорили: «Шорник - полковник, портной - майор»....
Даже если учесть, что в наши дни кожу выделывают в промышленных условиях, тем не менее, хорошему шорнику вполне по силам самостоятельно разобраться в основных тонкостях технологии выделки (свернуть соломенный жгут, необходимый для изготовления хомута; составить раствор для промывки кожи; отделить мездру и щетину; изготовить вьючное снаряжение и т.п.) - эти способы передаются из поколения в поколение...
Вот только течение времени унесло из повседневного быта профессию шорника, сегодня она относится к группе «вымирающих» ремёсел. Человека, мастерящего хомут или другую амуницию для лошади, теперь можно увидеть разве только на старых фотографиях, картинах художников-классиков или же найти упоминания о нём в исторических летописях. Вот почему до сих пор хорошего мастера ищут, а его контакты передают, как сокровище.
Но ведь лошади-то остались! Их, правда, теперь немного, но все - при амуниции. Стало быть, кто-то её для них пошивает! Говорят, что неплохое шорное производство имеется в Татарстане, а ещё нас здорово выручают братья-белорусы.
Оказывается, курсы шорников сегодня имеются в московской Академии ремёсел. Технологический прогресс сделал процесс овладения этим ремеслом более лёгким. После окончания курсов выпускники работают на конефермах, в крупных конно-спортивных клубах, на киностудиях.
Читайте мои последние публикации на канале:
Уважаемые читатели, проявляйте уважение к автору и друг к другу, воздерживаясь от откровенных оскорблений, хамства и мата в комментариях!
