— Мам, ты не обижайся, но тебе всего пятьдесят семь, а ты ходишь, как бабка старая, ей богу, перед соседями неудобно, — говорил Андрей матери. — Стрижку бы хоть сделала, волосы покрасила бы, что ли. Уже десять лет как отец ушёл, а ты до сих пор оклематься не можешь, как будто уже на тот свет собралась!
Сын с семьёй живёт отдельно, к матери заезжает изредка. Марья Петровна — учительница математики на пенсии, живёт одна и всё никак не может оправиться после того, как муж после тридцати лет брака нашёл себе молодуху, развёлся с женой и ушёл из дома. Хорошо, хоть квартиру оставил, трёшку в панельном доме на окраине Питера, не ахти как отремонтированную, зато просторную.
Марья Петровна после всего случившегося перестала обращать на себя внимание, жизнь, казалось, кончена. Ну кому она нужна в своём возрасте? Вышла на пенсию, и хотя подрабатывала репетиторством — всё удалённо, с компьютера, из дому почти не выходила, разве что в магазин или на рынок. Волосы поседевшие — в пучок, мешковатая юбка и пуховый платок на плечах, как у старушки. Депрессия её длилась уже десять лет, так и не смогла, как ни старалась, простить бывшему мужу измену.
Но вот неожиданно с Марьей Петровной начали происходить перемены. Скинула лишних пятнадцать килограммов, к парикмахеру сходила, сделала модную стрижку, покрасила волосы в ярко каштановый цвет. Гардероб на последние деньги обновила, стала носить просторные брючные костюмы по последней моде и даже старые туфли на каблуках начала одевать.
— Мам, ты прям меняешься на глазах! — удивился сын, когда заехал проведать мать. — Откуда эти стильные образы, наряды, макияж? Ты теперь и мусор не выносишь без укладки и не накрашенная.
— Ох, сын, ты не поверишь, но скажу по секрету, я познакомилась с мужчиной. На рынке стояла за мандаринами, а их у продавца всего килограмм остался. Передо мной мужчина, молодой, симпатичный. Купил он этот килограмм. Я спрашиваю: а что, больше нет мандаринов? Продавец пожимает плечами, говорит нет, последние забрали. Этот парень как услышал, так и вручил мне свой пакет с мандаринами, говорит: берите, вы такая бледная, вам витамины нужны. Ну, мы и разговорились, он позвал меня тут же на рынке в киоске выпить кофе — и закрутилось. Я вас познакомить хочу. Сын, я наконец-то снова счастлива!
Андрей, конечно, удивился, но решил поддержать мать, пришёл к ней на ужин вечером с бутылкой вина и цветами. Очень удивился, увидев материного избранника. Ожидал увидеть её ровесника, интеллигентного пенсионера, а увидел молодого, симпатичного мужика лет сорока явно простой профессии.
Разговорились. Оказалось, Сергей (так его звали) — строитель, не местный, из какой-то деревни под Питером, приехал на заработки и влюбился, по его словам, в Марью Петровну. Даже на женитьбу намекал.
— Мам, ну ты же понимаешь, что это неискренне, — говорил матери после посиделок Андрей. — Он же в Питере зацепиться хочет, а у тебя квартира. Посмотри, молодой сорокалетний мужик, крупный, симпатичный, ну зачем ему женщина под шестьдесят, если на него любая молодая клюнет?
На это мать по-настоящему обиделась:
— Ох, сын, почему ты такой жестокий? Я счастлива. Впервые за десять лет почувствовала себя женщиной, похудеть удалось даже, это в моём-то возрасте. А какой у нас секс, ты не представляешь, я в облаках летаю.
— Ой, мам, постыдись, я ведь твой сын, не нужно мне все эти подробности знать. Живи как хочешь, но только замуж за него не выходи хотя бы. Мы с женой ютимся в хрущевской однушке, а ты — одна в трёхкомнатной квартире! Я не хочу, чтобы она чужому человеку досталась.
— Ты уже про кончину мою думаешь, Андрей, как не стыдно! — возмутилась Марья Петровна, и разговор на том прекратился.
Но сын как в воду глядел. Через два месяца после того, как Марья Петровна позвала к себе Сергея жить, у неё прихватило сердце. Пролежала в больнице три недели. Врачи делали прогнозы весьма неутешительные. Сами понимаете, говорили, возраст. Но Марья Петровна так хотела жить и любить, что таки выкарабкалась.
Приехала домой, а там — пустота. Ни Сергея, который, кстати, в больницу только один раз за все три недели наведался, ни бытовой техники. Телевизор с плоским экраном, что сын на 55-летие подарил, ноутбук, с которого Марья Петровна подрабатывала репетиторством, микроволновка, холодильник — всё исчезло. Да что там, даже мебель некоторая — и та пропала. И золотые цепочки и колечки, которые ещё бывший муж дарил. Марья Петровна за сердце снова схватилась: «Господи, да что же это такое?! Ключи то были только у Сергея!»
Позвонила ему на мобильный:
— Алло! — трубку взяла какая-то женщина.
— А Сергея можно? — робким голосом спросила Марья Петровна.
— А что вам нужно? Я жена его. Муж спит с дороги... Могу передать сообщение.
— Да в общем-то, ничего уже не нужно, — вздохнула Марья Петровна и положила трубку.
Все ясно с этим Сергеем, подумала женщина. Сын был прав. Хорошо ещё, что этот сердечный приступ случился, а то и замуж за него по страсти б выскочила. Так хотелось жить, так хотелось снова почувствовать себя молодой! Чёрт с ней, с бытовой техникой, этот мне расплата за глупость. Хоть квартира останется сыну.
А сын, хоть и регулярно наведывался к матери в больницу, после этой ситуации прекратил с ней всякое общение. Обиделся, что ради собственного счастья его наследство под угрозу поставила.
А Марья Петровна погрустила, погрустила и решила, что на бывшем любовнике свет клином не сошёлся, и сдаваться она не будет. Записалась на танцы для пожилых. Там сразу же на неё обратил внимание Федор Иванович, бывший преподаватель истории одного из питерских вузов. Вдовец со своей жилплощадью.
Ухаживает красиво, по театрам водит, цветы дарит. Но Марья Петровна не спешит слишком сближаться, мало ли какие подводные камни ожидают в реке страсти. Ходит на свидания, следит за собой. Холодильник купила в кредит на пенсию, а телевизор — чёрт с ним. Теперь она чаще, чем в телевизор, в зеркало смотрит. Макияж и причёску делает и отражением своим очень довольна.
А вы как думаете, есть перспектива у отношений, когда мужчина намного моложе, или это всегда корыстный умысел? И не слишком ли жёстко поступил сын с матерью, прекратив общение, когда она просто решилась через десять лет депрессии все-таки устроить личную жизни и попытаться быть счастливой?
И вообще, как считаете, в шестьдесят не поздно ещё думать о мужчинах и личном счастье? Пишите ваше мнение в комментариях!
Читайте ещё истории из жизни: