Татьяна с самого детства была близка с Михаилом, своим двоюродным братом. Они часто проводили лето в деревне у бабушки, вместе лазали по деревьям, катались на велосипедах и вечерами рассказывали друг другу секреты.
Прошли годы, у каждого появилась своя жизнь, но связь осталась. Вот только устроить личное счастье ни у Тани, ни у Миши долго не получалось.
Татьяна, стройная и умная, с блестящей карьерой в юриспруденции, всегда была на виду. Женихов хватало, но что-то шло не так — то взгляды на жизнь разные, то в быту не сходятся. Михаил, спокойный и рассудительный, всегда казался надёжным и основательным, но, как шутила Таня, «немного скучноват для современных девушек». В итоге ему удалось жениться только к сорока годам, жену звали Алла.
Алла была на год старше Михаила, тоже не торопилась с замужеством, но когда они встретились, то быстро нашли общий язык. Таня, конечно, была рада за брата. Она познакомилась с Аллой на их свадьбе — та показалась ей милой, хотя и довольно сдержанной. Через год у пары родился сын, Андрюша. Малыша назвали в честь дедушки Михаила и Тани, и вся семья ликовала.
— Наконец-то и у нас в роду малыш появился! — радостно делилась Татьяна с родственниками.
Но уже через год после рождения ребёнка Михаил с Аллой решили переехать в Петербург. Михаилу предложили новую работу, да и Алла всегда мечтала жить в городе на Неве. Таня была огорчена, но поддержала их решение: «Главное, чтобы вам было хорошо».
С тех пор их встречи стали реже — не чаще двух-трёх раз в год, на праздники или семейные мероприятия. Именно на этих встречах Татьяне начали бросаться в глаза некоторые особенности поведения племянника Андрюши. Он меньше других детей говорил, часто повторял одни и те же действия, а иногда просто сидел и смотрел в одну точку, что совсем не характерно для маленьких детей.
Это беспокоило Татьяну, но она стеснялась поговорить откровенно о своих подозрениях с братом и его женой. Ей казалось, что они могут воспринять её замечания как ревность, ведь у самой Тани личная жизнь по-прежнему оставалась неустроенной, ни мужа, ни ребёнка не было, да и оглядываясь на возраст, скорее всего, и не будет уже.
«Но ведь все дети разные… — успокаивала себя Таня. — Ну не могут все быть одинаково шустрыми и болтливыми. Да и родители лучше знают своего ребёнка».
Прошло несколько лет. Андрюша подрос, а его особенности становились всё заметнее. На одной из встреч с родственниками Таня обратила внимание, что мальчик совсем не интересуется другими детьми, предпочитает играть в одиночку, а его речь оставалась очень скудной. С посторонними он вообще не хотел разговаривать, просто молчал в ответ на вопросы, и всё. Но Михаил и Алла, казалось, не замечали ничего странного.
— Как Андрюша? В садике нравится? — спросила как-то Татьяна.
—Да вроде нормально, — ответил Михаил. — Тихий он у нас, не то что эти нынешние шустрые дети. Воспитательница говорит, что он очень спокойный мальчик.
— Может, и правда всё нормально? — снова подумала Таня. — Ну ведь есть же интроверты с детства… Не буду лезть. Это не моё дело.
Так продолжалось год за годом. Таня сдерживала себя от каких-либо советов — не хотела огорчать брата с невесткой. Ведь кому приятно, когда кто-то начинает обсуждать, что с твоим ребёнком «что-то не так»? Только вот, когда Андрюше исполнилось семь, всё прояснилось.
В очередной свой приезд к родственникам Татьяна узнала, что Андрея не взяли в обычную школу.
— Мы отдали его в школу Монтессори. Там индивидуальный подход, больше внимания таким детям, как наш сын, — сказал Михаил, не поднимая глаз.
Алла пыталась сохранить спокойствие, но её голос выдавал, что она переживает.
— С нами работает специалист, — сказала она. — Андрюше поставили диагноз задержки в развитии. Мы немного поздно спохватились… Ну кто же мог знать? Мы раньше ничего такого не замечали. Но специалисты говорят, не всё потеряно.
Таня почувствовала, как её сердце сжалось. Всё, что она замечала на протяжении этих лет, вдруг сложилось в единую картину. И эта картина была неутешительной.
В тот вечер Татьяна долго не могла уснуть. Она прокручивала в голове все моменты, когда замечала странности в поведении племянника. «А что, если бы я тогда сказала им? — думала она. — Что, если бы посоветовала показать ребёнка специалистам? Может, всё могло бы быть по-другому?»
С другой стороны, разве могла она? Это же двоюродные родственники, Аллу она вообще не слишком хорошо знала. Как она восприняла бы такое вмешательство постороннего человека в жизнь своей семьи? Михаил — взрослый человек, отец, он наверняка знал, что делал. Или… может, не знал? Таня не могла найти ответа на эти вопросы, и чувство вины не отпускало.
Она попыталась поговорить с подругой, психологом.
— Послушай, Таня, это не твоя вина. Ты не врач, и вообще, у каждого своя зона ответственности. Разве родители сами не видели? Это не твоё дело, — сказала подруга.
Но Таню эти слова не утешили. «Если бы я была на их месте, — думала она, — я бы хотела, чтобы мне сказали правду. Да, неприятно, да, больно. Но ведь ребёнка лечить надо как можно раньше. В таком вопросе время — это самое важное».
Теперь Татьяна старалась больше помогать Михаилу и Алле. То игрушку Андрюше привезёт развивающую, то книжку полезную. Но её терзало одно: почему она молчала тогда, в самом начале?
Так как же правильно поступать в такой ситуации? Сказать или промолчать? Проявить такт или настоять на своём мнении? Ведь, как говорится, правда может быть горькой, но порой именно она помогает избежать проблем.
Читайте ещё истории из жизни: