Заехав утром на рынок, Иван Артемович купил семена моркови, свеклы, кабачков и еще что-то, что Лиза не успела запомнить, так как Машенька ее отвлекла. И в этот же день к вечеру они все посадили и полили решив, что до 10 мая еще не высохнет все. А уж одиннадцатого они должны были вернуться, но на всякий случай попросили соседей побрызгать из шланга со своей стороны, но те успокоили их, по прогнозам обещали дожди.
–Так что уезжайте спокойно, Бог вам в помощь, – сказала бабушка-соседка.
И вот они уже в поезде. Подросшая Машенька уже соображает, что можно ходить по купе, держась за нижнюю полку, можно сидеть между мамой и дедушкой, можно стоя смотреть в окошко, мама ведь поддерживает. А на остановках она с любопытством смотрела на множество людей за окном и удивленно всплескивала руками. Но чаще всего все же сидела на руках, ее ручки тянулись то к матери, то к деду, по очереди. Словно она понимала, что им тяжело.
– А может действительно она поднимает? – умиляясь спрашивал дед.
– Конечно, она же уже достаточно взрослая, – утверждала Лиза.
Госпиталь находился хоть и за городом, но совсем близко от него. А встречать у входа их должна была медсестра Вера, которая и послала то самое “заветное письмо счастья”, и тем самым помогла им найти Илью. Уже сидя в такси и прикрыв глаза, отдыхая от шума поезда, Иван Артемович думал:
– Достоевский в свое время утверждал, что красота спасет мир, но в наше время это не так. Ведь если под красотой Достоевский понимал чистоту и доброту человеческой души, то сейчас все в корне изменилось, мы измеряем все другими критериями, меркантильными, частенько безнравственными. Я уверен, что эта женщина бескорыстно хотела нам помочь. А Лиза это уже человек нынешнего поколения, нет она хорошая девушка, но она в отличие от меня, знает куда лучше, что сейчас даже доброта измеряется деньгами. Интересно что бы делал Достоевский, окажись он сейчас со мной рядом.
– Вот мы уже подъезжаем. По дороге домой я продолжу эту тему, Федор Михайлович, – как будто извиняясь перед великим писателем, сказал Иван Артемович.
Когда они вышли из такси, к ним подошла совсем молоденькая девушка.
– Оказывается, не все так плохо, как мне казалось, Федор Михайлович. Вот передо мной сразу и красота и доброта стоит, ждет, когда мы выйдем, и улыбается! Ах, как же я ей благодарен, ведь даже имя у нее говорящее – Вера.
Поздоровавшись и познакомившись с ними, Вера тут же попросила Лизу:
– Дайте мне малышку. Вы же устали за дорогу, а я с удовольствием понесу ее, это же такое чудо у нас в госпитале появилось. Ух ты, красавица!
Лиза действительно устала, и осторожно передала Машеньку в руки Веры, в длинном коридоре было только двое ребят, один с перевязанной головой, а второй стоял на костылях, а одна нога у него была в гипсе они шли по коридору. И тут вдруг двери стали открываться и оттуда выглядывали пациенты госпиталя, видно самые любопытные, один парень даже подошел к Вере, и Иван Артемович увидел, как изменилось его лицо при виде их Машеньки, оно сразу стало каким-то детским, беспечным, словно не солдат стоял сейчас возле Веры, а мальчик-подросток, которому интересно было узнать, кому это такое счастье привалило в виде доченьки.
Ну вот Вера свернула в палату, за ней зашли и Иван Артемович с Лизой. В палате было восемь человек. Окинув всех взглядом, и Иван Артемович и Лиза, которая уже забрала Машеньку у медсестры, уверенно направились в сторону Ильи. Он лежал в середине палаты. Лицо его было ужасным, и только по глазам они его и узнвли, Иван Артемович увидел в глазах сына такое отчаяние, такое страдание, что у него вдруг защемило сердце, ему стало жалко своего Илюшу, он готов был кинуться к нему и обнять, забыв про свои претензии к нему, но он знал, что надо вести себя сдержанно, ведь он не дома.
Лиза же спокойно остановилась возле Ильи и как то буднично сказала:
– А вот и мы, собирайся, нам сказали, что все бумаги готовы, а обниматься будем дома.
И она улыбнулась. Однако Илья встал с постели, подошел к ней, И все же обнял сначала ее, потом отца, А после этого поцеловал в щечку дочь. Тут все загалдели:
– Вера, ну походи с ней по палате.
А та только чуть-чуть покружилась с ребенком и строго сказала:
– Нельзя, сглазите.
– Я сама сказала, Лиза, забрав у нее Машу.
И улыбаясь, прошла по палате, понимая, что ребята сейчас вспоминают о доме. И она опустила Машу, и, взяв ее за обе руки, повела. Та любила, когда мама так ее водила, ведь она уже довольно часто пыталась оторваться от руки и делала самостоятельно два-три шага, а потом падала. Но Лиза не хотела чтобы дочь упала здесь, и крепко держала ее.
Илья быстро собрал свои вещи и спросил:
– Вера, все, можно идти?
– Да идите за своими документами, у Павла Викторовича все готово.
– Ну ребята, всем вам выздоровления. Я буду звонить, до свидания друзья, – сказал он своим соседям по палате, и они вышли.
– Верочка мы выйдем, а мужчины пусть идут за документами.
На улице Лиза спросила:
– Вера, а вы когда домой пойдете?
– Не скоро.
– А у вас семья есть?
Вера ответила:
– Да, мама и мы с сыном, которому четыре года. Мама у меня тоже медик, но работает в городской поликлинике, а сын в садике, мы только недавно его оформили, а до садика он сидел с соседской бабушкой.
– А я работаю в интернете, неплохо зарабатываю, поэтому у вас не будет основания решить, что я от себя отрываю те деньги, что я намерена вам отдать. Ведь за вашу работу вам кроме зарплаты ничего не платят?
– Нет, у нас только зарплата.
– А вот я хочу выплатить вам премию.
Лиза вытащила из сумки конверт и протянула его Вере:
–Я ничуть не сомневаюсь ни в вашей доброте, ни в вашей искренности. Но поверьте и вы в мою искренность: мне доставляет радость то, что я могу помочь человеку, сделавшему мне добро, поэтому берите конверт, отказа я не принимаю. И еще мне бы хотелось, Вера, и дальше с вами общаться, телефон ваш у меня есть и попозже мы созвонимся, и я приглашу вас в гости, весь вам могут дать отгулы на три-четыре дня?
– Конечно, когда мне уже совсем невмоготу, то я беру отгул.
– Держите конверт.
– Но…
– Никаких “но”, думаю вашей маме и сыну они не будут лишними.
И она почти насильно вручила конверт Вере, а та, смущенно покрутив его, положила конверт в карман.
И вот уже мужчины выходят из дверей госпиталя. Лиза смотрит на Илью. Да, его лицо обезображено, но он по-прежнему родной и любимый, а все обиды на него вдруг как-то сразу улетучились, Она видит, что он чувствует что виноват, виноват и перед ней, и перед отцом, но они с Иваном Артемовичем даже не сговариваясь, не затрагивают эту тему, так беспокоящую совесть Ильи.
– Все скоро забудется, и мы по-прежнему будем жить спокойно, неторопливо и счастливо, – думала Лиза.
Они отправились на вокзал, до поезда было еще два часа, но гулять по городу никому не хотелось. После стольких месяцев напряжения и переживаний им всем хотелось покоя. Поэтому они просто сидели в зале ожидания, а Илья Артемович говорил сыну о том, что все лето они намерены жить на даче и основательно, как и при маме, заниматься уходом за ней.
– Вот сейчас надо срочно высаживать рассаду, а потом чередой пойдет и остальная работа огороде. Дома отсидеться у нас не получится, ведь мы с Лизой ремонт затеяли в квартире, а то как нам делают ремонт нам нравится. Мы мастеров не торопим, ведь все равно все время на даче живем. А то, как нам искать клинику, чтобы показать тебя специалистам, я не знаю. Но думаю, что вы с Лизой сами все найдете.
Машенька развлекалась вовсю, она переходила с рук на руки, а потом продолжала тоже самое в обратном порядке, папины руки ей показались более надежными, поэтому еще до прихода поезда она у Ильи на руках и уснула.
И в вагоне им втроем было полегче, правда говорят, что путь домой всегда короче. Ну а увидев родной вокзал, Иван Артемович обрадовался:
– Ну вот и все, теперь нас ждет размеренная дачная жизнь, когда никто никуда не торопиться не будет. Через две недели я уйду в отпуск и полностью переселюсь на дачу.
С самого утра они все поехали на дачу, нужно было поливать. А отец еще три дня работал, а в субботу, купив рассаду, тоже отправился туда. Там его ждал сюрприз: Машенька уже основательно пошла, и теперь за ней нужен был глаз да глаз, а этим глазом и стал дедушка. Кроме того он еще молодежь всем дачным премудростям учил. Ну в общем все были довольны своей ролью в жизни семьи. А уж когда у Ивана Артемовича начался отпуск, он всей душой отдался во власть природе, занимаясь только огородом и садом. Теперь за Машенькой бегал отец.
И лишь Лиза периодически уезжала на три дня в неделю, ведь она работала, и терять своих заказчиков ей не хотелось, да и ремонтом у них занимались именно в эти дни.
А вскоре она позвонила Виктору, виновнику всех их с Ильей проблем. Но его она не винила, Илья сам во всем виноват. Виктор сообщил Лизе, что хочет тоже с Севера уезжать.
– Работать с одной рукой я уже не могу, денег себе на дом я заработал, а квартиру здесь оставлю, буду сдавать. А сам попробую на юг махнуть, – говорил он Лизе.
– Приезжай к нам сюда, и работу найдешь какую-нибудь, а жену я тебе уже присмотрела, шутя сказала Лиза, – пока лето поживешь на даче.
– Зачем мне дача, я сразу дом себе куплю. А то все деньги растранжирю.
– Вот-вот, тебе жена нужна. В общем мы тебя ждем.
Мои многоуважаемые читатели, желаю вам успехов и всего наилучшего, жду ваших отзывов и лайков.
А еще предлагаю вашему вниманию другие свои рассказы: