22 июня 1941 года абсолютный чемпион ВВС РККА по количеству побед на истребителе И-153 лейтенант Иван Николаевич Калабушкин сбил три немецких бомбардировщика и два истребителя. Однако ему официально засчитали только одну победу в тот день, а остальные перенесли на более поздние сроки. Впрочем, в результате подсчетов различными инстанциями количество заявленных асом личных побед за время войны сократилось с 15-ти до 8-ми, но он на официальную статистику не в обиде. Через 30 лет после окончания войны Герой Советского Союза рассказал журналу «Авиация и космонавтика», как в тот первый день воздушных боев было дело на самом деле. И этот рассказ я решил опубликовать ниже.
КОРОТКОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КАНАЛА
Как-то давным-давно я прочитал в одном журнале, уже не помню, в каком, интересную историю.
В июне 1941-го эскадрилья наших истребителей вылетела на отражение атаки немецких бомбардировщиков, прикрытых истребителями. Сколько там чего наши сбили – тоже не помню, да и не в этом суть. После возвращения на аэродром один из наших летчиков, малоопытный, только-только пришедший в войска из летной школы, заявил, что на своем И-153 «Чайка» он сбил немецкий «мессершмитт-109».
Однако командование ему не поверило, тем более что этого сбития никто из летчиков, участвовавших в том бою, не видел, а наши наземные войска подтвердить победы тоже не смогли, потому что на месте боя не было никаких наших войск – все войска давно отступили на восток.
Короче, все думали, что новичок просто решил приврать, чтобы поднять свою значимость, но при этом только упал в глазах своих сослуживцев.
Однако через несколько минут техник, который осматривал повреждения самолета этого молодого пилота, предъявил всем какие-то детали с немецкого истребителя «мессершмитт-109», без наличия которых тот не мог продолжать полет, так как их потеря была критичная – то ли маслорадиатор, то ли что-то еще подобное. Эти детали он вытащил из развороченного крыла «чайки» новичка, и это говорило только о том, что этот новичок и на самом деле совершил атаку на «мессершмитт».
А так как в результате этой атаки самолет врага потерял критически важные детали и наверняка потерял летучесть, то ясно, что он упал на землю. А так как эти детали обнаружились в крыле самолета пилота, заявившего о сбитии, то, естественно, он этот «мессер» и на самом деле сбил. Факт доказательства был неопровержимый, а раз так, то молодой пилот из дешевого вруна мгновенно превратился в самого настоящего героя.
А если бы этот чертов немецкий маслорадиатор не застрял в крыле нашего истребителя? Так бы и остался наш молодой летчик вруном.
Так вот, к чему это я. Был во время войны такой известный советский летчик-истребитель Иван Николаевич Калабушкин, который только в 1941 году сбил лично 8 немецких самолетов, за что весной следующего, 1942 года был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. За последующие подвиги был награжден и другими орденами и медалями, а через 20 лет после окончания войны ушел в отставку в звании генерал-майора.
Итак, на счету Ивана Калабушкина за всю войну так и остались эти сбитых 8 самолетов, но свои награды он, скорее всего, получил не только за это, а еще и за организацию воздушных боев, в результате чего его подразделение имело неплохие результаты. Также, воюя на биплане И-153, он осуществлял и штурмовки наземных войск, тоже успешные, и это тоже прибавило к репутации летчика множество баллов.
Короче, свои награды Калабушкин получил не зря.
Но тут в его биографии имеется один до сих пор не проясненный момент. Официально считается, что 22 июня 1941 года командир истребительного звена лейтенант И. Н. Калабушкин сбил один немецкий истребитель «мессершмитт» Bf-109. Правда, в других, но уже полуофициальных, источниках, заявляется, что кроме «мессершмитта» Калабушкин сбил еще и два «юнкерса-88». Но два сбитых 22 июня «юнкерса» в официальную статистику все же не заносятся, и таким образом в тот день на счету будущего генерал-майора числился только один «мессер».
А вот сам Калабушкин утверждает, что сбил в тот день даже не три, а целых пять вражеских боевых самолетов, и даже более-менее подробно описал результаты позже, в очерке, который я разместил ниже.
Так, в первом бою 22 июня И. Калабушкиным были сбиты два «юнкерса-88», во втором бою – бомбардировщик «хейнвель-111», а в третьем, под вечер – два «мессершмитта-109». При этом все самолеты врага были именно сбиты, а не подбиты – летчик лично видел, как они, пылая, врезались в землю.
Однако официально герою в тот день был засчитан только один «мессершмитт», и всё. Впрочем, он не настаивал, потому что понимал, что подтверждений сбития остальных четырех самолетов нет, и не стал с начальством спорить – трезвый был человек, поэтому далеко пошел.
Зато уже после войны он продолжил утверждать, что в первый день Великой Отечественной сбил именно 5 самолетов врага, а не три или один. В начале 70-х с ним связался корреспондент популярного тогда среди советских летчиков и очень авторитетного журнала «Авиация и космонавтика» Владимир Кузнецов и записал рассказ ветерана, к тому времени уже находившегося в отставке и работавшего на одном из предприятий Ленинграда инженером.
И вот, журнал с этим рассказом разошелся в 1974 году тиражом 25 тысяч экземпляров, но ни на одного из современных экспертов этот рассказ не произвел никакого впечатления. Даже сегодня все справочники признают, что И. Н. Калабушкин – безусловный лидер по числу личных побед, одержанных на «чайках» И-153, но никто не собирается признавать пять его побед 22 июня 1941 года. А ведь тогда руководство «Авиации и космонавтики» ему поверило, и я думаю, что поверить были все основания, даже, несмотря на то, что после этого подвига на момент публикации прошло более 30 лет.
Наверное, тут перевесил авторитет генерал-майора, хотя его рассказ шел вразрез с официальными данными. Ведь до сих пор железно подтверждено сбитие Калабушкиным в тот день только одного «мессершмитта», но ведь ветеран врать не будет. И именно с этим соображением был выбран и заголовок для этого очерка – «Пять сбитых в первый день войны», очень громкий и претендующий на абсолютную правду.
Я не думаю, что в те времена такие авторитетные журналы рисковали бы своей репутацией даже под давлением партийных органов, требовавших больше побед – ярких и невероятных.
Но я не собираюсь проводить какое-то расследование по этому интересному вопросу. Просто я хочу обратить внимание многих моих читателей, интересующихся статистикой побед наших летчиков во время Великой Отечественной войны на то, что нельзя верить какому-то одному источнику. Можно поверить официальной статистике, а можно прислушаться и к рассказам ветеранов – не все же они заправляют всякие байки.
И вот лично я предпочитаю поверить именно этому ветерану, тем более что его рассказ более интересный. А как отнесутся к предлагаемому мной очерку мои читатели – это вопрос их личных предпочтений.
Предупреждаю: рассказ написан не самим И. Н. Калабушкиным, а журналистом по его словам, поэтому текст и получился таким патетическо-патриотическим. Но суть повествования понятна даже несмотря на все эти агитпроповские витиеватости, так что прошу сильно не судить, а обращать внимание только на относящиеся к делу детали.
Журнал «Авиация и космонавтика», 1974 г, №1.
ПЯТЬ СБИТЫХ В ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ
Автор: В. Кузнецов
22 июня 1941 года. Приграничный аэродром под Брестом. Рассветную тишину разорвал резкий вой сирены. А минуту спустя к стоянкам самолетов бежали летчики, техники, механики.
Боевые тревоги - не редкость в пограничной зоне. Но в этой было что-то по- настоящему тревожное.
Командир эскадрильи капитан Котлинский был краток.
«Война, товарищи, - сдавленным от волнения голосом сказал он. - Фашистская авиация бомбит советские города, аэродромы. Наша задача — перехватывать воздушного противника, уничтожать его беспощадно. Взлет – немедленно. По самолетам!»…
Звено лейтенанта И. Калабушкина в воздухе. Ведущий внимательно осматривает пространство. Пока горизонт чист. Но вот на западе обозначились неясные точки. Они быстро увеличивались в размерах, приобретали характерные очертания вражеских бомбардировщиков Ю-88.
Покачав крыльями - «Делай, как я», - Калабушкин переводит свою «чайку» в набор высоты. Самолеты врага уже близко. Их много, трудно даже сосчитать...
«Идут, как на параде, - подумал Иван, и это вызвало в душе прилив нестерпимой ярости. Легкой победы захотелось - не выйдет!»
И, свалив самолет в ликирование, ринулся в атаку. Звено «чаек» стремительно сближается с головной группой «юнкерсов». Калабушкин ловит в сетку прицела черный силуэт ведущего. Ближе, еще ближе. Пора. Нажата гашетка. Длинная очередь… и самолет врага пошел к земле. Первая победа в первый час войны!
Но даже порадоваться успеху некогда. Да и не решила эта меткая очередь судьбы боя: вражеские бомбардировщики продолжали лететь на восток, неся свой смертоносный груз, чтобы обрушить его на мирные города и села. Нет, этого допустить нельзя!
Лейтенант делает крутой разворот и сходу атакует еще одного фашиста. И эта атака оказалась неотразимой - второй «юнкерс» рухнул на землю.
Рядом с Калабушкиным столь же отважно сражались и другие летчики эскадрильи. И хотя противник имел большое численное преимущество, оно как бы растаяло под натиском наших истребителей. Юркие, маневренные «чайки», казалось, были повсюду, били врага со всех сторон. Уже несколько фашистских машин догорало на земле.
И нервы врага не выдержали – строй бомбардировщиков распался. Побросав бомбы куда попало, они обратились в бегство. Но преследовать их наши летчики не смогли: кончились боеприпасы, стрелки бензиномеров приблизились к нулевым делениям. Срочно пришлось идти на посадку...
Быстро заправлены самолеты горючим, пополнен боезапас - и снова в воздух, где слышался гул приближавшейся к аэродрому новой колонны вражеских бомбардировщиков. Этот воздушный бой был еще более тяжелым, но опять наши летчики не пропустили врага, заставили его повернуть вспять. А на боевом счету командира звена появился еще один сбитый враг, на этот раз «Хейнкель-111».
День клонился к вечеру, когда лейтенанту Калабушкину пришлось снова подняться в воздух. Под крылом - станция Жабинка. Невдалеке в дыму пожаров - Брест. Болью отозвалась эта безрадостная картина в сердце летчика: «Мстить врагу беспощадно за кровь и слезы советских людей, биться до последнего вздоха».
И тут он увидел восьмерку «мессершмиттов». Не мешкая, отважный истребитель пошел в лобовую атаку. Проскочив сквозь плотную паутину огненных трасс, он сделал разворот с предельной перегрузкой и оказался в хвосте «мессера». Такого оборота фашисты не ожидали, а когда бросились на выручку своему летчику, было поздно - снайперским пулеметным залпом Калабушкин изрешетил машину врага.
Снова маневр с громадной перегрузкой. Но иначе нельзя: только на предельных режимах можно выиграть бой со скоростными вражескими истребителями. Расчет летчика оказался точным - «чайка» вышла в заднюю полусферу «мессершмитта» на дистанцию действительного огня. Очередь, другая - «мессер», словно споткнувшись, неуклюже клюнул носом и взорвался. Это был пятый вражеский самолет, сбитый Калабушкиным в первый день войны.
Не успел он проводить взглядом падавший вражеский самолет, как острая боль резанула по ногам - под сиденьем летчика разорвался снаряд. На секунду потемнело в глазах, а когда сознание вернулось, первое, о чем подумал воздушный боец, - цело ли управление и сможет ли он, раненный, благополучно посадить машину.
Подвигал педалями. Самолет реагировал на рули нормально. Но где-то рядом фашистские истребители, они постараются добить поврежденную машину. Надо прежде всего оторваться от них. И Калабушкин, собрав всю волю, бросает свой «ястребок» в переворот, маневрирует на пикировании, выводит машину на малой высоте и несколько минут спустя приземляет ее на своем аэродроме.
Но вылезти из кабины летчик сам уже не смог. Друзья бережно вынули его, уложили на носилки и отправили в госпиталь.
...Еще не затянулись как следует раны, а в голове Калабушкина одна мысль - скорее в родной полк, к боевым товарищам, в небо, навстречу ненавистному врагу. Врачи и слышать не хотели об этом, рано, дескать, вам еще лежать да лежать. И это в такое время, когда враг терзает родную землю, когда черной тучей висит в воздухе фашистская саранча! И, выбрав подходящий момент, летчик бежит из госпиталя, разыскивает свою часть и добивается разрешения вместе с другими летчиками приступить к переучиванию на истребитель МиГ-3.
Раны еще нет-нет да напоминали о себе, но куда девалась боль, когда Калабушкин садился в кабину, запускал мотор и просил разрешение на взлет. С этого момента он жил только полетом, только желанием поскорей освоить новый самолет и опять беспощадно разить врага.
Полк вылетел на боевое задание. На аэродроме для его прикрытия остался Калабушкин со своим ведомым - младшим лейтенантом Фунтосовым.
Неожиданно команда - паре немедленный взлет. К аэродрому приближалась большая группа неприятельских бомбардировщиков. Пара в воздухе. С ходу вступила в бой. В прицеле ведущий группы. «Бить наверняка», - подумал командир эвена и с короткой дистанции ударил залпом.
Фашист задымил. Боевой порядок бомбардировщиков нарушился. B этот момент подошла на помощь группа Г. Жидова и связала боем истребителей прикрытия. Бой был коротким, но жестоким. Еще пять стервятников рухнули в районе аэродрома.
Самолет Калабушкина, однако, тоже был подожжен. Сбить пламя скольжением не удалось. Кабина наполнилась едким дымом, трудно стало дышать. Летчик отстегнул привязные ремни, открыл фонарь и приподнялся над сиденьем. Встречный поток воздуха с пламенем ударил в лицо, прижал к спинке сиденья. Превозмогая боль, летчик рывком перевалился через борт.
Опять госпиталь. Ожоги на лице и руках. Но молодой организм справился с ранами. И снова крылатый строй. Задания самые различные: прикрытие штурмовиков и бомбардировщиков, штурмовка аэродромов и войск противника на поле боя.
Враг остервенело рвался к Москве. Тяжелые бои вели наши наземные войска, жестокие воздушные сражения разгорались и в небе Подмосковья. Летчикам приходилось по нескольку раз в день подниматься в воздух. В жарких схватках с воздушным противником Калабушкин был всегда впереди, в гуще боя. Бить врага беспощадно, наверняка. И он рвался туда, где было труднее. Его безудержная храбрость, отвага увлекали летчиков на подвиги.
11 октября 1941 года в районе Юхнова звено Калабушкина штурмовало механизированную колонну врага. Прорвавшись сквозь плотную завесу зенитного огня, летчики выполнили один заход, другой. На земле уже яркими факелами горело несколько вражеских машин. В третьем заходе Калабушкин ощутил сильный удар под фюзеляжем. Осколки зенитного снаряда разбили масляный бак. Масло забрызгало стекло фонаря. В любую минуту мог заклинить мотор.
Ведущий вышел из атаки и развернул самолет на восток. Высота мала, да и садиться на вынужденную некуда - кругом деревья. Слегка прибрал обороты... и мотор обрезал.
Решил садиться на «живот». Машина снижалась, почти задевая за вершины деревьев. Но вот впереди показалось болотце - единственное мало-мальски чистое место. Добрал ручку, и самолет приземлился на фюзеляж.
От резкого торможения летчик ударился головой о прицел и потерял сознание. Когда пришел в себя, услышал треск мотоциклетных моторов. Быстро выбравшись из кабины, Калабушкин спрятался в лесу. Фашисты не решились искать его там.
С наступлением темноты выбрался из зарослей и пошел к деревне. Постучал в окно крайнего дома. Советские женщины, мать с дочерью, нашли летчику старую одежду, снарядили его в дорогу и с рассветом вывели только им знакомой тропинкой за деревню. Поблагодарив их, Иван пошел к линии фронта, но лишь на четвертые сутки добрался до своего полка.
И снова боевая работа, по нескольку полетов в день. В перерывах между вылетами летчики собирались вместе и оживленно обсуждали проведенные бои, изыскивали новые приемы наиболее эффективного использования бортового оружия по воздушным и наземным целям, изучали тактику действий противника.
Вечером 14 ноября 1941 года звено Калабушкина подытожило результаты боевой работы за день. А день был удачным: в воздушных боях звено уничтожило пять «мессершмиттов».
В представлении к правительственной награде на командира звена И. Н. Калабушкина было написано: «Отважный летчик-истребитель, бесстрашный сокол, мастер воздушного боя... В групповых боях личным примером воодушевляет летный состав на подвиги и геройство, определяя этим всегда ведущую роль и успешный исход боя...»
За мужество и героизм в боях с фашистскими захватчиками 4 марта 1942 года Иван Николаевич Калабушкин Указом Президиума Верховного Совета СССР удостоен высшего отличия Родины звания Героя Советского Союза.
Август 1942 года. В торжественном молчании замер строй личного состава части. Председатель Моссовета В. П. Пронин вручает полку переходящее Красное знамя МК, МГК ВКП(б) и Моссовета. Чести пронести это знамя перед строем боевых друзей удостоился летчик-коммунист Калабушкин.
Узнав о героических делах своего земляка, жители деревни Спудни собрали 125 000 рублей из личных сбережений на постройку самолета и обратились к Верховному Главнокомандующему с просьбой вручить этот самолет их земляку. Просьба колхозников была удовлетворена.
На митинге, принимая самолет от земляков-колхозников, капитан Калабушкин сказал: «Я обещаю не посрамить то первоклассное боевое оружие, которое мне сегодня вручают. Фашисты хорошо запомнят название моего родного колхоза «Красный плуг». Я клянусь на новом истребителе бить врага так же беспощадно, как бил его и до сих пор...»
А на счету у героя было уже 15 сбитых фашистских самолетов.
В конце войны командование направило Калабушкина на учебу в Краснознаменную военно-воздушную академию. Партия и Советское правительство заботились о создании командных кадров с большим фронтовым опытом. Знания, приобретенные в академии, большой опыт воздушных боев пригодились Ивану Николаевичу для обучения и воспитания молодых авиаторов.
…Послевоенная авиация стала качественно новой реактивной, сверхзвуковой. Освоив реактивную технику, он учил других и учился сам. Совершенствовались приемы и способы боевого использования новых машин, тактика и вооружение, расширялись границы их боевого применения. И снова учеба - теперь в Академии Генерального штаба. После ее окончания генерал-майор авиации И. Калабушкин служил на ответственных постах.
Но раны, нанесенные войной, не прошли бесследно, пришлось уйти в запас. Ныне Иван Николаевич примерный труженик одного из предприятий Ленинграда.
КОНЕЦ ОЧЕРКА.
НЕКОТОРЫЕ ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ:
Как наши пилоты на бипланах И-153 расправлялись в 1943 году с новейшими немецкими истребителями