Солнце уже перевалило за полдень, лениво заглядывая в окна моей кухни, когда зазвонил телефон. Я как раз возилась с рассадой помидоров, мечтала о лете, о первом хрустящем огурчике с грядки… На дисплее высветилось имя Светки – подруга моя закадычная, хоть и живем мы теперь в разных городах.
— Ленусь, привет! Как ты? – затараторила Света, голосом как будто через вату. — Слушай, у меня тут такое дело…
Я насторожилась. У Светки “дела” всегда заканчивались каким-нибудь сюрпризом, не всегда приятным, надо сказать.
— Ну, говори, не томи, — ответила, вытирая руки о старенький фартук.
— Тут это… подруга моя к тебе отдыхать выехала, — выпалила она скороговоркой.
Я замерла, с рассадой в руках так и стою. Какая еще подруга? Куда выехала? Ко мне?
— Света, ты чего несешь? Какая подруга? Какой отдыхать? – только и смогла выдавить.
А Света будто и не слышит моего недоумения, продолжает, как по писаному:
— Наташка. Хорошая женщина, устала очень, ей бы отдохнуть, развеяться. А у тебя же квартира большая, пустует, чего добру пропадать? Вот я и отправила ее к тебе. Уж ты приюти, не обижай.
Тут у меня дар речи пропал окончательно. Приюти? Не обижай? А спросить меня, хочу ли я кого-то приютить? Собиралась ли я принимать гостей? Нет, конечно. Я, знаете ли, пенсионерка уже, ценю свой покой и тишину. Вот рассадой вожусь, книжку по вечерам читаю, с кошкой разговариваю – вот и весь мой отдых. А тут вдруг – “подруга”. Нежданно-негаданно.
— Света, погоди, — пытаюсь вставить хоть слово. — Ты хоть спросила меня…
Но Света меня перебивает, опять этим своим скороговорным тоном:
— А, да, чуть не забыла! Деньги я с Наташки взяла, себе, ну, за организацию, понимаешь? Билеты там, дорога… А чем ты недовольна-то? Тебе же не в тягость, правда? Ну, всё, мне бежать надо! Позвоню еще! — и трубка отключается.
Я стою как громом пораженная, с рассадой, с неотвеченным вопросом “Чем я недовольна?”. Да всем недовольна! Всем! Меня, как будто вещь какую, перед фактом поставили! Квартира, значит, моя — “чего добру пропадать”. А я, значит, прислуга при квартире? И деньги… деньги она взяла себе! За что, интересно? За то, что мою жизнь решила перекроить?
Сердце колотится, в груди прямо пожар. Обида, злость, возмущение – все вперемешку. Как так можно, а? Подруга называется! Да я бы ни за что, никогда так не поступила! Даже в голову бы не пришло!
Ставлю рассаду на стол, сажусь на табуретку. Надо успокоиться, дышать ровно. Что теперь делать-то? Звонить Свете, ругаться? Бесполезно. Она сейчас трубку не возьмет, или отбреется какими-нибудь отговорками. Да и поздно уже, “подруга” эта, Наталья, уже наверняка в пути.
Выдыхаю. Ладно. Раз приедет, встречу. Не на улице же ее оставлять. А там посмотрим. Разберемся. Только вот настроение все равно испорчено. Вся радость от рассады как рукой сняло. И лето теперь уже не так ждет. Вот тебе и подруга…
Через пару часов звонок в дверь. Сердце опять екает. “Вот и гостья”, – думаю с невеселой иронией.
Открываю дверь. На пороге стоит женщина. Невысокая, немного полноватая, с добрым, немного растерянным лицом. В руках – небольшая сумка и пакет. Видно, что с дороги устала.
— Здравствуйте… — неуверенно произносит она. — Вы Елена? Меня зовут Наталья… Светлана сказала…
Голос у нее тихий, не наглый, совсем не такой, каким я себе представляла “подругу Светланы”. Смотрю на нее и понимаю – она тоже жертва этой ситуации. Света, как всегда, все обернула в свою пользу, а люди расхлебывай.
— Здравствуй, Наталья, — стараюсь говорить помягче, хоть внутри еще все клокочет. — Проходи, чего на пороге стоять.
Она робко заходит в прихожую, оглядывается. Видно, что неловко себя чувствует.
— Извините, пожалуйста, за беспокойство, — тихо говорит она, не поднимая глаз. — Светлана так настаивала… Говорила, что вам не трудно, что у вас квартира большая…
— Да, большая, — подтверждаю, проходя в комнату. — Только вот не резиновая. И я не дом отдыха.
Наталья вздыхает, ставит сумку на пол. Смотрит на меня с такой виноватой улыбкой, что гнев мой начинает понемногу утихать. Ну, правда, она-то в чем виновата? Ее тоже обманули, использовали.
— Вы присаживайтесь, — предлагаю, показывая на кресло. — С дороги, наверное, устали. Чай будете?
— Да, спасибо, — обрадовалась она. — Если можно. Я и правда… дорога неблизкая.
Пока ставлю чайник, она присаживается в кресло, оглядывается по сторонам. Вроде осваивается понемногу. А я все думаю – как же быть-то? Выставить ее за дверь? Ну, не по-человечески это. Особенно, когда видишь, что она сама не рада всей этой ситуации.
Завариваю чай, наливаю в чашки. Садимся за стол. Молчим немного. Наталья чай пьет маленькими глотками, будто боится отказать.
— Наталья, — начинаю разговор, — вы мне скажите честно… вы вообще в курсе были, что едете ко мне вот так, без моего ведома?
Она ставит чашку на стол, смотрит на меня уже прямо, в глаза. И вижу – честность в ее взгляде.
— Нет, что вы, Елена! — качает головой. — Светлана мне сказала, что у нее есть знакомая, ну, то есть вы, у которой можно отдохнуть, недорого. Я и подумала – хорошо, почему бы и нет? Я ведь правда устала, хотелось отдохнуть, сменить обстановку. Она так все расписала красиво – тихо, спокойно, природа… Я и согласилась. Деньги ей отдала…
— Деньги отдали? — переспрашиваю, хотя уже и так все понятно.
— Да. За проживание, как она сказала. Я и подумать не могла, что… что вы не в курсе. Мне так неловко теперь, Елена, перед вами… Извините меня, пожалуйста. Я бы ни за что не поехала, если бы знала, что вам это неудобно.
Смотрю на нее и понимаю окончательно – она ни в чем не виновата. Жертва, как и я. Только Света у нас – герой-злодей. Нажилась за чужой счет, да еще и нас с Натальей лбами столкнула. Умеет же она!
Вздыхаю. Ладно, что сделано, то сделано. Выставлять Наталью за дверь – последнее дело. Не виноватая она. И видно, что женщина хорошая, не скандальная.
— Ну что ж, Наталья, — говорю уже совсем другим тоном. — Раз уж приехали, оставайтесь. Не на улицу же вас выгонять. Только вот… поймите меня правильно. Я не планировала гостей, и Светлана меня даже не спросила. Мне, конечно, не очень приятно, что вот так, за моей спиной, все решили. Но вы не виноваты. Так что… живите. Сколько Света вам сказала?
Наталья облегченно вздыхает, улыбается уже по-настоящему.
— Спасибо вам большое, Елена! Правда, спасибо! Я очень вам благодарна! Света говорила… ну, неделю, вроде. Я и хотела на недельку. Просто отдохнуть, тишины…
— Неделю так неделю, — соглашаюсь. — Живите. Будем знакомы. Только вот, Наталья… насчет денег. Вы же Свете деньги отдали, верно?
— Да, отдала, — кивает она. — Все, как она сказала.
— Ну вот, — говорю. — А мне она ни копейки не предложила, понимаете? Себе все взяла, а меня в неудобное положение поставила. Это как-то… некрасиво, мягко говоря.
Наталья смущается еще больше.
— Да, конечно, некрасиво, — подтверждает она. — Я понимаю. А сколько я должна вам… сколько будет стоить… проживание?
— Да ничего не надо, — машу рукой. — Что вы. Гость вы мой, нежданный, правда, но гость. Не буду же я с вас деньги брать. Только вот… свет, вода, сами понимаете, коммунальные платежи… Если хотите, можете мне на продукты немного добавить, чтобы я лишний раз в магазин не бегала. А за проживание… забудьте. Считайте, что это вам от меня… компенсация за Светкину “организацию”.
Наталья чуть не плачет от благодарности.
— Спасибо вам, Елена, спасибо! Вы такая добрая! Я и не знаю, как вас благодарить!
— Да не за что, — отмахиваюсь. — Просто… не люблю, когда людей обманывают и используют. А вы, как и я, в этой ситуации оказались… пострадавшей стороной. Так что… будем жить дружно. Правда?
— Конечно, — улыбается Наталья. — Будем. Я постараюсь вам не мешать.
— Да вы что, какие помехи? — успокаиваю ее. — Живите как дома. Чай, кофе – все общее. Вечером можем телевизор вместе посмотреть, если захотите. А днем… ходите гуляйте, отдыхайте. Воздух у нас свежий, лес рядом… Самое то для отдыха.
Так и началась наша неожиданная “дружба”. Наталья оказалась тихой, спокойной женщиной, совсем не обременяла меня своим присутствием. Мы и правда вечерами чай пили, болтали о том о сем, о жизни, о детях, о внуках. Днем она гуляла, читала книги. И как-то незаметно я привыкла к ней, даже полюбила ее тихий нрав и добрый взгляд. Она и правда была уставшей, замученной жизнью. И этот неожиданный “отдых” у меня пошел ей на пользу. Расцвела она прямо на глазах.
Прошла неделя, пролетела как один день. Наталья собралась уезжать. Обнимались на прощание как родные. Обе были немного грустные, что расстаемся.
— Спасибо вам за все, Елена, — говорила Наталья, уже в дверях. — За доброту, за гостеприимство, за все… Я никогда этого не забуду.
— И ты приезжай еще, Наталья, — отвечаю искренне. — Буду рада тебя видеть. Только вот… в следующий раз – без Светы, ладно? Лучше напрямую, звони, приезжай. Будем чай пить, в лес ходить… Подружимся совсем.
— Обязательно, — улыбается она. — Обязательно приеду. И вам буду звонить.
Закрываю дверь за Натальей, остаюсь одна в квартире. И как-то… пустовато стало. Привыкла я к ней за эту неделю. Даже хорошо, что Света устроила всю эту кутерьму. Не было бы счастья, да несчастье помогло, как говорится. Подругу новую нашла, хорошего человека встретила. А Свете… Свете я еще позвоню. Выскажу все, что о ней думаю, о ее “организации” и “подругах”. Пусть знает, что не все так просто, и что чужой добротой пользоваться – нехорошо. А с Натальей мы еще обязательно увидимся. Уже по-настоящему, по-дружески. И чай будем пить, и в лес ходить. И Свете спасибо за это, хоть она и не подозревает, какое добро из ее глупости вышло.