Лето 1995 года
Надежда Егоровна сидела поздно вечером со своим старшим братом Николаем на кухне. Беседа была непростой.
- Коль, ну делать что – то надо, погибнут ведь. Совсем еще крошки. Да и с Лерой не дай Бог случится чего, - шепотом, чтобы не разбудить мужа, говорила Надежда.
- Непросто это, ох непросто, - вздохнул Николай – в стране разруха, нищета. Куда тебе еще двоих – то?
- Огород есть, не пропадем. Ты, главное, поддержи, а то ведь все отвернулись от них, – все вздыхала и вздыхала Надя.
- Хорошо! Надеюсь, не пожалеем об этом, – кивнул Николай и ушел спать.
А женщина ещё долго перебирала в голове сложившуюся ситуацию и молилась, чтобы все было хорошо.
Надежда Егоровна работала медсестрой, ей было 46 лет. Замужем она была второй раз, супруга звали Евгений, он уже ушёл на пенсию по выслуге лет и подрабатывал в своё удовольствие. Совместных детей у них не было, но было по ребёнку от первых браков.
Была у Нади племянница, Лера, женщина со сломанной судьбой. На долю Валерии выпало столько невзгод, что не каждый бы выдержал, но она еще крепилась. Возможно, что только ради детей. Оленька и старший Егорушка. Родила она их поздно, от женатого мужчины (ах, что делает любовь), который узнав о второй беременности любовницы, разорвал с ней все отношения.
Жили они в небольшом городке, где зимой не работали котельные и в стаканах вода замерзала. В квартирах стояли печки – буржуйки, которые не особо помогали, ведь топить – то особо нечем. Работы не было, жить было тяжело. Тогда Лера решила переехать в город, где жила Наденька со своим мужем. Отношения у них всегда были хорошие, авось поможет с работой. Продав квартиру и купив частный дом, наивную женщину поджидала новая каверза судьбы. С документами на дом её обманули, его даже на карте не существовало, а деньги она уже успела отдать. Хотя бы остался участок и дом – было где жить.
Лерочка была женщиной работящей, не боялась взяться за любую работу, но денег все равно хватало еле – еле. А принимать помощь не позволяла гордость.
События 1996/97 годов
Надежда ворчала на свою племянницу – 40 лет, ума нет! Она могла не открыть приехавшему Евгению дверь, но ведь он привез овощи, чтобы хотя бы детей накормить. Егор ходит в школу как оборванец, тощий как кузнечик, то и дело ветром унесет. На Оленьку без слёз взглянуть нельзя было – прозрачная, голубоватая кожа, тонкие косицы безжизненно свисают, ходит еле передвигая худенькие ножки. Но Валерия раз за разом отвергала помощь, повторяя, что сама справится. Единственное, на чем смогла настоять Надя – собрать полностью Олю в школу, ей уже 7 лет – пора.
Детки хорошо учились, поведение было прилежным, даже в школу ездили сами с пересадками в другую часть района. Баба Надя, как они её называли, жила в другом районе и говорила иногда приезжать к ней после уроков – покушать. Боже, это были самые вкусные котлетки и пирожки в жизни несчастных крох! Наденька смотрела, как они жадно накидываются на еду и тайком вытирала слёзы. Сердце рвалось на части от жалости к этим птенчикам. Что их ждёт? Насколько быстро их доканает голод, холод, отсутствие должного ухода?
В голове зрел план, осталось только получить согласие мужа и дочери – Елены.
- Мама, нет! Я не согласна! – кричала Елена, поняв, о чем решила поговорить с ней мать – на одного Егора я согласна, но Олька! Ты вообще её видела?
- Лена, я же не прошу тебя нянчиться с ними, просто поддержи! – уговаривала Надежда свою строптивую дочь – Как же их разделить – то?! Они же друг без дружки не смогут! Да и как я спать смогу!
- Мама, прекрати, всем на свете не поможешь! Существуют специальные службы! – не сдавалась дочь.
- И кем они станут? Ворами? Наркоманами? – вопрошала Надя.
Спор вёлся ожесточенным. В итоге Надежда не выдержала:
- Сядь и послушай меня внимательно, дочь, – тихо, но твёрдо сказала она – Мы не знаем, как сложится дальше судьба. Но я никогда не брошу на произвол судьбы родных детей!
- Но они тебе не родные, а… - попыталась снова спорить Лена, но одного взгляда матери хватило, чтобы промолчать.
- Они – моя кровь. Внуки, хоть и не родные. И я их не брошу. – продолжила мать – Ты живешь отдельно, твоё дело – учиться, а не советы раздавать. Если сейчас ты меня не поддержишь – я пойму. Но запомню, что воспитала чёрствого человека.
- Мама…
- Тебе 18 лет, у тебя есть жильё, тепло и всегда есть что покушать. Цени это. У них только крыша, да и ту могут забрать.
- Я поняла, мам. Только, пожалуйста, взвесь все за и против.
Это был тяжёлый разговор для обеих. Лена все - таки скептически отнеслась к решению мамы, но поддержала её.
Евгений же поддержал сразу, он очень любил свою крестницу Оленьку, она напоминала его погибшую в младенчестве дочь. А Егорушка обычный сорванец, защитник будет для крошки.
Шли дни, Надежда собирала информацию, бегая по инстанциям. Николай помогал, где мог, связями. Но очередной звонок из школы, где учились ребятишки, ускорил процесс до одного дня.
- Здравствуйте, это Марина Александровна, классный руководитель Оленьки. Она опять упала в обморок, расшибла голову и сейчас в медпункте.
- Сейчас приедем! – прошептала похолодевшая Надя, кладя трубку.
Она знала, что дети голодали. Они ей рассказывали, что однажды кроме маргарина «Rama» покушать ничего не было, а мама ушла на три дня. И вот они ели эту жирную субстанцию, периодически отключаясь от голода. Или как они ходили на кладбище и собирали конфетки, чтобы поесть. Собирали бутылки и этикетки оттирали снегом, ведь чистые принимали дороже. Оля весила 17 килограмм в 7 лет – уму непостижимо! В чем только душа держится?.. Одежда была плохая, дырявые колготки да тонкие штанишки, резиновые сапожки – так они проходили с осени по март.
В тот день в школу ездил Евгений – убедился, что все хорошо, накормил обоих и отвез домой. На следующий день, в обед, на остановке стояла жигули, внутри сидели трое взрослых и переживали. Вот на противоположной стороне остановился автобус, выходит Оля, приехавшая со школы. Она видит знакомую машину и бежит к ней, наплевав на движущиеся автомобили – это же баба Надя!
Радостная подбегает, щебечет, обнимет Надю и не хочет отпускать.
- Ты теперь будешь жить со мной и дедом Женей, - шепчет женщина.
- Правда? Правда? Ты не обманешь? – плачет девочка.
- Нет… - дальше ком в горле мешает говорить.
Дождались Егора, но он, будто что - то почуяв, стал убегать – Лера его любила больше, и это было взаимно. Это чувство он до сих пор в себе хранит. После этого дня живой свою маму он видел один раз.
За этот год Валерию лишили родительских прав, назначили опекуном Надежду Егоровну. Поставили детей в очередь на получение квартиры. Платили мало, но им хватало, огород спасал. Дети шли на поправку, отъедались, анализы приходили в норму. Оля легче переносила разлуку – мама её не очень – то любила, винила в том, что из – за нее ее бросил человек, которого она любила. Из всех родственников девочку любили только Надя и ее муж, остальные её не воспринимали.
Но время шло, а Надежда ни разу не пожалела, что взяла к себе брата и сестру. Порой бывало непросто – сказывалась их прежняя жизнь, недоверчивые, порой дикие, как волчата. Они все не могли наесться сладкого, и все время спрашивали – можно ли покушать. Надя часто плакала ночами – она не могла представить, насколько им было тяжело, и сколько они не рассказали.
Летом 1999 года от сердечной недостаточности умерла Валерия. Некогда красивая, умная, работящая женщина была настолько избита судьбой, что ее сердце не выдержало и остановилось на сорок третьем году жизни. Она не была алкашкой или распутницей, нет, просто сил жить не осталось, а помощь принять мешала гордость.
От 1999 года и до наших дней
Шли года, дети стали называть бабу Надю просто бабушка. Учились на отлично, много помогали по хозяйству и в огороде. А когда Надежду свалила тяжелая болезнь, взяли на себя абсолютно все обязанности обожаемой бабули. С тех пор они готовили, убирали, стирали, гладили, сами ходили в нужные инстанции и поликлиники, напоминали деду о важных датах и прочее. Делали это не потому, что их заставляли, а просто потому, что они ведь семья.
Подросли Оленька и Егорушка. Закончили школы, поступили дальше и получили каждый по красному диплому, что дало им право на получение квартиры вне очереди. По очереди съехали в свои новые норки, но по - прежнему заботились о своей любимой бабулечке, которая заменила им и маму, и отца.
Она гордилась ими, они выросли достойными людьми. Многие из окружения Надежды не поддержали её в момент, когда она взяла к себе двух чужих сироток. Потом те же люди хвалили подросших ребятишек и говорили, как повезло Наде с ними. Она только ухмылялась. Мудрейшая была женщина. Не побоялась препятствий, несовершенства законов, отсутствия поддержки и тяжелых времён.
Она очень радовалась, когда Оленька нашла достойного парня, вышла замуж, ждала ребенка. Но судьба такая непростая иногда. Всего три месяца не дожила до рождения своей правнучки – болезнь не оставила шанса.
Но её мудрость, доброта, щедрость живут в её детях, всех. Ведь несмотря ни на что – может, все – таки родные…
