Гостиная Мережковских — точка схода для всего Серебряного века. Сюда приходили Блок и Есенин, Бердяев и Розанов, Савинков и Горький. Эта книга может служить пособием по истории русской литературы и русской религиозной мысли, а не только источником биографических сведений о Дмитрии Мережковском.
Сама биография излагается занимательно, в памяти остаются яркие фигуры и факты: отец-чиновник, похожий на толстовского Каренина, дружба с Надсоном и Плещеевым, марш-бросок от народников к декадентам («Скука царствовала неодолимая. Все только притворялись, что делают серьезное, кому-то нужное дело, а в душе томились»).
«Мережковский-студент – классический образец мятущегося «русского мальчика», причудливо соединяющий в себе все: и «бунт» Ивана Карамазова, и благоговейную веру Алеши».
Особенно запомнился визит юного поэта к Достоевскому. Вот отец приводит 15-летнего сына в дом мэтра в Кузнечном переулке, и Дмитрий, «краснея, бледнея и заикаясь», читает свои стихи, темами которых были «одиночество поэта, призрачность жизни и обманчивость чувств». А тот слушает юношу «с нетерпеливою досадою» и выносит приговор: «Слабо… слабо… никуда не годится… чтобы хорошо писать, страдать надо, страдать». Папа пугается: «Нет, пусть уж лучше не пишет, только не страдает!» — и уводит сына, которого оценка Федора Михайловича «оскорбила и раздосадовала».
Читатель сможет прояснить для себя и то, что же представлял собой тройственный союз Мережковский — Философов — Гиппиус, и суть духовных поисков всех троих и их «нового религиозного сознания». А еще — выступал ли Дмитрий Сергеевич по радио с речью в поддержку Гитлера во время оккупации Парижа.
«Но одно несомненно: ее (Гиппиус) брак с Мережковским, как бы к этому браку ни относиться, был спасителен: он их спас обоих от впадения в ничтожество, от небытия метафизического».
«Мережковский искал возможные способы преодоления застарелого и губительного для России конфликта между русской интеллигенцией и русским православием, способы действенного воцерковления жизни образованного, общественно активного русского человека XX века».
Интересно узнать о вояже Мережковских по Италии вместе с Чеховым и Сувориным, которые случайно встретились по пути. Что может быть более несочетаемым, чем Мережковский и Чехов? Однако они много и увлеченно беседовали.
А вот с Гумилевым дружба не задалась, хотя молодой поэт приходил, чтобы представиться. Теперь уже сам Дмитрий Сергеевич — мэтр, оценивающий дебютанта. Почему же он повернулся к пришедшему в самом прямом смысле спиной, хотя мечтал найти ученика и продолжателя?
Когда-то я проглотила залпом несколько синих «огоньковских» томов — «Юлиана Отступника», «Леонардо да Винчи», «Петра и Алексея», и жалела, что четвертый том украли на почте. И вот автор прекрасных исторических романов сам стал героем книги, в которой не просто изложена хронология жизни, но и высвечены ее глубинные моменты.
Так, для меня многое прояснил в биографии и характере Мережковского тот факт, что в юности ему был поставлен смертельный диагноз. Тот, кого смерть коснулась крылом, никогда не станет прежним. И 18-летний юноша так определил свое будущее:
«Всю свою жизнь (если только буду жив), все свои силы (если таковые найдутся) посвящу я литературе (не смею сказать «поэзии»); чем я буду в этой области — поэтом ли, публицистом, издателем, книготорговцем, переводчиком или просто наборщиком, — это предоставляю решить моей счастливой или несчастливой звезде».
Стереотипный образ кабинетного писателя, заваленного пыльными книгами, предстал совсем в другом свете.
Еще о лицах Серебряного века:
Еще о писательских биографиях:
Еще о классике:
Писатели на открытках:
#Мережковский
#Серебряныйвек
#русскаялитература
#биография
#писатель
#литература
#книги
#чтение
#чтопочитать
#книжнаяполка
Оригинал статьи находится здесь https://blog.vitlive.com/posts/gostinaya-serebryanogo-veka