Послереволюционный Петербург глазами Георгия Иванова. Проза поэта, которая так отличается от ровного правдоподобия обычных мемуаров, что сразу понимаешь: все эти сгущения, невероятные совпадения, символы и знаки на каждом шагу — всё это миф, творимый на наших глазах.
И вместе с тем именно в этой полудокументальной, полумифологической книге — та подлинность, которой больше нигде не найти и ради которой стоит ее читать и перечитывать.
«Есть воспоминания, как сны. Есть сны — как воспоминания. И когда думаешь о бывшем "так недавно и так бесконечно давно", иногда не знаешь, — где воспоминания, где сны».
Когда, интересно, все они находили время писать свои шедевры? Судя по мемуарам, и не только этим, персоналии Серебряного века только и делали, что перемещались в пространстве, ходя по кругу друг к другу в гости, выступая на поэтических вечерах и сталкиваясь в общественных локациях, всяческих собачьих площадках, привалах комедиантов, башнях и книжных лавках.
Нет еды, дров, электричества, денег, прошлого, будущего, хорошей погоды тоже никогда нет — но все они куда-то движутся, спотыкаясь, по льду, по сугробам, сквозь снег с дождем и туман.
«В тумане бродят странные люди».
Это Ахматова, Блок, Гумилёв, Сологуб, Кузьмин, Есенин, Городецкий, Мандельштам, Северянин, Хлебников, Нарбут, Рюрик Ивнев.
«Вперемежку с ними — лицеисты, правоведы, какой-то бывший вице-губернатор, побывавший в ссылке, какой-то изобретатель "сердечного магнита" — наивернейшего средства привлечь сердца отступников на лоно старообрядчества».
«Еще какие-то люди. Тоже поэты, или музыканты, или философы, — кто их знает»
Книга фрагментарна в самом лучшем смысле. Сценки, диалоги, детали, которые врезаются в память.
«Блок всегда нанимал квартиры высоко, так, чтобы из окон открывался простор».
«В 1919 году, в эпоху увлечения электрификацией и другими великими планами, один поэт предложил советскому правительству проект объединения столиц в одну. Проект был прост. Запретить в Петербурге и Москве строить дома иначе, как по линии Николаевской железной дороги. Через десять лет, по расчету изобретателя, оба города должны соединиться в один — Петросква, с центральной улицей — Куз-невский мос-пект. Проект не удалось провести в жизнь из-за пустяка: ни в Петербурге, ни в Москве никто ничего не строил — все ломали. А жаль!»
Но постепенно все эти фрагменты выстраиваются и приобретают внутреннюю целостность.
«Чем больше проходит времени, тем яснее видны истинные масштабы отдельных событий и связь между ними. Всё как бы встает на свои места».
Одна из самых запоминающихся книг о Серебряном веке, его атмосфере и его лицах — хорошо, мало и совсем не известных.
Еще об именах Серебряного века:
Еще о русской классике:
#Серебряныйвек
#ГеоргийИванов
#петербургскиезимы