Пытаясь понять, каким он был, прочитала воспоминания американского издателя и друга поэта, потом книгу из серии ЖЗЛ, также написанную другом, и огромный сборник, который так и называется — «Большая книга интервью».
Лев Лосев
«Иосиф Бродский: Опыт литературной биографии»
Эта книга помогла собрать, что называется, на живую нитку факты из жизни Бродского. Как поясняет сам автор, выросла она из его комментариев к стихам Бродского, поэтому о стихах — ооочень много. Сразу понятно, что писал поэт, а не исследователь, и получился явный перекос в сторону того, что интереснее поэту.
Что же касается собственно жизнеописания, то оно показалось очень осторожным и политкорректным — вероятно, в силу того, что многие заинтересованные и причастные лица живы, а автор является другом семьи. То, что он был еще и другом самого Бродского, не ощущается при чтении.
Понравилась краткая биография в конце книги — позволяет почувствовать дух и движение времени, контекст исторической эпохи, в которую вписан жизненный путь поэта.
Думаю, настоящую полноценную биографию Бродского напишут позже, когда авторы не будут скованы личными мотивами.
А если хочется увидеть картинку «живой Бродский» (чего, собственно, и ждешь от ЖЗЛ), лучше почитать воспоминания издателя и друга поэта Эллендеи Проффер.
Эллендея Проффер Тисли
«Бродский среди нас»
Американские слависты Эллендея и Карл Профферы, создавшие в начале 1970-х годов издательство «Ардис», были близкими друзьями Бродского. Это они открыли молодого поэта, публиковали его поэтические книги, помогали ему адаптироваться после переезда в США.
Именно отсутствием идеализации и мифологизации Бродского эти мемуары и привлекают — честные и без глянца.
«Иосиф Бродский был самым лучшим из людей и самым худшим. Он не был образцом справедливости и терпимости. Он мог быть таким милым, что через день начинаешь без него скучать; мог быть таким высокомерным и противным, что хотелось, чтобы под ним разверзлась клоака и унесла его. Он был личностью».
Большое достоинство издания — богатый фотоматериал. Листаешь, рассматриваешь — и оживают лица, оживает время. Книга пришлась по душе.
«Большая книга интервью»
И все-таки, каким он был человеком? Какие у него были отношения с родителями, детьми, религией, литературными классиками? С собственной музой? С читателями? С английским языком, на котором, оставаясь русским поэтом, пришлось писать стихи и прозу? Что он читал, какое любил время года? К чему по жизни никогда не утрачивал интерес? Как складывался его рабочий день?
Мне всё это интересно, где я могу это узнать? Меня интересуют и мелкие подробности, и фундаментальные вещи, вроде взгляда на добро и зло, свободу, будущее, долг художника. А биографы и мемуаристы больше сосредоточены на фактах, на «мирском», на собственных отношениях с великим человеком.
И всё же есть ответы на все вопросы — они в многочисленных интервью. Так что «Большая книга» оказалась для меня настоящим кладом. Именно она дала возможность понять, что представляла из себя личность Бродского, подтверждая истину, что обращаться следует к первоисточнику. Отвечая на вопросы иностранных и российских интервьюеров, поэт сам говорит о себе, о своих отношениях с поэзией, богом, родиной, властью, друзьями и недругами.
Вопросы повторяются, ответы варьируются. Многое можно понять и из повторов, и из вариаций, и из умолчаний. Понятно, что за двадцать лет непрерывных отчетов перед журналистами всех мастей были наработаны определенные клише и домашние заготовки. Понятно, что приходилось подлаживаться под сам этот жанр, и иметь в виду аудиторию, для которой надо быть интересным. Однако не думаю, что он при этом сильно кривил душой, так что для меня это очень ценная книга.
Многое хочется разобрать на цитаты. Многое позволило глубже понять ту эпоху, когда я сама была ребенком, но внешнюю сторону помню хорошо. Очень точные прогнозы относительно будущего России.