Первые издания «Божественной комедии» до сих пор вызывают ожесточённые споры в среде искусствоведов. Недавно предметом дискуссии уважаемых коллег стал рисунок, изображающий скульптора за работой. Он был обнаружен на полях одного из раритетных экземпляров шедевра Данте Алигьери, увидевшего свет в далеком XV веке.
Несмотря на известную схематичность, рисунок точно передаёт позу и движения ваятеля. Ряд деталей изображения позволяет предположить, что в роли резчика изображён сам Микеланджело Буонарроти! По крайней мере, именно такой версии придерживается великий и ужасный мистер Джеймс Холл, чьи авторитет и эрудиция в данной сфере знания заставляют нас почтительно снять шляпу и проверить на слово. Рисунок сопровождает текст первой песни «Инферно». Точнее — ту его часть, где Данте решается на путь через Ад...
Полагаем, великий и универсальный гений Микеланджело не нуждается в подробном представлении. Творец эпохи Возрождения, блестящий художник, философ, поэт и архитектор, он сочинял сонеты, расписывал Сикстинскую капеллу, проектировал здания, площади и базилики. Но всё же бессмертную славу ему принесли именно скульптуры. И прежде всего- статуя Давида, которую мастер вытесал из мрамора , будучи 26 лет от роду.
В этом рисунке причудливо (но органично) соединились линейный стиль и штриховка, экспрессия и «графичность», устоявшийся авторский стиль и оригинальное видение композиции. Ведущие эксперты полагают, что перед нами — творение Андреа Мантенья. Ну или кого-то из его учеников, живших в эпоху раннего Возрождения. Что же, звучит логично. На первый взгляд...
Но давайте на пару минут забудем о техниках, школах и стилях, дорогой читатель. И внимательно присмотримся к тому, ЧТО и КАК происходит в этой жанровой зарисовке.
Скульптор создаёт огромный скульптурный портрет героя античных мифов. Чей именно? — Бог его знает. Ясно другое: черты лица почти законченной скульптуры он зачем-то подправляет большим долотом и тяжелым молотком. Да и широкая амплитуда замаха руки контрастируют с ювелирной точностью процесса нанесения «последних штрихов». Карикатурность наброска подчёркивает и ехидная улыбка, застывшая на «лице» незаконченной работы, располагающейся за спиной зодчего. Между прочим, столь же лукавые выражения имеются на личиках херувимов, украшающих своды Сикстинской капеллы!
Символы, отсылки, «фирменная» ирония...Неужели Андреа Мантенья сотоварищи решился на критику творений Микеланджело? Не верим! Зато сам автор статуи Давида и множества иных шедевров как раз являлся известным адептом самоиронии. А ещё мы точно знаем, что после бегства из Флоренции (в 1494–1495) он проживал в Болонье, где активно изучал произведения Данте. Что, если именно тогда ему в руки попался печатный раритет? И он, проводя параллель меж собственной судьбой и сюжетной линией главного героя, оставил на страницах книги «живописный автограф»? Рисунок, намекающий на «адские муки» перфекционизма, известные каждой творческой личности, и/или на саморазрушительную рефлексию изгнанника и скитальца?
Как Вам такая теория, дорогой читатель? Впрочем, с равным успехом Вы можете предложить и свою собственную версию появления таинственного наброска. Споры об авторстве сего эскиза, личности его главного героя и перипетий самой книги продолжаются много лет. И чем дольше длятся диспуты, тем более экзотические версии появляются на свет.
#культура #изобразительное искусство #искусство #музеи #живопись
