В этом году исполняется 270 лет Шуше – городу, где в последние три года происходят эпохальные изменения. В мае 2021-го Президент Азербайджанской Республики Ильхам Алиев объявил его культурной столицей Азербайджана. 2022-й во всем Азербайджане объявлен Годом города Шуша. А совсем недавно было решено, что на весь 2023 год Шуша будет культурной столицей тюркского мира.
Город-крепость Шуша стала столицей Карабахского ханства с момента своего основания в 1752 году. Карабахское ханство было создано в 1748 году Панах Али-ханом Джаванширом после распада империи Надир-шаха Афшара. По условиям Гюлистанского договора 1813 года Шуша стала уездным городом на Южном Кавказе Российской империи, но по-прежнему славилась на всю страну высоким уровнем культуры, «золотой век» которой наступил на рубеже XIX–XX веков. Тогда Шуша дала Азербайджану таких гениев, как поэтесса Хуршидбану Натаван, ученый и просветитель Мир Мохсун Навваб, ханенде Джаббар Карьягдыоглу, ковродел Лятиф Керимов, композитор Узеир Гаджибейли.
По данным Министерства культуры страны, в Шуше было 669 старинных зданий, 17 источников, 17 мечетей, шесть караван-сараев, три мавзолея, два медресе, два замка и крепостные стены, а также 197 важных памятников искусства, истории и культуры. Все это сейчас предстоит восстановить. А пока первой в разрушенный город возвращается культурная жизнь.
С Шушей связано много легенд и преданий. Но мы расскажем, каким в действительности был этот город и что за люди в нем жили. Расскажем, кто строил его и кто за него сражался, кто ткал здесь ковры, печатал книги, пел песни, кто ходил к кому в гости, а кто вышел дальше – за стены крепости, в Баку, в большой мир. Мы расскажем, а вы узнаете, насколько и как именно мечты и труды этих людей повлияли на современную культуру Азербайджана и почему так важно возродить Шушу.
КРЕПОСТЬ
Когда Панах Али-хан (1693–1763), первый правитель Карабахского ханства и основатель ханской династии Джаванширов, искал, где построить крепость, которую не сможет завоевать даже самый грозный враг, он представлял себе место непроходимое и неприступное. И нашел его среди гор, на плато, с трех сторон окруженном ущельями, скалами, оврагами и лесами. В 1752 году он заложил здесь крепость, которую назвал Панахабад, и вскоре перенес в нее свою резиденцию из Шахбулага.
Строительство шло быстро, высокие стены и башни требовалось возвести только с северной стороны. Большинство историков и востоковедов считают годом основания Шуши 1752-й, хотя некоторые называют 1751-й, 1754-й и 1756-й. В любом случае, когда в 1757 году Мухаммед Хасан-хан Каджар с войском подошел к крепости, она была уже достаточно защищена, чтобы выдержать осаду. (Позже сын хана тоже попытается взять Шушу – об этом будет речь ниже, см. «Мавзолей Моллы Панаха Вагифа».)
Из города вело трое ворот: Гянджинские, Иреванские, или Халфалинские, и Агаогланские. Гянджинские – те самые, над которыми установили надпись «Шуша»; дорога от них вела на север, в Гянджу. После освобождения города 8 ноября 2021 года начались работы по реставрации сохранившихся фрагментов крепостной стены протяженностью 2,5 километра. Первый этап – консервация Гянджинских ворот – уже завершен, восстановлена и знаменитая надпись.
ДВОРЦЫ
У Гянджинских ворот расположен дворцовый ансамбль, состоящий из ханского дворца, домов Хуршидбану Натаван и ее дочери Ханбике. Хуршидбану (1832–1897) была дочерью третьего и последнего карабахского хана, генерал-майора Русской императорской армии Мехтикули-хана Джаваншира, а по материнской линии – внучкой последнего правителя Гянджинского ханства Угурлу-хана Каджара. В народе ее называли «ханская дочь» («хан гызы») – и как ханская дочь она взяла на себя заботу о шушинцах: провела в город первый водопровод (см. «Родник ханской дочери»), разбила общественный парк, подарила принадлежавший ей дом Ханбике Николаевской русско-азербайджанской школе, открытой в 1896 году.
Так же как ее дед Ибрагим Халил-хан, чьи конные заводы славились далеко за пределами ханства, Хуршидбану не жалела сил на развитие карабахской породы: кони из ее табуна производили фурор на выставках в Париже, Москве, Тифлисе. Когда русские власти решили создать в Карабахе новый конезавод, она помогла и им. По этому случаю в 1887 году газета «Кавказ» (№ 252) писала: «Следует отдать полную справедливость дочери карабахского хана Хуршидбану бегум, которая только одна, поняв благую цель правительства, охотно отозвалась на его зов и отдала в распоряжение дела не только до двадцати штук лучших кобылиц-маток своего завода, но и лучшего производителя – Джейрана».
Ханская дочь повлияла и на культурную жизнь Шуши. В 1872 году она возглавила литературный кружок «Общество дружбы» («Меджлиси-унс»), заседания которого проводились в ее доме (см. «Поэзия»). Она и сама была поэтессой, подписывавшейся «Натаван» («беспомощная», «одинокая»). Ее газели быстро становились известными: на них сочиняли ответы-подражания (назира), ей посвящали стихи, с ней вели переписку видные литераторы.
После образования СССР в дворцовом комплексе в разное время размещались музыкальная школа, детский санаторий имени Хуршидбану Натаван, ее дом-музей. Перед армянской оккупацией в одном из зданий начались реставрационные работы: здесь собирались открыть филиал Музея азербайджанской литературы. Сейчас от дворцов остались лишь стены. Их будут восстанавливать.
Еще в Шуше можно отыскать руины двух замков: Панаха Али-хана (на восточной окраине над обрывом) и Кара Беюк-ханым (южнее, в квартале Гурдлар, неподалеку от дома дворян Зохраббековых).
РОДНИК ХАНСКОЙ ДОЧЕРИ
В 1871 году Хуршидбану Натаван сделала родному городу подарок – выделила большую сумму денег на строительство первого водопровода. Шушинцы очень нуждались в воде. Речки Дашалты и Хальфали текли в ущельях на несколько сотен метров ниже крепости, а из всех выкопанных во дворах колодцев, по сведениям историков, только в двух вода была пресной. Питьевую воду приходилось покупать у водовозов, стоила она дорого и беднякам часто была не по карману.
Водопровод Натаван начинался у Хальфалинской горы в семи с половиной километрах от крепости, в городе раздваивался и вел к резервуарам у ханского дворца и у церковной площади. Его торжественно открыли 18 августа 1873 года. В газетах писали, что с того дня траты горожан на воду снизились более чем наполовину. Павильоны для подачи воды, возведенные над резервуарами, шушинцы стали называть родниками. Вскоре такие родники появились на каждой квартальной площади. Самый первый из них, у дома Натаван, теперь носит имя «Хан гызы булагы» («Родник ханской дочери»). Это не только исторический памятник: и сегодня любой может напиться из него чистой прохладной воды.
МЕЧЕТИ
Шуша делилась на кварталы – махалля. Сердцем каждого махалля была небольшая площадь, на которой располагались мечеть, родник, баня, иногда базар. Некоторые мечети не имели минаретов и с виду напоминали жилые дома, но были и такие, которые ни с чем не спутаешь. Одна из таких – Верхняя мечеть Гевхар-аги на мейдане (центральной площади), главная (соборная, или пятничная) и старейшая в городе. Ее трижды перестраивали, последний раз в 1883–1885 годах на пожертвования Гевхар-аги. Увидеть, как Верхняя мечеть выглядела до того, можно, напечатав в поисковике слова «Верещагин» и «Шуша»: русский художник посетил город в 1865 году и сделал множество рисунков.
Гевхар-ага (1790–1868) была дочерью второго карабахского хана Ибрагима Халил-хана и тетей Хуршидбану Натаван. Она покровительствовала художникам, ученым, поэтам, строила в городе мечети, школы, больницы, бани, мосты. Еще одна мечеть, реконструированная на ее средства и теперь тоже носящая ее имя, – Нижняя мечеть Гевхар-аги в квартале Гаджи Юсифли. Минареты обеих мечетей (их по два) выделяются на фоне неба геометрическим орнаментом из цветного кирпича.
Третья мечеть, отличающаяся своим минаретом (он у нее только один), находится в квартале Саатлы. Все три здания спроектированы одним архитектором, Кербелаи Сефиханом Карабаги (Агдамская мечеть – тоже его рук дело), и считаются шедеврами карабахского зодчества. Сейчас их восстанавливают. Кроме этого, в честь Дня Победы во второй карабахской войне 8 ноября в Шуше была заложена новая двухминаретная мечеть: с земли и воздуха она будет напоминать цифру «8», а ее фасад украсят те же узоры, что и на минаретах Кербелаи Сефихана.
МАВЗОЛЕЙ МОЛЛЫ ПАНАХА ВАГИФА
В медресе при мечети Саатлы преподавал поэт и государственный деятель Молла Панах Вагиф (около 1717–1797), переселившийся в Карабах из Газахского султаната в 1759 году. Знания Вагифа высоко оценил сын основателя Шуши Ибрагим Халил-хан (1732–1806), и Молла Панах получил чин «ешикагасы» – управляющего ханским двором. Вскоре его назначили визирем (министром) иностранных дел, а в 1769 году – первым визирем, и в этой должности он оставался до своей гибели. При посредничестве Вагифа Ибрагим Халил-хан укрепил могущество Карабахского ханства, заключив союзы с Иреванским и Ленкоранским ханствами, грузинским царством Картли-Кахетии и установил связь с Российской империей. Но правитель династии Каджаров Ага Мухаммед-хан Каджар, желая объединить все азербайджанские земли под своей властью, дважды осаждал столицу Карабаха. В 1795 году Шуша выстояла, а в 1797-м шах занял город, но был в нем убит. Ибрагим Халил-хан тогда бежал, а Вагиф остался. Новый правитель, племянник Ибрагима Халил-хана, казнил Моллу Панаха и его сына на равнине Джыдыр дюзю (см. «Джыдыр дюзю»).
Вагифа-поэта почитают не меньше, чем Вагифа – общественного деятеля. Его стихи нравились людям и остались в народной памяти до наших дней. В 1982 году на могиле Моллы Панаха воздвигли высокий мавзолей; тогда же состоялись первые Дни поэзии Вагифа. 29 августа 2021 года памятник был восстановлен (за время оккупации от него остался только каркас). В тот же день перед ним открылся поэтический фестиваль.
МУГАМ
Русский поэт Сергей Есенин как-то написал из Баку Галине Бениславской: «И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу». Музыка в городе звучала везде: на дворцовых приемах, спортивных состязаниях, свадьбах, базарах, на Новруз и в траурный день Ашура (день убийства имама Гусейна). Последний в Шуше отмечали с большим размахом: устраивали шествие, сопровождавшееся ритуальным самобичеванием, и театрализованные представления (шабехи). Подготовка начиналась задолго до события: шили костюмы, мастерили декорации, поэты писали элегии на смерть Гусейна, ханенде их разучивали.
Первые музыкальные школы в Шуше были открыты именно для подготовки певцов, участвовавших в траурных мистериях. Мальчиков младше 14 лет принимали в школу Моллы Ибрагима, старше 14 – в школу Харрата Кулу (1823–1883). Эти заведения окончили такие корифеи, как Гаджи Гуси, Джаббар Карьягдыоглу, Бюльбюльджан, Садыхджан (тот, который усовершенствовал тар). В конце XIX века Гаджи Гуси и музыковед Мир Мохсун Навваб (см. «Дом-музей Мир Мохсуна Навваба») основали «Общество ханенде», где среди прочего обсуждались новые приемы игры на музыкальных инструментах и новые варианты интерпретации классических произведений. Слушателями этой к тому времени ставшей светской школы были Сеид Шушинский и Мешади Джамиль Амиров (отец композитора Фикрета Амирова).
Так не по дням, а по часам развивалось древнее искусство мугама. Пройдет немного времени, и произойдет качественный скачок: шушинец Узеир Гаджибейли на основе мугамов напишет первую национальную оперу (см. «Дом-музей Узеира Гаджибейли»).
ПОЭЗИЯ
В славящейся своей музыкальностью Шуше было немало и поэтически одаренных жителей. По сведениям, собранным Академией наук Азербайджанской ССР, в XIX веке в городе жили 22 музыковеда, 38 певцов и целых 95 поэтов. Они встречались на меджлисах (литературно-музыкальных собраниях), где слушали и разбирали свои или чужие стихи, перекладывали их на музыку.
Меджлисы – древняя восточная традиция: ханы стремились привлечь ко двору крупных поэтов, переводчиков, богословов, музыкантов, каллиграфов, астрономов. В Европе XIX века аналогами таких собраний были литературные салоны, хозяйками которых обычно выступали женщины. В Шуше меджлис тоже принимала женщина – поэтесса и дочь последнего карабахского хана Хуршидбану Натаван. В 1872–1891 годах она возглавляла «Меджлиси-унс» («Общество дружбы»).
«Меджлиси-унс» организовал поэт Мирза Рагим Фена в 1864 году, и поначалу в него входило всего четыре человека. Под руководством Хуршидбану количество участников увеличилось до 30, меджлис стал общегородским и установил связь с меджлисами других городов. Новые участники должны были пройти обряд посвящения – принять псевдоним. Именно так под стихами Хуршидбану появилась подпись «Натаван».
В 1872–1910 годах в городе действовало еще одно поэтическое объединение – «Меджлиси фарамушан» («Общество забытых»). Его основал литературовед Мир Мохсун Навваб (см. «Дом-музей Мир Мохсуна Навваба»).
ДОМ-МУЗЕЙ МИР МОХСУНА НАВВАБА
Мир Мохсун Навваб (1833–1918) был последним в Северном Азербайджане ученым средневекового склада, то есть универсальным человеком, одаренным и в науках, и в искусствах. Как просветитель он создал школу нового типа, где основной упор делали на преподавание светских наук, а при ней – читальню, куда выписывались газеты и журналы из разных городов. Как издатель Мир Мохсун открыл частную типографию, где методом литографии напечатал около 50 книг, из них свыше 20 собственных. Он автор антологии стихов карабахских поэтов «Тазкирейи-Навваб», сборника назиданий «Насихатнаме», учебника по астрономии «Кифаятул-атфал», трактата «Вюзухюль-аргам» («Объяснение цифр»), в котором разъяснены происхождение мугамов и музыкальных инструментов, правила пения и слушания. Иллюстрации к этим книгам, дизайн заголовков, обложек – все это Навваб тоже делал сам. Кроме того, он расписал стены и потолки в своем доме, школе и рабочей келье, что находилась в медресе на дворе шушинской джума-мечети (см. «Мечети»). Исследователи утверждают, что орнаменты минаретов этой мечети – тоже его работа.
Дом в верхнем квартале Мамай, где родился Мир Мохсун, осенью 1990 года превратили в музей: там выставили его телескопы, печатный станок. Ни экспозиция, ни настенные росписи не уцелели, но самые ценные вещи – книги и рисунки Навваба – хранятся в Баку, в Институте рукописей НАНА и Национальном музее искусств.
КОВРОТКАЧЕСТВО
Шуша была ремесленным и торговым центром. Через нее проходили караванные пути из городов Ирана, Южного Азербайджана, Турции в Южный Кавказ и дальше в Россию. Ковры в Шуше делали, как сейчас сказали бы, на экспорт, поэтому ремесленники часто обращались к орнаментам тебризских ковров и российских тканей. Как и в Тебризе, в Карабахе были в ходу большие ханские ковры и ковровые наборы: ковер в центре и две дорожки по бокам.
В Шуше родился, пожалуй, самый выдающийся азербайджанский художник-ковродел ХХ века Лятиф Керимов (1906–1991). Его отец шил шапки, а мать ткала ковры – она и стала его первым наставником у станка. Позже семья переехала в Южный Азербайджан, где Лятиф выучился ковроделию и классической миниатюре. В 1929 году он вернулся в родную Шушу и начал работу над книгой «Азербайджанский ковер» – трудом всей своей жизни, в котором подробно описал детали узоров, мотивы, композиции и историю развития азербайджанских школ ковроткачества. Первая часть вышла в 1961 году, вторая и третья – в 1983-м.
В 1967 году Лятиф Керимов основал в Баку первый в мире Музей ковра – сейчас в нем хранится наиболее полная коллекция его работ. Шушинский филиал Музея ковра появился в 1987 году, экспозиция располагалась в особняке Мехмандаровых. В начале оккупации удалось эвакуировать в Баку 183 из 246 хранившихся там экспонатов. Сейчас ведется подготовка к их возвращению на родину.
ТЕАТР
На рубеже XIX–XX веков в Шуше ставили много любительских спектаклей, чаще всего летом, когда в родной город возвращались студенты российских и европейских университетов. По воспоминаниям Джейхуна Гаджибейли, младшего брата композитора Узеира Гаджибейли (см. «Дом-музей Узеира Гаджибейли»), во время учебы в Николаевской русско-азербайджанской школе (см. «Дворцы») им с братом достались маленькие роли в премьерной постановке пьесы Ахвердиева «Разоренное гнездо». Спектакль прошел в здании школы (крыле ханского дворца) по инициативе учителя Гашим-бека Везирова.
Молодой драматург Абдуррагим-бек Ахвердиев (1870–1933) тогда как раз приехал на каникулы из Петербурга, где учился и где по меньшей мере раз, а то и два-три в неделю посещал любимый Александринский театр. В российской столице он написал дебютные пьесы «Съешь гусиного мяса, узнаешь его вкус» (1892) и «Разоренное гнездо» (1896), но впервые поставил их именно в Шуше, сначала на школьной сцене, а потом в единственном в городе театре Хандамирова.
Отучившись и вернувшись на родину, Абдуррагим-бек организовал весной 1901 года первые мугамные концерты по европейскому образцу (на афишах писали «восточные концерты»). Они вызвали фурор, и шушинские ансамбли начали приглашать в Баку, Гянджу, Тифлис, Дербент, Москву. Ахвердиев также написал около 30 пьес и стал одной из самых заметных фигур азербайджанского театра (а также одним из самых колких авторов суперпопулярного сатирического журнала «Молла Насреддин»).
ДОМ-МУЗЕЙ УЗЕИРА ГАДЖИБЕЙЛИ
Прежде всего об Узеире Гаджибейли (1885–1948) необходимо сказать следующее: День национальной музыки в Азербайджанской Республике (18 сентября) отмечается в день рождения этого композитора. В 1907 году он написал, а 25 января 1908 года поставил в театре Тагиева в Баку первую азербайджанскую оперу «Лейли и Меджнун». Она не была похожа ни на одно произведение в мире: в основе ее музыки лежали популярные и привычные для уха ее первых слушателей мугамы и теснифы, а партии на сцене исполняли ханенде.
Узеир Гаджибейли появился на свет в селе Агджабеди, но семья его жила в Шуше, в квартале Чёл-гала, куда его вскоре перевезли. Дед Узеира был молочным братом Хуршидбану Натаван, мать воспитывалась в ее доме, а отец служил у нее секретарем-письмоводителем. В 14 лет, по окончании Николаевской русско-азербайджанской школы, Узеирбек уехал из Шуши продолжать обучение в семинарии в Гори, но возвращался домой на каникулы. Поэзия, музыка, театр окружали здесь Узеира повсюду (см. «Мугам», «Поэзия», «Театр»), и однажды он оказался зрителем мугамной сценки «Меджнун на могиле Лейли», произведшей на него глубочайшее впечатление.
Дом-музей Узеира Гаджибейли в Шуше принимал посетителей в 1959–1992 годах; сейчас от него остались руины, из коллекции спасли только 136 из почти 1700 экспонатов. Кстати, в этом доме прошло детство и старшего брата Узеира – Зульфугара Гаджибейли, будущего композитора и отца знаменитого дирижера Ниязи.
ДОМ-МУЗЕЙ БЮЛЬБЮЛЯ
29 августа 2021 года после реконструкции открылся шушинский филиал Мемориального музея Бюльбюля в Баку. Это одноэтажный дом в квартале Чухур, где провел детство Муртуза Мамедов (1897–1961), которого за сходство его пения с трелями соловья сначала шушинцы, а потом и весь свет прозвали Бюльбюлем («соловей» по-азербайджански).
С конца XIX века Шуша становилась, по прижившейся метафоре, консерваторией Закавказья, «выпустившей» больше музыкантов, чем любой другой азербайджанский город. В ней рано заметили талант Бюльбюля, и в 1907 году он начал учиться искусству мугама. В 1927-м, окончив вокальное отделение Азербайджанской государственной консерватории, он уехал на четырехлетнюю стажировку в Милан, став первым ханенде, овладевшим техникой исполнения классических оперных арий.
Вернувшись, Бюльбюль в свободное от концертов и спектаклей время до конца своих дней преподавал в Бакинской консерватории, составлял учебники по игре на таре, кяманче и балабане, издавал сборники народных песен. Круг его деятельности был настолько широким, что, когда в 1982 году в Баку, а год спустя в Шуше открылись музеи Бюльбюля, в их собраниях оказалось огромное количество экспонатов. Шушинская часть коллекции утеряна во время оккупации, но сейчас восстанавливается. Например, бронзовый рельеф, изображающий юного Бюльбюля с гавалом в руке, воссоздан его автором, скульптором Ханларом Ахмедовым. В музее уже проходят экскурсии.
ДЖЫДЫР ДЮЗЮ
Джыдыр дюзю переводится как «поле для скачек». Так называется плато на юго-востоке Шуши, в прямом смысле на краю города: сразу за ним – ущелье Дашалты, отвесная стена которого уходит вниз на 200 метров. Отсюда открывается захватывающий вид на окрестные горы.
С момента основания крепости Джыдыр дюзю был, говоря современным языком, главной точкой притяжения горожан. В дни спортивных мероприятий он превращался то в зорхану (арену для состязаний борцов – пехлеванов), то в ипподром для скачек на лошадях и верблюдах, игры в човган (предшественницу современного поло) и джигитовки. В праздники поле становилось местом народных гуляний: здесь выступали шуты, канатоходцы, актеры-любители, поэты и певцы мугамов, а в Новруз горели костры.
В мае 2021-го на Джыдыр дюзю после долгого перерыва вновь заиграла азербайджанская музыка – это вернулся фестиваль «Харыбюльбюль» (см. «Харыбюльбюль»). В этом году к нему добавятся финальный этап и гала-концерт телевизионного конкурса «Мугам» и международный арт-фестиваль «Шуша-2022».
ИСА БУЛАГЫ
В самой Шуше родники были рукотворными (см. «Родник ханской дочери»), зато местность вокруг изобиловала природными источниками. В советское время мягкий климат, горный воздух и кислые минеральные воды Туршсу и Шырлан превратили город в лечебный курорт с многочисленными санаториями.
Но Иса булагы – источник пресной воды в тенистом лесу в четырех километрах от Шуши – был известен по другой причине. В выходные, особенно в жаркие летние дни, здесь собиралось полгорода, чтобы отдохнуть с семьей и друзьями, поесть шашлык и послушать мугам. У родника часто выступали ханенде, в том числе такие знаменитые, как Сеид Шушинский и Джаббар Карьягдыоглу. После освобождения Карабаха эту традицию возобновили Алим Гасымов и Зульфия Ханбабаева. Чтобы люди, как прежде, отовсюду приходили к Иса булагы, при проектировании новой автомагистрали Ахмедбейли–Физули–Шуша специально предусмотрено ответвление, ведущее к роднику. Сейчас на этом участке строится тоннель.
ХАРЫБЮЛЬБЮЛЬ
Эндемичный цветок офрис кавказская – один из символов Карабаха. В Азербайджане его называют «харыбюльбюль» («хар» означает «шип», а «бюльбюль» – «соловей»). Существует легенда о происхождении этого цветка: соловей полюбил розу и, пытаясь защитить ее от злого ветра, приблизился так близко, что шип пронзил его грудь – и роза и соловей стали одним целым. Венчик харыбюльбюля и правда похож на летящую птицу.
Другое предание гласит, что этот цветок может расти только в Шуше. Правитель Ирана Фатали-шах заложил для своей жены Агабеим-аги (поэтессы, дочери Ибрагима Халил-хана и сестры Гевхар-аги) сад, для которого привезли растения из ее родного Карабаха; прижились все, кроме харыбюльбюля. На самом деле офрис кавказскую находят, помимо Шуши, и на Абшероне, и в Краснодарском крае России. Однако встречается она очень редко и занесена в Красные книги Азербайджана и России как находящаяся под угрозой исчезновения.
О харыбюльбюле сложено множество стихов и песен, а в 1989 году так стал называться устроенный в Шуше ежегодный музыкальный фестиваль. До оккупации «Харыбюльбюль» успел пройти только три раза.
Читайте еще:
Место силы и надежды: история Агдама
Наследник имени великого поэта: история Физули и окрестностей
Текст: Алла Лазарева
Иллюстрации: Алексей Курбатов