Слово "Средние века" вызывает в сознании людей, не являющихся историками, целый ряд образов. Услышав его, они видят рыцарей, крестовые походы или Грюнвальдскую битву. Однако мало кто ассоциирует Средневековье с сексом; более того, говорят, что это была крайне недружелюбная к сексу эпоха - ведь религия играла ключевую роль в жизни людей того времени, а, как известно, священники, как правило, смотрели на эротику с неохотой. Однако правда в том, что для средневековых европейцев секс был такой же частью бытия, как и для их потомков в 21 веке.
Поскольку мы уже упоминали о крестовых походах во введении к нашей истории, давайте немного задержимся на этой теме. Минуточку, - спросите вы, - а какое отношение крестовые походы могут иметь к сексу? Вопреки видимости, довольно много, поскольку источники о средневековой битве за Иерусалим изобилуют множеством эпизодов, позволяющих заглянуть в сексуальную жизнь крестоносцев. Здесь есть определенный парадокс - хотя идеологи крестоносного движения имели привычку обвинять своих мусульманских врагов в крайней развратности, последние, столкнувшись с обычаями франков (так называли выходцев из Западной Европы), прибывших на Ближний Восток, были шокированы тем, что они воспринимали как бесстыдство европейцев.
Крестовые походы
В этот момент уместно предоставить слово арабскому дворянину XII века Усаме ибн Муникду, который имел возможность хорошо узнать крестоносцев, обосновавшихся в Палестине, поскольку город Шайзар, из которого он происходил, находился в непосредственной близости от христианских государств Леванта, возникших в результате Первого крестового похода, а сам Усама часто посещал Иерусалим. К счастью, до наших дней дошла "Книга поучительных примеров" Усамы, необыкновенное литературное произведение, которое является своего рода автобиографией, записью воспоминаний, сделанных в старости, многие из которых касались франков и его контактов с ними. Набожный мусульманин был потрясен отсутствием стыда у западных христиан. Как он писал, вспоминая ситуацию, свидетелем которой он сам был, с участием горожанина из Иерусалимского королевства:
Однажды купец вернулся домой и застал мужчину с женой в постели. Он спросил его: "Что привело тебя к моей жене?". На это незнакомец ответил: "Я устал и приехал сюда отдохнуть". На это купец: "А почему ты оказался в моей постели?". Незнакомец ответил: "Я увидел, что кровать заправлена, и лег в нее спать". Сказал купец:" Но твоя жена лежит с тобой?". Незнакомец ответил: "Но кровать принадлежит ей, могу ли я запретить ей иметь свою кровать?". На это Фрэнк ответил: "Клянусь истиной моей веры, если ты снова сделаешь то же самое, мы ляжем в постель друг с другом". И только так он показал свое неодобрение и большую ревность.
Другой связанный с этим эпизод в истории крестоносного движения произошел во время Первого крестового похода. 1 июля 1097 года армия крестоносцев сражалась в битве при Дорилеуме в Анатолии против мощных сил турок-сельджуков, которые внезапно напали на марширующий европейский корпус. Столкновение было очень кровавым, а исход - неопределенным, в какой-то момент даже показалось, что рыцари, сражавшиеся под знаком креста, будут побеждены и повержены на землю. Когда на горизонте замаячил призрак поражения, женщины в лагере крестоносцев (ведь в поход отправлялись не только мужчины, но и, например, их жены) начали спешно краситься, одеваться в свои лучшие платья и отрабатывать соблазнительные позы в надежде, что победившие турки, увидев красоту христианских женщин в лагере, вместо того, чтобы убить их, переполненные похотью, пощадят их и возьмут в свой гарем. Когда уставшие рыцари вернулись в свои шатры после тяжелой битвы, закончившейся отражением мусульманской атаки, они, должно быть, были глубоко (и неприятно) удивлены тем, что они там обнаружили. Легко представить, что последующая ночь была полна диких разборок... и не только...
Завершая тему крестового похода, мы все же должны развеять один очень распространенный миф. Многие люди твердо уверены, что рыцари, отправляясь в военные походы на Ближний Восток, которые продолжались многие годы, заковывали своих жен в так называемые пояса целомудрия, ужасные металлические и кожаные доспехи вокруг интимных частей женщины, которые должны были предотвратить возможную неверность оставшегося дома партнера. Вера в эти пояса целомудрия настолько широко распространена, что некоторые даже считают их символом деспотичной средневековой морали. Есть только одна проблема - в средние века таких устройств... не существовало!
Откуда мы это знаем? Из источников. Если бы пояса целомудрия действительно использовались, информация о них обязательно была бы найдена в записях того периода - историки располагают поистине огромным количеством и разнообразием видов последних. Ни один древний летописец не пишет о легендарных железных фигах, они не упоминаются ни в одном реестре имущества, завещании, научном трактате или литературном произведении. Также нет упоминаний в правовых кодексах, как светских, так и церковных. Поскольку в Средние века церковь больше всего говорила о человеческой сексуальности, духовенство, несомненно, прокомментировало бы пояса добродетели, если бы они существовали в то время. Их молчание показательно. Более того, несмотря на многолетние поиски, археологам не удалось найти ни одного средневекового пояса целомудрия; первый сохранившийся образец относится к современности, а владелицами двух самых известных устройств такого типа, хранящихся в музеях, были французские королевы: Екатерина Медичи (16 век) и Анна Австрийская (17 век). Несколько экземпляров находятся в коллекциях Британского музея. Проведенные исследования показали, что они были изготовлены в... 19 веке. Что на самом деле неудивительно, если мы знаем, что викторианские джентльмены смотрели на секс более язвительным взглядом, чем средневековые монахи. И именно они создали миф о крестоносцах, заковывающих своих жен в железные трусы, изливая собственные страхи, фантазии и сексуальные одержимости на бумагу написанных ими исторических трудов.
Хорошо, но если пояса целомудрия были неизвестны в Средние века, как рыцарь, отправляющийся в Палестину, мог быть уверен, что в его отсутствие жена будет хранить ему верность? Проблема была в том, что нигде. Из неприятной ситуации было только два выхода - либо взять с собой жену (как это сделал король Франции Людовик VII во время Второго крестового похода в сопровождении королевы Элеоноры Аквитанской - их совместный уход на священную войну закончился... разводом из-за романа королевской жены с герцогом Антиохийским), либо оставить свою сводную жену дома, уповая на ее добродетель и верность. Французский трубадур и участник двух крестовых походов Конон из Бетюна, живший на рубеже XII и XIII веков, не сомневался, что последний способ не всегда эффективен, и утешал своих товарищей по оружию пением:
И если изменники придут под наш кров/ И наши жены согрешат с изменниками/ Пусть знают: несчастен будет такой гач/ Ибо все доблестные пойдут с нами!" - то есть в прозе: не волнуйтесь, парни, что наши женщины наверняка наставят нам рога - их любовники окажутся паршивыми в постели, потому что все настоящие мужчины будут в Палестине.
Честно говоря, я не знаю, заставили бы меня такие заверения присоединиться к крестовому походу.
Идти и размножаться!
Хотя крестовые походы будоражат воображение, несмотря на их зрелищность, это были редкие события, которые не оказали существенного влияния на повседневную жизнь большинства европейцев. Поэтому трудно считать, что опыт сексуальных нравов, пережитых крестоносцами, был репрезентативным для всего населения того времени. Поэтому сейчас мы рассмотрим вопрос о том, какова была постельная жизнь тех, кто предпочел остаться дома, а не отправиться воевать с неверными на Ближний Восток.
Но где мы можем получить информацию о том, что происходило за закрытыми дверями средневековых спален? Даже сегодня говорить о своей сексуальной жизни большинству людей неловко. Правда, сегодня советы о том, как её улучшить, можно найти в Интернете в мужских и женских журналах, существуют также профессиональные центры секс-консультаций, но разговор о сексе по-прежнему может вызывать странные реакции - от смущения до преувеличенной дребедени. Человеческая природа всегда одинакова, так было и в Средние века, и положение людей того времени было тем хуже, что, не обладая средствами массовой информации или медицинскими знаниями, которые мы знаем, они, по сути, столкнулись с проблемой отсутствия доступа к информации, которую можно было бы использовать для полового воспитания. Однако именно здесь на сцену вышел институт, который в то время был главным авторитетом в Европе по постельным вопросам. Учреждение, создавшее множество текстов на эротические темы, благодаря которым мы сегодня можем заглянуть через замочную скважину в альковы наших предков - католическая церковь.
Нет, приведенное выше предложение - это не шутка. В средневековой Европе именно в церковных структурах работало большинство людей с образованием и научными знаниями, и именно они передавали их мирянам. Деревенский приходской священник не только совершал мессу в местной церкви, читал проповеди и следил за нравственностью своих прихожан (хотя, как мы увидим позже, его собственная, возможно, была не лучше), но и давал им знания, которые современные люди черпают из книг, Интернета и журналов или посещают специалистов. Известно, например, что такой пастор мог наставлять женщин, живущих в приходе, не оставлять детей привязанными к колыбели, когда они уходят из дома, или давать советы по гигиене, медицине, уходу за домашними животными (доминиканец Альберт Великий писал о кошках) и даже (что особенно интересно для нас) о безопасном (по меркам того времени) сексе. Ба, некоторые священнослужители давали консультации по контрацепции! Так случилось, например, с Папой Римским Иоанном XXI в XIII веке, который выписал целых двадцать шесть видов рецептов для приготовления противозачаточных средств. Однако в эффективности большинства из них можно серьезно сомневаться, а по крайней мере один метод, включающий нанесение мази болиголова на мужские гениталии, мог даже закончиться смертью пациента. Однако наиболее важным для нашей истории является тот факт, что, поскольку человеческая сексуальность, по мнению духовенства, была неизменно связана с грехом, они написали обширные трактаты на эту тему, часто демонстрируя уровень знаний по этому вопросу, удивительный для людей, исповедовавших безбрачие.
Одним из лучших источников о том, что средневековые мужчины и женщины любили делать друг с другом в паре, являются руководства для исповедников. В них содержались целые списки грехов и примеры того, как следует расспрашивать о них кающихся, а также перечень видов покаяния, налагаемых на раскаявшихся грешников. Эти книги копировались и распространялись среди духовенства - о том, что их внимательно читали, свидетельствует степень изношенности сохранившихся до наших дней экземпляров.
Самым большим сборником грехов, связанных с человеческой сексуальностью, который, вопреки намерениям автора, служит нам сегодня источником знаний об эротических наклонностях наших предков, были "Покаяния", руководство для исповедников, написанное Бурхардом, немецким епископом Вормса, жившим на рубеже X и XI веков. В этой работе митрополит включил (и только в одной главе пятого тома!) 194 вопроса о сексуальных практиках, которые влекли за собой необходимость покаяния. Что шокирует, так это детальность описаний, приведенных иерархом, что вызывает вопрос - откуда он их взял! Действительно ли люди того времени занимались тем, о чем говорил епископ, или, может быть, некоторые из описанных постельных игр являются плодом его изобретения? Читая работу Бурчарда, трудно удержаться от впечатления, что если бы автор жил в 21 веке, с таким воображением, а не в церковных структурах, он бы скорее сделал карьеру сценариста в индустрии фильмов для взрослых.
Так что же мы можем прочитать в благочестивом немецком языке о розыгрышах, которые разыгрывали над ним его современники? Ну, например, о том, что оральный секс уже был известен, и раз Бурчард счел нужным спросить об этом у кающихся, то, должно быть, он был довольно распространен. Другое дело, что за практику епископ назначил целых... семь лет покаяния в виде поста в определенные дни года. Затем все становится еще более пикантным: иерарх из Вормса посоветовал исповедникам спрашивать женщин, не удовлетворяли ли они себя случайно искусственным пенисом. Более того, он подробно перечислил различные их виды, предназначенные для эротической игры соло или с подругой (как видите, уже в 11 веке существование людей, испытывающих влечение к своему полу, было осознано). Наказанием за такую практику было пять лет покаяния.
Чем дальше в лес, тем больше попадается всевозможных цветов (кстати, средневековые люди очень любили ботанические метафоры, касающиеся секса), вызывающих, мягко говоря, удивление. Бурчард, например, писал о развратных женщинах, которые раздевались догола, смазывали свои тела медом и катались в кукурузе. Само собой разумеется, такое поведение не вызвало его одобрения, хотя он был весьма снисходителен, поскольку назначил за это наказание в виде сорока дней на хлебе и воде.
Однако, вопреки тому, что можно подумать, читая "Покаяние", средневековая церковь отнюдь не была противницей секса. Поскольку Бог сказал Адаму и Еве: "Ходите и размножайтесь", эротизм должен был считаться частью Божьего плана и естественной частью жизни. Проблема заключалась в том, что эту сферу необходимо было регулировать, и с годами специалисты по каноническому праву придумывали все более точные параграфы, регламентирующие, что верующие могут делать в постели со своими партнерами.
Прежде всего, секс должен быть ограничен только браком (или борделями, поскольку, как ни удивительно, большая часть церковного авторитета не считала использование проституток тяжким грехом). Внебрачный секс осуждался, во всяком случае, в случае с женщинами, потому что на проступки мужчин, как это было на протяжении большей части истории, смотрели более снисходительно. Неверность сурово наказывалась.
Считалось, что девушка должна оставаться девственницей до замужества (а были и такие, которые добровольно оставались девственницами и после замужества, принося свою девственность в жертву Богу, что, как вы можете догадаться, вероятно, не очень нравилось их мужьям), а овдовевшая женщина также должна жить в целомудрии. Однако в той мере, в какой эти стандарты были достаточно успешно навязаны высшим классам (хотя среди аристократии условности придворной любви даже поощряли прелюбодеяние, если замужняя женщина, ставшая объектом симпатии какого-нибудь рыцаря, действительно допускала его в свою постель, Последовала ужасная ссора (в 14 веке король Франции Филипп IV Красивый приказал заключить в башню своих невесток, которые были неверны его сыновьям, а их любовников кастрировать, повесить и высечь), в сельской местности, где проживало 90% населения того времени, дела обстояли совершенно иначе.
Изучение записей английских манориальных судов, которые от имени землевладельцев рассматривали дела жителей их поместий, показывает, что одним из наиболее часто налагаемых штрафов был штраф за добрачные половые связи. Кроме того, штраф был не очень высоким, и сочетание этих двух фактов указывает на то, что сексуальные нравы были гораздо более свободными среди крестьян, чем среди рыцарей или бюргеров. Некоторые исследователи даже считают, что установление сексуальных отношений между молодыми людьми из сельской местности было естественным этапом, предшествующим браку. Иногда такие беззаботные шалости заканчивались не только удовольствием влюбленных, но и мгновенным браком или помолвкой, заключенной... в постели, если говорить в шутку, в качестве прелюдии. Именно это произошло в 1381 году в английском городе Йорке с неким Робертом, которого женщина по имени Алиса нашла на чердаке его дома во время секса с ее дочерью и заставила произнести юридически обязывающую формулу помолвки, хотя, согласно записям местного капитула, в которых записана вся история, молодой человек, искавший способ сбежать, пытался как-то выкрутиться. Сначала он ответил на вопрос Алисы о Т., что он на самом деле делал на ее чердаке и с ее дочерью, словами: И вот я появилась, а потом умоляла его подождать до утра с клятвами (он, видимо, намеревался закончить все с девушкой и исчезнуть nomen omen по-английски). Хозяйка дома довела дело до конца и оставила молодую пару на произвол судьбы, и, как она позже свидетельствовала в церковном суде, она не вмешивалась в их действия.
Поскольку долгое время для того, чтобы пара считалась супружеской, достаточно было принести брачную клятву, а затем начать половую жизнь, многие Казановы того времени соблазняли девушек, которых хотели, даже не обещанием жениться, а клятвой, когда их уговаривали вступить в половой акт. Потом, конечно (как мы уже говорили, человеческая природа неизменна), многие из них выкручивались, отрицая, что когда-либо произносили предписанные слова, другие заранее оставляли себе возможность избежать наказания, произнося клятву в манере, несовместимой с общепризнанной формулой. В конце концов, церковь, устав от подобных комбинаций, ввела закон (в интересах женщин), согласно которому брачная клятва была обязательной только в том случае, если она произносилась в присутствии свидетелей.
Однако даже брак не означал, что пара могла предаваться неограниченной сексуальной активности. Напротив, в церковных правилах подробно перечислялись дни, в которые половой акт был запрещен. К ним относятся среды, пятницы и воскресенья, а также весь период Адвента и Великого поста и все религиозные праздники. Поскольку последних было много, супруги были вынуждены воздерживаться почти полгода! А могло быть еще хуже, так как половой акт был запрещен и за восемь дней до причастия. Однако большая часть верующих редко причащалась, обычно на Пасху.
А какие места были местом любовной близости? И здесь каноническое право диктовало, что секс должен ограничиваться спальней. Это тоже не всегда было так, поскольку пары часто занимались любовью там, где им хотелось. И иногда в довольно странных для такого занятия местах, о чем свидетельствуют своды церковных правил, которые запрещали секс в... стенах храмов, но, что удивительно, только днем. Судебные записи свидетельствуют, что это постановление могло стать причиной неприятностей для влюбленных, поскольку были судебные процессы, в которых канонистам приходилось решать, входит ли, например, здание викариата в стены храма. Похоже, было очень популярно, особенно в деревнях, играть на природе, что наложило отпечаток на лексику того времени: одним из эвфемизмов для обозначения полового акта было "иметь зеленую спину" - зеленую, то есть окрашенную от травы. И, конечно, деревенские парни и девушки тоже любили заниматься любовью на сене. Однако они были не единственными, поскольку епископ Завиша из Курозвеки также был поклонником этого вида полового акта - иерарх погиб в 1382 году, упав с лестницы, по которой он поднимался, на стог сена с девицей на вершине.
Хорошо, предположим, однако, что пара хочет сделать все по закону. Итак, они поженились, день, выбранный для шалостей, тоже разрешен, они будут заниматься любовью в своей спальне. И на каких должностях они могут попробовать себя? Только один - миссионер, всех остальных коллеги Берчарда сурово осудили. Особый страх вызывала поза, в которой женщина находилась сверху, считавшаяся противоестественной, препятствующей оплодотворению (целью полового акта было создание новой жизни) и ассоциировавшаяся с дьявольской Лилит, легендарной предшественницей Евы как жены Адама, которая была изгнана из Эдемского сада именно за то, что оседлала прародителя человечества. В "Декамероне" Боккаччо развязный молодой человек, переодетый врачом, сообщает мужу своей любовницы, что она... беременна. Ужаснувшийся мужчина восклицает, что во всем виновата его сводная жена, которая во время секса настаивала на том, что она сверху.
За мундиром следует ряса, за рясой - ряса.
Стоит спросить, соблюдали ли священники, громогласно заявлявшие с амвонов о недостойном поведении верующих в постели, правила, которые они проповедовали? К сожалению, именно здесь зарыт вампир, как говорил бард Яскер в книгах Анджея Сапковского.
В последние годы общественное мнение то и дело сотрясают сменяющие друг друга моральные скандалы, главными действующими лицами которых являются священнослужители. На поверхность всплывают все виды грязи - от педофилии до гетеро- и гомоэротических любовных отношений. Совсем недавно СМИ были полны историй о сексуальной интрижке, в которую был вовлечен даже невинный стол в офисе митрополита. Многие люди, считающие себя верующими и испытывающие сильную привязанность к Церкви, воспринимают скандальное поведение духовенства как акт предательства по отношению к верующим и искренне страдают, читая о новых эксцессах или даже преступлениях, совершенных духовенством. Они часто вздыхают о старых добрых временах, когда священники жили добродетельно, как велел им Бог и церковный закон. Однако к какому периоду относился бы этот золотой век? Поскольку Средние века иногда называют веком веры, а католическая церковь в то время была самым могущественным институтом в мире, вполне вероятно, что Средние века были временем, когда нравственность духовенства не вызывала сомнений. К сожалению, такое мышление ошибочно; более того, средневековые священники и монахи были способны на такие поступки, что по сравнению с ними история со столом белостокского архиепископа может показаться невинной шалостью бойскаутов.
Давайте начнем с основного вопроса. В те времена правила для духовенства требовали, чтобы они жили в безбрачии. Эта тема обсуждалась с поздней античности, а в 11 веке папа Григорий VII пресек все спекуляции в рамках реформы церкви, официально запретив священникам вступать в отношения с женщинами и наложив на них запрет на сексуальное воздержание. К сожалению, хотя Рим и говорил, реализация его предписаний встретила такое сопротивление, что в течение последующих пяти веков они де-факто функционировали почти исключительно на бумаге. В XVI веке протестанты отвергли безбрачие духовенства на том основании, что церковные законы, обязывающие к нему, остались мертвой буквой. Именно это, а не предполагаемая наглость Мартина Лютера, которую приписывали ему противники Реформации, определило, что пасторам было разрешено жениться.
Мы начали наш рассказ с крестовых походов, а теперь ненадолго вернемся к войнам, которые вело европейское рыцарство в Леванте. Во время осады Антиохии в ходе Первого крестового похода турки-сельджуки, защищавшие город от крестоносцев, периодически совершали набеги на мощные стены сирийской метрополии, похищали невнимательных франков и пытали их на крепостных стенах, истязая несчастных и оставляя их тела на всеобщее обозрение, чтобы снизить боевой дух христиан. Одной из жертв этой жестокой практики стал священник, сопровождавший крестоносцев. Был ли этот несчастный святым мучеником, отдавшим свою жизнь за веру? Ну, не совсем. Хотя смерть священника, несомненно, была мученической, он попал в лапы неверных, когда... приятно проводил время в беседке с сирийской дамой. Правда, летописец этой ситуации дипломатично утверждал, что священнослужитель и дама всего лишь играли в кости, но есть некоторые сомнения в достоверности этого рассказа. Как мы уже неоднократно говорили здесь, человеческая природа остается неизменной.
Согласно выводам Фрэнсиса и Джозефа Гиса, изложенным в их книге "Жизнь в средневековой деревне", подавляющее большинство английского духовенства в XIII веке имело жен или наложниц. Деревенский приходской священник или викарий редко жил один в своем викариуме, ситуация, в которой он делил кров с женщиной-партнером, была хлебом насущным. Некоторые священнослужители, более того, даже не осознавали, что церковный закон запрещает им вступать в сексуальные отношения. Некоторые интерпретировали правила безбрачия как запрет на... секс с девственницами. Поэтому отношения с вдовой, например, уже были приемлемы в их глазах. О том, насколько высоко духовенство ценило долг целомудрия, лучше всего говорит тот факт, что когда в 14 веке король Неаполя захотел заручиться помощью церкви для своей власти, он издал налоговую привилегию, касающуюся... наложниц священников! Более того, его последующие эдикты объявили женщин, делящих ложе со священниками, подручными Церкви (в конце концов, они в какой-то мере служили Церкви) и вывели их из-под юрисдикции гражданских судов!
На самом деле, трудно было требовать от простого сельского приходского священника жить в безбрачии, поскольку дурной пример исходил с самого верха. Мы уже познакомились с веселым, любящим сено епископом Кракова, Завишей Курозвецким, а теперь средневековый анекдот о его английском коллеге на троне. Согласно популярной истории, циркулировавшей в королевстве Плантагенетов, один священник оказался в затруднительном положении, когда получил известие о предстоящем визите епископа в его приход. Иерарх услышал, что приходской священник, обслуживающий деревню, открыто живет с наложницей, и собирался приказать своему подчиненному разорвать отношения с этой женщиной. Перед лицом неминуемой угрозы их отношениям партнерша священника оказалась находчивее его: пока ее мужчина в отчаянии вырывал волосы из тонзуры, она, собрав в корзину свежеиспеченный пирог, яйца и другие продукты, отправилась на встречу с иерархом. Когда приближающийся епископ увидел женщину, шедшую с большой сумкой, он спросил ее, куда она идет. В ответ он услышал: "К любовнице епископа, которую он недавно уложил в постель, чтобы попросить ее ходатайствовать за меня". История обрела счастливый конец, потому что смущенный митрополит, не желая выглядеть лицемером, смирился и изгнал женщину из викариатства. Этот пример доказывает, что старая поговорка о том, что рыба портится с головы, верна. Эта пословица также подтверждает тот факт, о котором много говорят, что у самих пап также были проблемы с сохранением безбрачия, а некоторые из них даже были широко известны своей любовью к постельным утехам и многочисленными амурными приключениями. Так, в XIV веке Бенедикт XII, воспылав страстью к сестре-подростку знаменитого поэта Петрарки, предложил ее братьям кардинальские шапки в обмен на возможность лишить девушку добродетели. А когда святой отец Иннокентий IV покидал Лион, где он прожил почти десять лет, один из кардиналов, принадлежавших к его двору, по слухам, сказал, что когда Папа прибыл во французский город, там действовало четыре борделя, и что он покидает только один, потому что его присутствие превратило весь город в большой бордель.
Все было в самом лучшем виде, когда на место съезжалось большое количество духовенства, например, на синод или совет. Констанцский собор, заседавший с 1414 по 1418 год, является примером: его целью было разобраться в притоне "номен", царившем в западном христианстве в то время (одновременно в должности находились три папы, каждый из которых претендовал на роль легитимного). Хотя цель была достигнута, побочным эффектом обсуждений на Соборе стало то, что благородный немецкий город, где проходил Собор, превратился в настоящий бордель - помимо 23 кардиналов, 27 архиепископов, 106 епископов и многочисленных коронованных особ, в течение четырех лет здесь также находились 718 приезжих проституток! Во время Собора на повестке дня стоял вопрос о восстановлении нравственной дисциплины в Церкви: богемский священник Ян Гус, требовавший от духовенства добродетельной жизни, был сожжен на костре.
На самом деле, если единственным грехом средневекового священника была жизнь с женщиной, то если в остальном он был честен и верен своему партнеру, то факт нарушения им целибата можно было бы легко проигнорировать. В конце концов, никто не ставит под сомнение нравственность протестантских или православных священнослужителей на том основании, что они создают семьи. Похоже, что по большей части так оно и было, хотя в рядах духовенства того времени были и такие личности, чье поведение взывало к небесам - эротоманы или любители чужих жен. Приходской священник одной французской деревни в XIV веке, Питер Клерг, был и тем, и другим. Он с энтузиазмом пробирался между кроватями своих прихожанок, и показания одной из них, данные перед судом инквизиции, расследовавшим дела катаров, живших в этом районе, сохранились до наших дней. Девочка по имени Грациде свидетельствовала в суде, что когда ей было четырнадцать лет, отец Петр пришел в дом ее матери во время сбора урожая и, воспользовавшись отсутствием последней, стал настойчиво приставать к ней, пока наконец не завалил ее в сарае на сено (как видите, у рейтингового французского священника было что-то общее с епископом из далекой Польши, который был на несколько поколений моложе его). Грейзде не считала этот принудительный половой акт изнасилованием, как и ее семья. Согласно дальнейшим показаниям девушки:
Затем он продолжал плотские сношения со мной до января следующего года. Это всегда происходило в доме моей матери, которая знала об этом и давала согласие.
Подождите минутку - вы спросите, какой женщиной надо быть, чтобы закрывать глаза на то, что мужчина растлевает нашу дочь! Отцу Питеру помогло распространенное среди жителей деревни мнение, что секс со священником... не является грехом или даже чем-то, на что следует смотреть свысока. Так думала не только мать Грациде, ибо, как мы читаем далее в протоколе судебного заседания
Затем, в январе, священник отдал меня в жены моему покойному мужу Питеру Лизье, но тот продолжал часто приходить ко мне для плотских сношений, и это продолжалось в течение оставшихся четырех лет жизни моего мужа. Мой муж знал об этом и дал свое согласие. Иногда он спрашивал меня: "Священник делал это с тобой?", и я ответил: "Да". А мой муж сказал: "Если это священник, то это прекрасно. Но не ходите к другим мужчинам.
Это несколько напоминает рассказы странного содержания, проповедуемые во время пандемии COVID 19 некоторыми религиозными фанатиками, которые боролись против причащения через руку с утверждением, что человек не может заразиться болезнью, принимая Евхаристию, потому что Божья сила выжигает все вирусы. Как и (согласно тем же "авторитетам") святая вода.
Страсть священника к замужней прихожанке может даже привести к преступлению. В XV веке в Польском королевстве пресвитер Краковской епархии, отец Ян Пеньонжек из Витовиц, не только вступил в страстную связь с красавицей женой Якуба Боглевского, кастеляна Цеханува - Доротой, но и, не выдержав мысли о том, что у нее есть соперница в лице мужа, вместе со слугой ворвался в его спальню и убил его. С тех пор ничто не мешало влюбленным ворковать, как два голубя, поскольку и Пеньонжек, и его возлюбленная избежали наказания благодаря защите церкви. Не так повезло слуге пресвитера и соучастнику преступления - поскольку кто-то должен был понести наказание за убийство, оно пало на беднягу, которого публично выпороли и разрубили на куски.
Существует также жуткая история, рассказанная в XIII веке одним из последних праведников в рядах духовенства того времени, францисканцем Салимбене де Адма да Парма, на страницах написанного им пособия для молодых девушек, в котором были собраны леденящие душу и скандальные истории, служившие предостережением молодым девушкам от сексуальных преступников в рясах. Одна из таких историй рассказывает о женщине, которая во время исповеди призналась слушавшему ее священнику, что была изнасилована. Вместо того чтобы утешить ее, исповедник так разволновался от ее рассказа, что... изнасиловал ее на месте. Точно так же и двое других, к которым она пошла. Лишь четвертый оказался достойным тонзуры, которую он носил, и совершил таинство. На этом:
(...) он заметил у нее нож, которым она намеревалась покончить с собой, если этот священник также жестоко надругается над ней.
Автор рассказа принадлежал к ордену младших монахов, основанному святым Франциском Ассизским. Эти монахи, как и доминиканцы, стояли на гораздо более высоком моральном уровне, чем большинство духовенства того времени, представляя собой своего рода сквозняк свежего воздуха в затхлой атмосфере. Поведение старшего поколения монахов также оставляло желать лучшего. Особенно плохой репутацией пользовались странствующие монахи. Существует иллюстрация 15 века, на которой изображен такой монах, проводящий упоительные минуты в объятиях жены мужчины, у которого он остановился. Пока монах переживает эротический экстаз со своей любовницей, муж последней проводит ночь, молясь в часовне. Итальянский отец Герардино Сегарелло, живший в Парме в XIII веке, так обвел вокруг пальца вдову своего хозяина, что убедил ее позволить ему лечь обнаженным в постель ее дочери, потому что, как утверждал монах, Бог послал ему видение, велевшее проверить девственность девушки. Как нетрудно догадаться, в результате этого испытания дева перестала быть девственницей.
История Уильяма Маршалла, английского рыцаря, жившего на рубеже XII и XIII веков, который был для своих современников воплощением рыцарских добродетелей, в чем он имел некоторое сходство с нашим Завишей Чарным, доказывает, что мало кто питал иллюзии относительно морали монахов в Средние века. Во время одного из своих путешествий Маршалл встретил монаха, который сбежал из монастыря со своей возлюбленной. Тот факт, что монах нарушил обет целомудрия, не тронул Уильяма, но его планы на будущее - да: монах забрал с собой часть монастырских денег, планируя зарабатывать на жизнь ростовщичеством. Поскольку кредитование под проценты считалось церковью смертным грехом, праведный рыцарь ради души беглого монаха... лишил его всех денег. Этот эпизод многое говорит нам об умонастроениях того времени, тем более что он не считался постыдным - напротив, после смерти Маршалла он был включен в его официальную биографию, заказанную сыном покойного, чтобы сделать деяния отца известными.
Наконец, следует упомянуть кое-что о монахинях. Женщины, живущие в монастырях, считались невестами Христа и, как таковые, должны были вести добродетельную жизнь. Однако уже в начале эпохи так называемых Темных веков (а в данном случае это был седьмой век) архиепископ Кентерберийский прогремел:
Анимализм распространился в их спальнях, где каждая кровать осквернена самым постыдным развратом. Блудники взяли за образец не Непорочную Деву, а Фрину и Мессалину; они поклоняются не Христу, а идолам Приапа.
Если кто не знал, Фрина - знаменитая афинская проститутка, Мессалина - нимфоманка, жена императора Клавдия (добродушного человека, известного своим современникам по роману и телесериалу "Я, Клавдий"), а Приап - римское божество с огромным членом. Вышеупомянутая троица ясно указывает на то, что дела в женских монастырях шли плохо.
В последующие века ситуация не сильно улучшилась. Многие из монахинь, попавших в монастырские стены против своей воли, не собирались отказываться от удовольствий мирской жизни и брали себе любовников. Некоторые из них были чрезвычайно страстными, но и с богатым воображением. Одна монахиня, которую обвинили в игре с красивым молодым человеком, заняла необычную линию защиты, заявив, что ее сексуальный опыт действительно был диким и животным, но она занималась сексом не с мужчиной, а с... инкубом (разновидность демона), который, приняв человеческий облик, овладел ею не один, не два, а более четырехсот раз, а затем стал преследовать других монахинь монастыря, чтобы лишить их девственности. Лица судей, услышавших это свидетельство, должно быть, были бесценны.
Неизвестно, поверил ли суд в предполагаемый визит веселого посетителя из ада, но точно известно, что монахиня, находившаяся под следствием, не считала свою постельную жизнь столь же мучительно противоречивой, как монахиня из Йорка, которая забеременела в 1166 году в результате нарушения обета целомудрия. Хотя она не родила ребенка, так как, судя по всему, сделала аборт (хотя источник, сообщающий обо всей этой истории, утверждает, что вмешался сам Бог, удалив плод из ее чрева), монахини, живущие с ней в одном монастыре, не обошли это событие стороной. Когда женщина была на очередном свидании со своим возлюбленным, монахини устроили засаду на пару, затем дали сестре острый нож и под угрозой смерти приказали ей кастрировать мужчину, что наша героиня и сделала.
Видение, которое не давало иерархии спать по ночам, заключалось в возможности превращения женских монастырей в великие центры женской любви, причем отнюдь не платонической. Отсюда неоднократные постановления сменяющих друг друга епископов, запрещающие монахиням спать по двое на одной кровати. Поскольку к этой теме возвращались снова и снова, начиная со святого Августина пятого века, кажется, что что-то могло быть не так, и что лесбийские выходки монахинь были не просто видениями мужского воображения.
Все вышеперечисленные истории рисуют не очень назидательную картину морали церковных кругов в Средние века. Однако, как ни парадоксально, они вселяют некоторую надежду в католиков XXI века - если Церковь, несмотря на наличие таких функционеров, как те, кого мы привели в этой статье, пережила Средневековье и сделала много хорошего для человечества, то и сегодня она выйдет вперед.
Скоро появится Новый Свет. И вместе с ним сифилис
Средние века, по общему мнению, закончились в 1492 году с открытием Америки Христофором Колумбом. Последствия путешествия великого исследователя должны были революционным образом изменить мир, а также сексуальную жизнь людей в Европе.
С другого берега Атлантики на Старый континент поступало не только золото. Моряки Колумба, возвращавшиеся из Америки, привезли с собой еще кое-что, хотя и не подозревали об этом - венерическое заболевание, ранее неизвестное в Европе - сифилис, также известный как сифилис. Болезнь быстро начала сеять хаос среди любителей сексуальных удовольствий. Эпидемия вспыхнула еще в 1494 году, во время осады Неаполя королем Франции Карлом VIII. В армии захватчиков служило большое количество испанских наемников, за которыми следовали таборы блудниц. Некоторые из иберийских солдат, вероятно, уже были носителями болезни - моряки Колумба заразились ею, насилуя индианок, а по возвращении домой поделились микробами возбудителя с работницами борделей, где они праздновали успех экспедиции. У них были другие клиенты, которые заражали других работниц секс-индустрии, а от последних бледную спирохетную бактерию подхватили наемники, участвовавшие в итальянской экспедиции Карла. Вскоре после завоевания Неаполя в городе вспыхнула чумная болезнь, которую поначалу приняли за оспу или проказу. Ситуация была настолько тяжелой, что французский правитель, хотя и одержал победу, приказал отступить. Однако молоко уже было пролито, и сифилис начал свое победоносное шествие по Европе.
Болезнь пришла в Польшу в следующем году. Интересно, что мы знаем имя нулевого пациента - согласно летописцу Мацею из Мехова, это была жена Войцеха Белого, слуги краковского бургграфа, который привез болезнь в качестве сувенира из... паломничества в Рим. Можно сказать, что то, что происходит в Риме, остается в Риме, но не в этот раз. Сифилис быстро распространился по Висле и почти убил династию Ягеллонов: умерли король Ян Ольбрахт, его преемник Александр Ягеллон и их брат, примас Польши Фридрих (который, вероятно, жил не лучше, чем епископ Завиша). Таким образом, из многочисленных сыновей Казимира Ягеллона в живых остались двое - не слишком успешный король Чехии и Венгрии Владислав и младший из братьев Сигизмунд, который, как это ни парадоксально, вошел в историю под прозвищем Старый. От заражения его спасло постоянство чувств - он остался верен одной возлюбленной.
Завезенная из Америки, болезнь, вызываемая спирохетой палео, терроризировала европейцев вплоть до 20-го века и изобретения антибиотиков. Хотя более поздние штаммы болезни не убивали так быстро, как во время первой эпидемии, сифилис разрушил жизни бесчисленного количества людей, деформируя их тела, сводя с ума или отправляя в загробный мир - среди его жертв были Иоанн III Собеский, Фридрих Ницше и Станислав Выспяньский, умерший в молодом возрасте. Можно даже рискнуть сказать, что когда речь идет об эротической сфере жизни, современная эпоха - это эпоха сифилиса.
