37 глава книги Тома Бауэра носит название Netflix, но на самом деле конспективное повествование охватывает и «громкий» дебют герцогов Сассекских на Spotify в декабре 2020 г., и появление Гарри на Late Late Show Джеймса Кордена в феврале 2021 г., и победу Меган в судебном процессе против Associated Newspapers, и интервью с Опрой Уинфри...
«Это была запоминающаяся сцена. Сидя перед гигантским экраном в огромном имении Тома Баррака — миллиардера, поддерживающего Трампа, — Меган и Гарри смотрели последние серии «Короны». Сассексы, которых представила Барраку Опра Уинфри, приехали на горное ранчо площадью 1200 акров неподалеку от Санта-Барбары, чтобы встретиться со скандальным отцом шестерых детей, который контролировал многомиллиардную империю недвижимости, связанную с арабскими инвесторами, — накануне дня, когда хозяин имения оказался втянут в судебное преследование. Гарри без разбора комментировал вымышленный вариант правления его бабушки и дедушки и неприязненные отношения его родителей, показанные в шоу. «О, там все гораздо хуже!» — неоднократно повторял он.
Жизнь среди голливудских знаменитостей расшатала понятия Гарри о благоразумии и верности своей семье. Его ремарки отражали миссию Сассексов: во-первых, отомстить королевской семье, а во-вторых, создать свой бренд».
Вскоре после частного визита герцогов Сассекских к Барраку Гарри принял участие в шоу Джеймса Кордена, проехав по Лос-Анджелесу в открытом автобусе в сопровождении этого комедийного актера. Бауэр пишет, что позже продюсер Кордена рассказал: «это интервью было результатом того, что Гарри долго приставал к звезде, желая появиться в его шоу». Теперь уже стоя перед объективами камер, Гарри открыто хвалил Netflix за сериал «Корона», потому что он «дает вам приблизительное представление о [королевском] образе жизни и о том, как тяжело ставить долг и служение превыше семьи». Его не беспокоило то, что шоу Кордена транслировалось в то самое время, когда 99-летний принц Филипп был госпитализирован. Многие зрители осудили явное стремление Гарри к публичности — тем более что совсем недавно Сассексы привлекли к своему первому подкасту Spotify 19-месячного Арчи. Желание сохранить частную жизнь в секрете было забыто; «чтобы привлечь внимание общественности, Сассексы полагались на саморазоблачение — это касалось в том числе и их самих».
Еще одним рекламным ходом стало распространение «семейного фото» с беременной Меган — для того, чтобы сделать снимок, был нанят лондонский фотограф нигерийского происхождения Мисан Гарриман: «Результат был впечатляющим. На черно-белом фото Меган лежала на земле под ивой, устроив голову на коленях Гарри, и ее правая рука покоилась на животе. Гарриман сопроводил фотографию «свободных душ», появившуюся на первых полосах по всему миру, надписью: «С этим древом жизни позади них, с садом, олицетворяющим плодородие, жизнь и движение вперед, им не нужно никаких наставлений, потому что они вальсируют по жизни вместе, как абсолютные родственные души, — и так будет всегда». Позже выяснилось, что ива была прифотошоплена к фотографии Гарримана». Газета Daily Star вышла с заголовком: «Женщина, стесняющаяся публичности, говорит 7,67 миллиарда людей: «Я беременна».
В Букингемском дворце чиновники во главе с личным секретарем королевы Эдвардом Янгом были в тупике, не представляя, как повлиять на пару, рекламирующую себя за счет дворца. Ситуация осложнялась тем, что в это время полным ходом шел судебный процесс по иску Меган против Mail on Sunday — и Меган не без оснований предполагала, что на этом фоне «осторожные дворцовые чиновники будут избегать открытого противостояния» с бывшими членами королевской семьи.
Процесс завершился неожиданно:
«Заключение судьи Уорби было удивительным. Судья скептически отнесся к тому, что газета может представить доказательства, противоречащие показаниям Меган, и решил: в судебном разбирательстве нет необходимости, Меган одержит победу, не подвергаясь перекрестному допросу. Судья отказался заслушать показания четырех дворцовых сотрудников — он решил, что большинство доказательств, которые газета представила в свою защиту, включая текстовые сообщения Меган, не имеют отношения к делу. Их защита, заявил он, была «сведена к спекулятивным гипотезам, основанным на слухах из неизвестных источников, которые ничем не подтверждены»... Авторитет и репутация Меган были защищены от любого оспаривания со стороны судьи. Меган и Schillings одержали безоговорочную победу».
Решение судьи Уорби об отказе в проведении полноценного судебного разбирательства, «оскорбляющем сам смысл правосудия», встревожило не только проигравшую Mail on Sunday, но и всю медиаиндустрию: специалисты и эксперты писали о том, что принято «решение мечты для сильных мира сего, желающих избежать пристального внимания общественности». Разумеется, Меган с этим не согласилась — и поздравила всех своих сторонников с общей победой, сказав: «Мы все заслуживаем справедливости и правды».
16 февраля Меган, «воодушевленная победой», явилась на съемки интервью с Опрой Уинфри — «теперь она была готова пристыдить своих родственников и отстоять свою точку зрения против Кембриджей»:
«За предыдущие несколько недель все реплики Меган были написаны, переписаны и отрепетированы. Она точно знала, в какие моменты поколеблется, задержит дыхание, прикоснется к тщательно уложенной пряди волос, изобразит нежелание осуждать королевскую семью — чтобы затем, преодолев нерешительность, застенчиво повторить слова о своем обязательстве говорить правду. Интервью длилось три часа двадцать минут. Гарри присоединился примерно через два часа. Во время съемок Меган сообщила, что ждет девочку. Она не упомянула о болезни принца Филиппа. Опра Уинфри поблагодарила своих гостей — и несколько часов спустя объявила о сенсации. «Это лучшее интервью, которое я когда-либо проводила», — заявила она. Запись была передана на редактирование для трансляции по всему миру 7 марта».
Букингемский дворец расценил то, что Сассексы не сообщили о намерении дать громкое интервью, как оскорбление. Чиновники опасались худшего; «доверие к Гарри быстро падало, и Эдвард Янг рекомендовал королеве нанести ответный удар». Королева решила, что Сассексы будут лишены оставшихся королевских патронажей, а Гарри — последних почетных военных званий. В одностороннем порядке дворец объявил: «Оставляя работу в королевской семье, невозможно продолжать выполнять обязательства, связанные с государственной службой». Сассексы немедленно огрызнулись в ответ, заявив: «Служение универсально».
На этом фоне кто-то решил «нанести упреждающий удар» (мнение о том, что информация была «слита» газете Times с одобрения принца Уильяма, было очень популярным — но, разумеется, бездоказательным). 3 марта 2021 г. королевский комментатор Валентин Лоу опубликовал в Times сенсационный материал, сообщив, что высокопоставленные чиновники положили под сукно жалобы персонала, обвиняющего Меган в издевательствах над сотрудниками дворца, «эмоциональной жестокости» и «манипулировании»: «Чтобы защитить Меган, дворец отказался расследовать обвинения. Всем мужчинам в серых костюмах, которых она ненавидит, придется за многое ответить, потому что они ничего не сделали для защиты людей».
Адвокаты Меган, пишет Бауэр, получили уведомление от Times за неделю до публикации — но «не смогли представить никаких юридических оснований для предотвращения выхода материала». Меган выступила с заявлением, в котором назвала публикацию «рассчитанной клеветнической кампанией», а ее представители обвинили дворец в «распространении ложной информации» через СМИ. Сассексы «не сомневались, что утечка информации была спровоцирована Уильямом с целью нанести упреждающий удар перед их грандиозным интервью» — и их пресс-агенты организовали волну сочувственных выступлений друзей и бывших коллег Меган в ее защиту и против дворца. Однако адвокаты Меган не подали иск о клевете против Times.
Накануне трансляции интервью представитель Сассексов объявил, что это будет «последнее высказывание» об их разногласиях с королевской семьей: им «нужно было высказать свое мнение», и теперь они «считают вопрос закрытым и готовы двигаться дальше». Пресс-секретарь Букингемского дворца поддержал это мнение, сообщив, что, вероятно, интервью станет «одним из быстро забывающихся шоу, затерянным в тумане времени». Никто не мог предвидеть громких заголовков, заполонивших прессу, радио и телевидение 8 марта, на следующий день после трансляции.
«Гарри и Меган, очевидно, верили, что их интервью с Опрой Уинфри было правдивым и не могло вызвать дискуссий. «Что в итоге вызывало раздражение, — сказала Меган, — так это интерпретация людьми [того, что я говорю]». По мнению Сассексов, оба они стали жертвами расистских таблоидов — и теперь Букингемский дворец разжигал ненависть к ним по поводу вымышленных издевательств».
