До 10 марта 1943 года 192-я танковая бригада продолжала приводить себя в порядок в Белгороде, а 10 марта на основании полученного приказа в составе 7 танков (5 М3с, 2 М3л), противотанковой батареи и мотострелкового батальона (5 минометов, 35 автоматчиков, 67 стрелков) заняла оборону по западной окраине Белгорода, войдя в подчинение начальника гарнизона Белгорода.
Впрочем, в журнале боевых действий штаба 416-го ТБ говорится, что батальон занял оборону на северо-западной окраине Белгорода у дороги Белгород – Томаровка в составе 3-х танков М3л. Судя по дальнейшим событиям, в 416-м танковом батальоне действительно еще оставалось 3 исправных танка М3л, а в 417-м танковом батальоне – 4 М3с.
До 18 марта линия фронта до Белгорода еще не доходила, но все это время бригада вела непрерывную разведку в северо-западном, западном и юго-западном направлениях, установив в ходе нее связь со 2-м и 3-м гвардейскими танковыми корпусами. Боестолкновений с противником бригада до 18 марта не имела, однако с 12 по 18 марта ее расположение в Белгороде ежедневно подвергалось интенсивным ударам со стороны авиации противника. Бомбежки велись группами до 30 самолетов с интервалами между налетами от 20 минут до 2 часов в дневное время и одиночными самолетами в ночное время. 15 марта при очередном авианалете был убит командир взвода 1-й роты 416-го ТБ лейтенант Иван Петрович Миронов.
В 10.00 17 марта при новом авианалете в 416-м танковом батальоне погибли офицер связи капитан Ефим Костенко (прим. – в журнале боевых действий штаба 416-го ТБ сказано, что он был начальником штаба 416-го ТБ, но этому нет подтверждения в учетно-послужной карточке на Костенко), радист танка младший сержант Василий Васильевич Белов и некий младший сержант Комаров, был ранен командир башни младший сержант Ерофей Гостев. Чуть позже, в 14.00 при повторном авианалете в 416-м батальоне была разбита транспортная автомашина «Додж» с продуктами, ранены командир 37-мм орудия старшина Федор Бойко и каптенармус старший сержант Василенко. Потери в других подразделениях бригады во время авианалетов не известны.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мото-стрелково-пулеметном батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады, можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Уже через полчаса трое пленных немецких солдат были сданы "по команде". При этом двум из них пришлось нести третьего, у которого кровотечение никак не останавливалось. Тимофей, Второй Иван и Анатолий заняли позицию с солотурном в коровнике. Тимофей не упустил возможность слазить в соседний разрушенный коровник, но скоро вернулся оттуда весь в глиняной пыли, грязный с ушибленной рукой и только с одной немецкой винтовкой, найденной им среди развалин.
Ещё примерно сутки мотострелки занимали позиции на южной окраине освобождённой Даниловки. Тимофей с Анатолием за это время, действительно изрядно попотев, откопали заваленную обвалившейся крышей коровника немецкую повозку с "рационами" и санпакетами. Так что трофеев хватило не только на взвод, но и на всю поредевшую стрелковую роту. Да ещё запасливый старшина сумел "притарить" пару десятков "рационов" для общих нужд в виде обменного фонда.
Дядя Прохор приготовил и дал попробовать Степке кофе с молоком и с сахаром. В некоторых немецких пайках оказалось также сухое молоко. Степке очень понравился такой напиток и он набил пачками с сухим кофе почти половину своего вещмешка. Тем более, что большинству бойцов роты кофе пришелся совсем не по вкусу и они легко меняли кофе на что-то по их мнению более съедобное или просто отдавали Степке коробочки с коричневым порошком.
Через сутки батальон погрузили на полуторки и првезли на северо-восток, в Белгород. Танковая бригада теперь стала пребывать в армейском резерве. Первые трое суток в резерве Степка в основном только отсыпался и отъедался.
Потом Степка с Тимофеем выбрались проведать Ивана Первого в медсанбате. Его рана быстро заживала и он рвался опять в строй.
После бани прошёл слух, что будет новая форма, такая же, как была в царской армии, с погонами. Дядя Прохор объяснил, что тогда на погонах у Степке будует по одной тонкой поперечной полоске из материала какого-то другого цвета, чем цвет погона. Такая "полоска" называлась раньше "лычкой".
Потом дядю Прохора вызвали в особый отдел бригады. Он вернулся оттуда через пару часов, но ничего никому не рассказал. Через неделю дядя Прохор стал старшим сержантом.
В последнюю неделю февраля действительно ротный старшина раздал новые погоны, кому положено, с узкими и широкими лычками. Все стали их пришивать на старую форму, убирая с петлиц "треугольники". Сам старшина уже красовался в погонах, на которых была широкая поперечная лычка, к которой в середине "примыкала" узкая продольная. Такой "узор" на погонах напоминал заглавную букву Т.
Затем было общее построение батальона, на котором Степка и Тимофей получили по ордену Красной Звезды за подбитый танк, а дядя Прохору вручили медаль "За Отвагу". Играл оркестр при вручении наград, комиссар бргады сказал речь. Получилось, что теперь дядя Прохор и Степка "сравнялись" по наградам, чему ефрейтор был очень горд, а старший сержант к этому факту отнесся совершенно спокойно.
Затем у Тимофея начались неприятности. Во-первых, он получил письмо из дома, в котором жена написала, что их дочка умерла при родах, а девочка, которую она родила, выжила. Жена назвала внучку тем же именем, что и дочку - Василиса. Тимофей два дня ходил чернее тучи, потом где-то раздобыл самогон и напился. Самогон оказался "палёным", военфельдшер Варенька еле Тимофея "откачала" какими-то народными средствами и молоком.
Оклемавшись, Тимофей собрал и отослал очередную посылку домой, которая в основном состояла из пачек с немецкой солью, сухим молоком и двух отрезов бязи. Материю достал опытный ротный старшина, на что-то её выменяв.
Через несколько дней после этого Тимофея вызвали в штаб бригады, откуда он вернулся с новыми погонами, на которых было по три узких лычки, и с новеньким орденом Красного Знамени в еоробочке. Оказывается этим орденом он был награждён ещё осенью сорок первого года, когда прикрывал выход из окружения остатков стрелковой дивизии, в которой тогда воевал. И был он тогда сержантом. Тимофей вернулся из штаба бригады растерянный и чем-то явно озобоченный. Он теребил в руках красную картонную коробочку с орденской книжкой, рассматривал сам орден, не торопясь его привинтить к гимнастёрке.
Потом он стал довольно часто уединяться с дядей Прохором и долго о чем-то говорить. Степка один раз по службе подошёл к обоим сержантам, сидящим на лавочке, и до него донеслось только окончание фразы дяди Прохора:
- ...Всё равно вычислят, не сегодня, так завтра, потому как "контора пишет" и маховик запущен...
После этого, заметив приближающегося Степку, старший сержант замолчал.
Действительно, через неделю, как раз в День Красной Армии за Тимофеем пришли, вернее, приехали на лендлизовском "додже" сержант и два солдата из коммендантского взвода. Они разоружили Тимофея, сняли с него ремень и увезли с собой. Уже сидя в кузове грузовичка Тимофей попрощался с сослуживцами:
- Если что, не поминайте лихом!..
Ещё через неделю дядя Прохор рассказал Степке, что Тимофей не просто полгода отсиживался "под подолом у своей жены", а служил полицаем. Видимо именно поэтому его не застрелили за нападение на венгерского пулемётчика, который изнасиловал его дочку, а только выпороли. Дядю Прохора тоже вызывали в бригадный отдел, но от оттуда вернулся в тот же день и был спокоен.
По приговору военного трибунала Тимофея приговорили к какому-то большому сроку заключения с отсрочкой приговора до окончания войны. Сразу после этого заменили срок на два месяца пребывания в штрафной роте. Таким образом взвод дяди Прохора сократился ещё на одного бойца.
Очередные потери взвод понёс во второй неделе марта, когда немцы стали регулярно бомбить Белгород. По всем признакам опять шли бои за Харьков, только теперь уже наступали немцы. Днём немцы налетали группами, а ночью - одиночными самолётами. В одном из таких налётов под разрыв немецкой бомбы попал боец второго отделения. В братскую могилу положили его останки, уместившиеся в завернутую телогрейку.
Во время одного из дневных авианалётов немецкая бомба попала в дом, вподвале которого укрывались несколько десятков жильцов соседних домов. Взвод дяди Прохора потом несколько часов растаскивал завалы, пытаясь вызволить из под развалин дома погребённых заживо людей. Удалось это сделать к вечеру, но спасти удалось не всех. Одна молодая женщина всё это время пыталась прикрыть собой десятилетнего сына. Его вытащили первым, а когда стали вытаскивать мать, большая балка сорвалась, упала и перебила женщине обе ноги. Вытащить её живой уже не успели.
Мальчик долго сидел перед телом матери и молчал, не плакал. Старшина Трофим Иванович увёл его к походной кухне и дал котелок с кашей и ложку. Но мальчик есть отказался, только выпил целую кружку чая с сахаром. После этого он разрыдался, уткнувшись старшине в ватник. Соседи по дому рассказали, что у мальчика ещё есть дядя (брат матери), который живёт на другом краю Белгорода. Вроде бы он должен был приехать за мальчиком на следующий день. Узнав, что за ним приедет дядя, мальчик немного ожил и утром даже поел хлеба с тушенкой, а затем стал проявлять недюжинный интерес к процессу чистки винтовки. Степка показал, как разбирать и собирать винтовку, потом доверил это "упражнение" выполнить самому Артёму. На вопрос, зачем тому знать, как обращаться с винтовкой, он ответил вполне коротко и по-взрослому:
- Мстить!..
В ту ночь два одиночных немецких самолёта сбросили несколько зажигательных бомб на дальний район Белгорода. В ночном небе долго были видны несколько пожаров. А утром выяснилось, что дядя Артема сгорел в одном из этих пожаров. Пришёл Трофим Иванович и сел напротив Артема, который пытался уже собрать и разобрать винтовку с закрытыми глазами ("в темноте") под присмотром Степки. По взгляду старшины Степка понял, что дядя Артёма к себе уже не заберёт... Трофим Иванович ещё довольно долго сидел и вздыхал, не решаясь сообщить Артёму вторую страшную весть за сутки...
...К солотурну осталось всего 55 патронов, хотя правильнее было бы всё-таки называть их снарядами, потому что только 35 из них были с бронебойными пулями. Прознав про эту проблему, ротный старшина, взял кое-что из "обменного фонда" и напросился поехать вместе с бригадным инженером на армейский склад. Вернулся старшина подвипивший и довольный, привезя с собой четыре 10-ти патронные обоймы к солотурну. Таким образом, боекомплект к "швейцарской дрыне" увеличился почти вдвое. Дядя Прохор даже на радостях разрешил Второму Ивану в качестве тренировки, выстрелить из солотурна по крышке от бочки, установленной на расстоянии в километр. Иван сильно волновался, но попал оба раза, целясь через оптический прицел.
Отпраздновали женский день в компании военфельдшера Вареньки, которая при всех поцеловала Степку в обе щеки. А через сутки после этого батальон получил приказ выдвинуться на западную окраину города и занять оборону. Видимо, дела на фронте у наших войск теперь опять шли не очень...
Фактографический материал, использованный в этой заметке, был взят из публикации Максима Бакунина "192-я танковая бригада. Боевой путь до июля 1943 г".
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
