В начале Великой Отечественной войны обстановка на фронте потребовала выделить часть сил из состава ВМФ как для непосредственной обороны военно-морских баз, так и для участия в военных действиях на важнейших направлениях сухопутных фронтов. Согласно постановлению Государственного комитета обороны уже в конце 1941 года были сформированы 25 отдельных стрелковых бригад, для укомплектования которых флот выделил 36 тысяч моряков, в 1942 году — 189 тысяч. Всего за годы Великой Отечественной войны ВМФ выделил свыше 400 тысяч моряков. В Сталинградской битве принимали участие свыше 100 тысяч морских пехотинцев в составе 21-го армейского соединения.
В период Сталинградской битвы беспримерным мужеством покрыли себя части 92-й отдельной стрелковой бригады. У стен Волгоградского элеватора стоит во весь рост семиметровая скульптура моряка — защитника Сталинграда. В правой руке он держит противотанковое ружье, в левой — бескозырку, на плечи накинута плащ-палатка. На стене надпись:
«…Особое упорство, стойкость и массовый героизм проявили здесь моряки 92-й отдельной стрелковой бригады».
Бригада была сформирована из моряков Северного и Балтийского флотов. В маршевые батальоны направлялись добровольцы из числа лучших командиров, политработников и краснофлотцев. В первую очередь, отбирались те, кто уже имел опыт боев на суше. Флотское обмундирование решили заменить общевойсковым, но это оказалось непросто. Моряки просили не менять форму. И их можно было понять. Ведь бескозырка, клеш и бушлаты стали своеобразным символом бесстрашия и мужества в боях. К тому же было известно, что фашисты уже испытали силу и стойкость краснофлотцев на поле боя и боялись встречи с ними. Было решено оставить морякам тельняшки, бескозырки и поясные ремни. Леонид Соболев в рассказе «Морская душа» писал:
«Сила моряков неудержима, настойчива, целеустремленна. Потому-то враг и зовет моряков на суше „черной тучей“, „черными дьяволами“. Если они идут в атаку, то с тем, чтобы опрокинуть врага во что бы то ни стало. Если они в обороне, они держатся до последнего, изумляя врага немыслимой, непонятной ему стойкостью».
К середине сентября 1942 года в Сталинграде шли тяжелые уличные бои. Войска 62-й армии, которые защищали северную и центральную часть Сталинграда, были расчленены и нуждались в пополнении. Приказом командующего Сталинградским фронтом Андрея Ивановича Еременко прибывшие к исходу 16 сентября первые эшелоны 92-й отдельной стрелковой бригады придавались 62-й армии. За день моряки совершили маршевый бросок через приволжские степи и вышли к Сталинграду. Бойцы увидели страшное зрелище: на фоне хмурого серого неба лежал разрушенный город, который тонул в зареве пожарищ. Этот город им предстояло защищать. В ночь на 18-е сентября войска бригады переправились на правый берег Волги и сосредоточились в районе реки Царицы. От развалин зданий на набережной, где засели немецкие автоматчики, моряков 92-й бригады отделяла узкая полоска земли. Ее предстояло преодолеть без поддержки артиллерии. И сделать это надо было только одним способом — атаковать как можно стремительней. Удар моряков по противнику был мощным. Обходя, блокируя и уничтожая огневые точки и автоматчиков врага, подразделения бригады упорно продвигались вперед. Бои шли за каждый дом, комнату, окно. Отбитые у противника объекты, сразу же закреплялись, так как гитлеровцы пытались тут же контратаковать и вернуть утерянное. Несмотря на все трудности и отсутствие опыта уличных боев, моряки упорно пробивались вперед, от квартала к кварталу. Умению бить врага в новых условиях краснофлотцы учились в ходе боев. Уже в первый день выяснилось, что в городе эффективнее всего вести наступление на отдельные опорные пункты мелкими группами.
К исходу 18 сентября моряки без поддержки танков, артиллерии и авиации, преодолев упорное сопротивление врага, освободили улицы: КИМ, Циолковского, Академическую, Валдайскую, Рабоче-Крестьянскую, Баррикадную, Козловскую, выбили немцев из вокзала Сталинград-2 и пробились к элеватору. Здесь сложилась чрезвычайно сложная обстановка.
Здание элеватора было построено в 1940 году. В нем хранили собранное на полях области зерно. Элеватор был самым высоким зданием в Ворошиловском районе. К началу уличных боев в Сталинграде, он был практически пуст, так как почти все зерно успели вывести на левый берег Волги. И теперь это массивное здание, возвышающееся над районом, было на учете, как особо выгодный опорный пункт. Ожесточенные бои за элеватор шли в течение нескольких дней. В фондах музея-панорамы «Сталинградская битва» хранятся воспоминания командира пулеметного взвода 92-й отдельной стрелковой бригады Андрея Хозяинова. Вот, что он пишет:
«В ночь на 18 сентября, после жаркого боя, меня вызвали на командный пункт батальона и дали приказ: добраться с пулеметным взводом до элеватора и вместе с оборонявшимся там подразделением удержать его в своих руках во что бы то ни стало. В прибывшем взводе было 18 человек при хорошем вооружении. У нас имелись два станковых и один ручной пулемет, два противотанковых ружья, три автомата и радиостанция.
18-го на рассвете с южной стороны элеватора появился фашистский танк с белым флагом. „Что случилось?“ — подумали мы. Из танка показались двое: один фашистский офицер, другой — переводчик. Офицер через переводчика начал уговаривать нас, чтобы мы сдались „доблестной“ немецкой армии, так как оборона бесполезна и нам больше не следует тут сидеть. „Освободите скорее элеватор, — увещевал нас гитлеровец. — В случае отказа пощады не будет. Через час начнем бомбить и раздавим вас“. „Вот так нахалы!“ — подумали мы и тут же дали короткий ответ фашистскому лейтенанту: „Передай по радио всем фашистам, чтобы катились на легком катере… А парламентеры могут отправляться обратно, но только пешком“.
Вскоре с южной и с западной сторон в атаку на элеватор пошли танки и пехота противника численностью примерно раз в десять сильнее нас. За первой отбитой атакой началась вторая, за ней — третья, а над элеватором висела „рама“ — самолет-разведчик. Он корректировал огонь и сообщал обстановку в нашем районе. Всего 18 сентября было отбито девять атак.
Мы очень берегли боеприпасы, так как подносить их было трудно и далеко. В элеваторе горела оставшаяся пшеница, в пулеметах вода испарялась, раненые просили пить, но воды близко не было. Так мы отбивались трое суток — день и ночь. Жара, дым, жажда. Днем многие из нас забирались на верхние точки элеватора и оттуда вели огонь по фашистам, а на ночь спускались вниз и занимали круговую оборону. Наша радиостанция в первый же день боя вышла из строя. Мы лишились связи со своими частями.
И вот наступило 20 сентября. В полдень с южной и западной стороны элеватора подошло двенадцать вражеских танков. Противотанковые ружья у нас были уже без боеприпасов, гранат также не осталось ни одной. Танки подошли к элеватору с двух сторон и начали почти в упор расстреливать наш гарнизон. Однако никто не дрогнул. Из пулеметов и автоматов мы били по пехоте, не давая ей ворваться внутрь элеватора. Вскоре из-за танков появились фашистские автоматчики. Их было около ста пятидесяти — двухсот. В атаку шли они очень осторожно, бросая впереди себя гранаты. Нам удавалось подхватывать гранаты на лету и швырять их обратно. При каждом приближении фашистов к стенам элеватора мы, по уговору, все кричали: „Ура! Вперед! За Родину!“. В западной стороне элеватора фашистам все же удалось проникнуть внутрь здания, но отсеки, занятые ими, были тут же блокированы нашим огнем. Бой разгорался внутри здания. Мы чувствовали и слышали шаги и дыхание вражеских солдат, но из-за дыма видеть их не могли. Бились на слух. Вечером при короткой передышке подсчитали боеприпасы. Их оказалось немного. Обороняться с таким количеством боеприпасов было невозможно. Мы были окружены. Решили пробиваться на южный участок, в район Бекетовки…».
Так краснофлотцы держали оборону у стен элеватора. Тысячи снарядов, мин и авиационных бомб рушились на моряков. Осколки металла в клочья рвали человеческие тела, гнулось от взрывов железо, но люди в тельняшках, по велению долга перед Родиной, стояли насмерть.
Хочется отметить тот факт, что бригада, по своему составу, была многонациональной. 62 процента было русских и 38 процентов других национальностей. Но все они считали сталинградскую землю своей, родной и дрались за нее с честью.
Около 300 вражеских солдат и офицеров, два танка были уничтожены у стен элеватора. 2400 пробоин от снарядов в его стенах красноречиво свидетельствуют о напряженных боях.
Сражаясь в южной части города с 17 по 27 сентября, моряки 92-й бригады уничтожили около 7000 вражеских солдат и офицеров, 17 танков, 9 артиллерийских и минометных батарей, захватили 11 пленных, 22 пулемета и 9 минометов.
С началом контрнаступления советских войск под Сталинградом 92-я бригада, получив пополнение, продолжала вести бои за заводы Тракторный, «Баррикады», «Красный Октябрь», сражалась в районе Метизного завода и Мамаева кургана. 1-го февраля бригада вместе с другими соединениями принимала участие в ликвидации северной группировки немецко-фашистских войск.
Массовый героизм воинов 92-й отдельной стрелковой бригады в битве за Сталинград был высоко оценен: соединение было награждено орденом Красного Знамени.
Алевтина Наумова.
