В этом году исполняется 105 лет со дня Великой Октябрьской революции. Интересно отметить, что вопреки распространенному мнению штурмов «Зимнего дворца» было несколько. При этом далеко не все они носили революционный характер. Даже сама дата 7 ноября (25 октября по старому стилю) может быть оспорена, как день, в который пало Временное правительство…
Брать или не брать вот в чем вопрос?
Старшее поколение читателей со школьной скамьи знает, что 7 ноября 1917 года после холостого выстрела крейсера «Аврора» революционные массы пошли на штурм Зимнего дворца, сместив Временное буржуазное правительство. На самом деле, если соблюсти историческую справедливость, праздник должен был бы отмечаться на сутки позже. Во всем мире, принято отмечать победу не в момент начала политического или военного действа, а в дату его завершения. Как известно штурм Зимнего дворца начался в 9 часов 40 минут вечера 25 октября по старому стилю (7 ноября), а закончился в два часа ночи 26 октября (8 ноября) 1917 года. При этом с юридической точки зрения министры Временного правительства были арестованы отрядом революционно настроенных матросов во главе с В.А. Антоновым-Овсеенко в 2 часа 10 минут 26 октября (8 ноября) 1917 года. Однако министры не сдались в прямом смысле этого слова, а лишь мужественно заявили, что вынуждены подчиниться силе. Получается, годовщину октябрьской революции 1917 года необходимо отмечать не седьмого, а восьмого ноября по новому стилю. Не менее интересен вопрос: с кем боролись в практически беззащитном Зимнем дворце на протяжении четырех часов несколько тысяч хорошо вооруженных матросов? В то время, пока министры Временного правительства ждали помощи с фронта, их охраняло 137 ударниц женского батальона смерти, три роты юнкеров и 40 Георгиевских кавалеров инвалидов войны из расположенного в здании Зимнего дворца госпиталя. Первоначально предполагалось, что Зимний дворец будут оборонять казаки, давшие присягу Временному правительству. Но их подразделения накануне штурма покинули дворец. Перед своим уходом, казаки заявили, что им необходимы гарантии Керенского, что их кровь не прольется зря, как это уже было в июле, а с большевиками будет покончено раз и навсегда. После того, как пожелания казаков проигнорировали, они отказались защищать Зимний дворец. Сегодня большинство историков считает, что если бы Керенский дал, ожидаемые от него гарантии, история нашей страны могла бы сложиться совсем иначе. Но и большевики действовали крайне нерешительно. Утром 25 октября они заняли почту, телеграф, банки и другие государственные учреждения. Вооруженного сопротивления им практически нигде не оказывалось. Однако идти на штурм Зимнего дворца они опасались, считая, что могут вернуться казаки или подойти с фронта части верные Временному правительству. Да и людей для штурма у большевиков было не много. Например, из 1500 красногвардейцев Путиловского завода для штурма дворца было выделено всего 80 человек. Впрочем, много людей и не требовалось. К вечеру 25 октября из Зимнего была выведена вся артиллерия Михайловского артиллерийского училища. Вслед за ними Дворцовую площадь покинули броневики из-за отсутствия бензина. Удрученные картиной всеобщего бессилия и уныния, последними дворец покинули немногие еще остававшиеся там казаки. Оборону дворца возглавил П.И. Пальчинский.
Штурм первый: революционный
Только после прибытия из Кронштадта нескольких тысяч революционных матросов большевики, наконец, решились на штурм. Несмотря на советскую пропаганду, согласно которой матросы революционным вихрем лихо взяли дворец, в реальности все обстояло совсем не так. Первый штурм защитники Зимнего дворца отбили. Как отмечали обе стороны, в течение часа толпы матросов волнами накатывали и обратно отходили от дворца под плотным огнем его защитников. В 23 часа по Зимнему дворцу начали вести огонь из орудий Петропавловской крепости. Было произведено 35 выстрелов, но били специально мимо. В это время во дворец со стороны Невы через незапертые двери начали проникать зеваки, криминальные элементы и просто воры. Судьбу дворца решила невнимательность его охраны. Защитники дворца, ожидавшие подмогу из Государственной Думы, ошибочно пропустила на территорию Зимнего дворца около двух сотен революционеров. Вслед за ними с дворцовой площади ворвалась во двор, а затем хлынула во дворец толпа матросов и красноармейцев. Несмотря на длительное сопротивление защитников дворца, людские потери, подтвержденные документально оказались минимальны: шестеро солдат и одна ударница из батальона смерти. Существует версия, что члены Временного правительства сдались сами, поскольку сопротивляться было бессмысленно, а Антонов-Овсеенко гарантировал всем жизнь. Он не обманул. После ареста министров на двух машинах увезли в Петропавловскую крепость.
Штурм второй: похмельный
Самое удивительное, что с арестом членов Временного правительства проблемы у Зимнего дворца лишь начинались. Дело в том, что в его здании хранилось не только огромное количество ценностей, притягательных для грабителей, но и огромные запасы спиртного. Если картины, скульптуры и другие предметы искусства интересовали революционные массы достаточно слабо, то ради спиртного они были готовы, хоть каждый вечер повторять штурм Зимнего дворца, что и происходило в реальности. Чтобы не показаться предвзятыми приведем слова американского журналиста Альберта Рис Вильямса участника Октябрьских событий в Петрограде. В своей книге «Путешествие в революцию» он отмечал, что большевики достаточно бережно отнеслись к ценностям дворца. «Уходя из дворца через единственную оставленную для выхода дверь, мы увидели около неё молоденького командира-большевика, поблизости от него стол и двух солдат, которые обыскивали всех, кто выходил, чтобы из дворца не были унесены никакие ценности. Лейтенант, снова и снова повторяя: «Товарищи, этот дворец теперь принадлежит народу. Это теперь наш дворец. Не воруйте у народа. Не позорьте народ». Действительно, созданная впоследствии комиссия отмечала, что практически все ценности дворца были сохранены. Те же предметы искусства, которые пропали, были объявлены в розыск. Им занялась комиссия, созданная по предложению А.В. Луначарского. Проверяли скупки, рынки, антикварные лавки и ломбарды. Многое удалось вернуть. Иначе обстояло дело с коллекционным спиртным. По официальным данным в подвалах Зимнего дворца хранилась пятая часть всего алкоголя города! Не удивительно, что когда 3 ноября по старому стилю начались винные погромы, томимые алкогольной жаждой революционные массы, пошли на новый штурм Зимнего. По воспоминаниям очевидцев тех событий подвалы дворца заваливали дровами и закладывали кирпичом. Все было бесполезно. Каждую ночь, все новые и новые штурмовые группы пробивали стены, чтобы вынести несколько ящиков элитного алкоголя. «Одна толпа у стен дворца сменялась другой, и все хотели лишь одного – бесплатного алкоголя», описывал ситуацию тех дней в своих мемуарах фельдфебель Криворученко. Словам этого человека можно доверять, поскольку именно ему было поручено с небольшим отрядом солдат защищать злосчастные винные подвалы дворца. Дошло до того, что в пробитые с улицы отверстия были выставлены пулеметы и по толпе то и дело открывали огонь. Но даже это не могло сдержать толпу. Кончилось все жутким трагикомическим фарсом. Основную массу алкоголя из подвалов Зимнего дворца по пожарным трубам слили в Неву. Ее воды несколько дней стояли красными, но не от крови, а от вина. При этом, как вспоминал Л.Д. Троцкий, толпы оборванцев пили вино, прямо из реки и грязных канав, по которым оно из дворца вперемешку со снегом и грязью текло в Неву.
Вечно пьяный караул
Целым оставили только один из винных погребов, в котором хранился особо ценный алкоголь стоимостью в несколько миллионов рублей золотом. Во время винных штурмов грабители попасть в него не смогли, и около винного хранилища новой властью был выставлен усиленный караул. Вскоре Луначарскому, назначенному начальником Дворцового управления, доложили, что Преображенский полк, охранявший дворец безнадежно пьян. Его заменили Павловским полком. Через несколько дней ситуация повторилась, трезвых в полку не было. По этому поводу было проведено специальное совещание под председательством Луначарского. В Зимний дворец направили двух ответственных товарищей, которые провели инвентаризацию и начали переговоры со шведами о продаже коллекционного вина в эту страну. Пока еще было, что продавать. По словам все того же Троцкого, чтобы пресечь грабежи элитного алкоголя солдатам пообещали выдавать по две бутылки вина в день на каждого бойца. Однако ко второй половине ноября винные погромы приобрели такой размах, что в городе был введен сухой закон, а расхитители спиртного названы «врагами народа». Но подвалам Зимнего дворца это не помогло. По словам Антонова-Овсиенко, когда полностью спился Преображенский и Павловский полки, стали ставить сначала смешанные, а потом комитетские караулы. Не помогло. Пили все. Даже члены экипажей броневиков направленных на разгон толпы ворующей из Зимнего дворца алкоголь, вскоре начали шататься, разя перегаром. Лишь после того, как балтийские матросы принялись безжалостно расстреливать пьяных мародеров на площади около дворца, винные штурмы, продолжавшиеся около месяца, полностью прекратились.
Штурм третий: театральный
Самое интересное, что современные читатели знают о штурме Зимнего дворца в основном по кадрам кинохроники снятым во время его третьего штурма, состоявшегося 7 ноября (25 октября) 1920 года. Дело в том, что большевики с истинно революционным размахом решили отметить трехлетний юбилей октябрьской революции, взяв Зимний дворец «на бис» под стрекот кинокамер. В инсценировке участвовало 8 000 человек. Для повтора знаменитого холостого выстрела из Кронштадта даже перегнали крейсер «Аврору». Освещали революционное действо с помощью 150 мощных прожекторов. В управлении мероприятием была задействована даже телефонная связь. Тем не менее, не обошлось без накладок. В момент начала штурма телефонная связь вышла из строя. Оставшись без связи «Аврора» палила по Зимнему дворцу, не переставая. Стрельба продолжалась до тех пор, пока помощник главного режиссера мероприятия Николая Евреинова не съездил на крейсер на велосипеде, сказать, что стрельбу можно прекратить. По свидетельству главного художника мероприятия Ю.П. Анненкова «Взятие Зимнего дворца» было поставлено настолько масштабно, что вошло во все учебники театрального искусства XXстолетия. Примечательно, что именно запечатленная на кинопленку театральная постановка 1920 года «Взятие Зимнего дворца» впоследствии демонстрировалась на протяжении существования Советской власти в качестве «кинохроники» революции. При этом реальные революционные события, как отмечалось выше, были гораздо скромнее и менее масштабны. Впоследствии в 1927 и 1937 взятие Зимнего повторили еще два раза для съемок фильмов «Октябрь» и «Ленин в Октябре», причем в качестве артистов использовали настоящих участников событий 25 октября (7 ноября) 1917 года.
