Мать воина-поэта Всеволода Багрицкого завещала первому поисковику СССР Николаю Орлову найти могилу сына
Багрицкий: история людей, горящих огнём
Мы – те, кто пришёл в поиск после 80-х годов прошлого века, тогда, когда поиск стал массовым, – ощущаем его, конечно, не так, как первые следопыты. Да, нам часто приходится слышать: «Найдите моего деда». Нам пришлось слышать: «Найдите моего отца. Брата. Мужа». Но, наверное, нам повезло не услышать: «Найдите моего сына!»
Мне кажется, услышав такое от матери пропавшего солдата, можно посвятить одному поиску, поиску одного человека всю жизнь.
Николай Иванович Орлов слышал такую просьбу не единожды. И каждый раз слова матерей оставались рубцом на его сердце, и, может, потому так рано оно перестало биться.
Всеволод Эдуардович Багрицкий… Стихи этого хрупкого, совсем не геройского вида парня когда-то знала вся страна, вся огромная страна знала и его отца, знаменитого советского поэта Эдуарда Багрицкого (он умер когда мальчику было только 11 лет). Юный столичный паренёк из тогдашней золотой молодёжи, выросший в шуме московских улиц, среди столичной красоты, он по здоровью не подлежал призыву в армию. Но, как и многие его ровесники, не смог остаться в стороне, когда Родина его была в опасности.
Всеволод Багрицкий ушёл на фронт добровольцем, несмотря на ограничения по здоровью. Поэт, парень из творческой семьи оказался вместе с редакцией газеты «Отвага», в которой он служил корреспондентом, в мёрзлых болотах Мясного бора. И погиб на боевом посту, убитый немецкой бомбой.
Николай Родионов, секретарь парторганизации газеты "Отвага", рассказывал потом: «27 февраля привезли мёртвого нашего сотрудника – молодого двадцатилетнего поэта Всеволода Багрицкого. Очень славный, неиспорченный паренёк, подававший большие надежды в будущем... Смерть, видимо, была мгновенной – осколок попал в позвоночник. Осколок вражеской бомбы пробил и полевую сумку, и тетрадь с надписью «Стихи», и письмо матери».
Сколько великих произведений этого талантливого поэта мы не услышим никогда? Сколько творений убил немецкий кусок стали, прервавший жизнь этого совсем не военного парня? Его похоронили товарищи на одном из перекрёстков у фронтовой дороги. Попрощались, и вскоре большинство из них сгинуло вместе со своей геройской, непокорённой 2-й ударной армией. Их тела так и остались непогребёнными на болотах Мясного бора, а место захоронения Всеволода Багрицкого было потеряно.
Мать поэта Лидия Густавовна всю свою послевоенную жизнь посвятила памяти сына. Сбору и изданию его произведений, рассказу о его творчестве. Во многом благодаря именно её стараниям страна узнала о её сыне и немного приподнялась завеса над трагедией и подвигом солдат «Болотного фронта» 2-й ударной армии.
Именно мать Всеволода Багрицкого Лидия Густавовна обратилась к поисковику Николаю Орлову с просьбой найти место захоронения, могилу её сына. Мне даже страшно представить, как звучала эта просьба. И что она значила для Николая Ивановича. Лидия Густавовна и писатель Сергей Сергеевич Смирнов собрали массу воспоминаний очевидцев трагической гибели Всеволода, описания места захоронения и всё это передали Николаю Орлову.
На этот поиск ушло несколько лет жизни. Немолодой уже человек, Николай Иванович Орлов исходил вдоль и поперёк котёл. Ему помогали его последователи – ребята-студенты, тогдашние красные следопыты.
Почему Орлов не привлекал к этому поиску своих сыновей, Валеру и Александра, на тот момент уже достаточно взрослых парней, всё свободное время проводивших в лесу, Александр Николаевич Орлов не знает. Я смею предположить, что, может, просьба матери стала его долгом, который нельзя делить, долг у каждого свой. И его сыновья впоследствии всю свою жизнь посвятят долгу перед погибшими на войне.
Орлов знал Долину смерти, как свой огород. Но ему не попадалась описанная очевидцами сосна с надписью, сделанной тогда солдатом, художником газеты "Отвага", а впоследствии – известным скульптором Вучетичем, автором Родины-матери в Волгограде: «Воин-поэт Всеволод Багрицкий. Убит 26 февраля 1942 года».
Николай Иванович нашёл сотни погибших солдат, пока шёл этот поиск, десятки утраченных могил и захоронений. Сотни бойцов вернулись в семьи. Но просьба матери не была им выполнена. Лидия Густавовна ушла в 1969 году, так и не посетив могилу сына. Чтобы хоть немного успокоить тоскующее сердце, за несколько лет до смерти она, рядом с могилой супруга на Новодевичьем кладбище, поставила кенотаф (памятник над пустой могилой) Всеволоду. Теперь, приходя к мужу она могла хотя бы представить, что и сын её здесь, рядом, лежит вместе с отцом.
После смерти Лидии Густавовны её просьба стала для Николая Орлова уже долгом не только перед Всеволодом, но и перед его матерью.
Год за годом сотни километров вдоль сгоревших, брошенных грузовиков, мимо ржавых взорванных остовов танков. В дождь, снег и зной Николай Иванович шёл в Долину смерти снова и снова.
Показания очевидцев трагедии разнились, годы войны и мирной жизни стёрли многое из их памяти. Они путались в названиях погибших деревень: Сенная Кересть, Новая Кересть, Дубовик и Кречно. Лес, изуродованный и уничтоженный войной, встал заново зелёной стеной. А прошедшие здесь после гибели Багрицкого бои изменили до неузнаваемости ландшафт. Где та сосна? Срезало взрывом бомбы или снаряда, снесена в запале боя танком, была спилена на дрова после войны?
Развилка дорог. Сколько этих дорог накатала техника погибающих в бою полков и дивизий? Эта техника так и стояла на этих дорогах, ржавея своими развороченными взрывами кузовами. Орлов по наитию шёл туда, где война ещё вовсю напоминала о себе, туда, где вдоль дорог отделениями и взводами лежали солдаты. Он не по разу уже обошёл все дороги и однажды зашёл в самое сердце котла, Долины смерти.
Здесь, у лежнёвки, и нашёл Николай Иванович одинокую солдатскую могилу. Она отличалась тем, что была выкопана, не в воронку были сброшены тела, не оставлены, как десятки здесь, у придорожной канавы, а аккуратно и глубоко выкопана. Внизу лежал человек. В круглых по тогдашней моде роговых очках-велосипедах, а в нагрудных карманах его были разноцветные ручки и карандаши – оружие молодого поэта, бойца Всеволода Багрицкого.
Сыновья Николая Ивановича Орлова оказались здесь первый раз тоже случайно. Они знали, что отец нашёл могилу поэта, но путь их тогда лежал к другим, ещё не найденным солдатам. Но, видимо, дорога отца – она в прямом смысле ведёт сыновей. И в 1973 году они первый раз случайно вышли на свежий деревянный обелиск, установленный отцом на могиле Всеволода Багрицкого. До сих пор вокруг и рядом с могилой Багрицкого не находят погибших, боёв здесь не было. Отец не хвалился перед сыновьями, не объяснял им, где могила, и они тогда шли совсем в другое место, но именно они, сыновья человека, сдержавшего слово, данное матери, стали одними из первых, кто поклонился бойцу-поэту, найденному их отцом.
Орлов выполнил просьбу матери, теперь на могиле стоит мраморный обелиск, поклониться герою приходят поисковики и школьники новгородских школ, туристы и гости Долины.
Могила стала местом поклонения для людей. История Всеволода Багрицкого и Николая Орлова – это история горящих огнём, честных, беспокойных душой людей. А на памятнике, установленном неравнодушными потомками, как когда-то на приютившей прах героя и тоже убитой войной сосне, выбиты слова Марины Цветаевой:
Я вечности не приемлю,
Зачем меня погребли?
Мне так не хотелось в землю
С родной моей земли.
Всеволод Багрицкий — Баллада о дружбе
Если ты ранен в смертельном бою,
В жестокой сражён борьбе,
Твой друг разорвёт рубаху свою,
Твой друг перевяжет рану твою,
Твой друг поможет тебе.
Был ранен в бою командир Абако́в
Фашистской пулей шальной.
И ветер развеял гряду облаков,
И солнце качалось на гранях штыков…
Был ранен в бою командир Абаков.
На помощь к нему поспешил связной
Товарищ и друг — Квашнин.
Он рану рубахой перевязал.
Потом ползком под откос.
Гудела земля, стучало в висках.
Сквозь дым и огонь в покойных руках
Он дружбу свою пронёс.
Уже вдалеке сражения дым.
Пахнуло травой и ветром лесным.
Жаворонки поют:
«Возьми винтовку мою, побратим.
Возьми винтовку мою.
Возьми винтовку, мой друг и брат.
Без промаха бей по врагу…»
Быть может, они разглядели тогда
В предсмертный последний миг.
Как чёрными крыльями машет беда.
Как в чёрной крови пламенеет вода.
Как гибель настигла их.
Если ты ранен в суровом бою,
В жестокой сражён борьбе,
Твой друг разорвёт рубаху свою,
Твой друг перевяжет рану твою,
Твой друг поможет тебе!
Сергей МАЧИНСКИЙ
Фото: wikipedia.org, waralbum.ru
© «Союзное государство», № 4-6, 2022
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите журнал, подпишитесь и поставьте лайк!
