Многие, вероятно, помнят киноновеллу «Набег» – самую жесткую часть «Андрея Рублева»? Хотите узнать, какова историческая основа этой сцены?
Скажу заранее: я НЕ намерен осуждать Тарковского за «недостоверность». Да, режиссер расходится с летописью и творит собственную, художественную реальность, это – нормально! Мой взгляд на гениального «Рублева» будет безоценочным. И все-таки беседовать об исторической основе фильма – интересно!
Контекст
Летописи говорят, что в 1408 году Андрей Рублев расписывал Успенский собор во Владимире, а 3 июля 1411 года и город, и собор подверглись страшному разорению. Тарковский отнес оба события к 1408 году, чтобы поместить иконописца в эпицентр катастрофы. В реальности две даты действительно связаны: на 1408 год пришлось знаменитое нашествие Едигея, который уничтожил много русских городов (но не Владимир). Однако Московская Русь лежала в руинах, а там, где разгром, начинается разброд и шатание.
Авторитет великого князя упал, и стал возможен тот набег, который мы видим в кадре.
Кто и зачем сжег Владимир?
У Тарковского все просто! «Большой князь» из Андрея Рублева – это Василий I (сын Дмитрия Донского), «меньшой» – его брат, князь Юрий Звенигородский. В фильме они люто враждуют: старший брат из зависти к младшему ослепляет артель резчиков, которая должна была украсить дворец младшего (каменный?! в 1408 году?!), младший из ненависти к старшему вместе с татарами жжет русский город и позволяет ограбить собор.
В реальности между этими братьями не было (и не могло быть) войны. Средневековые усобицы – это обычно споры за наследство или место в иерархии, а в случае с «большим» и «меньшим» братом (после Ярослава Мудрого) вопросов обычно не возникало. Вот спор племянника со старшим дядей – это другое дело! И после смерти Василия I между Василием и Юрием Звенигородским действительно начнется конфликт. Но это будет после 1425 года.
А кто, с кем и зачем воевал в 1411-м?
В реальности Владимир был сожжен княжичем Даниилом Борисовичем, который пытался возвратить свое наследство (Нижний Новгород). За 29 лет до этого (год 1382) нижегородские князья сыграли очень некрасивую роль при разорении Москвы. Москвичи отворили ворота хану Тохтамышу, поверив «крестному целованию» двух суздальско-нижегородских княжичей – Василия и Симеона Дмитриевичей. Те были шуринами (братьями супруги) Дмитрия Донского и клятвенно обещали безопасность.
Что двигало нижегородцами, неясно. Может быть, Тохтамыш их обманул. Или запугал. Или… они мечтали о великокняжеском столе и нанесли подлый удар зятю-конкуренту (отец Василия и Симеона до Дмитрия Донского был великим князем). Так или иначе, москвичи сами открыли перед ханом Тохтамышем врата белокаменного Кремля, после чего хан сжег Москву и вырезал или увел в полон тысячи жителей.
С тех пор этих князей в Москве… как бы помягче выразиться? Ненавидели. Расплата пришла десять лет спустя, когда Василий I выкупил у Тохтамыша ярлык на Нижний Новгород и прибрал к рукам это княжество. Местная династия сохранила только небольшую часть прежних владений (прямые потомки двух клятвопреступников княжили в Шуе, и от них пошли князья Шуйские).
Двое других нижегородских княжичей (Даниил Борисович и его брат, Иван Тугой Лук) бежали в Орду и стали ждать своего часа. Час настал после 1408 года, когда разразилось нашествие Едигея, а власть Василия I зашаталась. Среди разоренных городов был Нижний Новгород. В этот момент (или немного позже) в городе вокняжился Даниил Борисович. Он был тогда старшим в роду и считал Нижний своей вотчиной.
Операция «митрополит»
Понятно было, что Василий I соберется с силами и отобьет Нижний. Поэтому князь Даниил решил сыграть на опережение.
Недавно новый митрополит Фотий приехал в Москву. Летом 1411 года иерарх гостил во Владимире. Владимир же на тот момент:
1) не пострадал от Едигея: есть что грабить;
2) не укреплен (именно так! может быть, крепость не успели восстановить после какого-то из «мирных» пожаров»; каменные же стены во Владимире из «Андрея Рублева» – это что-то из разряда фэнтези);
3) лишен московского наместника (Юрий Васильевич Щека куда-то отлучился);
4) находится недалеко от некоторых районов Суздальско-Нижегородского княжества – между Владимиром и Суздалем верст тридцать;
5) стоит в обнимку с бескрайними лесами (даже в XXI веке).
План был таков: устроить внезапный набег и взять в плен митрополита, а заодно и пограбить Владимир. Но главное – митрополита захватить! Имея такой козырь, можно и поторговаться с Василием I.
Трудно сказать, имел ли шанс Даниил Борисович в случае успеха утвердиться на нижегородском столе. Татары в этой «операции» сыграли настолько серьезную роль, что возникает вопрос: а много ли было ресурсов у самого князя?
О том, что получилось, рассказывают Воскресенская и Никоновская летописи, а также Степенная книга.
Набег
Князь послал через леса небольшую рать – «полтретьяста татар, а руси полтретьяста же», то есть 500 воинов, половину которых составляли ордынцы. В другой летописи читаем только про 300 бойцов. Татарским контингентом командовал «царевич» Талыч, русским – боярин Симеон Карамышев. В отличие от персонажа из «Рублева», сам князь оставался «весь в белом», то есть в набеге не участвовал.
Рать подошла к Владимиру по правому, лесистому берегу Клязьмы, форсировала реку и овладела городом. Был полдень, и владимирцев застали врасплох во время дневного сна. Никто о походе не знал!
К несчастью для нижегородцев, Фотий накануне выехал из города! Татары погнались за митрополитом, но он смог укрыться в лесах и болотах. В этот момент рейд утратил свой стратегический смысл и превратился в простой, безыдейный грабеж и резню. Во время этих безобразий особо «отличились» татары, удивив видавших виды летописцев.
Татарове же вся церкви разграбиша и пожгоша, такоже и вся дворы пожгоша, и власти и села около Владимеря поплениша и пожгоша, много без числа людей избиша, а иных в полон поведоша, и многое множество богатства, злата и сребра, взяша.
И еще:
Тогда же в том пожаре и колоколы разлиашася. Бысть же всюду трупие мертвых без числа много, и во граде, и вне града, и около града, по властем и по селом, всюду мертвых множество безчислено лежаше.
В общем, примерно так, как и показано в «Андрее Рублеве»!
Среди ограбленных церквей был знаменитый Успенский собор во Владимире, который расписал тремя годами раньше Андрей Рублев (часть этих росписей, кстати, дошла до наших дней). Ключарь собора, священник Патрикий, принял героическую смерть. Этот эпизод отражен в фильме и настолько любопытен, что я написал о нем отдельную статью.
Ближе к концу «Набега» у Тарковского есть сцена, непонятная без летописей: согнав толпу пленных владимирцев, враг жжет на их глазах какую-то кучу, похожую на стог сена.
По Никоновской летописи, противник набрал слишком много добычи, чтобы оперативно увезти ее с собой. Пленники видели, как сложенное в кучу богатство попросту сожгли. Многие взятые в полон впоследствии вернулись и рассказали об этом.
Судя по этой сцене, набег пришлось не только начинать, но и заканчивать второпях: с войском московского князя шутки плохи.
Эпилог
Главная цель рейда (захватить митрополита) не была достигнута. Тремя годами позже (1414 год) Василий III смог вернуть Нижний Новгород. Ирония судьбы: овладел городом его брат Юрий Звенигородский (которому Тарковский приписал разорение Владимира). В реальности князь Юрий «не сделал никакого зла» жителям взятого Нижнего и заслужил их признательность.
Что же касается реального организатора погрома, Даниила Борисовича, то князь бежал, и после 1418 году мы ничего о нем не слышим. Наверное, он кончил свои дни в Орде, изгнанником.
О подвиге Патрикия-ключаря – читайте статью-продолжение.
Читайте также:
Каталог всех моих статей по рубрикам – в оглавлении.
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить интересное!
#история #фильмы #культура #древняя русь #андрей рублев #тарковский #владимир #войны #князья #летописи
