Художник Танской эпохи, Чжоу Фан (周昉), работал в 780 – 810 гг. н.э. Среди современников он прославился как художник-монументалист, расписывавший буддийские храмы. Однако все его фрески, красочно и с восторгом описанные в записках историков, были уничтожены в период гонения на буддизм. До нас дошли его произведения в бытовом и портретном жанрах – Чжоу Фан, будучи выходцем из аристократической семьи и приближенным к императору, особенно искусно рисовал женщин, создавая на полотне притягательные образы танских красавиц. Среди всех его работ отдельного внимания заслуживает картина «Придворные дамы с цветами в прическах» (簪花仕女图), хранящаяся в Музее провинции Ляонин в Шэньяне.
Отсутствующий на заднем плане пейзаж побуждает зрителя одарить своим вниманием только помещенные на передний план женские фигуры. Почти все женщины здесь – аристократки, одетые согласно моде того периода, с уложенными прическами и напудренными до фарфорового оттенка лицами.
В левой стороне картины стоит придворная дама, в прическу которой вставлены пышные пионы и нефритовые подвески, раскачивающиеся при ходьбе. Её брови подведены тушью в форму тыквенной семечки. Меж бровей красуется мушка, чувственные губы обозначены помадой лишь посередине, визуально уменьшая рот – таковы были стандарты красоты в ту эпоху.
Покатые плечи и нежная кожа рук проступают сквозь тонкую шелковую накидку, подчёркнутую узорчатым шарфиком цвета топлёного молока. Женщина изящно перехватила один конец шарфика, чуть склонившись вбок – вероятно, таким жестом завлекая бегущую навстречу собачку. На груди красавицы художник филигранно изобразил двух уток-мандаринок – символ крепкой любви, на подоле платья – вписанные в круг цветы, напоминающие хризантемы, на шарфике – журавлей и благовещие облака. В другой руке придворная дама элегантно придерживает за крылышки бабочку, которая, скорее всего, является декоративным элементом прически.
Следующая красавица в ярко-алой накидке приближается к зрителю издалека. В её причёску вставлены цветы яблони-китайки, символизирующие нежное чувство тоски по супругу. На шее крупный обруч в форме облаков. Женщина степенно держит руки перед собой, выражение лица её спокойное и слегка задумчивое – она пребывает в томном ожидании, надеясь, что хотя бы этот день подарит ей встречу с любимым супругом.
Третья девушка, в волосах которой расцвёл бутон лотоса, увлечена созерцанием красного гибискуса, который она щепотью держит за тонкий стебель. В её левой руке незаметно покоится снятая с головы золотая шпилька.
Приглядевшись, можно заметить, что на пухленьких запястьях аристократки красуются парные браслеты. На шелковом шарфике проступает ромбический орнамент – один из символов счастья.
Живой символ долголетия, журавль, гордо вышагивает впереди, не обращая внимания на погруженных в раздумья женщин.
Далее мы видим стоящую рядом служанку, сжимающую в руках круглый веер с изображением пиона. По сравнению с другими женщинами на картине её образ более простой, она не носит высоких причесок и парадных одежд. Художник нарочно делает фигуру служанки значительно меньше тех, кто находится на переднем плане, тем самым подчеркивая низкий статус девушки.
Пятая красавица особенно привлекательна своей кокетливой позой: чуть склонившись, танская леди как бы невзначай поправляет накидку из тончайшего шёлка, при этом элегантно сгибая руку в запястье, вытягивая вперёд миниатюрный указательный пальчик.
Другая её рука, словно веточка плакучей ивы, повисла в воздухе, возможно, в приветственном жесте привлекая бегающего рядом пса.
Завершает картину фигура играющей с собачкой женщины: она склонилась вбок, словно бы замыкая созданный первой красавицей полукруг. В волосах её цветок пиона и целая композиция из синих подвесок в виде скрепленных друг с другом лепестков. Аристократка придерживает свободной рукой подол платья, демонстрируя зрителю узорчатую нижнюю юбку.
Художник очень трепетно подошёл к изображению одежд красавиц: вглядевшись, можно не только увидеть четко прорисованные узоры и складки, но и мысленно «прощупать» фактуру тканей.
В картине «Придворные дамы с цветами в прическах» присутствуют чувственность, угадываемая «недосказанность» и лёгкий намёк на эротику. Свидетель танской эпохи, Чжоу Фан, передал в своей работе атмосферу Золотого века китайской культуры: тогда женщинам, наконец, было разрешено «открываться», экспериментировать с новыми фасонами одежды, макияжем и прическами. Судя по фигурам придворных дам, в то время гаремные красавицы старались подчеркнуть свою холёную телесность, отдавая предпочтение природной дородности, нежели болезненной худобе. Тем не менее, они оставались необычайно изящными, в каждом своём движении демонстрируя женственность и благородство.
Благодарю за внимание! Буду рада вашим лайкам и комментариям)
