Не было у нас ни дедовщины, ни землячества. Точнее в равной степени присутствовало и то, и другое. Приходит, например, чеченец. Тут же земляки оказывают ему поддержку. Чеченцев было у на человек тридцать. Они никогда не работали и не мыли полы.
Мой земляк, сержант Женя из Климович, говорил, что когда пришли молодые чеченцы, он, не позволив им встретиться со старослужащими, заводил по одному в каптерку и предлагал вымыть полы. Говорил, что помыл каждый. Не особо верю, хотя… Все может быть.
Возможно, отношение к чеченцам у меня предвзятое потому, что лучшим моим другом был чеченец Хасан. Деревенский парень, приятный во всех отношениях. Что-то было у него с ногами. Говорил, что сломал их в детстве и они неправильно срослись.
Уволился Хасан плохо. По статье «7 «Б». Крепко побил какого-то узбека. Хасану грозила тюрьма или дисбат, но приехали родственники, кому-то сколько-то заплатили и Хасана отправили в клинику Кащенко.
Когда вернулся, мы вместе ходили по магазинам и подбирали ему гражданскую одежду. На прощание обменялись адресами, но… Больше так и не встретились.
Я пытался разыскать Хасана. Выяснил, что в 2003-м за ним приехали русские солдаты на «таблетке». Забрали Хасана и его племянника. Больше их никто не видел. Проклятая война отняла у меня друга. Мир его праху.
Теперь о веселом. Был у нас еще один чеченец Руслан. Этот родом из Грозного, как и я, окончил два курса института. Когда мы чем-то занимались, Руслан подходил и, ухмыляясь, говорил «Работаете? Ну, ну!», «Курите? Ну, ну!»… Весельчак!
Теперь снова о дедовщине и землячестве. Думаю, причиной того, что в нашей части господствовали некие гибридные отношения, было пропорциональное соотношение национальностей. Узбеков, таджиков и казахов – четыреста человек, русских – сотня. Армян, чеченцев, грузин, дагестанцев гораздо меньше.
Мелкие кланы могли лучше поддерживать земляков, у крупных это получалось хуже. Не уследишь же за всеми. Да и среди большей массы чаще попадаются те, кому и поддержка не поможет.
Помню одного гордого казаха, который однажды показал мне на погоны.
- Что это означает?
- Эс, а. Советская армия…
- Нет! Сарсенбеков Амангельды!
А потом я встретил Амангельды грязного и зашуганного. Не знаю, что с ним случилось. До конца службы он таким и ходил.
Аналогичная метарморфоза с одним младшим сержантом, которого к на прислали из строевой «учебки». Он даже пару раз дублировал командира роты. Одет был не как мы в «хэбэшку», а в «пэша». Но покомандовал недолго. Продолжил свою службу в общей стройбатовской массе. То ли не справился, то ли его специально «опустили», показали, кто на самом деле хозяин. Возможно, были это те самые чеченцы.
Такой вот стройбат. С одной стороны если ты «дух», то и отношение к тебе соответственное. С другой, даже будучи «дедом», можно оказаться среди низшей касты. Даже земляки от тебя отвернутся.
Я однажды попытался соблюдать хоть какие-то традиции. Хотел, чтобы на сто дней до приказа, солдаты моего призыва встали пораньше, обслужили бы молодых в столовой. Не вышло. Никого не добудился. Деды не захотели жертвовать лишним часом сна и послали меня вместе с моими традициями куда подальше.
А самом начале службы, в бане, я увидел, следы принятия моих одногодок в «черпаки». На ягодицах у парней темнели зловещие кровоподтеки.
Мне ударов черпака удалось избежать. Почему? Все просто. Меня не стали трогать потому, что я умел интересно рассказывать разные истории, пересказывать содержание видеофильмов.
Скажу без ложной скромности: была у меня уже тогда писательская жилка.
Ну, а своим дорогим сослуживцам я посвятил книгу «Темные туннели», поместив на станции метро «Войковская» общину анархистов.
Мы, стройбатовцы, по большому счету и были анархистами.
Продолжение следует.
