Под Новый год тётушка катала трёхлетнего племянника по Невскому, неожиданно вылетевшая карета сбила санки – ребёнок выпал, выскочивший из кареты гвардеец подхватил малыша, вручил тётушке и произнёс: «Каков молодец! Даже не испугался – великим героем будет». Спустя 25 лет этот гвардеец – теперь фельдмаршал князь Потёмкин – вручал капитану Михаилу Барклаю-де-Толли золотую медаль за храбрость при взятии Очакова.
Михаил Богданович – так именовался на службе – происходил из немецкой ветви старинного, но давно обедневшего шотландского рода Баркли. Капитанское звание получил лишь к 30 годам – влиятельных связей не имел, брал упорством и тщательностью. А дальше была служба: через 31 год Барклай получил бригаду, отличился и был ранен у Прейсиш-Эйлау, стал генералом и подал Александру план будущей войны с Наполеоном, где предлагал «тактику выжженной земли» – Барклай уже всё понял: Наполеон на взлёте, остановить его можно только чрезвычайными мерами.
Александр заметил и словно проверял Барклая: ему поучена финляндская армия в войне со Швецией, а затем генерал-губернаторство в Финляндии, а в 1810 году Барклай-де-Толли становится военным министром и членом Сената – это триумф упорного службиста!
Барклай деятельно готовится к войне: наращивается армия, созданы два секретных плана – наступательный и изматывающее врага отступление по выжженной земле.
Именно эта тактика спасла армию и Россию, но вызвала бурю негодования как среди военных, так и в обществе. Для современников Барклай-де-Толли навсегда остался в тени Кутузова, армия глухо роптала: «Всякий имел что-нибудь против Барклая, сам не зная почему», – да известно почему – «немец он, и всё тут». Багратион твердил: «Нерешителен, трус, бестолков, медлителен и все имеет худые качества».
И бросил бы Багратион русскую армию на закалённые победами батальоны Наполеона… И скажем честно: никто не мог одолеть Наполеона, что было бы дальше?
Александр назначил главнокомандующим Кутузова, но осыпал Барклая почестями: Михаил Богданович произведён в фельдмаршалы и возведён в княжеское достоинство, с 1813 г. командует объединённой русско-прусской армией, одерживает победы под Кульмом, Лейпцигом. И всё равно, тянется худая слава, и только А.С. Пушкин посвятил судьбе Барклая-де-Толли удивительно глубокие строки:
Народ, таинственно спасаемый тобою,
Ругался над твоей священной сединою.
