Лев Николаевич Гумилев был сыном поэтов Николая Гумилева и Анны Ахматовой. Принято считать, что поэты — это пророки. Вот и сын унаследовал от своих родителей дар к предсказанию. Правда, литератором он не был, и посвятил свою жизнь истории и этнологии.
Университеты Гумилева
Сын поэтов Николая Гумилева и Анны Ахматовой Лев Гумилев всегда мечтал быть историком. Но исторического факультета в Ленинградском университете не было. В педагогический институт молодого человека не приняли из-за социального происхождения. Поэтому, как пишет Григорий Бондаренко в своей книге «Лев Гумилев», Льву пришлось потрудиться и чернорабочим в «Службе пути и тока» городского трамвая, и коллектором геологической экспедиции, и санитаром малярийной станции. Только в 1934 году его наконец допустили до вступительных экзаменов на вновь созданный исторический факультет Ленинградского вуза.
Однако вскоре Гумилева-младшего из университета исключили. Впоследствии Лев Николаевич все же получил высшее образование, но его беды исключением из вуза не ограничились. Лев Гумилев несколько раз подвергался арестам и значительную часть своей взрослой жизни провел в тюрьмах и лагерях. Если верить Игорю Панарину, автору издания «Информационная война и мир», именно в период нахождения Льва Николаевича в тюрьме «Кресты» в конце 1930-х годов он и начал свой путь к открытию нового направления в науке. Тогда ученого посетила идея о пассионарной теории этногенеза. Но даже само определение пассионарности Гумилев сформулировал лишь к 1990 году.
Пассионарная теория этногенеза
Лев Гумилев называл пассионарностью (от лат. passio – страсть) эффект, который оказывает неравномерность распределения биохимической энергии живого вещества биосферы на поведение этнических коллективов в разные эпохи и в разных регионах. Уровень пассионарности в этносе проходит несколько фаз развития: 1) пассионарный подъем (образование нового этноса), 2) акматическая фаза (образование суперэтноса), 3) надлом (резкое снижение пассионарности суперэтноса), 4) инерционная фаза (плавное снижение пассионарности), 5) обскурация (разрушение этнических связей). Как утверждает Юрий Низовцев, автор книги «Движущая сила и источник развития человека и его сообществ», срок жизни каждого этноса, по Гумилеву, составляет 1200-1500 лет.
Как отмечают авторы издания «История России» А.П. Деревянко, Н.А. Шабельникова, А.В. Усов, Лев Николаевич полагал, что пассионарный толчок, который и привел к образованию русского народа, произошел на Руси около 1200 года. Первая фаза завершилась созданием великого княжества Московского и освобождением от татаро-монгольского ига. Акматическая фаза пришлась на 1500-1800 годы, когда российский суперэтнос распространился. После 1800 года начался надлом, а вначале XXI века стартовала инерционная фаза, характеризующаяся тем, что народ благодаря накопленным ценностям живет будто «по инерции». Исходя из всего вышеперечисленного, можно сделать вывод, что русские исчезнут чуть меньше чем через 700 лет.
Критика теории сына поэтов
Впрочем, далеко не все ученые принимают пассионарную теорию этногенеза, сформулированную Львом Гумилевым всерьез. В советские годы да и сейчас многие называли ее «фантастической» и даже «лженаучной». Так, историк Лев Клейн, если верить Леониду Месионжнику, автору книги «Технология исторического мифа», критиковал Гумилева-младшего за то, что тот уклонялся даже от научного определения понятия самого этноса. Этот факт вменяли в вину Льву Гумилеву также В. А. Шнирельман и С. А. Панарин. Кроме того Клейн указывал, что основу этноса, по Гумилеву, составляет «геобиохимическая энергия живого вещества», которую невозможно соотнести ни с одним видом энергии, известным естествознанию.
Археолог и историк Михаил Артамонов полагал, что Гумилев значительно преуменьшал роль социальных, культурных, религиозных и других небиологических факторов в этногенезе, преувеличивая при этом природный фактор и отождествляя этнос и популяцию. Упомянутый Лев Клейн не видел также причины, по которой его тезка втиснул период существования этноса в интервал 1200-1500 лет. Тем не менее Лев Гумилев и его научные изыскания стали весьма популярны в начале 1990-х годов. Некоторые считали, что Гумилев сделал огромный вклад в науку. Недаром за несколько месяцев до смерти Лев Николаевич стал членом Российской академии естественных наук. До последнего дня, как утверждает Сергей Беляков, автор книги «Гумилев сын Гумилева», он подписывал письма: «Академик РАЕН Л.Н. Гумилев».
