После освобождения Новой Деревни 192-я танковая бригада во взаимодействии с 295-м стрелковым полком стала преследовать отходящего противника по шоссе Белгород - Харьков. Согласно боевому донесению штаба 183-й стрелковой дивизии (СД), танковый десант выступил в 15.00 11 февраля. По дороге бригада подверглась ударам немецкой авиации и потеряла при этом 3 человек убитыми и 6 – ранеными.
При подходе к высоте 227,3, что в 1,7 км к северу от села Алисовка, 2 головных танка 192-й ТБр подорвались на минах. Развернувшись в боевой порядок, оставшиеся танки с мотострелковым батальоном на правом фланге перешли в атаку. Попав под заградительный огонь артиллерии, танки прекратили атаку, отошли за боевые порядки мотострелков и стали поддерживать их огнем с места. После отхода танков немецкая артиллерия перенесла свой огонь на мотострелков, после чего те также перешли к обороне.
192-й мотострелковый батальон с батареей ПТО вел бой до 18.00 12 февраля, отразив при этом 2 массированные контратаки противника силою до 2-х батальонов пехоты с танками и артиллерией.
Оборона противостоявшего советской дивизии 1-го батальона гренадерского полка «Великая Германия» одноименной моторизованной дивизии 12 февраля проходила перед хутором Ленной (3,7 км юго-западнее д. Алисовка). Батальон этот после предыдущих боев к утру 6 февраля насчитывал всего 216 "штыков". На его усилении к утру 12 февраля находились 7-я рота 2-го батальона полка «Великая Германия», 3 танка и 88-мм зенитное орудие.
Бой за Ленной разгорелся в ночь на 12 февраля. К 2.00 танки, вероятно, 192-й ТБр с десантом 295-го стрелкового полка 183-й стрелковой дивизии на броне достигли изгиба шоссе в 2 км северо-восточнее этого хутора Ленной, где встретили организованную оборону 1-го батальона гренадерского полка и высадили с танков десант. Согласно журналу боевых действий дивизии «Великая Германия», ударом по шоссе советские танки и пехота прорвались на немецкие позиции у Ленноя, однако в течение часа 1-й батальон гренадерского полка смог восстановить свое прежнее положение, при этом, по подсчетам немцев, было подбито 5 танков.
В ходе боя и разведки 183-й стрелковой дивизией (СД) было установлено наличие до батальона пехоты в Дементеевке (ныне Дементиевка) и батальона пехоты в Малых Проходах и Ленное, которые действовали отдельными пехотными группами при поддержке 2-3-х танков, 1 тяжелой артиллерийской батареи и нескольких реактивных миномётов. В километре к северу от Ленноя на участке в 1,5 км были возведены снежный вал и снежные окопы, шоссе между высотой 227,3 и Ленноем было местами заминировано.
Встретив сильное сопротивление, 295-й стрелковый полк закрепился в Шопино (2,5 км севернее х. Лунной), а введенный в бой 285-й стрелковый полк к 9.00 вышел к северо-востоку от Ленноя, в 1,5 км южнее Алисовки, где также был остановлен огнем противника. Артиллерия отстала от пехоты, оставив ее без артподдержки. Оценив обстановку, командир 183-й СД оставил 295-й полк сковывать противника у Ленноя, а 285-й стрелковый полк бросил в обход с запада через Дементеевку, в бой за которую тот вступил в 16.00.
В ночь на 13 февраля, обойденная советскими войсками с флангов, дивизия «Великая Германия» оставила занимаемый рубеж обороны и отступила на новый рубеж: Русские Тишки – высота 214,3 (2,5 км юго-западнее с. Великие Проходы) – деревня Стульнево (1,7 км юго-западнее пос. Новое) – отметка 217,2 – высота 192,2 к юго-востоку от станции Безруковка. Среди прочих населенных пунктов немцами был оставлен и хутор Ленной. .
Всего в бою 12 февраля 192-я танковая бригада, согласно докладу АБТУ Воронежского фронта, уничтожила 180 немцев, 1 самоходную пушку, 1 бронетранспортер, 2 автомашины, 6 пулеметов (4 станковых, 2 ручных). Потери 192-й танковой бригады 12 февраля составили 48 человек убитыми и ранеными.
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мото-стрелково-пулеметном батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады, можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Долго "с ветерком" проехать в кузове полуторки Степке и в этот раз не удалось. Налетели "лапотники", которые стали бомбить и обстреливать колонну танков и автомашин, двигающихся по шоссе. При этом уже в который раз очень громко, противно и страшно стали выть "сирены" немецких пикирующих бомбардировщиков.
Степка и Иван отбежали от шоссе и постарались укрылться и замереть в небольшой лощинке, в которой ещё было много снега. "Замереть" было в данном случае самое трудное. Нужно было постоянно подавлять желание вскочить и бежать, куда глаза глядя и сломя голову. Чувство беспомощности и одновременно какой-то апатии в очередной раз овладело Степкой, переживающим очередной авиационной налет. Он уже знал по опыту, что потом эти чувства сменятся дополнительной злостью в бою. Вот только бы наступило это самое "потом".
"Юнкерсы" бросали в этот раз сравнительно мелкие бомбы. Имеющиеся у бригады танки от налёта практически не пострадали. А вот взвод старшины сократился до девяти "штыков", считая его самого. Хотя утром взвод принял пополнение в лице двух пожилых "тыловиков". Тыла бригады приходилось "чистить", чтобы как-то поддерживать ударные силы мотобатальона. Раненых погрузили в кузов полуторки. Дальше Степка с Иваном и расчётом взводного ручного пулемёта ехали уже на броне "трёхэтажного" танка.
Вместе с ними ехал старшина, которого после налёта "понизили в должности", объединив остатки двух взводов в один взвод, численность которого была теперь больше двух десятков "штыков". Старшина был назначен "замкомвзвода" у незнакомого Степки и большинству бойцов его взвода младшего лейтенанта средних лет, недавно прибывшего в батальон.
Через полчаса такой езды на танке впереди замаячила небольшая высотка. Иван указал Степке пальцем на эту высоту и спросил:
- Придётся нам её брать что-ли?..
Как бы ответом на его вопрос под двумя головными танками раздались небольшие взрывы и с их брони "посыпался" десант. "Степкин" танк тоже остановился, давая возможность спрыгнуть всем, кто был у него на броне. Осводившись от десанта, "степкин" танк вместе с другими своими "собратиями", увеличивая скорость, двинулся вперёд. Бойцы взвода, сопровождаемые призывными криками младшего лейтенанта, побежали за танками, стреляя на ходу. Но через несколько минут такого бега в попытке догнать свои танки, бойцам пришлось уже бросаться на землю или в снег и начинать спешно окапываться. Противник открыл интенсивный арртиллерийский огонь. Снаряды рвались в основном на определённом (видимо заранее пристрелянном рубеже) перед редкой "цепочкой" танков. Но были из этого "правила" и исключения.
Земля была ещё не совсем оттаявшая, так что Степке пришлось попотеть, отрыв мелкую ячейку, для "стрельбы лёжа". Невдалеке справа пыхтел и чертыхался Иван, ещё чуть дальше от него возился расчёт "дегтяря". Танки сначала остановились, а затем стали отползать назад, огрызаясь огнём. Было хорошо видно, что взрывы вражеских снарядов как бы двигаются вслед за танками, "сопровождая" их в своем движении и "выталкивая" назад. В таком движении танки довольно быстро достигли рубежа, на котором Степка и другие мотострелки усиленно рыли себе стрелковые ячейки. Практически без остановок танки миновали этот рубеж и отползли еще на несколько сотен метров дальше назад. Очередная "порция" вражеских снарядов уже пришлась по позициям мотострелков. Два снаряда разорвались с промежутком в пару секунд слева и справа от Степкиной позиции, обсыпав его комьями мерлой земли. Цепочка мотострелков стала отползать назад всред за танками, чтобы выйти из-под огня. Танки в это время стали еще отползать назад. Разрыва вражеских снаоядов сопровождали эти передвижения ещё примерно полчаса. Затем из хутора выкатилось несколько вравжеских танков или самоходных орудий ( с новой позиции слегка оглохшего от взрывов Степки) было пока чётко не разглядеть. За каждой из ползущей по полю бронированной машиной укрывалось с десяток вражеских пехотинцев. Переход противника к "акту номер два" обрадовал Степку, потому что смолкла немецкая артиллерия. Степка, смахивая пот со лба, торопился теперь углубить и "оформить" свежую воронку от разрыва среднекалиберного снаряда, в которую он приполз буквально несколько минут назад.
Немецкую атаку отбили дружным и частым огнём ("пачками", как выразился бы дядя Прохор) из ручных пулемётов, винтовок и автоматов. Быстро целясь,стреляя и перезаряжая свою винтовку, Степка, тем не менее, "краем глаза" заметил, что после одного удачного выстрела Ивана (тот занял соседнюю воронку) упал на землю какой-то вражеский командир, особенно ретиво размахивающий пистолетом и неосторожно показавшийся из-за кормы центрального танка. Вражеские танки без сопровождения пехоты вперед не пошли. Постреляв еще несколько минут "с места", они вернулись на свои исходные позиции. После второй атаки противника, начавшейся примерно через полчаса после окончания первой и проходившей в таком же ключе, Степка обнаружил, что у него осталось в посумках только с десяток патронов.
Пришлось Степке выползать из своей "ячейки" и ползти вперед до ближайшего источника пополнения боезапаса. Этим источником был труп мотострелка с винтовкой, который в самом начале первой вражеской атаки попал под разрыв вражеского снаряда. От близкого разрыва снаряда тело мотострелка тогда подкинуло в воздух (Степка и отметил это место "на всякий случай"), а потом, развернуло в воздухе почти на сто восемьдесят градусов. Сейчас мотострелок лежал головой к Степке.
Добравший до своей цели, Степка обнаружил, что у мотострелка оторваны обе ноги. Подсумки у него оказались почти полными. Степка не побоезговал взять у мотострелка из противогазной сумки и гранату -"лимонку". Хотя дядя Прохор всегда относился к этим гранатам с недоверием, говоря, что такой гранатой и себя можно легко покалечить или убить, если по какой-то причине граната не полетит на "заданное расстояние".
Вернулся Степка в свою ячейку без происшествий. Через несколько минут его посетил "второй номер" взводного ручного пулемёта, который с каской в руках собирал у мотостелков патроны для "дегтяря". Степка честно ему отсыпал в каску почти половину только что приобретённого им боезапаса. Противник больше не атаковал. Более того, где-то в его тылу за левым флангом началась и стала усиливаться ружейно-пулемётная стрельба.
Подъехали откуда-то сзади опять танки, поступила команда "грузиться", мотострелки уселись на броню и опять двинулись вперёд. Уже почти стемнело. Степка с Иваном теперь "ехали" на "маленьком танке". в середине колонны. Через минут двадцать в танке что-то забарахлило и он остановился, съехав на обочину. Задние танки один за другим обогнали сломавшегося "собрата". Появившийся из темноты командир-танкист, обругав весь экипаж танка, который уже выполнил команду "к машине", приказал "быстро починиться и догонять".
Починиться действительно удалось быстро. Степка с Иваном даже не успели замёрзнуть, как "их" танк снова ровно заурчал двигателем. Залезли и двинулись вперед.
Внезапно впереди на дороге прямо перед танком затемнела фигура, медленно шагающая настречу и опирающаяся на палку. Танк остановился. Из верхнего люка вылез командир экипажа и стал ругаться на старого деда, который невозмутимо остановился в нескольких метрах от правой гусеницы танка. После почти полуминутной тирады танкист выдохся и решил перевести дух. Настала очередь деда. Степка и Иван слушали его не менее минуты, раскрыв рты. Видимо, от этажности мата челюсть отвисла и у танкиста.
Сменив гнев на милость, танкист уже вполне миролюбиво спросил деда:
- Что ты, старче, под гусеницы-то бросаешься?
Дед, почувствовав, что беседа стала складываться, тоже перешёл к "этапу передачи информации":
- Да, понимаешь, служивый, старуха моя совсем плоха, её надо бы к дохтуру, да поскорее... Тут недалече, крайняя справа халупа наша на хуторе... Я покажу.
Танкист в ответ попытался объяснить деду, что "война - это война", что танк "это машина для уничтожения врага, а не для перевозки больных", что им надо "выполнять боевую задачу" и так далее и тому подобное. Дед эту тираду выслушал молча, затем неторопливо перешёл на несколько шагов в вправо, опираясь на свою клюку, и встал теперь прямо перед танком, пробурчав:
- Ну, тогда дави меня, воин-освободитель, который полтора года назад драпанул на восток, бросив нас, а теперь вот вернулся и говорит такое...
Танкист смутился:
- Не драпал я никуда!.. Я воюю всего два месяца, дедушка, и всё время наступаю.
Дед вздохнул и ещё больше насупился:
- Да, ты "внучок" к тому же еще и дурной, пра дурной...
Степка с Иваном отказались "брать деда под белы рученьки" и уводить его с дороги. Ситуация увеличивала свой драматический накал.
Фактографический материал, использованный в этой заметке, был взят из публикации Максима Бакунина "192-я танковая бригада. Боевой путь до июля 1943 г".
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
