Итак, после революции, о которой так долго говорили большевики социалисты, у нас в конце марта 1871-го есть самая настоящая Коммуна и Париж, которым надо управлять. По поводу методов управления внутри нового органа власти сразу разгорелись прения, потому что моментально образовалось несколько фракций. 20 человек из 65 были последователями учения философа Пьера-Жозефа Прудона, анархиста и коммуналиста, считавшего что люди должны жить во множестве самоуправляющихся коммун без диктата государства сверху, с этими двадцатью на голосованиях блокировались ещё трое коммунаров без определенной идеологической привязки. 14 человек принадлежали к крылу неоякобинцев - популистов, выступавших за возврат к идеалам революции, сильное государство и люстрации представителей прошлой власти. Самая большая фракция была у движения бланкистов, считавших своим учителем сидевшего в тюрьме в Бордо мыслителя Огюста Бланки - 21 коммунар, анархисты подобно прудонистам, но в отличие от них выступавшие за вооружённую борьбу и террор как за способ достижения власти. К ним примыкали еще 7 беспартийных. Прудонистов к концу существования Коммуны отстранят от власти, и они бойкотируют заседания слишком авторитарного для них органа власти, но в начале 72 дней они участвовали во всех обсуждениях, а было их много потому что с первых же дней Коммуна начала активную работу.
Первым делом коммунары решили заново пересоздать государственный аппарат, так как, во-первых, прошлый был конечно же символом насилия и эксплуатации человека человеком, а во-вторых, потому что большинство госслужащих сбежали из Парижа, и когда коммунары пришли, например, в министерство иностранных дел, во всем здании находились всего 2 человека - сторож и полотёр. 28 марта в качестве официального флага Коммуны было принято красное знамя. 29 марта упразднены полиция и армия, вместо них создана народная милиция на добровольной основе, и отменён грязный, мерзкий и буржуазный принцип разделения властей; введена выборность чиновничьих должностей, то есть все чиновники теперь обязаны были быть избранными простыми гражданами, а просто назначить их сверху становилось невозможным. 2 апреля был отменён конкордат 1801 года о католичестве как официальной религии, и все имущество церкви было передано государству. Сформировали и правительство - естественно из членов Коммуны, ведь разделения властей больше нет. Правительство состояло из 10 комиссий, такое же название отныне носили и муниципалитеты каждого из 19 парижских округов. Официальной территориальной единицей Франции была признана коммуна, а решения, обязательные для всей страны, в будущем, конечно же, когда коммуны бы установились по всей Франции, принимались бы на съезде делегатов от всех коммун (Париж при этом предлагалось сделать вольным городом с экстерриториальным статусом, который был бы столицей чисто номинально, как первый среди равных). Были также гарантированы право собраний, которое тут же вызвало бум разнообразных политических клубов, свобода совести, свобода личности и свобода печати (несмотря на которую было закрыто за пропаганду деструктивных идей, проверсальских и монархистских, около 30 газет).
Более-менее разобравшись с двумя ветвями прежней власти (в новой никаких ветвей нет, все едино) коммунары принялись и за третью - судебную. Как и чиновники, судьи при коммуне тоже должны были избираться, а не назначаться. Быть присяжными имели право только национальные гвардейцы, как самые достойные члены нового общества, услуги адвокатов и нотариусов становились бесплатными для всех граждан, а 14 апреля Коммуна достигла высшей точки развития человеческого общества, недоступной буржуазным собакам - вышел закон о том, что все должно быть по закону.
За политику в области искусства логичным образом стал отвечать человек, в искусстве что-то да понимавший - художник Гюстав Курбе, которого кстати писатели Эмиль Золя и Александр Дюма всегда называли излишне политизированным. Курбе основал Федерацию Художников, отвечавшую за культуру и пропаганду идей Коммуны. В неё в числе прочих входил поэт Эжен Потье, который, будучи воодушевлённым происходящим вокруг, написал текст песни, которая через 47 лет станет гимном Советского государства. Тот самый Интернационал. Была налажена работа театров, которые 19 мая были национализированы, чтобы было легче следить за соответствием репертуара идеям коммуны. Были даже организованы рабочие клубы, что-то вроде советских домов Культуры. И несмотря на все лозунги о будущем построении социалистического государства во всем мире, коммунары четко понимали, что такое культурное достояние Франции и как с ним надо обращаться. Поэтому когда сильно нуждавшейся в деньгах Коммуне англичане предложили выкупить часть собрания картин Лувра за 50 миллионов франков, Париж отказался. Зато с некоторыми другими памятниками культуры, прославлявшими «варварство, грубую силу и ложную славу, укрепление военщины, постоянное оскорбление победителями побеждённых, вечное покушение на один из трёх великих принципов французской революции - на братство народов» церемониться не стали. Конкретно эти слова были адресованы Вандомской Колонне, возведённой в честь побед Наполеона на одноименной площади, ставшей символом борьбы с коммуной. Колонну пытались снести 5 мая, в годовщину смерти императора, но банально не смогли, поэтому упала она только 15 мая, вместе с ней разрушили и искупительную часовня Людовика XVI, построенную на месте его казни его братом Людовиком XVIII.
Во внешней политике коммуна пыталась связаться с остальными французскими департаментами и крупными городами, при том, что во многих из них также произошли восстания - в частности вновь в Лионе, а также в Крезо, Сент-Этьенне, Тулузе, Нарбонне, Лиможе, Бордо, Марселе, словом в крупных промышленных центрах (восстание в Амьене, на оккупированной территории, было подавлено прусской армией, которой и своих социалистов хватало). Пыталась связаться с другими странами (делегатом (считай, послом) Коммуны в Лондоне был кстати русский народник Петр Лавров, находившийся в Париже в эмиграции) и добиться международного признания, но только в качестве парижской власти, потому что для всей Франции есть Национальное Собрание, а с ним коммунары до самого конца не хотели портить отношения ещё сильнее (очередная их ошибка ввиду крайнего идеализма). Коммуна даже пыталась сделать ход конём и получить признание от Германии, переподписав на себя мирный договор со всеми его условиями, включая контрибуцию, денег на выплату которой коммунары не имели. Немцы это хорошо понимали и поэтому отказали.
И наконец, единственная сфера, где у коммунаров почти не было разногласий - экономическая. 29 марта, в один из первых дней существования Коммуны, выходит закон о запрете продажи сданных в ломбард вещей (6 мая его дополнили - все вещи стоимостью менее 20 франков должны были быть возвращены владельцам без компенсации). 30 марта продлена отсрочка уплаты платежей за арендную плату квартир. 16 апреля объявлена всеобщая трехгодовая рассрочка по долгам в банках, а также выходит закон о том, что все заброшенные мастерские переходят в собственность кооперативов, если же после этого объявляются бывшие владельцы, то им выплачивается компенсация. 25 апреля - выходит закон о заселении пустующих квартир лицами потерявшими жильё, а ещё были введены пенсии для раненых в боях гвардейцев от 200 до 1200 франков, пенсии в 600 франков вдовам гвардейцев, пособия на содержание детей погибших гвардейцев по 365 франков за ребёнка, закон о том, что дети, оставшиеся без родителей, полностью содержатся за счёт коммуны, закон о снятии различий между детьми нажитыми в браке и вне, закон о запрете штрафов на работе, закон о создании муниципальных предприятий по изготовлению патронов и военной формы для преодоления безработицы, (им в мае было дано приоритетное право исполнения госзаказа), закон о запрете ночных смен в пекарнях, закон о создании муниципальных продуктовых лавок с товарами ниже рыночной стоимости, закон о создании комиссии по обследованию организации труда (в существовавшей при ней федерации женщин-работников, следившей за равноправием мужчин и женщин на предприятиях, состояла русская революционерка Елизавета Дмитриева). Коммуна постановила, что максимально возможная зарплата не могла превышать 500 франков в месяц, при том, что члены муниципальных комиссий получали по 5 франков в месяц, а руководители комиссий, по сути министры,- 15 франков. Известно, что жена коммунара Франсуа Журда носила вещи в общественную прачечную, а его дочь ходила в школу для бедняков, поскольку на большее Журду не хватало денег. Наконец, 6 мая на обсуждение коммуны был вынесен проект национализации всех мастерских и придания им корпоративного характера, но утвердить его не успели.
Коммуна, благодаря своему поистине революционному новаторству, становится главным событием весны в Европе. О ней говорят во всех европейских столицах, ей вдохновляются, её любят и ненавидят, её предпочитают официальному правительству, как избежавший немецкого плена герой сражения за Мец полковник Луи Россель, заявивший, что не разделяет идей Коммуны, но хочет быть на стороне тех, «кто не подписывал мира и в рядах которой нет генералов, виновных в капитуляциях». А в Версале Адольф Тьер озабочен только одним - как её уничтожить. Ему удаётся уговорить Бисмарка отпустить из плена 60 тысяч французских солдат, из которых составляется армия для борьбы с Коммуной. Командует ею маршал Мак-Магон, взятый в плен вместе с Наполеоном Третьим под Седаном. Обвинения в предательстве и сдаче в плен огромной армии Мак-Магону удается ловко парировать, заявив, что за несколько часов до капитуляции его тяжело ранили, и он, сдав командование подчиненным, поехал в госпиталь. Соответственно, сдались они, а он бы себе этого никогда не позволил, значит в капитуляции невиновен и позором незапятнан. Вероятно, даже если бы маршал не смог найти себе алиби, его прошлое никого бы не смутило, потому что Тьеру отчаянно были нужны опытные люди для войны с Коммуной. Мак-Магон соглашается вести войска на Париж, и ему сразу доверяют командование.
В ответ Коммуна 29 марта выпускает указ о запрете парижанам подчиняться указам версальского правительства Тьера, а 2 апреля привлекает Тьера к суду за разжигание Гражданской войны. И повод есть - версальская армия начинает наступление. 3 апреля Центральный комитет гвардии призывает к вооруженной борьбе против версальцев, из Лондона присылает письмо с одобрением этого призыва сам Карл Маркс. 100 тысяч солдат коммуны сражаются с 30 тысячами солдат версальских войск и…как минимум не одерживают победу. Наступление версальцев остановилось, но первые же бои показали, что гвардейцы в открытом бою ничего не могут противопоставить регулярной армии. Гвардия отступает, члены коммуны Эмиль Дюваль и Гюстав Флуранс, журналист и главнокомандующий, который им стал только потому что добровольцем участвовал в восстании на Крите против турецкого владычества, были взяты в плен и расстреляны на месте как военные преступники. В ответ на их смерть Коммуна издаёт указ о заложниках - высокопоставленные священники, среди которых архиепископ парижский Жорж Дарбуа, чиновники старого режима, депутаты и жандармы взяты под стражу, и за каждого убитого коммунара парижане обещают убивать трёх заложников. После гибели Флуранса главнокомандующим становится Ярослав Домбровский, бывший штабс-капитан русской императорской армии, бежавший во Францию после участия в польском восстании 1863 года. У Домбровского, воевавшего на Кавказе, было понимание военного дела, но глава военной комиссии Гюстав Клюзере предпочитает обороняться и поэтому на все просьбы Домбровского перейти в наступление, пока есть хоть какая-то возможность хотя бы задавить числом и боевым духом, отвечает отказом.
16 апреля происходят довыборы в Коммуну, где из 86 человек заседают уже только 63, ведь двое погибли, а 21 сразу отказался. Избрали 16 новых коммунаров - избранный сын Джузеппе Гарибальди не мог приехать во вновь осаждённый город, а остальные выигравшие были снова настроены оппозиционно и отказались от мандатов. Версальские войска тем временем с каждым днём все ближе и ближе подбираются к городу. 30 апреля Клюзере арестовывают по обвинению в шпионаже в пользу Тьера, новым главой военной комиссии становится тот самый полковник Россель, выбравший в марте Коммуну вместо официального правительства, который разворачивает бурную деятельность и даже обращается к немцам, стоящим на северных подступах к Парижу и тоскливо взирающих на бои на юге, с просьбой продать лошадей для создания кавалерии. Немцы, понимающие, что чем дольше французы воюют между собой, тем больше они будут ослаблены, соглашаются. Россель наконец даёт отмашку Домбровскому, разрешая переходить к активным действиям, но уже поздно, силы теперь слишком неравны. Бисмарк разрешил еще нескольким партиям французских военнопленных присоединиться к армии Мак-Магона для борьбы с Коммуной, и теперь у Версаля не только качественное, но и количественное преимущество.
1 мая для борьбы с Версалем образовывается Комитет общественного спасения, сосредоточивающий всю власть в своих руках. И, наверное, это был первый раз, когда коммунары наступили на горло своим принципам и сделали то, что было надо. Но уже поздно. 9 мая Россель опубликовывает обвинительное письмо, в котором критикует Комитет за его неправильные с точки зрения полковника действия. Его тут же арестовывают, а главой комиссии становится Шарль Делеклюз, не имевший к армии никакого отношения, но зато верный идеям и, что более важно, руководству Коммуны. Бисмарк в это время поторапливал Тьера с подписанием договора, потому что хотел заключить его, пока с Коммуной ещё не покончено, надеясь выбить из французов, занятых борьбой с самими собой, ещё какие-нибудь преференции. 10 мая мирный договор наконец подписан, Франция обязуется выплатить 500 миллионов франков через месяц после подавления коммуны, миллиард - к концу 1871 года, ещё 4 миллиарда к концу 1874 года, а также Пруссия получает право проводить любые реквизиции французского имущества, если прусская армия не будет обеспечена достаточным количеством средств до окончания своего пребывания во Франции. 18 мая Национальное Собрание ратифицирует договор, и Тьер наконец бросает все имеющиеся силы на уничтожение Коммуны.
Одним из секретных пунктов мирного договора было согласие Бисмарка на проход французских войск сквозь прусские позиции для атаки с северного направления, где их никто не ждал. 23 мая эту операцию удаётся осуществить, оказывается захвачен Монмартр - колыбель Коммуны. Бои уже идут и на юге Парижа, ведь ещё 21 мая версальские войска с помощью предателей из числа гвардейцев прорывают оборону и входят в город. 23 мая они уже в центральных округах, бои идут в самом центре города - на Площади Согласия в пожаре, образовавшемся от выстрелов и взрывов, погибает резиденция последних королей из династии Бурбонов - дворец Тюильри, стоявший напротив Лувра. 24 мая отчаявшиеся коммунары наконец претворяют в жизнь указ о заложниках — архиепископ парижский и ещё пятеро священников расстреляны, всего таких казненных будет 68. В этот же день на улицах Парижа погибает Домбровский. 26 мая погибает Делеклюз. 28 мая последняя горстка защитников Коммуны, около пары сотен человек, оказывается запертой на кладбище Пер-Лашез. Они сдаются лишь когда заканчиваются патроны. Всех взятых в плен на Пер-Лашез в тот же день там же и расстреливают. Во время кровавой недели (la semaine sanglante) погибают 5 тысяч гвардейцев и солдат, 25 тысяч гвардейцев оказываются в плену, 70 тысяч человек каким-либо образом причастных к Коммуне впоследствии оказываются под следствием и приговариваются к различным наказаниям - от минимальных тюремных сроков до каторги и расстрела. 30 тысяч человек эмигрировали.
Находившийся в период существования Коммуны в Париже Жюль Верн не смог после кровавой недели больше в нем жить и уехал в Амьен. Молодой журналист Эмиль Золя, так же своими глазами видевший взлёт и падение коммунаров, впоследствии опишет кровавую неделю в своём романе «Разгром».
В 1880 году президент Жюль Греви смог продавить принятие законопроекта о всеобщей амнистии участникам Парижской Коммуны. 23 мая, в преддверии окончательного голосования за утверждение закона в Национальном Собрании, социалисты провели демонстрацию, прошедшую через весь Париж и завершившуюся митингом у стены коммунаров на кладбище Пер-Лашез, там, где были расстреляны последние защитники Коммуны. Там, где они нашли своё место в вечности.
Автор - Владислав Розанов
Читайте все статьи автора по тегу #розановкат
