То было благословенное время мира и прогресса. События данного отрезка времени происходили от 105 000 до 80 000 лет до открытия врат. После долгой и кровопролитной войны против прислужников незримых богов титаны стали перестраиваться на мирный образ жизни. Отправив во все уголки галактики миллионы кораблей с поселенцами, они стали колонизировать сотни тысяч миров, которые впоследствии сформировали Галактический Альянс под предводительством Совета прелатов. И вскоре Галактика вступила в эпоху технического прогресса и процветания.
Но в этот период зарождались и многочисленные государства титанов, бросавших вызов Галактическому Альянсу. Появлялись кровавые диктаторы, от Яскера-Завоевателя до Салатора Безумного. Существовали тогда и великие ордена равновесия, и мракобесные религиозные фанатики. Были даже времена, когда власть Галактического Альянса чуть было не рухнула из-за многочисленных религиозных войн. Но, в конце концов, Галактический Альянс, возглавляемый титанами, сокрушал любого, кто выступал против них и подобно неостановимому течению ледника продолжал своё движение, неся свет во все уголки галактики Гайя.
А когда их разведчики добрались до центра Галактики, и обнаружили Великое Древо Иггдрасиль, они перенесли свою столицу с планеты Астрея к нему. Используя всё своё могущество, они сконструировали просто монументальных размеров город, что имел протяжённость несколько световых лет и огибал кольцом Древо по экватору. И имя городу было Нексус. Место, куда сходились все пути и дороги, как в астрально эфириальном, так и в материальном плане. Все пути вели к нему, и из Нексуса титаны распространяли свою власть во все уголки Галактики.
С момента сотворения Нексуса так же было открыто и астральное измерение. Поначалу титаны не считали его за что-то ценное, но обнаружив, что точки входа в астрал привязаны к фиксированным местам в реальном мире, они в корне изменили своё восприятие этого измерения. Учёные титанов смогли в кратчайшие сроки разработать способ перемещения через астрал, и на каждой из обитаемых миров галактики Гайя установили астральные врата. Так астрал окутала густая паутина дорог. Хотя пропускная способность врат была ограниченна, но если кому-то надо было с одной планеты попасть на другую в кратчайшие сроки, астральная дорога была незаменима. И что любопытно, она до сих пор существует. И именно по ней я и путешествую по разным мирам галактики Гайя.
В те же времена были сотворены многочисленные расы и народы, что ныне властвуют в Галактике. И тут стоит заострить наше внимание на предрасположенности титанов к селекции новых видов. Я, если честно, довольно долгое время пытался понять логику, движимую титанами. Даже внимательно наблюдал со стороны, как они модифицировали младшие человеческие расы, чтобы вывести новые. Но зачем и для чего, понять было трудно. Ведь физиология титанов и без того была довольно адаптивной, а сами они были до невероятного выносливы. Но они продолжали создавать новые виды путём смешивания генов человеческой расы с генами иных существ. Так на свет стали появляться крылатые люцефы, мощные фариды, низкорослые дверги, полурептилоидные Савресы и многие-многие иные, которые в нынешнее неспокойное время составляют основу разумной жизни галактики.
Но были совершенно необычные случаи. Однажды исследователи Альянса обнаружили на планете Интерион спящих в криохронотонных капсулах сидов. Они, по всей видимости, были одной из богоподобныхных рас в одном из циклов до рождения Небытия. Но при этом их раса не входила в Высший Пантеон.
Из-за долгого пребывания в криохронотонном сне они совершенно не помнили о том, что с ними было в прошлом. И отчасти были похожи на детей. Но совершенство их генотипа и тела было настолько идеально, что исследователи не могли сдержаться, и между двумя народами всё чаще стали происходить бракосочетания. А так как геном титанов был в основе своей адаптивным, это привело к тому, что на свет появились гибриды двух поистине великих рас. Но за подобное самоуправство Совет прелатов наказал исследователей. Мол, если вы так сильно любите этих существ, то и живите с ними, но путь к звёздам вам и вашим потомкам будет закрыт. Они лишили провинившихся титанов всех технологий, а астральные врата Интериона были заблокированы. Со временем и сиды, и титаны сгинули, смешавшись в единую расу, именуемую впоследствии эльфами.
Благодаря их действиям многочисленные гуманоидные расы могут иметь общее потомство. Но только лишь те, кто имел общие корни с титанами. Поэтому какие-нибудь Ичиры, сойдясь с наследниками титанов, как бы ни старались, но общего потомства естественным путём не смогут иметь. Но наплодили титаны немало рас и народов, в одном только исследованном космосе Ирии этих гуманоидных рас сотни, если не тысячи. В своём желании привнести как можно больше разнообразия, они привнесли хаос и неразбериху. Но что сделано, то сделано.
В те же годы многие из перворождённых посчитали, что они выполнили свою миссию, и один за другим стали покидать галактику Гайя, присоединяясь к армии Высшего Пантеона. Но были и те, кто верил, что это ещё не конец. Что угроза ещё не ликвидирована. Что всё ещё только впереди. Одним из них был и ваш покорный слуга. Не зная покоя, я искал на просторах Галактики доказательства угрозы. Но именно мои действия и привели в итоге к тому, что на меня обратили внимание сами титаны. Я понимал, что если буду неосторожен, то попадусь. Так и вышло: на одной из планет они устроили на меня засаду, и в конечном итоге я был пленён.
Меня очень долго изучали: геном, строение тела – а мои технологические приспособления вызывали у них неподдельный интерес. Они не понимали, кем я был. Да и я не старался им раскрывать свою истинную сущность. Ибо, не допусти Демиург, если они узнали бы, что я творил во время войны с тэмхобарами, не сносить мне головы! Но, как потом оказалось, я не единственным был уникальным существом, кого они отловили в пределах Гайи.
Некоторое время меня подвергали пыткам, как физически, так и ментально. Несколько лет я провёл в одиночной камере, не слыша даже отголосков чужой речи. Меня лишили всего: одежды, технических приспособлений, даже мою любимую курительную трубку отобрали! Вот же изверги!!! Всё это делалось для того, чтобы выработать у меня комплекс повиновения. А после того, как я лишился всего, меня сослали в тайную тюрьму под названием Неокополь. Данное тюремное учреждение представляло собой гигантских размеров научный комплекс. Чтобы я не сбежал и не помышлял о побеге, моя голова была закована в нейромаску, которую невозможно было снять. Малейшая мысль о неповиновении или побеге пресекалась мучительной болью и стиралась из головы.
Да, всю их навороченную защиту я обошёл и нейтрализовал где-то спустя месяц после того, как её на меня надели – и всё же до сих пор вспоминаю об этом с содроганием. Однако я и дальше продолжал делать вид, что я покорён. Отчасти меня это забавляло. Плюс ко всему прочему, Неокополь был мне интересен. Научный комплекс с передовым производством и продвинутыми технологиями, с населением в несколько миллионов человек, чьими главными обязанностями были охрана, контроль и обслуживание двенадцати гениальных заключённых, которые спустя десятки тысяч лет превратятся в двенадцать технопророков. Они стали впоследствии как спасителями, так и страшнейшим бедствием Гайи. Но более детально я расскажу вам о них в другой раз – их история заслуживает отдельного рассказа.
Двенадцать заключённых создавали для титанов передовые технологии. Именно тогда я впервые встретил Шривена и Ледяную королеву. В те времена они ещё не были шизанутыми на всю голову деспотами. Тогда они ещё были молодыми и целеустремлёнными исследователями, с надеждой смотрящими в светлое будущее. И если в нынешнее время Шривен и Ледяная королева – злейшие враги, желающие друг другу самой страшной и ужасающей смерти, то в период своего пребывания в Неокополе они были любовниками и часто уединялись в тайне ото всех, дабы предаться плотским утехам.
Внимательно наблюдая за будущими технопророками, я стал подмечать, что они, как и я, не были Титанами. Каждый из них был бессмертным существом, обладающим запредельным технологическим могуществом. И даже более того, сейчас, спустя многие годы, я осознал, что Ледяная королева была хайдэнианкой. А Шривен был гиперборейцем. Не современным гиперборейцем, жителем Гиперборейской Социалистической Федерации, а именно чистокровным гиперборейцем. И тут вы скажите мне: «И что с того?» И я вам отвечу, что в те годы ни хайдэнов, ни гиперборейцев ещё не существовало, и появиться они должны были лишь спустя десятки тысяч лет.
Я долго над этим размышлял, пока однажды не повстречал героев, которые излучали ту же самую эфириальную метку, что была у Шривена и Ледяной королевы. И тогда я понял, что они являлись путешественниками во времени, заброшенными чем-то неведомым в прошлое. Именно они сыграли главную роль в становлении нашего современного времени. И знал бы я наперед, что именно Неокополь приведёт к гибели Галактического Альянса, я бы ещё в первые дни пребывания там разнёс бы всё это осиное гнездо в клочья! Но откуда я мог знать, тогда всё выглядело по-иному!
Шривен мечтал покорить законы природы, а Ледяная королева – победить смерть и увядание. И именно там я и повстречал самую великолепную девушку на свете. Селентис, так её звали, являлась чистокровным сидом, что, в отличие от своих собратьев не потеряла память и помнила всё, что с ней было до того, как они были погружены в криохронотоные камеры. При первой нашей встрече она тут же опознала во мне одного из Перворождённых. И то, что для меня, как и для неё, все эти нейромаски были всего лишь игрушками. Но раскрывать мой секрет она не стала. Мы всё чаще стали проводить вместе время. Обсуждали события прошлого, дискутировали на темы будущего. И со временем мы обнаружили в себе сильнейшие чувства друг к другу. Мы точно так же уединялись, чтобы предаваться похоти, как члены той экспедиции на Интерионе. И мне тогда казалось, что я наконец-то нашёл своё истинное место. Меня устраивала жизнь рядом с любимой женщиной в месте, где я мог заниматься исследованием прорывных технологий; жить на полном обеспечении там, где любой мой каприз мог быть исполнен в любой момент.
Шли годы, за ними тысячелетия, а мы жили беззаботной жизнью в Неокополе. Титаны главенствовали в Галактике до тех пор, пока старый враг не вернулся обратно. То там, то тут, стали вспыхивать очаги таинственной чумы. Заражение превращало титанов в бездушных – существ, напоминающих со стороны иссохшие трупы, чьи глаза светились, словно звёзды. Душа и сознание полностью уничтожались, оставались исключительно звериные инстинкты. Им не нужны были ни еда, ни что-либо ещё. Но при этом они кидались на любое живое существо. И что самое главное – они присутствовали как в физическом мире, так и в мире мёртвых, что автоматом выводило их на совершенно новый уровень бытия. Ибо чем отличаются младшие расы от божественных? Ни тем, что последние могут жить вечно, и не тем, что те обладают высокими технологиями. А тем, что присутствуют одновременно в обоих мирах и имеют отблеск в иных измерениях. Титаны имели проявление в мире мёртвых. Не так, как у Перворождённых, но всё же. И это могло иметь куда более ужасающее последствие.
Год за годом, но чума всё сильнее расползалась по обитаемым территориям. Благодаря астральным вратам распространение заразы всё усиливалось. А Совет прелатов всё тянул резину, не предпринимая никаких действий. Многие миры Альянса из-за панического страха поднимали восстание. Вспыхивали войны. Именно тогда и загорелись новые звезды на небосклоне. Среди пожара многочисленных войн стали подниматься герои. Их было много, но заострить внимание стоит на двух самых уникальных – на прелате Ионии и воеводе Ратмире. Ибо нет повести печальнее та свете, чем история о Ратмире и Ионии.
Позже оказалось, что именно Ледяная королева разработала ту самую заразу, что убивала титанов миллионами. Изначально это было лекарство, которое должно было возвысить титанов до уровня Перворождённых и ввести их в Пантеон. Желание её было благородным, но всё было разрушено агентами тэмхобаров, выкравшими её исследования. Извратив её творение, они создали на его основе штамм вируса, что в итоге и стал той злокозненной чумой.
Взбешённые титаны жаждали мести, и в своей жажде они теряли рассудок. Им нужен был хоть кто-то, кто ответит за все те миллионы умерших. И тогда они решили отыграться на двенадцати технопророках. В Неокополь было направлено бесчисленное воинство, которое стало убивать всех, кто там работал, уничтожая всё, что мы успели разработать и придумать. Ратмир и Иония пытались воззвать к рациональности. Некоторые из прелатов прислушались, но большинство осталось глухо к мольбам героев. И тогда Альянс разделился на две враждующие стороны. На популистов и рационалистов. Началась гражданская война. Многим пришлось бежать, пророки так и вовсе разбежались кто куда. Но только не Ледяная королева со Шривеном. Они отправились на передовую. Селентис в составе войск рационалистов кое-как сумела отбить у популистов Неокополь и приступила к его восстановлению. Ибо для того, чтобы победить чуму, нужны были самые передовые технологии и лаборатории. А они были только в Неокополе.
И вот когда накал противостояния внутри Альянса достиг наивысшей точки кипения, в Галактике появились флоты тэмхобаров, которые начали захватывать один мир за другим. А на всех планетах Альянса гражданское население начинало массово превращаться в бездушных, что подчинялись нашим врагам беспрекословно. Миры один за другим стали падать. Сектор за сектором в кратчайшие сроки превращался в выжженную пустыню.
Титаны начали захлёбываться. Они просто физически не справлялись с напором атакующих. Дошло даже до того, что тэмхобары взяли в осаду Нексус, столицу Титанов. В этот момент всем защитникам последнего оплота света среди ночи казалось, что надежда на спасение угасла. Но внезапно в ставке командования рационалистов появился Шривен, держа в одной руке злополучный жезл Темб. А в другой руке он крепко сжимал цепь, в которую была закована, истерзанная и наполовину живая тэмхобарка по имени Дайра. Она после очень долгих и изуверских пыток поведала Шривену все секреты тэмхобаров, и что они хотят отсидеться в мире мёртвых, пока бездушные не вымрут сами, освободив для них Галактику от низших рас и народов.
И после озвученной информации он огласил, что цивилизации титанов, как бы они ни старались, не выжить и не победить. Так или иначе, но они всё равно погибнут. И тогда он предложил самый безумный план. Он решил пропустить энергию жезла Темб через Великое Древо Иггдрасиль. Это приведёт к ответной реакции Иггдрасиля, что в итоге создаст сверхсветовую эфирную волну, целью которой будет уничтожение всей разумной жизни, связанной с духовным миром. И тэмхобары, и титаны будут полностью уничтожены вместе с бездушными. По сути, они должны были принести себя в жертву ради того, чтобы младшие расы выжили.
И совет рационалистов во главе с Воеводой Ратмиром и прелатом Ионией согласились на столь радикальный ход. Но нашлись и те, кто был против. Часть титанов отправилась на планету Борей, и в ускоренном порядке там были построены гигантских размеров астральные врата, которые должны были отправить их на край галактики Гайя, чтобы они смогли в безопасности переждать великое уничтожение. Некоторые строили особые укреплённые центры, которые защитили бы их от ударной волны.
Я прекрасно понимал отчаянное положение титанов и всё то, на что они шли во имя спасения уже даже не себя, а всей остальной Галактики. Как я ни старался, я не мог этого принять. Я не мог допустить гибели Перворождённых, ибо понимал, что младшие расы нельзя оставлять на самих себя. Я отправил сообщение всем оставшимся в Гайе Перворождённым, чтобы те убегали прочь, прятались или создавали защитные механизмы. Но моя беспечность привела к тому, что тэмхобары узнали о том, что задумали титаны, и стали стягивать к Нексусу все свои войска. С тяжёлыми потерями, но я сумел пробиться сквозь блокаду мерзких прислужников Незримых. Я бросил всех своих товарищей, потому что хотел обезопасить Селентис. Я готов был пожертвовать всем, но только не ей.
Собравшись в единый кулак, орды тэмхобаров принялись штурмовать последний оплот титанов, бросая на защитные укрепления бесчисленные полчища. Им удалось проникнуть в Нексус и они начали медленно, но неотвратимо продвигаться к Зикхун-Харату, огромному строению, которое должно было выпустить в сторону Древа всю энергию жезла Темб. Выжившие титаны до последнего оборонялись от наплывающих орд бездушных, но каждого из них в итоге настигла смерть в когтистых лапах мертвецов. Все от мала до велика погибли.
Воевода Ратмир и прелат Иония укрылись за защитным полем в центральной части комплекса. Ратмир, присев на одно колено и склонив голову, вознёс перед собой свой силовой меч-форсэт. А Иония вонзила жезл Темб в пьедестал и, выпустив энергию в Великое Древо, уничтожила и себя, и всех, кто был в Нексусе. Волна, выпущенная из Великого Древа Иггдрасиль, очищала миры галактики Гайя, уничтожая всех высших существ, как своих, так и чужих. Кому-то удалось сбежать на край Галактики, кто-то сумел защититься за могучими и непроницаемыми барьерами. А кто-то просто принял свою судьбу с улыбкой на лице и растворился в Небытие.
В последний момент я всё же успел добраться до Селентис. Я умолял её бросить всё и улетать вместе со мной. Но она ни в какую не хотела бросать результаты своих исследований. Между нами завязалась ссора. И в этот момент я почувствовал, что план Шривена сработал и волна уже была на подходе. В последний момент я высвободил все силы, что у меня имелись, и едва успел создать вокруг нас защитный барьер. Но даже моих сил было недостаточно, чтобы защититься от столь сильной атаки. Выжигающая любую форму высшей жизни сила проникла сквозь защитный барьер. Я слышал, как Селентис истошно вопила, когда её тело горело огнём. Но ничего не мог поделать. Я должен был продолжать держать барьер. Даже когда сам практически пылал.
И когда всё закончилось, я с трудом сумел найти в себе силы, чтобы подняться на ноги. Всё моё тело пронзала боль. Я чувствовал, что сильно состарился, как внешне, так и духовно. Селентис была всё ещё жива. Я незамедлительно бросился к ней. Её тело одряхлело и обуглилось, её прекрасные белые локоны полностью выгорели. Я хотел и пытался её вылечить, но в последний момент она остановила меня и попросила дать ей умереть. Ибо тогда она сможет в будущем переродиться, но чтобы её наследие продолжало жить, я должен был забрать её диадему. Это простое, на первый взгляд, украшение на самом деле являлось специальным устройством, которое позволяло тому, кто её надевал, заглядывать в будущее. Она уже всё знала наперёд и была готова к тому, что ей придётся умереть. Она попросила меня, чтобы я нашёл её снова, когда она переродится. И отдал ей диадему, ибо так должно быть. И после этих слов она подняла правую руку и, щёлкнув пальцами, превратилась в прах. Она сама себя убила, дабы я не мучился и не страдал. Так я остался совершенно один, держа в руках её обгоревшую одежду. И видя, как её диадема с лязгом падает на пол, я в отчаянье закричал. Впервые за столь долгую жизнь мне было больно. Мне хотелось наложить на себя руки и отправиться за ней следом. Но, хаос побери, клятва, данная ей, не позволяла мне этого сделать.
После этого момента вся моя жизнь в корне изменилась. Я более не был тем жизнерадостным пареньком с надеждой и светлым умом, бредущим сквозь века и тысячелетия. Я превратился в старика, потерявшего всё в своей жизни. Вскоре после этого я уже брёл по пустым коридорам Неокополя, хладнокровным взглядом взирая на многочисленные кучки пепла, что лежали повсюду вместе с обгоревшей одеждой и бронёй.
Кое-как законсервировав комплекс, я покинул его и отправился к звёздам. Но где бы я не появлялся, везде я наблюдал одну и ту же картину: заброшенные города, безжизненные космические станции, парящие в бескрайнем космосе флотилии кораблей-призраков. Эпоха титанов закончилась с их смертью, но в то же время вскоре ростки новых цивилизаций ярким ковром, сотканным из многочисленных бусинок, засверкали по всей Галактике. Жертва поистине, не побоюсь этого слова, божественной цивилизации не была забыта и не была напрасной. Ибо даже их технологическое наследие в виде тех же субоидов впоследствии сумело развиться в полноценную цивилизацию. Началась Эпоха диких империй.
