В июле 1938 года произошло одно из самых ужасающих проявлений политической бесчувственности в новейшей европейской истории.
Столкнувшись с бешеной кампанией ненависти, развязанной нацистскими властями, миллионы евреев пытались бежать из Германии и Австрии. В ответ на их мольбы о помощи была организована международная конференция в Эвиане, Франция.
Ее результаты и сегодня должны вызывать смущение.
Идея созыва международной встречи по вопросу о еврейских беженцах, желающих покинуть нацистскую Германию, исходила от президента США Франклина Д. Рузвельта. Впервые эта мысль была высказана после аншлюса Австрии.
Однако исследователи этой темы, включая, по крайней мере, профессора Роджера Хауэлла из колледжа Боудуин, утверждают, что не шок от экспансии нацизма в соседнюю страну побудил американскую администрацию к действиям.
Рузвельт и его окружение действовали совершенно цинично. Они хотели предвосхитить критику, которую неизбежно должна была вызвать принятая Соединенными Штатами политика радикального ограничения еврейской иммиграции.
Президент не намеревался снимать ограничения и приглашать беженцев в Америку. Однако он верил, что сможет убедить другие страны щедро открыть свои границы и в то же время показать себя человеком, который заполучил необходимую поддержку.
Эвианская конференция проходила с 6 по 15 июля 1938 года. В ней приняли участие делегаты из 32 стран. Франция, Англия, Дания, Норвегия и Бельгия прислали своих представителей.
Однако, кроме них, на встрече присутствовали в основном посланники из неевропейских стран. В их число вошли Австралия, Новая Зеландия, Венесуэла, Мексика и Бразилия.
Общественность ожидала радикальных решений и большой операции по оказанию помощи. Поэтому члены 24 гуманитарных организаций также следили за ходом переговоров на местах, а редакторы и пресс-службы направили в Эвиан до 200 репортеров. Но работы у них было немного.
Литания оправданий
Участники конференции придерживались той же позиции, что и ее организаторы. Почти все солидарно печалились о судьбе евреев в Германии и подчеркивали необходимость поиска решений. Однако ни один из них не предложил ощутимой помощи от имени своей страны.
Один за другим делегаты объясняли, почему именно их страна была вынуждена отказать беженцам. Французский делегат утверждал, что число беженцев на Сене уже превысило приемлемый уровень, и нельзя допустить большего, независимо от того, что происходит в Германии.
Британский делегат утверждал, что, к сожалению, в колониях этой страны климат не подходит для европейских евреев. Палестина, находящаяся под контролем Лондона, даже не упоминалась.
На самом деле, заранее было решено, что тема эмиграции на Ближний Восток будет запрещена в Эвиане.
Посланник Австралии проехал тысячи километров только для того, чтобы узнать, что его страна "не сталкивается с расовыми проблемами и не намерена навлекать их на себя".
Из всех 32 стран, ощутимую помощь - и прием целых 100 000 беженцев — объявила только маленькая, бедная Доминиканская Республика.
Сверхдержавы ограничились пустыми банальностями и бессмысленными жестами.
Зеленый свет для преступности
Был только один человек, который мог быть доволен конференцией: Адольф Гитлер.
В своей пропаганде он использовал нежелание демократических стран принимать решительные меры.
В течение многих лет после этого события он повторял, что готов помочь евреям уехать, но никто не соглашается их принять.
По мнению исследователей израильского института, встреча в июле 1938 года стала "критическим поворотным моментом". Она дала четкий сигнал, что Европа и Америка не будут противодействовать дальнейшему ужесточению антисемитского курса, взятого Третьим рейхом.
Для пущей убедительности это оказалось "зеленым светом", которого немецкий диктатор только и ждал.
