— Кесем?
— Озночает "самая любимая".
— Чем я заслужила это?— удивилась девушка.
— Нас свела судьба, моя Кесем. Судьба все сделала за нас.
****
Спустя несколько дней.
В Стамбуле был разгар торговли. Рынок был переполнен людьми, каждый хотел что-то продать, бедные дети или сироты пытались украсть еду или монетку, которую случайно уронил зажиточный человек.
Торговки сновали по Топкапы, желая продать ткани наложницам, которые как они считали, "ничего не делающие хатун", " султанские куртизанки".
Ширин Хатун сидела в своих покоях и наслаждалась прохладным щербетом, который был так необходим в столь жаркий день.
Фарид ага и Басак Калфа стояли около своей госпожи готовые в любой момент исполнить любое ее желание.
— Что сегодня в гареме нового? Все спокойно Иншаллах?
— Все хорошо, Валиде. Торговки в гарем сегодня пришли, дабы девушки выбрали ткани.
— Что за ткани принесли эти женщины?
— Ткани из Скарьи. Хорошие.
— Больше никакой ткани нет?
— Шелка из Бурсы для вас и Крымский Хан прислал дары для Неслихан Хатун.
— Какой бы большой гарем ни был у Хана, но детей своих он любит больше государства. С помощью Неслихан мы сможем крутить Крымский трон в ту сторону, в которую нам удобно.
— Так куда нам отправить дары для Неслихан Хатун?
— В покои ее матери, так как сама она отсутствует. Кстати, Махдум Султан где сейчас? Не доверяю я этой женщине. Забивает голову девочке всякими нехорошими мыслями.
— Махдум Султан в гареме сейчас. С Гюльшах Хатун общается и Юфтаде Хатун.
— Юфтаде? Кто это такая?
— Дочь кадия...— неуверенно сказала Басак Калфа.
— Ладно, принеси мне ткани, которые прибыли из Бурсы. — рассеянно сказала Валиде и потерла переносицу.
— Как прикажете, Валиде Хатун.
— Фарид ага,— позвала госпожа своего слугу. — Как мои внуки?
— Сегодня утром я провожал Шехзаде Коркута на уроки, наследник вполне счастлив, не считая того, что он огорчен отъездом матери.
— Не страшно. Камер, моя славная внучка, как она? Как Шехзаде Ильдар?
— Шехзаде и госпожа обладают сильным здоровьем, слава Аллаху. Камер Хатун не любит учиться, как вы знаете, а Шехзаде Ильдар проявляет упорство, как и положено наследнику Султана.
— Славно. Я хочу остаться одна, Фарид, голова разболелась.
Ага молча поклонился и удалился из покоев.
Султанша поднялась с тахты и подошла к большому зеркалу.
Она смотрела с улыбкой в отражение. Тонкая нить морщинок тронула ее лицо, губы сжались в тонкую полоску, рыжие волосы тронула седина, а зеленые глаза выражали лишь бескрайнюю тоску. Эта тоска была по детям, что погибли еще во младенчестве и тоска по детям, что сейчас далеко от столицы.
Когда—то, она так мечтала жить в Топкапы вместе с дочерью, сыном и любимым мужчиной, но этот дворец стал ее могилой, в этом дворце она похоронила частичку своего сердца.
В этом дворце умерла ее любовь, после предательства падишаха, в этом дворце умер ее сын.
— Мой Орхан, мой славный сыночек. — прошептала женщина.— Тебе было всего три года....Аллах принял тебя в свой рай.
Мокрая дорожка пробежала по щеке.
— Двадцать лет прошло, но такое не забывается.— продолжила госпожа. — Ни один шелк не искупит той боли в сердце. В Конье я похоронила двоих сыновей и дочь, а теперь мой единственный и любимый Касым забрал мою драгоценную Айнишах.
Горькие слезы лились нескончаемым потоком.
Женщина вздрогнула услышав голос своей верной Калфы, которая вместе со своей госпожой переживала смерть каждого ее ребенка. Ширин быстро смахнула слезы и обернулась к Калфе.
Та стояла с тканями завернутыми в бархатный платок.
—Госпожа, Ширин Хатун.— испустила печальный вздох Басак, поняв по кому лила слезы ее госпожа, никого так сильно не любила эта женщина, как своих детей. — Ткани, вы просили.
— Оставь на тахте, я позже посмотрю.— севшим голосом сказала женщина.
— У меня новость для вас, из Эдирне пришла.
—Что? С Касымом что-то!?— встрепенулась госпожа.
— Нет, что вы!— поспешила успокоить свою госпожу Калфа. — Неслихан Хатун беременна! Только имя ей теперь....Хасеки Неслихан Кесем Султан.
— Кто?
— Письмо.— сказала Басак и протянула Ширин сверток.
Женщина развернула письмо, на котором была печать ее сына.
Прочитав, женщина в ужасе опустилась на тахту.
— Он и посла с ней собирается принять....Как же это? Ни один падишах, так женщину не возвышал!
Султанша судорожно думала как ей быть.
— Нельзя чтобы узнали о таком. Наложницы взбунтуются, не дай Аллах. Он законный брак заключил с ней, так еще и титулы даровал, она как второй падишах, не иначе.
— Что делать прикажете, госпожа?
— Юфтаде Хатун из дворца отправить нужно. Не хватало еще, чтоб до кадия дошло...
— Но как же?
— Что в гареме свободная женщина делает!? Зови ко мне ее.
