Аксинья сидела сейчас молча на скамейке, лузгала семечки, да понять не могла: как они с Федотом до такого докатились?
Она ему слово, он десять!
Он ей десять, она двадцать!
... Ходила она помолоду к Нулифар. Это цыганка, которая видела всё, как на ладони.
Сказала она Аксинье:
– Замуж хочешь? Ну, зачем я спрашиваю – хочешь. И сомневаешься между именами на "Ф" и на "М".
Откуда она знает про Федотку и Матвейку? – изумилась она тогда.
– Ну так вот. С первым будешь жить, как у Христа за пазухой, хоть и неказист с виду. А на букву "М" изведёт тебя характером вредным, да потребностью гулять.
Действительно, припомнила Аксинья страсть Матвейки к женскому полу, и передумала рассматривать его как достойную партию.
Сыграли они с Федотом свадьбу, зажили, нажили трёх сыновей, высоких да ладных.
Парни женились, поселились все неподалёку.
Всё вроде хорошо, но начались склоки у них с Федотом непонятные!
Надо бы сходить к Нулифар, если она жива...
... Пробиться к ней оказалось непросто.
Очередь!
Кто с грыжей, кто по вопросу "неупиваемой чаши", кто по бездетности...
Настал час приёма. Аксинья подивилась, что прошло столько лет, а если точно, сорок, и по подсчётам Аксиньи, Нулифар сейчас должно быть около восьмидесяти, а дать ей можно не больше семидесяти...
Национальный платок, тяжёлые серьги, чёрные волосы с минимальной сединой...
У неё и взгляд остался проницательный и вдумчивый.
– Помню тебя! Ты мужа выбирала.
– Да, и выбрала.
– Хорошего хоть выбрала?
– Да! Только ругаться мы начали с ним...
– Понятно мне всё. Дети, их трое, уехали... Супруг вредный стал, ничего не хочет...
– Да, всё верно, – подтвердила Аксинья.
– Знаю чем помочь. – Нулифар тяжело поднялась и достала из комода шкатулку тёмного дерева.
Она стала нашаривать что-то на дне.
– Вот.
В руке Нулифар держала перламутровую пуговицу.
– Эта пуговица не простая. Положи её в карман или повесь на шею. Как захочешь мужа заругать, возьми её в руку, вспомни, как супруга своего любишь, и скажи что-то хорошее! Жалеючи и с душой! Сразу предупреждаю, это будет непросто.
Когда желание его задеть пропадёт, и проблема пропадёт.
– Так он разленился и ничего делать не хочет! – стала спорить Аксинья.
– Попробуй. Не поможет пуговица, есть у меня другой амулет, на крайний случай. Но, в основном, пуговица всем помогает. Вишь, последняя осталась, насколько ходовая вещь!
Оставила Аксинья подарки для Нулифар, и пошла домой.
... Федот сидел, развалясь, во дворе. Смотрел на перекошенный забор.
Завертелось на языке у Аксиньи, что мол, поправить бы пора, а не воробьиный окрас целыми днями разглядывать, но вовремя вспомнала о пуговице целебной.
Взяла её, холодную, в руку, и сказала:
– Федотушка, ты у меня самый хороший! – и прошла в дом.
Напрягся Федот и против воли посеменил за женой.
– Ты чегой-то добрая такая?
– А чего злиться? День хороший какой! Сейчас борщом отобедаем с тобой, и станем жизнью наслаждаться!
Во дворе постелем плед на скамейке, да будем балдеть! Ты как? Яблоков намоем! Наливочку откроем!
– Я "за", – обрадовался Федот.
Поели они, значит, выпили, и сидят.
– Забор косой, – прищурил один глаз Федот.
– Да и хай с ним, – махнула рукой Аксинья.
– Да нееет. Посидели и будя! Пойду править!
Ай да пуговица! – восхитилась Аксинья.
... Через некоторое время она увидела на Федоте страшные штаны с коленями-пузырями.
Он собрался идти в магазин за стройматериалами.
Забор он поправил, а теперь заметил, что душевая перекосилась после зимы.
Хотела она заругаться, чтобы Федот не шёл "пугалом огородным", да вовремя на пуговицу наткнулась.
– Федотушка! Может, купим тебе штаны? Эти совсем из моды вышли, – предложила она.
Осмотрел он себя перед зеркалом, да и согласился с женой. Частично.
– Покупать-то не на что, душевую надо править, а надену я нормальные джинсы.
Он переоделся. К джинсам подобрал серую футболку, и выглядел теперь очень прилично.
– Ну, такого красивого мужа не грех и поцеловать, – чмокнула его Аксинья.
Федот одарил её особенным взглядом, от которого она нервно сглотнула, и повёл туда, куда они давненько не хаживали...
... В доме Федота и Аксиньи слышался смех.
Ближайшая соседка пары, Лукерья, глянула на угрюмого мужа Павлушку.
Снова повернулась на довольный смех, и решилась попросить у Аксиньи телефончик Нулифар!
... Федот всё-таки дошёл в этот день до рынка.
А когда вернулся домой, улыбчивый и энергичный, но, правда, без стройматериалов, (их позже привезут), принёс жене букетик полевых ромашек!
Всю жизнь Аксинья любила именно эти цветы!
Ай да пуговица, подумала Аксинья!
Ай да жена у меня, подумал Федот.
За столько лет не растеряла доброты и понимания, сыновей мне хороших родила.
У других мужиков грымзы дома, а моя – лучше всех!
Он обнял любимую за плечи и стал заботливо прикрывать от полуденного солнышка.
Спасибо Подписчикам за посильную поддержку, ваш вклад помогает рассказам выходить регулярно.
Друзья, любите близких и всегда жалейте их!
Желаю Вам счастья и добра!
Рассказ про чудо-дедушку здесь
О гипнозе здесь
С теплом, Ольга.
