Сафие медленно открыла глаза.
Служанка склонилась над головой султанши и обернувшись произнесла.
- Госпожа пришла в себя. Нужно сообщить об этом валиде и повелителю.
Сафие искала глазами Гульнуш, но вспомнив, что верной рабыни больше нет, вновь прикрыла глаза.
Видеть валиде и слышать её притворное волнение хотелось менее всего.
Вошедшая Нурбану, отругала девушек, что они солгали ей и ушла, сказав позвать её, когда Сафие будет на ногах.
Сафие по-прежнему лежала безмолвная с закрытыми глазами.
Лишь когда пришёл Мурад, она услышав его голос, открыла глаза и села на постели.
- Моя красавица, Сафие..., - произнес султан, присаживаясь рядом с бледной девушкой.
- Повелитель... Вам известно, что сделали с моей верной Гульнуш?, - спросила Сафие у Мурада.
- Уже идёт расследование, ты можешь не волноваться. Тот, кто бы это не был, понесёт наказание по полной мере. Тебе нужно отдохнуть.
- Какой покой, повелитель. Когда убивают твоих верных людей, - печально вздохнула Сафие. Я не доверяю здесь больше никому.
- Во дворец прибыли новые рабыни, Сафие. Как окрепнешь, ты можешь присмотреть себе в услужение девушек, если хочешь, - предложил ей султан, поцеловав её в лоб.
- Спасибо, Мурад. Но боюсь никто не заменит мою служанку,- ответила девушка, качнув головой.
- Отдыхай, моя маленькая Сафие. Позже я зайду навестить тебя,- произнёс султан, покидая покои.
Нурбану с тревогой смотрела на вошедшего к ней сына.
- Валиде. Сафие необходимо заменить всех её служанок. Она черевычайно расстроена и напугана,- сказал Мурад, целуя руку матери.
Нахмурившись, Нурбану ответила Мураду.
- Сынок! Мой царственный лев! Сафие ведёт себя, подобно капризному ребёноку. Ты дозволяешь ей слишком много. Она скоро будет править государством, если ей дальше потакать как прежде.
Рассмеявшись, Мурад сказал.
- Вы все слишком преувеличиваете, валиде. Как известно, править государством могут только мужчины. Да и Сафие никогда не говорила о каких-либо делах, касающихся моего правления и самого государства. Вы можите быть спокойны, она всего лишь беспокоиться о своём спокойствии и жизни во дворце.
- Это все временно, Мурад. Ты вспомнишь слова матери, - ответила Нурбану, покачав укоризненно головой.
- Меня интересует другое, валиде. Почему ко мне приходит наложница, которую я не ждал? Вместо Сафие - ко мне пришла Ирем-хатун. Впредь посылайте ко мне наложниц, предварительно уведомив меня об этом, матушка.
Нурбану вскипела.
- Это должна была Сафие уведомить меня!! Только она промолчала, чтобы потом обвинить меня во всем, Мурад!!!
- Не гневайтесь, валиде. Сафие будет непременно сказано об этом, - ответил султан, покидая покои взбунтовавшейся матери...
Ирем тихо шепталась с двумя своими служанками.
- Если я стану госпожой, то вы получите столько золота, что будите купаться в нем, - уверяла девушек Ирем.
- Вы ею уже почти стали!, - ответила льстиво одна из девушек. Иншалла, родите наследника и будите сиять как Сафие Султан, нося прекрасные украшения и наряды из тончайшего шёлка.
- Да, - мечтательно ответила Ирем.
- Вы ничем не хуже султанши. А красота ваша затмевает розы нашего сада, - продолжила другая рабыня.
Ирем, улыбнувшись, приказала подать обед, мечтательно ходя по покоям.
Она представляла себе, как идёт по гарему и все девушки склоняються в почтении, завистливо кидая тайные взгляды на её великолепный наряд.
А в султанских покоях её ждёт повелитель, готовый сложить все богатсва мира к её ногам...
Михримах султан задумчиво сидела в своих покоях.
Жизнь в старом дворце текла медленно и дни как братья близнецы - сменяли друг друга, не внося ничего такого, чтобы могло нарушить установленный здесь веками покой.
Вошедшая служанка, почтенно склонившись, спросила.
- Госпожа, пришло время обеда. Вы не притронулись к завтраку. Прикажете накрывать стол к трапезе?
Поднявшись с диванчика, султанша плавно кивнула головой.
- Только не носите сегодня мяса на обед. Овощей и фруктов, - произнесла Михримах.
- Как прикажете, госпожа моя, - ответила девушка, выскользнув за дверь.
Присев за накрытый стол, Михримах медленно ела, блужая глубоко в своих мыслях.
В дверь постучали.
- Входи!, - приказала Михримах, не отрываясь от еды и мыслей.
Скрипнувшая дверь распахнулась.
На пороге стоял Осман и Абдулла.
Михримах, поняв глаза, застыла с ложкой у рта.
- Матушка!!! Смотрите кого я вам привёз!!, - воскликнул сын.
Султанша, вскочив на ноги, глотая слезы счастья, бросилась обнимать своих любимых сына и племянника.
- О Аллах всемогущий! Ты даровал мне счастье!, - бормотала Михримах, утирая слезы ладонью.
- Матушка, ну же. Не надо плакать, - говорил Осман, обнимая свою седовласую мать.
- Сынок. Это слезы благодать всевышнего! Радость и свет пришли ко мне, от того и плачу, - ответила Михримах, улыбаясь своим гостям.
Вскоре они все сидели за столом.
Михримах с умилением смотрела на поедающих мясо молодого барашка Османа и Абдуллу.
- Как же все вкусно, матушка. Давненько не едал настолько искусно приготовленного барашка, - произнёс Осман, собирая сок лепешкой с тарелки.
- Сынок, ты просто проголодался с дороги,- рассмеялась Михримах.
Абдулла не отставал и аппетитно жевал, тающие во рту кусочки мяса.
Наевшись, он начал сонно моргать глазами и зевать.
Крикнув служанку, Михримах приказала уложить мальчика спать, выйдя с Османом в сад, чтобы никто не мог послушать их беседу.
- Матушка, всем Абдуллу я представляю как моего сына. Завтра мы покинем вас, чтобы навестить сестру и вернуться обратно.
- Как же так, сынок! Я надеялась, что вы побудите у меня подольше... Хотя, нет, ты прав. Рисковать не стоит. Абдулла ещё не настолько изменился, чтобы спокойно гостить здесь, - произнесла султанша.
- Поедемте с нами, матушка! Хюмашах будет рада увидеть всех нас вместе, - предложил ей сын.
Михримах подняла на него глаза.
- А что.. Это отличная идея, сынок! Сейчас вернёмся и я прикажу подготовить карету.
- Прекрасно, матушка. Рано утром тронемся в путь, - улыбаясь матери, ответил Осман.
Мать с сыном шли обратно, весело смеясь и беседуя...
