Сегодня – Юбилей. 100 лет назад в Советской Республике была введена цензура.
6 июня 1922 года декретом Совнаркома создано Главное управление по делам литературы и издательств. Если коротко - Главлит, отвечавший за проведение политики в отношении цензуры.
Цензура – это хорошо или плохо?
Однозначного ответа нет. Есть свои плюсы и минусы.
Цензура – это плохо, поскольку она ограничивает свободу слова и лишает людей правдивой информации. Цензура – это хорошо, поскольку она отсекает низкопробные произведения, заполонившие сегодня телевизионные экраны, театральные сцены, интернет и т.д.
Известно, что цензура использовались властью еще до нашей эры. Например, в той же древней Греции, родине демократии.
Тысячи томов «крамольных» книг сжигали на кострах по всему миру, уничтожали и в просвещенной Европе, и в фашистской Германии.
В Пруссии 18-го века, например, подробная регламентация печати предусматривалась цензурным уставом Фридриха II. Во Франции законами 1820 и 1822 годов печать ставилась в полную зависимость от Министерства внутренних дел. В Великобритании «возмутительные памфлеты» запрещались «шестью актами для затыкания рта», принятыми в 1819 году.
Согласно советским энциклопедиям, цензура - это система государственного контроля над содержанием различных произведений, с целью недопущения распространения учений, мыслей, сведений, противоречащих интересам эксплуататорских классов[1].
В 90-е годы стали утверждать, что цензура – наш главный враг, поскольку душит свободу слова. Статьей 29 Конституции Российской Федерации цензура была запрещена.
Между тем, все эти годы люди продолжали высказывать мнения, что фактически элементы цензуры присутствуют как на телевидении, так и в печати.
Мое мнение - скрытая цензура существует в любой, даже самой демократичной стране. А в последнее время в США и странах Европы она стала явной – действует практически тотальный запрет на правдивое освещение событий на Украине. Против нас ведется настоящая информационная война (об этом можно прочесть ЗДЕСЬ)…
Вернемся, однако, к юбилейной дате. Введение цензуры в 1922 году явилось в значительной степени реакцией советской власти на мощнейший всплеск инакомыслия в Кронштадте.
Главлит стал осуществлять надзор за печатью, отвечая за недопущение в ней контрреволюционной пропаганды и агитации[2]. Он действовал в системе Наркомпроса, но в обязательном порядке включал представителей созданного в том же году ГПУ (на базе упраздненной ВЧК).
В обязанности цензоров входил предварительный просмотр не только всех предназначенных к публикации литературных произведений, но и карт, и даже нот, а также составление списков произведений печати, запрещенных к опубликованию. А еще Главлит занимался исправлением рукописей, и составлением марксистских предисловий к книгам.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЦЕНЗУРА
В декрете Совнаркома ноты проходили как "и т.п." - "предварительный просмотр всех "как рукописных, так и печатных, изданий периодических и непериодических, снимков, рисунков, карт, и т.п.".
Известно, что жесткая цензура действовала и в царской России, и тогда тоже высказывались мнения о перлюстрации нот. Но не прошло.
Вот как обыграл этот исторический эпизод середины 19 века В.С. Пикуль в рассказе «Полезнее всего запретить», об Александре Красовском, цензоре Николая I:
"...однажды Красовского вдруг осенило:
- Н о т ы! — истошно завопил он. — Мы совсем забыли о нотах… Откуда мы знаем, что станут думать в публике, слушая музыку, развращенную революцией!
Все примолкли. Один только нетрезвый Родэ заметил:
- Ноты мы читать не умеем, и тут без рояля и оркестра не обойтись. И дирижера надобно, чтобы палкой махал. Только вот беда — мы играть не умеем. На барабане я еще могу так-сяк отобразить свое волнение, а дале — пшик!...
- В таком случае, — распорядился Красовский, — прошу придирчивее вникать в песенный текст под нотами — не содержится ли в словах романсов крамольных призывов к беспорядкам?"
Между тем, большевики пошли дальше. Лозунг "Искусство принадлежит народу" предполагал формирование у народа музыкального вкуса. И его формировали. В 1923 году была даже учреждена Российская ассоциация пролетарских музыкантов (РАПМ).
Еще в марте 1918 года в Декларации Музыкального отдела Наркомпроса РСФСР отмечалось:
«Музыке естественно суждено совершить светлое действие обновления в деле устроения жизни народов. Извечно музыка была мятежной сжигающей стихией и творческой формирующей силой".
В 1922 году В.И. Ленин предлагал закрыть Большой театр, но В.М. Молотов и И.В. Сталин его переубедили. А композитор А.М. Авраамов, ставший после революции комиссаром искусств, предлагал уничтожить рояли, в которых, якобы, сконцентрирована равномерная темперация Баха, калечащая слух композитора и народа.
ВОЕННАЯ ЦЕНЗУРА
Еще раньше цензура начала действовать в армии. В соответствии с Положением о военной цензуре, принятом еще в декабре 1918 г. цензоры должны были не только контролировать корреспонденцию, но и прослушивать телефонные переговоры, просматривать всю печатную продукцию, фотоснимки и.т.п. Первые приговоры реввоентрибуналов, с которыми автору довелось ознакомиться, свидетельствуют, что перлюстрация солдатских и матросских писем действовала уже тогда.
Например, 13 августа 1920 года в гор. Полоцке трибунал рассмотрел дело по обвинению делопроизводителя 475-го пограничного полка Николая Яшина в антисоветской агитации. Агитация эта, как явствует из приговора, выразилась в следующем:
"Отдел Реввоентрибунала 15-й армии находит установленным, что Яшин 11 апреля 1920 года послал своему брату заказное письмо, перехваченное на почте, в котором изложил свои взгляды по отношению к Советской власти, её политике. В письме он жалуется, что приходится работать, не имея установленного срока работы, спрашивает, где справедливость, ибо установлен 8-часовой рабочий день, что человек как был в кабале у царя, так и остался теперь, что это долго существовать не может, что Советская власть будет свергнута, как свергли царскую власть..."
На основании изложенного, трибунал принял решение:
"Яшина Николая Павловича, 25-ти лет, отправить в концентрационный лагерь с применением общественных принудительных работ до окончания гражданской войны”.
Через год по ходатайству Яшина следователь Реввоентрибунала Республики Терехов поставил вопрос о пересмотре этого дела:
“Послужившее поводом к начатию дела письмо Яшина к брату – коммунисту связано с желанием вызвать его на обмен мыслей по вопросам политики, не может быть квалифицировано как агитация против Советской власти, как контрреволюционное деяние, а по сему и инкриминировано ему быть не должно”.
Однако судьи Реввоентрибунала Республики выбрали компромиссный вариант - снизили Яшину наказание до одного года условно[3].
Сегодня, в наше сложное время тоже настоятельно требуется какой-то компромиссный вариант. Не знаю, в какой форме, но элементы цензуры необходимы – для защиты наших детей и всего общества – от похабщины, русофобских атак, фэйков и других посягательств.
[1] Советская историческая энциклопедия. М., 1973. Т. 15.
[2] СУ РСФСР, 1922 г., № 40, ст.461.
[3] РГВА, ф. 24380, оп.7. д.1274.
