Сафие принимала поздравления, в честь обрезания её сына Мехмеда, с широко сияющей улыбкой.
Наложницы и фаворитки повелителя с завистью смотрели на главную хасеки, разодетую в шикарный наряд и украшения.
- Смотри. Она стала ярче валиде, - шептались рабыни.
Ирем хатун, поздравив Сафие, едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться прямо здесь - при всех, поспешно отошла подальше от величественной султанши.
Дилай и другие, когда-то выбранные ей для повелителя наложницы, были более приветливы и рассыпались в поздравлениях и в своём почтении с улыбками на лицах.
Вошла валиде Нурбану, ведя за собой Хатидже и Селима, детей Фидан.
Все склонились в почтении членов династии.
Когда все уселись на столы, заиграла музыка и девушки начали танцы.
Наклонившись к Саифе, Нурбану произнесла.
- Какой сегодня прекрасный день, не так ли, Сафие?
- Да, валиде. Мой шехзаде стойко все перенёс, показав этим всем, что он достойный сын своего отца.
- Да, ты права. Мурад в детстве был черевычайно терпелив и мужествен. Когда ему делали обрезание, он не пролил ни слезинки, - ответила, гордо сияя за сына, Нурбану.
Погладив по голове Селима, она поцеловала мальчика в розовую щёчку.
- Мой маленький шехзаде. Скоро и ты будешь принимать поздравления, - сказала Нурбану наследнику Мурада.
Мальчик блеснув глазами, заулыбался.
- А мне принесут столько же сладостей?, - произнес мальчик, с аппетитом поедая лакомства с праздничного стола.
- Ну конечно, мой шехзаде! Будет столько сладостей, сколько ты пожелаешь!, - рассмеялась Нурбану.
- Шехзаде Мехмед теперь готов покинуть столицу. По правилам он должен направиться в санджак для набора опыта - для будущего правления великой империей, - произнесла Нурбану, повернувшись к Сафие.
Сдерживая закипающий гнев, Сафие ответила валиде.
- Шехзаде Мехмед ещё не достиг того возраста, чтобы покинуть столицу для управления санджаком. Он совсем ещё дите.
- Ничего, из львенка вырастет лев. В дали от дворца, он возмужает намного быстрее. А уж при тебе, Сафие, он будет расти не по дням, а по часам, - произнесла Нурбану, улыбнувшись в лицо девушке.
- Это решение будет за нашим повелителем, валиде, - ответила Сафие, кипя от ненависти к матери Мурада.
- Я поговорю с сыном об этом, как закончатся празднования в честь нашего Мехмеда, - сказала Нурбану, повернувшись к танцующим рабыням.
Сафие лихорадочно перебирала мысли в голове.
Она сделает все, чтобы сын как можно дольше жил во дворце и едва дождавшись окончания праздника, поспешно удалилась, направившись к султанским покоям.
Мурад был рад видеть свою хасеки.
- Моя Сафие! Пойдем, скоро будут палить из пушек в честь нашего сына, - сказал султан, приглашая её пройти на балкон.
После окончания грохота, Сафие улыбаясь Мураду, положила голову на его плечо.
- Такой чудесный праздник устроил ты Мурад в честь нашего сына. Ещё нескоро перестанут говорить о нем, восхищаясь торжеством и твоей щедростью, мой повелитель, - произнесла Сафие.
- Хочу, чтобы и ты запомнила его, моя Сафие, - произнёс султан, потянув её в покои.
Подняв со стола, он преподнёс ей прекрасное ожерелье.
Сафие завороженно смотрела на игру камней.
Подняв свои локоны, она ощутила его тяжесть на своей шее.
Застегув ожерелье и глянув на сияющую Сафие, Мурад восхищенно произнёс.
- Эти камни преумножили твою красоту.. Сафие, ты прекрасна!
- Спасибо, Мурад. Оно достойно, чтобы носить его не снимая, - ответила Сафие, с любовью смотря на султана.
- Но вот только зачем мне украшения в санджаке, - печально качнув головой, - произнесла девушка. Ведь скоро мы с сыном покинем столицу, чтобы мой львенок стал подобно льву-отцу.
- Моя красавица, Сафие. Даже если сын покинет столицу, обещаю, ты останешься здесь. Как я без моей красавицы?, - ответил Мурад опечаленной девушке.
- Но как я могу бросить сына, ещё совсем ребёнка, одного, Мурад !? Мне придётся ехать с ним и жить возле него, пока он не возмужает. Придётся лишь жить мечтами о тебе и скорой встрече с тобой, мой повелитель, - сказала Сафие, утирая слезу, катящуюся по щеке.
Обняв свою хасеки, Мурад произнёс.
- Моя Сафие... Значит пусть шехзаде подрастёт до той степени, когда необходимость в матери отпадёт и тебе не придётся тосковать по мне в далёком санжаке.
Блеснув глазами, Сафие сквозь слезы улыбнулась Мураду.
- Мой Мурад! Любимый и самый нежный! Ты подарил мне рай! Храни тебя, для нас всех, всевышний!, - воскликнула счастливая девушка, - целуя в губы своего султана.
Мурад смеялся, смотря на радость и блеск глаз его любимой наложницы.
- Мне нужно закончить некоторые дела, моя красавица Сафие. Если у тебя нет ко мне вопросов, ты можешь идти. Жду тебя этой ночью, о прекрасная султанша моего сердца...
- Я буду жить в твоём сердце, чтобы в нем всегда полыхал огонь любви..., - ответила Сафие, почтенно склонив голову и покинув покои, улыбающегося ей, султана Мурада.
Очередная победа над властной матерью султана, валиде Нурбану, несла её словно ветру по коридорам дворца...
Нурбану смотрела на вошедшую к ней Ирем хатун.
- Ты грустна, Ирем. В чем кроется причина твоей печали?
- Повелитель холоден ко мне. В последнюю ночь, он даже не оставил меня у себя до утра, как это бывало прежде, валиде.
- Он много работает, Ирем. Это всего лишь его желание отдохнуть. Уверена, что тебя ждут ещё ночи, полные страсти, - произнесла Нурбану, наложнице сына.
- Иншалла, валиде Нурбану. Пусть всевышний услышит ваши слова, - сказала девушка.
- Аминь, Ирем. Улыбнись и иди к себе. Я не желаю впредь видеть грусть и слезы на твоём лице, - приказала Нурбану.
- Слушаюсь, валиде, - ответила девушка, шествуя к дверям покоев.
Ирем была готова на все, даже на убийство, ради заветной мечты - стать подобной Сафие Султан...
