Как Нурбану-султан и Сафие-султан не пытались скрыть свою неприязнь друг другу и при встрече всегда вели себя приветливо, тайное рано или поздно становится явным. Более того, слух о том, что жена падишаха желает убить наложницу сына, разнесся по гарему мгновенно. Причем, история эта обретала все более и более жуткие подробности. Дошло до того, что стали говорить: султанша хочет содрать с наложницы кожу живьем, что, кстати, было правдой…
Кто инициировал все эти разговоры, хасеки и не удалось узнать, хотя очень старалась. Под подозрение попадало довольно много людей: болтливый евнух или какая-нибудь слишком наблюдательная рабыня... В конце концов, уши у стен могли быть более чуткими, чем предполагалось. Словом, принцессе быстро донесли, что на жизнь матери единственного наследника в ближайшее время будет совершенно покушение. И сделать подобное приказала султанша! В этой истории радовало только одно: доказательств вины матери шехзаде не имелось. Мало ли что могли наговорить враги!
Тут надо отдать должно Михримах-султан. Она достойно повела себя оказавшись в столь щекотливой ситуации, чем еще раз доказала, что не зря ее называют «визирем в юбке». Принцесса не стала придавать большого внимания сплетням, ибо прекрасно понимала, что «живой подарок», которого воспитала и обучила всем премудростям интриг, сам может устроить на себя покушение. С нее станется!
Но как бы там ни было, госпожа Луны и Солнца несказанно удивилась, когда узнала о борьбе, которая велась между двумя любимыми женщинами наследника не на жизнь, а на смерть. Что сильнее возмутило сестру султана: разговоры и покушении или тайные интриги — сказать сложно. Однако она вызвала обеих женщин, для чего молодой Сафие пришлось срочно прибыть из санджака, и довольно жестко объявила:
— Если еще раз услышит подобные разговоры, пощады не будет. Я не допущу повторения тех склок, что имели место быть в гареме во времена моей матушки! Тогда мои тетки, сестры султана показывали себя не с лучшей стороны! Вся империя обсуждала эти свары и смеялась. Не желаю, чтобы нечто подобное теперь говорили о жене султана и матери наследника!
При этом она с нескрываемым презрением окинула снизу доверху взором Нурбану-султан. Пожалуй, первый раз, принцесса столь открыто показала свои чувства по отношению к невестке. Потом повернулась к Сафие и со злостью погрозила ей пальцем. Огромный красный рубин, любимый камень Османов, довольно угрожающе засверкал в лучах солнца, которое решило заглянуть в ее покои.
Наложница явно не ожидала подобного и от удивления открыла рот, что сделало ее красивое личико довольно глупым. Правда, испуг не помешал ей выдать тираду, смысл которой сводился к одному: она боится за свою жизнь.
— Аллах свидетель, кому твою гнилая жизнь нужна! — не удержавшись воскликнула Нурбану-султан. — Свою задачу ты выполнила. Шехзаде родила. Следовательно, о тебе можно забыть!
Неизвестно почему осмелевшая Сафие громко закричала:
— Вокруг меня столько врагов и все они мне зла желают и это все от зависти!
Последнее очень не понравилось Михримах-султан, которая даже не стала скрывать своего гнева. Ее лицо жутко исказилось и ничего человеческого в нем не осталось.
— Немедленно прекратить свару, — рявкнула она и обеим указала перстом на дверь.
Нурбану, стараясь держаться с достоинством, гордо удалилась. По крупному счету, ей и верно делать больше было нечего. К чему унижаться перед какой-то рабыней? А вот Сафие в надежде, что сможет склонить на свою сторону принцессу, сделала попытку остаться. Однако дочь Роксоланы не стала делать для нее исключения и довольно резко промолвила:
— А ты чего ждешь? Особого приглашения?
Сафие что-то испуганно пролепетала и спешно удалилась, шурша шелками.
От всего случившего остался очень неприятный осадок. Нурбану-султан даже пришлось немного пойти и прогуляться по свежему воздуху в дворцовом саду, дабы успокоиться. Надо сказать, что прогулка не помогла. В себя она пришла лишь оказавшись в своих покоях, где все было своим родным и привычным, и где, что говорится, стены помогали.
— Ну ничего, — злобно подумалось ей, едва служанки с поклоном встали перед ней, ожидая приказа, — ничто не вечно под луной! Рано или поздно Селима не станет, а там Аллах и его прекрасную сестру приберет и тогда я сделаю все, что пожелаю!
Пожалуй ей впервые в жизни захотелось, чтобы дорогой Селим поскорее преставился. В конце концов, сколько можно терпеть унижения и оскорбления!
— Видит Аллах, — сказала себе Нурбану, — я этого не хотела. Но видимо прошла пора действовать. Свою роль Селим давно отыграл и пришла пора отомстить за все нанесенные ей унижения.
Публикация по теме: Страх Нурбану-султан. Книга вторая, часть 36
Продолжение по ссылке
