Уважаемый читатель, Вашему вниманию предлагается продолжение статьи, опубликованной ранее.
Вот, например, картина города Таганрога: «Из садов сочились запахи цветов, не имеющих имени. России не было. Таганрог был перенесен сюда с Эгейских островов, был необычайным смешением Греции, Италии и запорожских степей. Музейное безмолвие стояло окрест, и даже море не шумело. Воздух был тонок и радовал, как воздух новой страны».
Или вот Керчь: «Утром над пепельным морем поднялись лысые берега. Пароход загудел, медленно поворачиваясь ржавой тушей. На скупых горах белой кучей лачуг была навалена Керчь. Зеленый мыльный пролив качался и гремел у берегов, – было видно, что берега упрямые и каменистые».
Или вот Сухуми: «На капитана действовало, как и на всех, блистательное и густое сухумское лето. Зной дрожал дымчатой влагой. Все вокруг – и море, и горы, и город – сливалось в хрустальную чашу, полную искр, блеска, теней и ветра».
Или вот это: «Жизнь черноморского грека слагается из несложных вещей: четок, фаршированного перца, торговли рыбой и лимонами, тучной жены и гамливых детей».
И такими перлами нафаршированы страницы романа, как нафарширована несложными, но приятными, в сущности, вещами (за исключением гамливых детей) жизнь черноморского грека.
Не обошлось, правда, без казусов. Вот Берг знакомится с высокой девушкой Наташей в светящихся изумительных чулках (в которую немедленно влюбляется). О внешности девушки больше ни слова. Вдумчивый читатель вправе предположить, что, a) чулки надеты на ногах девушки, и b) кроме чулок на ней ничего нет. В этой ситуации вспыхнувшая любовь, конечно, всецело оправданна.
В другом месте капитан, после перестрелки в кустах, «…вынул из обоймы оставшиеся пули(!) и выбросил их…» Тут уважаемый К.Г. и в самом деле отлил для читателей пулю. Нехорошо. Неприятно. Понимаем, что человек невоенный, хотя и участник двух войн, но все же аккуратней надо с пулями.
Есть еще несколько неслучайных перегибов, касающихся гуманной и справедливой Советской власти трудящихся рабочих и крестьян. Возможно, благодаря этим перегибам и увидел в свое время роман свет.
Но все это, в сущности, полнейшая чепуха и мелочь. Читайте и радуйтесь, что жил и творил такой талантливый писатель, Паустовский Константин Георгиевич. На наше читательское счастье.
И последнее. На злобу дня. Когда капитана посадили в тюрьму города Брисбен (это в Австралии) за организацию стачки моряков, местные газеты напечатали его портрет с подписью: «Бандит Кравченко, призывающий разрушать железные дороги и умерщвлять грудных детей». Если перед словом «бандит» поставить слово «русский», то зазвучит вполне современно.
