....Иногда, когда есть время, перечитываю отрывки из писем Татьяны Николаевны Романовой императору - отцу, в который раз уже удивляясь их естественности, теплоте, простоте и какому то непостижимо волшебному очарованию, присущему, наверное, тому ушедшему навсегда, времени и веку…
Если убрать все августейшие титулы, значимость фамилии и то, что письма пересылаются со флигель адъютантами, курьерами и особо запечатаны, то, что же можно сказать о них? Ничего особенного…
И все же - нечто особое, несомненно, есть. Сказать о нем непременно нужно. Итак, говорю.
Пишет юная девушка любимейшему отцу, человеку, которого она боготворит, чье место в ее сердце находится самом на высоком пьедестале, после Бога… После МамА? Здесь я улыбаюсь.
Татьяна Николаевна пишет отцу не только о доме и ежедневных занятиях, но и о симпатичных ей офицерах воинах в лазарете, зная, что Отцу интересны ее симпатии и нравится то, что она, как русская августейшая княжна, неравнодушна к судьбе храбрых воинов, увлечена их настроениями, тревогами и надеждами…
Татьяна Николаевна была с юных лет шефом Вознесенского полка, подписывала так и все свои письма к отцу: ""Твой верный вознесенец" - даже в личном отдавая первое место - долгу, негласной присяге верности Отечеству и служению ему.
Письма Татьяны Николаевны всегда открыты и серьезны, всегда имеют изящный и глубокий подтекст личного, но очень простого и понятного, ничем не интригующего особо.
Вот одно из писем 10 апреля 1915 года. Ко дню помолвки Государь прислал августейшей супруге письмо и пакет с небольшим подарком…. Августейшая княжна говорит именно о них.
"Папа душка.
Я передала Мама утром Твой пакет. Она была страшно рада. Ужас как красиво и аппетитно. Эти последние дни мы катались днем в экипажах и сами правили. Я сначала ужасно боялась, что кого-нибудь раздавлю, так как лошади тянули, но ничего.
Как удачно вышло, что каждую Твою поездку Ты видишь тетю Ольгу. Хорошо вышло, что тетя Ксения тоже там. *
( *Царственные сестры Государя находились со своими санитарными поездами близ Ставки ).
Аню привозят к Мама каждый день, и она лежит в своем кресле. Наверное, Твое теперешнее путешествие очень интересно. Воображаю, как Николай Павлович радуется быть с Тобой теперь. Пожалуйста, очень ему поклонись.
Ну вот. До свидания, мой дорогой душка Папа. Крепко и нежно обнимаю и целую, как люблю. Твой верный Тебе Вознесенец.
В лазарете у нас все благополучно. Ротмистру Карташову, Слава Богу, лучше. В.А. Вильчковская хорошо себя чувствует.
Целую еще крепко. Татьяна."
Великая княжна прекрасно осознавала, сколь тяжела ноша Государя в моральном отношении в дни большой и страшной войны и, как умела, всегда старалась поддержать в нем моральное равновесие, духовно подкрепить, дать картину жизни семьи в его отсутствие. Уловить словами атмосферу встреч, рассказать о тех, кем Государь интересуется: ротмистром, проходящим лечение, медсестрою в лазарете, Анной Вырубовой, перенесшей тяжелейшую травму ноги…
Да. Обо всех надо было рассказать, не забыть фамилий, не перепутать, передать поклоны и приветы. И удержать внимание отца, по светски, по мудрому, не очень долго… Письмо ведь идет за линию фронта. У адресата послания много забот и помимо писем…
Сжатые, угловатые буквы, выплеск теплоты и энергии сердечной. Короткие, емкие абзацы для дорогого человека, с которым ты в разлуке.
Татьяне Николаевне удавалось в нескольких словах согреть тоскующего и думающего непрестанно о родных и близких отца = Государя, сделать его день, создать настроение… В ее жизни не было никогда "хочу", всегда "нужно"…
Улыбаемся и мы, невольно, перечитывая строки о том, как цесаревна правила лошадьми и ей это удалось, что говорит о ловкости, силе выдержке.
Девочек особо никогда не баловали, они катались на коньках, много двигались, играли в теннис, есть много фотографий княжон верхом, в том числе и в парадной кавалерийской форме. Так что вознесенец справился и все было хорошо.
Вот еще одно письмо великой княжны Татьяны отцу:
5 мая
Дорогой мой Папа душка.
Шлю Тебе мои самые горячие поздравления и пожелания к празднику. Жалею, что не будем вместе этот день. ( 6 мая - день именин Государя - автор.)
Сегодня я перевязывала в лазарете этого несчастного солдата с отрезанным языком и ушами. Он молодой и очень хорошее лицо, Оренбургской губернии говорить он совсем не может и потому он написал, как все это с ним случилось. И Мама просила это Тебе послать. Мама ему сказала, что пошлет его записку к Тебе, он был очень доволен. Княжна Гедройц надеется, что он будет со временем говорить, так как у него отрезана половина языка. Очень болит у него. Правое ухо сверху отрезано, а левое снизу. Так его, бедного, жалко. После завтрака Мама и я поехали в Петроград на Верховный совет. Полтора часа сидели, ужасно было скучно. Тетя Ксения была и дядя Георгий. Потом мы с Мама обошли весь склад. И вернулись только что сейчас в 5.30. Больше не успею написать, а то письмо опоздает. Погода сегодня лучше. Сегодня солнце и в тени сейчас 9. Ну, до свидания, Папа душка.
Храни Тебя Бог.
Крепко Тебя целую, как люблю. Твой верный Тебе и очень любящий Тебя Вознесенец.
Кланяйся Николаю Павловичу и Дрентельну. Он эту записку сам писал?
Татьяна Николаевна хочет немного развлечь отца и шутит по поводу записки его флигель - адъютанта.. Это было так свойственно ей: тонкая прелесть шутки.
Может быть, записка адъютанта ПапА была составлена слишком уж в изысканных выражениях?
Тень улыбки царственной сестры милосердия на постскриптуме письма лишь слегка смягчает ужас трагедии всего рассказанного ею отцу. И еще одно.
Я, например, очень ясно увидела вдруг здесь, в этих строках, настоящую Татьяну Николаевну, прелестную умницу," розу Петергофа", истинную дочь императора, на которую солдаты смотрели с восторгом, как на чудо или самого дорогого друга…
Да. И как-то мне не хочется уже говорить об инфантильности последних русских цесаревен, о том, что они не знали жизни. Не осознали гибели своей до конца и гибели Государства…
Я думаю, что в первую очередь они осознавали себя русскими княжнами, подданными своего отца и Отечества.
Этого было достаточно, наверное.
