Пожарные не стали заходить внутрь – датчик, сообщивший о возгорании, показывал, что огонь уже потух. Но рукава на всякий случай не сматывали, ждали, когда полиция вскроет помещение.
Капитан пожарного расчета взглянул на предъявленный ему значок, прочитал: “Детектив Ида Краевская”. Посмотрел на молодую женщину – невысокая, симпатичная, хотя не сказать, чтобы красавица. В зрачках с карей радужкой покоилась тьма чужой боли, чужих страданий. Впрочем, может, ему это только почудилось. Он кивнул, пропуская женщину к подъезду.
Ида остановилась у входа, с трепетом затянулась вечерним воздухом. Прислушалась к протяжному гудку, который доносился со стороны паромной переправы. Заходить в здание ей не хотелось. Это не ее участок, не ее смена. Но остальные сотрудники заняты, рядом никого. Комиссар попросил приехать и она не могла отказаться.
В обшарпанном коридоре поперхнулась скверным запахом, подавила рвотный рефлекс. Дошла до металлической двери. Осторожно приложила ладонь.
– Теплая…
Скрип замка и вот уже дверь поддалась, распахнулась внутрь комнаты. Освещение не работало, пришлось включить фонарик, к тому же в воздухе кружились серые хлопья – видимо, пепел. Детектив прикрыла рот ладонью, вошла внутрь.
Несколько стульев, почерневших от высокой температуры, оплавившийся монитор на столе… Она медленно обходила комнату, всматриваясь в каждую деталь, выхваченную бело-голубым лучом. В дальнем углу заметила темное пятно с размытыми очертаниями. Подошла ближе. Ида уже понимала, что увидит. Брезгливо поморщилась.
Закончив осмотр, она вышла на улицу, отряхнулась. Ее преследовало омерзительное чувство липнущего к рукам и одежде пепла. Достала коммуникатор, нашла в контактах нужного абонента.
– Густав, у нас тело… Да, в переговорной, как и доложили пожарные. Бронированные стены, толстая дверь. Местные группировки используют такие для сходок… Нет, больше похоже на воспламенение газа. Я думаю, что тот, кто это сделал, лежит сейчас внутри… Да, сам себя…
Поджав губы, она внимательно слушала, что ей говорили на другом конце. Потом произнесла четко, выделяя каждое слово:
– Я – на той – стороне – не работаю.
Ида не стала мешать криминалистам, отошла подальше от ограничительной ленты, от проблесковых маячков полицейских машин. Да и зачем ей снова идти в обгоревшую комнату? Все, что нужно, она уже видела.
В проходе между зданием, где было обнаружено тело, и соседней офисной стекляшкой, виднелась неспокойная поверхность Терминуса – широкой реки, пересекающей почти весь континент и здесь, в своем устье, разделяющей город на две части. За рекой виднелись огни аквальтерианских кварталов: здания не такие высокие и изящные, как на этом берегу, но более многочисленные, уходящие пестрым ковром далеко на север. Над водой мельтешили светлячки сервисных дронов – обоюдное соглашение запрещало полеты флаеров над городом, только беспилотники.
– Посмотрела и свалила, как ни в чем не бывало, – тихо болтали два пожарника, решившие, что Ида, скрывшись между домов, отошла достаточно далеко.
– Да все они, копы, бессердечные! И своих-то, поди, никого не любят.
– Ага. Помнишь, в том году притон у нариков накрыли? Всех же порешили на месте, даже арестовать не пытались.
– А на правом берегу, я слышал, копы часто арестованных вырубают парализатором и в криозак. Есть у них такая тема, имеют право. Бедолаги потом десятилетия в холодильниках лежат, пока правосудие до них не снизойдет.
– Ну, это не каждый раз. Чаще все-таки в суд.
– Слышал про Моргана Лэйка? Есть у них такой спецагент, только они его никому не показывают. По особо тяжким работает. Так вот этот ковбой со значком, говорят, целую коллекцию замороженных трофеев имеет.
Мимо пожарных прошел один из криминалистов, увидел Иду, протянул ей планшет:
– Результат экспресс-анализа ДНК.
Ида посмотрела, чертыхнулась. Внутри у нее что-то заныло, по спине пробежал холодок. Формально расследование должен вести другой сотрудник, но она чувствовала, что дело повесят на нее.
К тому времени, когда появился комиссарский электрокар, опустилось стекло его задней двери и детектив Краевская увидела, что Густав машет рукой, подзывая к себе, она уже перебрала в уме с десяток вариантов, как именно ей уйти в отказ.
– Тело идентифицировали, – начала Ида без предисловий, усевшись в машину. – Елизавета Вяземская, дочь сенатора Роберта Вяземского.
Комиссар с минуту раздумывал, потом кивнул, хлопнул водителя по плечу. Машина набрала скорость, вырулила на городскую магистраль.
– Сегодня уже поздно, – Густав посмотрел на часы. – Завтра с утра начнем.
– Я не… – хотела возразить Ида, но Густав ее перебил.
– Вот, погляди.
Протянул ей папку. Не электронный лист, а обычную, кожаную папку с бумажками внутри. Это говорило о том, что существует она в единственном экземпляре.
Ида перелистывала документы, в то время как комиссар закрыл перегородку между водителем и пассажирским салоном. Тихо заговорил:
– Уже седьмая жертва за год. Связи, в общем-то, никакой, кроме того, что все они – женщины разного возраста, так или иначе связанные с большим бизнесом. Или с властными структурами. Ах да – все, как будто, ушли из жизни по собственному желанию. Доказательств обратного не найдено. К этим семерым прибавь еще минимум четверых дамочек, одна из которых сошла с ума, а три других подверглись вторжению в их личную жизнь, с неизвестными нам последствиями, и по непонятным для нас причинам наотрез отказываются писать заявления и что либо нам рассказывать.
– Может, и правда нет связи? – она закрыла папку, протянула комиссару. – И причем тут я? Дело, как я вижу, открыто давно. Пусть его продолжает тот, кто начал.
– Посмотрев внимательнее, – он постучал пухлым пальцем по кожаному переплету, – можно понять, какой информацией обладала каждая из них. Если они жертвы одного и того же преступника, если попали в оборот к нехорошему человеку… В руках у этого человека теперь могут быть рычаги давления на всю верхушку Мультерриума. И вообще… Черт, мы даже не знаем, сколько жертв было на самом деле!
Электрокар тряхнуло на неровности, соединяющей магистраль и набережную.
– Да, и еще, – продолжал Густав, – со счетов некоторых жертв были списаны солидные суммы.
– На чье имя?
– Пока не удалось выяснить, там очень мутная схема, с подставными банками, которые находятся вне юрисдикции нашей колонии.
– Думаешь, агент Аквальтера?
Они мчались вдоль реки и детектив невольно посмотрела в сторону противоположного берега, заселенного колонией аквальтерианской цивилизации.
Комиссар пожал плечами.
– Не знаю. В любом случае нужно быть готовыми к тому, чтобы сесть на паром и хорошенько все разнюхать на другой стороне!
– Я не поеду.
– Ида…
– Все в прошлом. Я не хочу туда возвращаться, – она выглядела спокойной, но ее начальник понимал, что сейчас в душе Краевской клокочет вулкан.
– Хотела написать рапорт, верно? Оставить службу? Послушай, Ида! Еще одно дело, и все! Я обещаю. Никто другой не справится с ним! Ты и сама это понимаешь!
Она молчала, будто не слышала его. Смотрела куда-то вдаль, думая о своем.
– Ты урожденная аквальтерианка, служила в их полиции почти десять лет, у тебя есть связи, знакомства. Опыт работы под прикрытием, наконец!
Ида резко повернулась к Густову, стрельнув глазами. Ему даже показалось, что она шикнула на него, как на маленького ребенка, проговорившегося о чем-то запретном. Комиссар покосился на перегородку, за которой виднелся затылок водителя. Нет, тот ничего не слышит.
Машина остановилась у дома Краевской.
– Кхм… Вот еще что. Дело такое, что им интересуются не только в полиции. Собственная служба безопасности губернатора, колониальное бюро расследований, и, кажется, даже федералы из метрополии. Они не лезут к нам, работают сами по себе. Крепко взялись за этого черта! Не удивлюсь, если кто-то выйдет на него раньше нас. М-да… А папку ты забери с собой, почитай, – он протянул ей дело.
Ида легко выпрыгнула из электрокара, одернула куртку, которая, приподнявшись, показывала табельное оружие.
– Похоже, что и ты, Густав Хансен, заинтересован в том, чтобы добраться до него первым. Что же за информация к нему могла попасть? Касающаяся тебя лично?
Она криво ухмыльнулась, наблюдая, как комиссар шамкает губами.
– Делай свое дело, Краевская, – ответил он, – и про тебя тоже не узнают лишнего.
Дверца машины захлопнулась, электрокар рванул с места.
***
Одноэтажный дом, который Ида смогла позволить себе после нескольких лет службы, не выделялся среди прочих, стоявших рядом, особым изыском. Но он был удобным и достаточно просторным для жизни одного человека.
Ида приказала домашнему искину заварить крепкий чай, положить в него сахар и лимон. Когда робот привез чашку в гостиную и аккуратно поставил на журнальный столик, Ида уже спала.
Сколько ей лет? Пять? Шесть? Она в своей уютной кроватке, над ней покачивается светильник, сделанный в виде сферы с отверстиями, повторяющими звездное небо. Кто-то открыл дверь, вошел в комнату. Это не мама и не папа. Нечто темное, с неразличимым лицом. Она вжимается в свою постель, натягивает одеяло до самых глаз. А неизвестный уже наклоняется, протягивает руку. Вот-вот коснется ее лба… И в этот момент у нее все-таки получается разглядеть лицо: страшное, морщинистое, совсем не похожее на человеческое!
– А-а-а! – Ида с криком подскочила на диване.
Огляделась по сторонам, вытерла со лба холодный пот. Заметила кружку давно остывшего чая, выпила его залпом. И в ту же секунду раздалась трель коммуникатора.
– Ало… Что?! Где? Сейчас буду!
Она выбежала на улицу, вспомнила, что вчера ездила на такси, бросилась на задний двор, куда загнала маленький электромобиль. К счастью, заряда было достаточно. Вырулила на дорогу, не включая навигатор сообразила куда ей ехать. Это недалеко, рядом со старыми пирсами.
С визгом покрышек вписалась в крутой поворот. Кто-то возмущенно сигналил ей вслед и она, спохватившись, включила полицейский маячок и сирену. Быстрее, быстрее! Поймала вдруг себя на мысли, что, в отличие от многих, не имеет в этом деле личной заинтересованности. Но охотничий инстинкт, не раз помогавший в деле, не позволял ей выкладываться на восемьдесят или девяносто процентов. Ида всегда работала на сто!
Едва успев затормозить перед оцеплением, выскочила из машины, открыла багажник, достала легкий бронежилет с надписью “Полиция” – лучше, чем ничего. Откуда-то появился Густав, взял ее под руку, стараясь отвести в сторону.
– Его выследили федералы. От губера пока никого нет, но есть люди из бюро. Собственно, наше дело теперь маленькое: держим оцепление, оказываем помощь по мере необходимости. Насколько я понимаю, у них есть приказ ликвидировать подозреваемого, – он оглянулся на спецназовцев, проверяющих оружие. – Признаться, я и не против.
– Ну еще бы, – прищурившись, Ида огляделась. Ей пришлось вытянуться, привстав на носки, чтобы увидеть больше. Она знала этот район, эти нагромождения прибрежных построек, и, казалось, понимает что-то, чего не понимали другие.
– Надеюсь, бойцы и те, кто ими командует, знают, что это за место?
– А что это за…
Оглушительно грянул первый выстрел, за которым последовал стрекот электромагнитных автоматов. Лупили, не жалея патронов, с той и с другой стороны.
– За одним человеком, говоришь, пришли? – крикнула Ида комиссару, который уже успел спрятаться за машиной. – Он вас подставил! Это район Портовой Хельги! Он натравил вас на банду, черт подери!
Один за другим упали несколько спецназовцев, их командир что-то кричал, размахивая руками, Густав сжимал в руке коммуникатор – видимо, вызывал подмогу. Численностью и вооружением банда нисколько не уступала незваным гостям, не говоря уже о том, что к сражению могли присоединиться и другие группировки.
По асфальту потекла кровь. Ида завороженно смотрела на расширяющийся ручеек, но уже через секунду рванулась мимо прячущихся полицейских. Пригибаясь, не желая нарваться на шальную пулю, стараясь не отвлекаться на крики раненых, она проскочила между сараев, проулком, известным только живущим здесь людям. Кто-то высунулся из деревянной хибары, но, увидев женщину в полицейском бронежилете и с пистолетом, тут же юркнул обратно.
Ида спускалась ниже, к реке. Пару раз выстрелила в вооруженных людей, оказавшихся в поле зрения, но желая не убить, а лишь спугнуть – они не были ее целью. За спиной, где-то левее и выше, разгорался бой, прогремели два взрыва, закашлял пулемет.
В нее врезался мужчина, сбил с ног. В руках его не было оружия, но, заметив ее пистолет, он ударил Иду по лицу, не позволяя ей встать. Она снова упала, но тут же вскинула руку, прицеливаясь. На мгновение их взгляды пересеклись и... рука дрогнула. Детектив Краевская с любопытством ощутила, как ее накрывает теплой волной, как в сознание проникает нечто чужое.
Он воспользовался заминкой и скрылся за поворотом, в лабиринте строений. Ида ругнулась, встала на ноги. Прикоснувшись к ссадине на щеке, побежала следом. Проскочив первый выход на пирсы, Ида успела заметить девчонку, совсем молоденькую, лет восемнадцати. Казалось, девушка улыбается, прислонясь к деревянной опоре, не обращая внимания на смертельную опасность.
Ида вернулась, подошла ближе. Бросила взгляд на реку. Надвигающийся с альтер-берега туман скрыл быстро исчезающее пятно: может быть, это была лодка, или катер.
– Как тебя зовут?
Девушка не отвечала.
– Кто там только что был? А? – Ида указала пальцем на реку.
Схватила девчонку за шею, прижала к хлипкой стене берегового склада. Ей показалось, что в глазах неизвестной мелькнул страх, но лишь на мгновение.
– Помогла ему? Почему?
В ответ молчание.
Когда грохот стрельбы стал стихать, к пирсам выскочили двое полицейских, вслед за ними вывалился и комиссар. Лицо его покраснело, он тяжело дышал. Увидел одинокую фигуру на каменистом берегу, чуть в стороне от пирса. Ида стояла лицом к воде.
– Какого черта? Куда ты делась? Я тебя спрашиваю, Краевская!
Она повернулась.
– Я согласна. Дай мне несколько дней. На это время меня ни для кого нет. Я в отпуске, в больнице со сломанной ногой – придумай что-нибудь! Никто не должен знать, где я.
Он растерянно оглянулся на полицейских, прогнал их нетерпеливым жестом. Снова посмотрел на Иду и только после этого кивнул.
***
Гудок парома, рвущийся сквозь туман, звучал особенно тревожно. Волны плескались о борт судна, левый берег за его кормой исчезал, скрываясь в клубах молочного морока.
На палубе было немноголюдно – час пик наступит позже, к вечеру. Люди бродили от одного борта к другому, доверялись имплантам в зрачках и ушах, носимым гаджетам или левитирующим баннерам, которые развлекали их музыкой и видео. И невозможно было понять, кто к какой расе принадлежит. Все говорят на одном странном наречии, в котором смешались два языка. Все выглядят одинаково, потому что по необъяснимому стечению обстоятельств представители этих цивилизаций, появившихся в разных концах галактики, похожи друг на друга, как две капли воды. И почему бы им было не основать колонии на одной из планет, рядом друг с другом, разделив общий город на две части?
За последние годы Ида привыкла к даунтауну мультер-берега: небоскребы, широкие бульвары и проспекты… Аквальтер был не такой. Она помнила эти здания по пять, десять этажей, редкие высотки среди которых казались горными вершинами. А еще блеск неоновых и диодных реклам, дымчатые голограммы, плавно изгибающиеся над головами прохожих – все это днем и ночью заливало ярким светом даже самые темные переулки города.
Взвыв корабельным гудком, паром причалил к пирсу. Туман ушел на юг и вместо него остался нудный, моросящий дождик.
Ида быстро сбежала по трапу, застегнула ворот куртки повыше, смешалась с толпой. Из всех друзей и знакомых, что были у нее когда-то на этой стороне, доверять нельзя никому. И все же стоило выбрать хоть одного, кто мог бы ей помочь.
Спустилась в подземку, проехала несколько станций, перешла на другую линию. Не потому, что это приближало ее к цели, а лишь для того, чтобы убедиться – за ней никто не следит. “Как странно!” – усмехнулась она своим мыслям. – “Эта привычка ни разу не всплывала там, на мультеррианской стороне. А здесь… Будто и не было пяти лет, будто я только вчера уехала. И снова оглядываюсь, снова боюсь быть узнанной не теми людьми”.
Поднялась на поверхность. Сворачивая в переулок, нащупала под курткой кобуру. На правом берегу ее оружие стало нелегальным, но с голыми руками Ида не решилась бы переправляться.
Нырнула в темный подъезд, поднялась по лестнице на четвертый этаж. Нашла нужную дверь и постучала, не обнаружив кнопки звонка. Долго никто не откликался, потом над дверью зажегся светодиод и она заметила рядом с ним камеру.
– Кто? – глухо прозвучало из-за двери.
– Не узнал?
– Много вас тут ходит.
– Открывай, Салим. В лицо посмотришь – узнаешь.
Он топтался на той стороне несколько секунд, потом решился: щелкнул двумя или тремя замками, приоткрыл дверь. Бросил на Иду внимательный, хоть и мутный взгляд. Отшатнулся.
– Дерьмо!
– Согласна, – она толкнула створку, сама вошла в квартиру. – Выгляжу не так здорово, как раньше.
– Вот дерьмо! – повторил Салим. – Не думал, что ты жива.
Он хотел назвать ее по имени, но она закрыла ему рот ладонью.
– Называй меня Ида, договорились?
– Договорились, чтоб тебя… – Салим проводил ее взглядом, наблюдая за тем, как она бесцеремонно заглядывает в комнаты.
– Ты один?
– Угу. Хотя нет – ты же пришла… Ида. Какого черта тебе нужно? Я давно не при делах!
– Ищу одного человека. Поможешь? И не придуривайся, я ни за что не поверю, будто ты избавился от всех баз данных!
– Избавился, не избавился… Какое ваше собачье дело? Ходят, разнюхивают, а после вас другие придут. Оно мне надо? – махнул рукой, пригласил ее в маленькую комнатушку, освещенную мерцанием нескольких мониторов. – Чай и кофе предлагать не буду. Стул тоже. Стой рядом, не мешай.
– Узнаю Салима, – она улыбнулась, но тут же снова стала серьезной. – Вот список женщин. Все они с мультер-берега, но, думаю, для тебя это не проблема. Надо пробить каждую по связям с мужчинами, я имею в виду любые связи – друзья, знакомые… Даже если к ней приходил слесарь чинить унитаз. Меня интересуют совпадения. Если есть мужик, который каким-то образом всплывал в биографии каждой из этих женщин, я должна про него знать!
Салим обернулся, посмотрел Иде в лицо.
– За подобную работу я обычно беру половину твоей зарплаты.
– Знаю. Я многого прошу. Но сделай это для меня. Он ведь может свалить с планеты в любой момент, прихватив то, от чего пострадают невинные люди.
– Мне этих людей не жалко, – проворчал Салим. – Но ради тебя… По старой дружбе…
– Спасибо!
– Все, не мешай, – Салим кашлянул, повернулся к многоэкранному терминалу. – Это займет время. Часа два, может больше.
Она молча согласилась и, не задавая больше вопросов, села на пол, скрестив под собой ноги. Посмотрела в окно, занимающее половину стены: мутное, грязное от пола до потолка. По двору-колодцу расхаживала многометровая голограмма, рекламирующая не то одежду, не то искусственные части тела. Она то и дело заглядывала в окно огромным глазом. Ида успевала заметить ее улыбку, пока голограмма не отправлялась в обратный путь. Будто насмехалась над усилиями людишек, таких маленьких, запершихся в своих квартирках.
– Глянь.
– М-м?
Ида разлепила веки и поняла, что задремала.
– Смотри, говорю.
Она протерла глаза, уткнулась в монитор. И на нее снова, как сегодня утром, накатила волна странного, непонятного чувства.
– Это он. Это же он, Салим! Как ты его нашел?
– Совпадение по всем персонам. Некий Ален Бурский. В разное время все женщины из твоего списка обращались в его юридическую компанию. С мультера, кстати, это не обнаружить. Услуги регистрировались исключительно на нашей стороне.
– Юридическая компания… Ну конечно! Для такого дела лучше и не придумаешь! Есть адрес? Домашний, рабочий, электронный! Ай-ди коммуникатора? Мне нужно знать о нем все!
Принтер бесшумно выплюнул листок пластиковой бумаги.
– Держи, – Салим протянул его Краевской. – Но есть кое-что поинтереснее.
Он распечатал еще один лист, с картой города и окрестностей.
– Что это?
– Биллинг его коммуникатора. Включался крайне редко, но в последнее время старина Ален, видимо, стал не так осторожен. Тут за двадцать четыре часа.
Ида нашла точку, отмеченную, как “8ч19м”. Это как раз то время, когда случилась перестрелка на стороне Мультерриума. Точка располагалась на поверхности реки, в пятнадцати метрах от берега.
***
Ей пришлось взять на прокат электрокар. Засветила ради этого свою кредитку, но другого выхода не было.
Распечатка биллинговых отметок лежала на пассажирском сиденье и Краевская время от времени поглядывала на нее. Сразу четыре точки сходились в одном месте: что-то важное было там, куда Бурский приезжал четыре раза за сутки. Если верить навигатору – заброшенный туристический лагерь. Всего пятнадцать километров от города.
Если ехать по дороге на север, наткнешься на фермерскую полосу – она проходит с запада на восток, параллельно Терминусу. Формально только город и эта полоса считались освоенной территорией. Любое другое место на планете, в случае, когда люди не жили там постоянно, встречало вас предупреждением.
Сообщение на коммуникатор пришло в тот момент, когда Ида съехала с трассы к заброшенному лагерю. В нем можно было прочитать то же, что она увидела на старомодном деревянном аншлаге, приколоченном к столбу у дороги: “Внимание! Вы покидаете территорию освоения. Дальнейшее путешествие может быть небезопасным!”
Электрокар хоть и был городской моделью, но с проселочной дорогой, поросшей высокой травой, справлялся неплохо. Через десять минут Ида уже выруливала на площадку, бывшую когда-то парковкой. Но здесь она машину оставлять не хотела – на виду у всех, кто может приехать следом. Проследовала мимо покосившихся домиков, свернула в темную проплешину между вековых деревьев, остановилась и вышла из машины.
Тишина закладывала уши. Даже посвистывающий в зеленых вершинах ветерок терялся в этом всепоглощающем, вязком безмолвии. Ида включила фонарик, отошла на несколько шагов в сторону. Было еще темно, рассвет лишь намечал на небосводе бледно алую полоску в том месте, где должно появиться местное солнце.
Она передернула плечами, достала пистолет. Городскому жителю такие места всегда кажутся опасными. Прошлась вдоль обветшалых построек. “Что ему здесь могло понадобиться?” Напрашивался лишь один логичный вывод: у Алена в этом месте тайник. Обыскивать каждый домишко, каждую кабинку для удовлетворения естественных потребностей? На это уйдет слишком много времени и нет никакой гарантии, что она добьется успеха.
Ида снова развернула лист с данными о перемещении Бурского. Последнее посещение лагеря было семь часов назад, незадолго до того, как Салим нашел эту информацию. Предпоследнее – еще за пять часов до того. Скорее всего он появится снова. Ждать?
Она огляделась. С того места, через которое Ида въезжала на территорию, ее машину не видно. Понятно, что пешком он сюда не придет, значит, будет проезжать той же дорогой. Если найти точку, с которой хорошо просматривается въезд… На глаза ей попалась хозяйственная постройка – небольшой сарайчик с единственным заколоченным окном. Ида вошла внутрь, мгновение сомневалась, потом выбила ногой доски.
– Отлично.
Отсюда открывался идеальный вид на въезд в лагерь!
На всякий случай она еще раз проверила пистолет, погасила фонарик и присела на корточки, упираясь спиной в деревянную стенку. Изо рта вырывались облачка пара, утренняя прохлада просачивалась под одежду, но Ида пресекла в зародыше малодушное желание перебраться в машину. Надо подождать… Хотя бы час. Или полтора. Пока не рассветет… Голова ее медленно клонилась набок – сказывалось недосыпание.
Она встрепенулась, вздрогнув всем телом. “Был какой-то звук! Или это приснилось? Дура. Дура! Надо же – вырубиться в самый ответственный момент!”
Встала, осторожно выглянула в окно. Пусто. Еще слишком темно, но подъехавший электрокар она бы заметила. Хотела снова присесть, но поняла, что ноги затекли. Вытянула их, скривившись. Уселась на холодный пол пятой точкой.
Вот! Снова! Звук похож на то, как если бы кто-то снаружи скреб по стене острым предметом. Когтями? Она мотнула головой. “Не надо придумывать глупости!” Но через секунду звук повторился, уже ближе. “Наверное, какое-нибудь животное. Енот или еще кто”.
Ида внимательно слушала и скоро звук повторился, уже совсем близко, почти за ее спиной. Жуткое поскрипывание, она ощущала его между лопаток, словно царапали не доски, а ее кожу. Ида стиснула рукоять пистолета. “Когда же ты уберешься, тварь?!”
Скрип вдруг прекратился, вместо него она услышала постукивание: один раз… два… три… И снова – тук, тук-тук, тук-тук-тук. Это не енот. Тот, кто был за стеной, словно издевался над ней, дразнил. Пугал.
Надо было выйти, проверить, но противный, детский страх сделал ее слабой. Хотелось закричать, позвать кого-нибудь на помощь! А позади, рядом с затылком, снова – тук, тук-тук, тук-тук-тук.
Ида сжала зубы, вскочила. И в этот момент в окошке мелькнул отсвет фар. Она снова прижалась к стене. Чья-то машина, круто развернувшись, остановилась у ближайшего домика. Шелест электродвигателей стих, но свет водитель выключать не стал. Появилась высокая фигура. Человек огляделся, вошел в дом.
Выскользнув из своего укрытия, Ида бесшумно приблизилась к строению. Заглядывать внутрь не решилась – ждала, прислушиваясь к звукам, доносившимся изнутри. Там неизвестный что-то передвигал, или, может вскрывал. Угадать сложно.
Краевская бросила взгляд на машину: внутри никого, он приехал один. Потом покосилась на будку, в которой ждала его появления. Рядом с ней тоже никого. “Ладно, разберемся позже”.
Полицейская привычка толкала ее вперед – выскочить, выставить перед собой оружие, закричать на подозреваемого, обескуражив его внезапностью, заставить встать на колени и положить руки за голову. Но Ида сдержала порыв, перевела дыхание, покорно дожидаясь, пока ситуация сама не разрешится.
Человек вышел из дома через минуту. Кажется, он нес что-то в руке, но рассмотреть Краевская не успела, спряталась за угол. Хлопнула дверца, снова заработали двигатели. Чиркнув светом фар по тому месту, где пряталась Ида, заставив ее еще сильнее вжиматься в стену, электрокар вырулил на проселочную дорогу и скрылся за деревьями.
Она включила фонарик, быстро заглянула в дом. Внутри – раскрытый шкаф, на одной из полок которого прямоугольный след в пыли. Ида тихо выругалась.
– Следовало бы все-таки поискать, пошарить тут до его приезда. Наверняка увез то, о чем я думаю.
Рванулась было к своей машине, но, не в силах совладать с любопытством, подошла сначала к сараю с окошком. Посветила на землю с одной стороны, обошла с другой, которой постройка прислонялась к лесу. Никаких следов. Ида с подозрением, почти с ненавистью глядела на деревья, медленно шевелившие ветвями. Наверное, они так же шевелились здесь задолго до того, как люди прилетели на планету.
***
Он опережал ее километра на два, не больше. Она видела впереди красные огни габаритов. Подъезжать ближе боялась, надеялась сойти за машину фермера, едущего в город с севера. Почему бы фермеру не ехать в город на рассвете?
Но, когда показались аквальтерские окраины, Ида поднажала. Боялась упустить в городском трафике. Ален – если это, конечно, был Ален – долго петлял по улицам. Ида поняла, что он пытается сбросить хвост. Заметил? Или предосторожность? Сейчас уже все равно. Она не отстанет.
Приоткрыла окно, вдохнув знакомые городские запахи. Услышала доносящийся издалека гудок утреннего парома: начинался еще один будничный день. Суетливые горожане торопились по своим делам. Никакие катаклизмы, никакие скандалы и преступления не могли потревожить их угрюмое стремление провести и закончить этот день так же, как предыдущий, как множество дней до того.
Ида остановилась, оставила электрокар на обочине, рядом с парковкой, на которой увидела его машину. Не выпуская из руки пистолет, прячущийся под курткой, она шла за высокой фигурой. Вот он скрылся в подъезде многоквартирного дома. Юркнула следом. Над лифтом экран с цифрой "5". Значит, кабина наверху, он не стал ее вызывать, пошел пешком по лестнице.
Краевская перепрыгивала через две ступеньки, но совершенно бесшумно, как научилась за годы, отданные своей непростой профессии. По пути ей встретились несколько человек, проводивших женщину подозрительными взглядами. Чужих здесь сразу замечают!
На последнем, пятом этаже, хлопнула дверь – за секунду до того, как на лестничную клетку поднялась Ида. Она заметила маленького мальчика. Он улыбнулся ей, она улыбнулась в ответ. Потянула на себя дверную ручку.
Темный коридор, наполненный голосами, запахами. Социальное жилье. Посмотрела направо, налево. Кто-то коснулся ее руки. Ида резко обернулась, увидела того самого мальчика, он тянул ее за собой.
Прошли вместе почти до конца коридора. Мальчишка молча указал на дверь с номером ”135” и тут же скрылся. Он знал, к кому в доме может прийти посторонняя женщина. Значит, в эту квартиру и раньше приходили незнакомки.
Ида подняла руку, собираясь постучать, но, передумав, медленно надавила на шершавую поверхность. Дверь приоткрылась с едва слышимым скрипом. Внутри – комната с большим окном, в центре стол, рядом два кресла. У стола, спиной к ней, знакомая фигура. На самом столе Ида разглядела металлическую коробку с гнездами для проводов и небольшим сенсорным экраном. Она уже видела такие – кодированный накопитель. Без ключа из него информацию не вытянешь!
Мужчина оглянулся, приоткрыл рот.
– Ален Бурский? – опередила она его своим вопросом. – Я детектив Ида Краевская.
Махнула перед ним полицейским значком. Мужчина лишь усмехнулся.
– Я с тобой уже встречался, да? Причем совсем недавно. И совсем не на этой стороне реки. Ты из полиции мультер-берега, а значит, не имеешь здесь никаких полномочий. Кстати, как щека? Не болит?
Ида потянула руку из кармана и сразу почувствовала, что в спину ткнулось нечто твердое. Сзади хлопнула закрывшаяся дверь. “Забыла я оглянуться-то…”
– Познакомься, дорогая, это Вадим.
Она медленно обернулась. За ее спиной стоял бритоголовый громила, почти на голову выше Алена. В руке он держал электромагнитный разрядник с глушителем.
– Вадик парень спокойный. Если его не злить, конечно. Но ты ведь не будешь этого делать?
Ида молчала.
– Я знал, что ты придешь за мной. Еще там, в квартале Портовой Хельги, когда посмотрел тебе в глаза. Сразу понял – эта не отстанет. Возьмет след, как хорошая охотничья собака, и будет преследовать, пока не вцепится в горло. Что ж… С моей стороны было бы неразумно оставлять тебя в живых. Есть только один момент, который хотелось бы прояснить.
Он подошел ближе, почти вплотную – она ощущала его дыхание с ароматом недавно съеденной мятной конфеты.
– Ты же чувствуешь что-то, когда я рядом? – он прищурился, испытующе смотрел в ее карие глаза.
Ида чувствовала. Теплую, расслабляющую волну, разрушающую барьеры, снимающую запреты. Заставляющую быть к нему ближе. Она сглотнула.
– Я скажу тебе, Ален, что я чувствую. Я до сих пор чувствую на руках жирный пепел. Ощущаю тошнотворный запах горелой плоти. Как думаешь, чья в этом вина?
Он моргнул.
– Ты использовал свой… свою… – пыталась она закончить мысль.
– Я называю это Дар, – перебил он.
– В деле, которое на тебя завели, это назвали Способностью. И ты использовал ее, чтобы получить контроль над своими жертвами.
Ален поморщился.
– Давай заканчивать, дорогая. У меня есть подозрение, что не зря по следу пустили именно тебя. И – просто так, из любопытства – я хотел бы узнать, верны ли мои догадки. Сейчас вы пройдете с Вадиком в соседнюю комнату. Если догадки верны, ты легко заставишь его делать то, что тебе нужно.
Вадим настороженно смотрел на Иду, потом снова перевел взгляд на Алена. Но ничего не сказал.
– А если не верны – я советую тебе не сопротивляться.
Он улыбнулся, кивнул бритоголовому. Тот ловко вытащил из кобуры Краевской пистолет, бросил его на стол. Подтолкнул Иду, направляя ее к двери, которую закрыл за собой с громким хлопком.
Ален нажал кнопку, включающую кофемашину.
– Желаете кофе, господин Бурский? – спросила кофемашина приятным женским голосом.
Из-за стены донесся вскрик.
– Да, пожалуй, – согласился он.
– Какой вы предпочитаете – эспрессо, капучино, латте?
В соседней комнате были слышны звуки потасовки, потом прозвучало отрывистое “нет, нет!”
– Черный.
– Как вам будет угодно.
В чреве машины загудело.
За стеной – отчаянный визг, потом тишина.
Ален принял чашку с ароматным напитком, улыбнулся.
И вдруг тишину разорвал скрежет, звон бьющегося стекла! Бурский, так и не успев поднести чашку к губам, поставил ее на стол, расплескал кофе. Подошел к двери, распахнул.
Ида стояла, прижавшись к стене. Ее куртка валялась на полу, рукав рубашки разорван. Она смотрела туда, где минуту назад было окно. Рама, да и само стекло, рассчитанные на серьезные перегрузки, вес бритоголового не выдержали.
Ален подошел, осторожно выглянул наружу. Туша Вадика распласталась на асфальте, из-под нее вытекало красное.
– Ох… Что ж ты устроила, чокнутая?!
С улицы уже доносились крики.
– Ну да. Это я виновата. Конечно, – пробормотала Ида, утирая разбитую губу.
Он бросился к накопителю, между делом успел сунуть за пояс оружие детектива Краевской. Собираясь покинуть квартиру, услышал вой полицейских сирен. Посмотрел на Иду. На размышления Бурский потратил меньше секунды – подскочил, протянул руку.
– Идем! Быстрее!
– Куда?
Она не шевелилась и Ален сам схватил ее за ладонь, потащил за собой.
– Тебе тоже не улыбается объясняться с местными копами. Так что держись рядом со мной и не спотыкайся!
Они выбежали в коридор, добрались до пожарной лестницы и влезли на плоскую крышу.
– Сюда!
Ален заставил ее перепрыгнуть полуметровую пропасть, отделяющую их от соседнего дома, перемахнул через нее сам. Здание было длинным, крыша его усеяна надстройками и антеннами. Беглецы преодолели половину пути, когда Бурский дернул Иду в сторону, показал на открытый люк.
– Прыгай! Я за тобой!
– И не подумаю! Хочешь, чтобы я шею сломала? Да, конечно, хочешь! Что я спрашиваю…
– Вот дура! Там всего метра два! Может, чуть больше. Прыгай, говорю!
Он подтолкнул ее и Краевская, не удержавшись, ступила в темный колодец. Короткое падение и вот она уже приземлилась на ноги, больно ударившись коленями о бетон.
– Давай в сторону, я прыгаю следом!
Ида с трудом поднялась. Отошла, прихрамывая на левую ступню. Позади тяжело свалился Ален. Что-то прогремело сверху и он поднял голову.
– Что там?
– Не знаю. Бежим дальше!
Они вдруг оказались на длинном балконе, с которого перебрались на крышу следующего дома. Рядом с ним высилась старая водонапорная башня. Ален подхватил широкую доску, заботливо оставленную у самого края, положил ее одним концом на парапет, другим толкнул дверцу технического отверстия в стене башни. Дверца распахнулась вовнутрь, доска легла на порог, покачалась на пятнадцатиметровой высоте и замерла.
Сверху снова прогремело.
– Если сейчас польет дождь, она станет сырой и скользкой, – Ален кивнул на доску.
– Я бы лучше дождалась полицию. Ну да что уж теперь…
Ида ступила на гладкое дерево, сделала первый шаг – маленький, неуверенный. Потом следующий. Чуть было не потеряла равновесие, но справилась, размахивая руками. Еще немного и… вот она уже в башне! Оглянулась, увидела, что Ален преодолевает препятствие так быстро, будто готовился к этому каждый день. Протянула ему руку, чтобы помочь сделать последний шаг. Взгляды их пересеклись. Кажется, Бурский был уверен в себе, но сердце его пропустило удар, когда он подумал – “а ведь ей не давали приказ взять меня живым”.
Ален втянул за собой доску, захлопнул дверцу.
– Поднимемся наверх, переждем суматоху.
По винтовой лестнице они взобрались на небольшую, круглую площадку, окруженную со всех сторон барьером. Не слишком высоким, но, если сесть или лечь, то из окон соседних домов их не увидят.
Гром в последний раз предупредил о приближающемся дожде. Почти сразу ливень накрыл город и сквозь монотонный гул они слышали, как внизу проносятся полицейские машины.
– Ну и зачем? – спросила она, повышая голос, чтобы перекрыть шум разбивающихся о камень капель. – Зачем было тащить меня за собой? Ты ублюдок и я тебя ненавижу!
Он будто не слышал ее слов, но через минуту все же ответил.
– Прости, так уж сложилось. Мир жесток и каждый преследует свою цель. Мне почему-то казалось, что ты такая же, как и я. Нужно было проверить.
– Идиот… Твой приятель поплатился за это жизнью! И я не могу сказать, что мне его жаль.
Ливневая волна прошла, откатившись на юг, остался простой, холодный дождь.
– Сядь ко мне спиной, – сказал Ален. – Надо прислониться друг к другу, будет чуть теплее.
Она молча согласилась, прижалась к нему спиной.
– Что еще было написано в деле? – заговорил он после некоторого молчания. – Про Способность?
– Это не о тебе дело. Там даже нет имени, просто “разыскиваемый”. Дело о преступлениях, объединенных по ряду признаков. А Способность… – Ида пожала промокшими плечами. – Там две версии, насколько я помню. Кто-то считает, что в твоей башке неизвестный имплант, поэтому рекомендуется стрелять в сердце. Хотят, видимо, потом распотрошить и выяснить все в подробностях. Другие говорят, что это мутация.
– Соглашусь, пожалуй, с последними. Мне кажется, я бы знал, – Ален усмехнулся, – если бы у меня в башке была посторонняя машинка.
Ида подняла голову, открыла рот, пытаясь поймать капли дождя.
– Не понимаю твоего спокойствия, – удивилась она. – Рано или поздно это случится.
– Что случится?
– Тебя подстрелят, глупый. Не на этой планете, так на другой. Будут охотиться столько, сколько нужно – это я тебе говорю как коп, знающий свое дело. Я родилась здесь, на аквальтерской стороне, и здесь же пошла работать в полицию… Черт, сколько лет потрачено на розыск подобных тебе недоумков!
Ида вскочила, отошла к противоположной стороне барьера.
– Сядь, тебя могут увидеть.
– Подписалась на работу под прикрытием, – не слушая его, продолжала Ида. – Молодая, симпатичная. Вертела мужиками, как хотела. Легко втиралась в доверие к разным упырям. Они пользовали меня, я пользовала их. Тогда мне казалось, что это забавно. Но позже поняла: как же я ненавижу каждого… Каждого из них!
– Сядь!
Она вернулась, склонилась над Аленом.
– И тебя – тоже.
Бурский схватил ее за руку, заставил сесть. Посмотрел в глаза.
– Веди себя тихо. Не надо шуметь.
Ида почувствовала слабость. Она понимала, что происходит, но ей вдруг стало все равно. Пусть. Пусть он делает то, что задумал. В этот раз не стоит сопротивляться, она устала плыть против течения.
– Не переживай. Все наладится, все будет хорошо, – Ален погладил ее по сырым волосам, обнял. – Веришь мне?
Ида сидела, закрыв лицо руками.
– Веришь?
Покорно кивнула. Она ощущала себя мягкой и податливой, как кусок глины, из которого можно слепить все, что угодно.
– Я скоро уйду. Ты знаешь, что нужно сделать?
Краевская опустила руки. Снова кивнула.
– Сделаешь это?
– Да.
***
Возвращаться к электрокару Ален не стал, пошел к ближайшей станции метро. Купил в переходе рюкзак, положил в него кодированный накопитель. К счастью, под дождь попали многие пассажиры и он не слишком выделялся в толпе своей насквозь промокшей одеждой.
По привычке несколько раз пересаживался на разные поезда, пока не убедился, что не видит за собой одних и тех же людей. Вышел на последней станции, среди восточных окраин альтер-берега. Отсюда до космопорта не больше часа!
В маленьком кафе, через которое он проходил, мерцал экран сетевизора. Ален остановился рядом, сделал вид, что поправляет лямки рюкзака. Звука не было, но внизу экрана бежала строка: “...тело обнаружили рядом с бездействующей водонапорной башней. Предположительно, это гражданка Мультерриума. Есть сведения, что она могла быть офицером левобережной полиции…”
Ален подумал, что в эту секунду что-то дрогнет в его душе, но он лишь заметил левитирующий ценник – “Фермерский бургер со скидкой! В удобной упаковке для тех, кто отправляется в путешествие!”
Достал одноразовую безымянную кредитку – несколько таких еще покоились в кармане – расплатился. Спрятал в рюкзак добычу в удобной упаковке.
Большая площадь рядом со станцией была занята стоянкой электрокаров. Ален давно ее заприметил, еще когда гулял по городу и отмечал возможные пути к отступлению. Нравилась она ему тем, что среди машин прохаживались агенты нелегального каршеринга. Можно было без проблем арендовать электрокар – украденный, или собранный из других украденных. А потом бросить его, где вздумается.
На сделку ушло не более пяти минут. Укрывшись от посторонних глаз за бетонной будкой, в которой стояли автоматы для зарядки электрокаров, Ален протягивал агенту очередную кредитку, когда уронил пластик на газон. Он нагнулся, чтобы поднять его. В этот момент что-то щелкнуло над его головой. Он выпрямился и с удивлением обнаружил, что продавец машин улепетывает со всех ног. Это было странно, потому что деньги за машину тот еще не получил, а ключи уже отдал.
Бурский повернул голову. В стене будки зияло пулевое отверстие. Как раз на той линии, на которой пару секунд назад находилась его грудная клетка. Второй выстрел не был таким точным – бетонная крошка разлетелась в стороны чуть левее.
Ален не стал дожидаться третьего выстрела: прыгнул в электрокар, разблокировал ключом кнопку “старт” и, зацепив крылом машину, стоявшую рядом, придавил ногой педаль ускорения. По корпусу электрокара ударило еще три раза – “бум, бум… бум”. Потом ему удалось покинуть линию огня, он выехал на шоссе.
Обернулся. Сложно было судить о том, преследуют его или нет. Машин много, движение в сторону космопорта всегда оживленное. Ален перестроился в другую полосу, еще больше увеличил скорость.
Так просто его не отпустят, это он понимал. Ида была права, когда говорила, что за ним продолжат охоту. Но и сдаваться Ален не собирался! Стоило так долго идти к цели, чтобы опустить руки сейчас, в шаге от победы!
В левом обзорном экране мелькнул черный электрокар. Не полицейский, скорее такими пользуются спецслужбы. Он пропал, но потом появился снова, гораздо ближе. Вряд ли это одиночка…
Действительно, вскоре Ален заметил и другую машину, уже справа. Такую же черную, с тонированными стеклами.
– Я понял вас, ребята. Играть так играть! Пожалуй, у меня найдется пара сюрпризов.
Он занял вторую полосу справа, выжимая из своего электрокара все, что только можно! Но его настигали. Позади, среди толчеи обычных машин, Бурский заметил и других преследователей. “Пять… Шесть… Может быть и больше”.
Мелькнул знак, предупреждающий о съезде с трассы. Ален перестроился левее, дождался, когда следом за ним сманеврируют черные электрокары. Крутанул руль вправо! В последний момент, когда, казалось, поворот уже мелькнул мимо, Ален сумел перескочить разделительную полосу с изумрудной травой и попасть на съезд. Слева и позади послышался визг покрышек, стук бьющегося металла.
Шоссе было проложено на эстакаде, чуть выше остальных дорог. И хлопки выстрелов, прозвучавших вслед Алену, тоже раздавались сверху. Одна пуля нашла цель, пробила крышу и разнесла на мелкие осколки окно в правой двери. Но остальные уже не могли его настигнуть, он отъехал слишком далеко в сторону.
– Пока развернутся, пока съедут с шоссе… У меня есть пара минут.
Он остановил электрокар под навесом, где отдыхали от трудовой вахты грейдеры и катки. С краю – Ален знал это точно – прикрыт потертым чехлом старый пикап. Полминуты на то, чтобы перекинуть чехол на его машину. Криво, небрежно – сейчас это не имеет значения. Еще секунд десять, чтобы завести старичка со ржавым кузовом и выехать к старой дороге, по которой раньше добирались из города до космопорта.
Ален ударил по тормозам.
– Твою мать!
Распахнул дверцу, добежал до брошенной под чехлом машины, пролез под него и выудил через разбитое окно рюкзак, забытый на пассажирском сиденье. Черные преследователи показались со стороны эстакады в тот момент, когда пикап вальяжно поворачивал на дорогу.
Ален припарковался на задворках космической гавани. Здесь арендовали стартовые площадки те торговцы, которым не хватало денег на более современные грузовые терминалы. Тем лучше, меньше привлекаешь внимания. Он даже знал, какой ему нужен корабль, и на корабле его ждали. Но не это было для Бурского главным.
Почти бегом он добрался до пустого, никому не нужного ангара с автоматическими камерами хранения. Нашел нужную ячейку, приложил палец и подтвердил отпечаток длинным цифровым кодом. Взял из камеры маленький, блестящий ключ, аккуратно положил его в нагрудный карман.
– Вот и хорошо.
Ален обернулся. В пыльном сумраке, царившем в ангаре, показалась человеческая фигура. Она медленно приближалась и он вдруг понял – кто это.
– Но ведь ты… С башни… Ты не могла ослушаться!
Ален бросил рюкзак. Шагнул назад, поскользнулся на гладком полу и упал. Ида опустилась на одно колено рядом с ним.
– Помнишь, как приходил к тебе уродливый мистер Блэк?
– Кто?
Она наклонилась еще ниже, к самому его лицу. Прошептала:
– Ночью. Когда маленькому Алену было лет пять или шесть. Ты, наверное, решил, что это сон.
Даже в темном помещении она заметила, как побледнела его кожа, расширились зрачки.
– Откуда… ты знаешь?
– Мистер Блэк – такой страшный, что хотелось зажмуриться – коснулся твоего лба холодной рукой. Правда? Знаю, потому что со мной было то же самое. Только я не забыла это, как ночной кошмар. Я всю жизнь о нем помнила, придумала ему имя, старалась понять – кто он и что со мной сделал. Ты называешь это Даром, но на самом деле он подарил нам проклятие!
Она бесцеремонно заползла в его карман, достала ключ. Ален не сопротивлялся.
– То, что ты увидел в новостях, было обманом. К счастью, мой шеф имеет какое-то влияние и смог это организовать. И, конечно, ты не способен влиять на меня так же, как на других. Ведь я сама могу это делать с людьми. Требовалось лишь заставить тебя поверить в то, что очередной свидетель самоустранится. Ах да!
Ида с улыбкой оторвала от его рубашки белый квадратик.
– В следующий раз, когда будешь обнимать женщину, следи, чтобы она не приклеила тебе на одежду маячок.
– Стерва…
– Может быть. Но я не стану убивать тебя, Ален Бурский. Я не собираюсь целиться в твое сердце, как те, другие. Потому, что я умею проявлять сострадание. Я знаю, что, когда заставляешь слепо любить себя, это проклятие, а не дар.
Она достала пневмоинъектор, показала Алену свой значок – тот, из прошлой жизни, когда она была молодой и считала себя симпатичной, когда носила другое имя, написанное на этом значке – Морган Лэйк.
– И да свершится правосудие!
***
Ида возвращалась домой. Слушала плеск волн, бьющихся о борт парома. Затыкала уши, когда он пронзительным гудком возвещал о своем прибытии к берегу. Впереди у нее еще много работы. Она – хороший детектив. Рано или поздно найдет того, кто когда-то коснулся ее уродливой рукой. Узнает про него все! Даже если придется вывернуть планету наизнанку.
Над рекой искрилось чистое небо, светило солнце. На западе, ближе к устью Терминуса, виднелся первый мост, построенный между Аквальтером и Мультерриумом. Разводные пролеты его центральной части как раз опускались, соединяя две половинки единого целого.
Автор: Александр Прялухин
Источник: https://litclubbs.ru/writers/6187-rabota-na-beregah-terminusa.html
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
#киберпанк #детектив #Фантастика
