Если говорить о первых пяти месяцах войны, в плане коллаборационизма, то разбор немецких документов, дает достаточно много любопытной информации. Ну, казалось бы, все предельно ясно и понятно изложено в одной фразе злого старикашки Алоизовича:
«Никогда не должно быть позволено чтобы оружие носил кто-либо иной, кроме немцев! - говорил Гитлер в первые месяцы Восточной кампании. - Это особенно важно. Даже если в ближайшее время нам казалось бы более легким привлечь какие-либо чужие, покоренные народы к вооруженной помощи, это было бы неправильным. Это в один прекрасный день непременно и неизбежно обернулось бы против нас самих. Только немец вправе носить оружие, а не славянин, не чех, не казак и не украинец»
Но, не тут-то было. Ряд авторов говорит о неком «противоречии» между высказываниями лидеров 3-го Рейха и якобы имевшими место их действиями (или действиями руководителей на местах).
И, тут же, приводятся примеры, когда уже в июле 1941 года на службу в Вермахт привлекаются коллаборационисты из числа бывших граждан СССР. Эстонцы говорят об эстонских частях, псевдоказаки о казачьих. Одни украинцы тихонечко помалкивают.
Внезапно, "исследователи" обнаружили, что уже летом летом 1941 года были русские части. То Хольмстон-Смысловский (эмигрант-дворянин из крещенных евреев) в июле 1941 года создаст русский батальон, то всплывет "группа Титьена". Токмо... вранье это.
В реальности, если пользоваться документальными (а, не пропагандистскими) материалами никакого противоречия не наблюдается.
Изучение первичных немецких армейских документов показывает, что при описании фактов коллаборационизма среди народов СССР допущено наибольшее количество искажений. Это связано с тем, что большинство «научных» работ по данной теме является, по сути антисоветской и антирусской пропагандой, и ничего общего с реальностью не имеют. Те факты, которые приводятся в качестве примеров «коллаборационизма», таковыми чаще всего не являются, или являются недостоверной информацией, или имеют совсем иные даты.
Привожу пример из работы С. Дробязко[1]: «Вместе с передовыми частями вермахта государственную границу СССР перешли два украинских батальона, сформированные из эмигрантов и жителей областей, присоединенных к СССР в 1939 г. Один из них - Роланд» - двигался вместе с румынскими войсками в направлении Одессы, другой - «Нахтигаль» - в направлении Львова».
К коллаборационизму данный тезис отношения не имеет, ибо и организация «Роланд» и батальон специального назначения «Нахтигаль» формировались не из граждан СССР. Это формирования из иностранных граждан, некоторые из которых владели русским или украинским языком. На этих формированиях мы остановимся чуть позже.
Продолжим цитату из того же источника: « На территории Эстонии активно действовал сформированный в Финляндии батальон особого назначения «Эрна»».
Ну, во первых, называть подразделение из 18 человек (по состоянию на начало войны), существенное преувеличение, а, во вторых, это тоже иностранные граждане (эмигранты из Эстонии).
Правда еще в одном источнике указывается: " Первая группа была создана и заброшена на территорию Эстонии под руководством бывшего полковника эстонской армии Антса-Хейно Курга, бывшего военного атташе Эстонии в Париже. Группа именовалась «Эрна». В нее вошли 14 агентов, окончивших разведкурсы в местечке Секе (Финляндия) и 70 бывших военнослужащих эстонской армии". Я отлично понимаю отчаянное желание эстонских историков создать видимость "народно-освободительного движения, но, объективно говоря, большинство эстонцев, на тот момент, немцев любили еще меньше, чем русских. Правда, есть нюанс противник в своих документах пишет о 14 эстонцах и 4 немцах, но это не принципиально. Дело в другом.
Это первый вид искажения информации, когда за коллаборационистов выдаются формирования из эмигрантов и иностранных граждан.
Некоторые эстонские авторы, пытаясь доказать, что с первых дней «…вся Эстония, единым фронтом стала на сторону освободителей от советского ига», указывают в своих работах, что первое эстонское вооруженное формирование было создано 25 августа 1941 года[2].
С.Чуев пишет (видимо опираясь на данные эстонских коллег): "29 августа в Тарту была сформирована эстонская часть, более известная как «Эстонское охранное подразделение 181» («Estnische Sicherungsabteilung 181») под командованием майора Аугуста Васка".
Перешерстил все немецкие документы по данной теме с августа по октябрь, и.... не нашел.
Зато, разбирая документы за февраль 1942 года, я нашел полную информацию о формировании первых четырех охранных отрядов в 18-й армии с должностями, окладами, обмундированием и.т.д.
Вот только дата на документах стоит 02.02.1942 года. А, вот после этого, эти отряды, действительно появляются в документах.
Это еще один вид искажения информации, когда смещается реальная дата создания формирования на гораздо более раннюю. В реальности, первый документ, в котором высказывалось предложение по формированию подобных частей датирован октябрем 1941 года, а в реальности первые подобные формирования были созданы только в январе 1942 года.
Продолжим цитату из книги С.И.Дробязко: «В июле 1941 г. германское. командование санкционировало создание в составе группы армий «Север» русского учебного разведывательного батальона из белоэмигрантов»[3]. Это второй вид искажения информации: полностью недостоверная информация.
Пытаясь оправдать несуществующее противоречие, С.И.Дробязко указывает: «Формирование и деятельность вышеупомянутых частей всецело находились в ведении абвера и его шефа - адмирала В. Канариса. Соответственно, на них не распространялись установки политического руководства, однако, с другой стороны, их существование никак не влияло на гитлеровскую восточную политику в части использования советских граждан в вооруженной борьбе, не говоря уже об изменении отношения нацистов к населению оккупированных областей».
Если опираться на немецкие документы, то станет предельно понятно, что, изменение отношения к формированию частей из коллаборационистов осуществлялось не спонтанно и хаотично, а централизованно.
Соответствующие распоряжения по группам армий издавались на основании распоряжений высшего командования войск (OKH) и Вермахта (OKW). Изменения имеют четкую периодизацию. Это касается даже приема «вспомогательного» персонала в немецкие части.
Цитирую опять С.И.Дробязко: «В результате критической ситуации с личным составом командиры немецких частей были вынуждены решать проблему некомплекта своими силами. Они стали высвобождать солдат для фронта путем привлечения советских военнопленных и лиц из числа гражданского населения в ачестве вспомогательного персонала в тьmовые части, це последние использовались в качестве шоферов, конюхов, рабочих по кухне, разнорабочих и т. п. Известные в немецких частях первоначально как «наши русские» или «наши Иваны», со временем они получили общее наименование «ХИВИ», закрепившееся за ними до самого окончания войны».
В реальности, возможность использования «восточного» контингента в качестве хиви так же жестко регламентировалась распоряжениями высшего командования, при этом четко оговаривались должности, которые мог занимать «восточный» контингент, и, какие должности ни при каких обстоятельствах нельзя занимать «восточным пополнением».
Регламентировался и национальный состав тех пленных, которые могли стать хиви. Потом в ходе войны положения по использованию хиви менялись, менялся национальный состав, но все эти действия осуществлялись централизованно, и они регламентированы соответствующими документами.
Следует обратить внимание на то, что разрешение на использование пленных и добровольцев не обозначало автоматической смены немцев восточным персоналом на занимаемых должностях. Даже в 1943 году на некоторых должностях, на которых допускалось использование хиви, оставались немецкие «нестроевики». Да, безусловно, возможны отдельные случаи использования помощи «добровольцев», но это скорее, исключение из правил.
Более того, движение пленных было четко регламентировано, и удержание пленных и «несанкционированное» использование их в частях было запрещено. Картина, которую мы видим в первичных документах, очень далека от той, которую рисуют наши историки.
К примеру, тот же С.И. Дробязко пишет: «По этой причине уже в конце июля 1941 г. командующим тыловыми районами было разрешено формировать во взаимодействии с соответствующими начальниками СС и полиции «вспомогательные охранные части» Из освобожденных военнопленных» [4]. Автор приводит ссылку на работу на немецком языке[5], но немецкие армейские документы дают совершенно иную информацию. Создание каких либо формирований из местного населения в июле 1941 года было категорически запрещено. Все оружие у населения должно было быть изъято. Даже в тех случаях, когда на оккупированных противником территориях в 1941 году создавалась «милиция», оружие выдавалось ей только на период проведения операций, и, чаще всего, при выдаче оружия выдавалось очень ограниченное количество боезапаса (как правило не более 10 патронов на винтовку). Потом ситуация изменилась, но произошло это уже в 1942 году.
Данные С.И. Дробязко о том, что 25 августа 1941 года командующий группой армий «Север»разрешил принимать на службу вермахт литовцев, латышей и эстонцев и создавать из них особые команды и добровольческие батальоны для антипартизанской борьбы, так же не подтверждаются первичными документами.
Да, в работе немецкого историка Хоффмана[6] такие данные содержаться, но это недостоверная информация, не подтвержденная документами. Есть четкая и однозначная информация о дате формирования каждого подразделения, и даты совсем «не те».
По каждому подобному формированию есть полная исчерпывающая информация о его составе, численности и дате формирования.
Изначально, вступая в войну с СССР, противник рассчитывал на молниеносную войну. Планировалось, что все задачи по разгрому Советского Союза возьмет на себя Вермахт, которому в оперативное подчинение были переданы некоторые немногочисленные элитные «партийные» формирования СС (вроде моторизованной бригады «Ляйбштандарт Адольфа Гитлера»). Участие формирований СС в этой войне было обычным пропагандистским шагом. Вермахт имел в своем составе все необходимые формирования, и использование пленных немецким "регламентом" не предусматривалось.
[1] Дробязко С.И. Под знаменами врага. Атисоветские формирования в составе германских вооруженных сил 1941-1945 rr. - М.: Эксмо, 2004. – с.47
[2] Rolf Michaelis - Estländare i tysk tjänst
[3] Дробязко С.И. Под знаменами врага. Атисоветские формирования в составе германских вооруженных сил 1941-1945 rr. - М.: Эксмо, 2004. – с.48
[4] Дробязко С.И. Под знаменами врага. Атисоветские формирования в составе германских вооружеННЪIХ сил 1941-1945 rr. - М.: Эксмо, 2004. – с.41
[5] Der Angnff aufdie Sowjetunion. S. 1254.
[6] Hoffmann J. Die Ostlegionen 1941-1943. Freiburg, 1976. S. 26-27.
