Буквально на днях мне попалась публикация с советами блогерам, что делать в период творческого ступора.
Знаете, бывает такое, что знания лежат себе где-то в закромах памяти, а потом... оп-ля! Случайно мелькает знак Свыше и ты понимаешь — а я ведь это знаю! Знаю, но почему-то не пользуюсь... забываю, забиваю... А в периоды ухудшения здоровья, вообще, кажется что из-за повышенной температуры и головной боли выветривается всё, что знала.
Одним из советов был написать факты о себе. Следую совету, тем более на канале появляются новые подписчики, которые возможно не знают "кто из who?" автор.
Факт №1
Рысь — моя настоящая фамилия, которая осталась мне в качестве наследства от первого мужа.
Моя девичья фамилия — Маслова. Дед рассказывал, что его родители сбежали в Украину от раскулачивания. Было ли это правдой или семейной легендой о древнем дворянском происхождении, не знаю. В момент переезда дед был ребёнком.
Из забавных семейных фактов: отец деда был на несколько лет младше жены. Говорили, что родители специально рано женили единственного сына на девушке постарше, чтобы он не попал в армию.
Первыми у прадеда с прабабкой родились близнецы, но они не выжили. Понятно, время было сложное, медицина не развита. Так что мой дед Гена был единственным избалованным сыном. Впрочем, он показал свой характер, когда вопреки воле родителей женился на бабуле через месяц после знакомства.
От деда Маслова мне достались длинный хитрый острый нос, слегка раскосый разрез глаз и тяга к творчеству. Впрочем, и нос и творческая натура в придачу — это семейное. Мой папа играет на гитаре, и сам придумал музыку к нескольким стихотворениям Есенина. Кстати, с Сергеем Есениным мы родились в один день с разницей в 80 "с хвостиком" лет.
Факт №2
До шести лет, то есть до школы я разговаривала на нескольких языках.
Естественно, мои знания ограничивались предметами быта, счётом, и простыми фразами, типа: дай, возьми, принеси.
Ребёнком я была болезненным и совершенно "не садиковским", поэтому с полугода моей нянькой был дед по материнской линии.
Как говорят сейчас, дед был фрилансером. У него не было постоянной работы из-за инвалидности, зато он мастерски делал печки. Построенные им печи и бани отличались экономным потреблением топлива и высоким КПД. Как говорил дед: "мало ели" и давали много тепла.
Ещё дед красиво вышивал и лихо гонял на своём "запорожце–инвалидке" с ручным управлением.
О скорости, с которой ездил дед, наглядно рассказывает типичный случай. Выехали мы как-то с дедом, бабушкой и двоюродным братом из дома тёти. Минут через пять следом выехали дядька на "Ниве" по делам в город.
Дед, как обычно, "тапку в пол" и поехали. Мы с кузеном на заднем сиденье считаем машины, которые дед обогнал. Бабушка вздыхает на пассажирском сиденье: "Яша, у нас в машине дети!". В общем, догнал нас дядька, когда мы благополучно проехали около 30 км, заехали во двор и дед успел загнать машину в гараж.
Дед Яша был образованным, закончил с красным дипломом какой-то железнодорожный ВУЗ. После ранения под Варшавой его демобилизовали и отправили в Казахстан к родителям. Там дед и познакомился со своей будущей женой.
А дело было так, молодая девушка из Прикарпатья жила в эвакуации в Петропавловске (Казахстан). Жили они большими общинами и поддерживали друг друга. В один день соседская пара получила весточку от сына: "жив, в лазарете". И фотокарточка сына в конверте.
— Какой у вас сын красивый! — Заметила девушка глядя на улыбающегося с фото солдата.
— Ты, Любочка, тоже красивая, — сказали супруги, — вот вернётся Яша с фронта, поженитесь.
Так и получилось, молодые познакомились, поженились и уже с двумя детьми отправились на Юг Украины восстанавливать важный железнодорожный узел. Там родились ещё двое детей: моя мать и её младшая сестра. Дед с бабушкой построили дом, посадили сад. Так и осели.
Некоторое время дед работал в управлении Приднепровской железной дороги, несмотря на осколки в ноге. А позже старая рана воспалилась настолько, что дед получил инвалидность и ушёл на пенсию, а по сути на вольные хлеба печника.
Когда родилась я, дед добровольно взвалил на себя роль няньки: кормил меня кашей, читал книги и рассказывал, как предметы называются на других языках. Вот так, в игровой форме, благодаря деду в четыре года я уже довольно сносно читала, коряво писала и легко переключалась с русского на немецкий и казахский.
Потом в школе моё внимание переключилось на английский и украинский языки, так что постепенно почти всё, что мы учили с дедом, забылось... до одного случая.
Задумчиво глядя из окна поезда Венского метро на Дунай, я вдруг поймала себя на мысли: я понимаю, о чём сплетничают две сидящие за мной фрау.
В тот момент я ощутила себя умной собакой, которая понимает, но выдать что-то сложнее: "здрасьте, спасибо, до свидания" — уже не может. Ну, разве что ещё "Wie komme ich...", то есть как пройти куда-то. Впрочем, об этом я уже писала.
Факт 3
Самым сложным для изучения языком для меня оказался английский, хотя его я учила дольше всего.
Думаю, что это из-за того, что в моём окружении не было людей, свободно владеющих языком. А школьные учителя... такие школьные и такие учителя...
С другими языками было проще. За месяц проведённый в гостях у тёти в Белоруссии я, как говорят, на лету научилась понимать белорусский и польский. Семья тёти жила недалеко от границы с Польшей, поэтому ТВ антенна "ловила" и польские каналы. Так что мы с удовольствием смотрели с кузенами "Симпсонов" на польском.
Примерно такая же ситуация была и в других странах: несколько дней я ходила и "тормозила", а потом как-то само собой начинала понимать и... отвечать.
При этом я терпеть не могу, когда меня просят "а скажи, как это называется на итальянском (чешском, украинском)". От таких просьб я впадаю в ступор. Не потому что не знаю ответ, а потому что сложно выловить нужное слово из "языковой каши". Зато в свободном полёте мыслей в голове постоянно всплывают слова, фразы, идиомы... истории из жизни.
Украинский я выучила за три месяца занятий с магистром филологии. Я работала на ТВ, когда прошла первая волна украинизации эфира. Всех дикторов в добровольно–принудительном порядке обязали вещать на "мове" определённое количество часов. И я пошла учиться. В шутку говорю, что украинский стал для меня вторым иностранным, после английского, изучение которого обошлось мне в деньги и время.
К слову, изучение украинской орфоэпии, мне здорово помогло в дальнейшем. Многие носители языка делали комплименты моему произношению, которое компенсировало скудный словарный запас.
А на английском языке я разговорилась на Кипре.
Как известно, до 60-х годов ХХ века остров был британской колонией. И так исторически сложилось, что многие киприоты знают английский. И ещё на Кипре много языковых школ. Мы общались с одной британкой и она поделилась своей историей. Приехала отдохнуть от своего туманного Альбиона, влюбилась с первого взгляда в солнечный остров, дружелюбных киприотов и... рискнула. Переехала, работает гидом с англоязычными группами, иногда подрабатывает репетитором.
Вот так, когда первый раз летела на Кипр думала, что познакомлюсь с греческим языком. А по факту, кроме "калимера" (доброе утро) ничего не запомнила.
Факт №4
Писать начала рано, а вот с грамматикой долго не могла подружиться.
Учительнице по русскому языку и литературе в лицее очень нравилось, как я пишу сочинения. Она даже разрешала мне их переписывать без ошибок, чтобы получить более высокий балл. Да, у меня было привелигированное положение, которое позволяло иметь две тетради для сочинений. В одной, черновой тетради я писала в классе само сочинение на заданную тему, а во вторую — переписывала, исправляя многочисленные аПшиПки. Именно эта "показательная" тетрадка принимала участие в городских конкурсах по литературе.
Благодаря одному из таких конкурсов я и попала в редакцию местной газеты для подростков. Нам даже платили гонорары, как "настоящим" взрослым журналистам! Первые деньги я получила, когда мне было около 15 лет.
Уже не помню сумму и тему статьи. Но очень ярко помню, что одна купюра из первого гонорара несколько лет жила в моём кошельке в качестве талисмана.
Потом наступило "роковое лето" — в течение двух месяцев у меня один за другим украли три кошелька. Парадокс в том, что кошельки крали, когда там оставалась какая-то несущественная мелочь. Так что было больше жаль самих кошельков. И ещё жаль, что в этих кошельках были купюра–талисман и единственный экземпляр фото, которое мне очень нравилось.
Больше кошельков у меня никогда не было. Я ношу деньги где угодно: в карманах сумки и брюк, в косметичке, в визитнице... только не в кошельке.
Факт №5
Свои первые произведения для конкурсов писателей я написала в полных 19 лет.
Одной из конкурсных работы была сказка, которую я уже публиковала на канале.
С этой сказкой я прошла первый тур и получила какую-то красивую "бумажку", подтверждающую участие. Красивая "бумажка" потерялась во время одного из многочисленных переездов.
Вторым произведением была поэма, написанная по мотивам "Тысячи и одной ночи". Стихотворение длиной в 47 четверостиший не прошло даже до второго тура. Рукописные черновики затерялись, а электронный вариант "накрылся" вместе с жёстким диском. Поэма осталась только в моей памяти. Иногда, когда я не могу уснуть, читаю по памяти:
На далёком Востоке, где жара и пески,
И оазис с водою не близко,
Смелый воин изнывал от тоски,
Обнимая нежное тело туниски...
Но пока я ещё нахожусь в размышлениях а-ля Гамлет: восстановить или... нет? Меня смущает, что сказка в стихах про арабов, кровную месть и любовь.
Если модераторы Дзена ограничили доступ к одной из глав "Непрошеного Дара" из-за "языка вражды", то... в сказке могут и похлеще что-то найти.
В следующий раз я расскажу ещё о пяти фактах обо мне.