Сын с семьей у одной женщины уехал. В другой город. Видимо, причины были серьезные. Квартиру продали и переехали. Мебель, вещи – все с собой взяли.
И вот осталась, как она говорит, одна. Никому не нужна. Мимо бывшего дома своего сына проходить не может. Стороной, стороной.
По внучке тоскует. Дома звенящая тишина. И настроение – печальное. Будто жизнь закончилась.
Истерзала себя – до болезни. Не может привыкнуть к новому своему положению.
У соседки дочь с мужем и детьми давно куда-то переехали, потому что климат уральский не нравился.
Пришла и спрашивает: как, мол, ты не тоскуешь? Как покой в душе оберегаешь? Она отвечает: «Они живут в другом городе. Далеко. И это правда. Но они живут. Ходят на работу и в школу, любят друг друга. И это главное»!
Что изменилось? Расстояние появилось? Ну, и что?
Проснешься утром, занимаешься своими делами. Ощущаешь жизнь всеми фибрами души. И радуешься – жизни.
Надо? Можно съездить и повидаться. У них своё. Всё свое.
Дети. И им хорошо. Неважно, через дорогу хорошо или там – далеко. Это надо чувствовать. Нет расстояния. Есть любовь.
Знаете, успокоилась. Иногда нам умные трезвые слова очень нужны. Куда без них?
Чашку мужчина в годах разбил. Матери когда-то принадлежала. Единственная вещь, как память. Неловкое резкое движение – упала и разбилась.
Если вы думаете, что мужчины чувствовать не умеют, то ошибаетесь. Еще как – чувствуют. До боли, до самоистязания. Только умело скрывают.
Страдал, корил себя. Ему казалось, что с этой чашкой связь с матерью порвалась.
Отправился на могилку. Сел на скамейку, просил прощения и в глаза смотрел, что на фото.
И вдруг показалось, что губы дернулись в легкой приветливой улыбке. Показалось. Но он уверял, что так оно и было – улыбка.
Не важно, показалось или нет. Другое – важно. Есть связь между родными. Между теми, кого объединяет любовь.
А чашка? Это обыкновенная вещь. Была, и нет. А мать была, есть и будет. Понимать надо. И чувствовать.
Сильные горячие воспоминания. Какие они?
Приехали к сватье в гости. В Башкирию. Пошли с внучкой гулять по деревне. Девочке моей всего годика четыре.
Очень она грозы боялась. И проливного дождя. До истерики.
Идем по пустой улице. Как в сказке – туча налетела, черная и лохматая. Гром и молнии. И вода с небес – потоком.
Как она у меня испугалась! А кругом заборы и сараи закрытые. Негде спрятаться. Взял ее на ручки, прижался к деревянной бревенчатой стене лицом, согнулся коромыслом, ребенка собой закрыл. И шептал нежные ласковые слова.
Затихла, присмирела. Глядь – и туча ушла.
Я промок до ниточки. А ребеночек мой – сухой. Немного задело краешек легкого летнего платья.
По дороге домой уток видели. Они в ручье плавали.
Небольшое воспоминание, но оно, понимаете, сильное и горячее. Никогда меня не покинет. Знаю это.
