Тебе может быть почти тридцать, но на самом деле тебе всего двенадцать. И неважно, что ты литературный директор в местном театре – однажды ты услышишь сигнал – пять высоких нот, и поймешь: это снова они – Далёкие Горнисты. Переход так странен и так близко, нужно всего лишь зайти в старую школу (с надписью на стене – «Машка – ведьма») и пройти длинным коридором, который открывается из каморки физкультурника за старыми матами.
А за Переходом – башня с железным фонарём и тремя свечами. Три свечи – а где-то в Городе, что высится на горизонте белой крепостью - Фонарики, там, где Была Стена…
А в городе тишина, и башенки, и кружевные мостики между ними, но Патруль близко, и надо уходить. Туда, где во внутреннем дворе Заброшенного Замка учатся маршировать барабанщики, и маршируют легко и прямо, и так же легко и прямо пойдут они, когда наступит срок, навстречу опасности.
Есть вечный закон – барабанщиков не трогают даже в бою. И факельщиков не трогают. Но… Была Стена. И шесть фонариков остались висеть вразброс. Ни надписей, ни барельефа, только фонарики.
Однако в это смутное время есть те, кто мутит его ещё больше. Именем предначертанного будущего. А Великий Канцлер Га Ихигнор Тас-Ута, отец и защитник Города и всех степей до самого Океана слишком велик, он скорбит о раздорах и горюет о погибших, а предводители цехов и общин режутся, чтобы получить звание в свите Великого. И все клянутся в любви к нему и народу. А люди гибнут…Что поделать – Эра Багровых Облаков, до Времени Синей воды ещё далеко, но оно придёт – ведь так предначертано в Книгах Белого Кристалла… И мудрый Канцлер учит жить, как велят Книги. Книги, которые велят. (Будут и Те, которые велят – люди ли? Нет? На какой Грани?)
Корабли гниют у причалов, и никто не ремонтирует дамбы. Что уж говорить об Утренней площади, где когда-то были карусели и кукольные театры, а теперь – только сорняки… Все воюют – за право торговать без налогов, за право строить дома на месте развалин, за какие-то почетные звания, и каждая группа обвиняет другую в неумеренной жажде власти и нежелании работать.
Их учили в школе слушаться Книг, но не все школьники прилежные ученики. И кто-то в первый раз начертил на доске угловатую спираль, рассеченную прямым ударом – старинный знак «преодоленного времени».
Но дети часто не верят взрослым. Дети верят, что можно устроить заговор и потребовать от взрослых вояк Клятву Огня, что больше не будет боёв. Дети не верят в предательство. И верят, что можно изменить предначертанное. Дети говорят –«Гад ваш Канцлер», неизбежный Канцлер, который позволяет литься крови. Где ты был, Га Ихигнор Тас-Ута, когда шесть барабанщиков легли у Стены, и где ты, когда сейчас может погибнуть ещё один?
Братик.
И остаётся только напасть на Канцлера, чтобы изменить Предначертанное, написанное пылью Белого Кристалла. Но… разве Канцлер виноват? Ведь не он писал Книги? Он не писал. Он только учил жить по ним. И неважно, что люди режут друг друга. Жестяной фонарик – невелик расход для казны.
Видимо, он умер сразу. Канцлер. Не Братик. Может быть, случатся ещё битвы и кровь, наводнения и пожары, но братик мой будет жить. Я прервал проклятую цепь…
Бывает так, что мальчикам тоже приходится убивать. Потому что это – вопрос жизни и справедливости.
Даже когда им двенадцать лет.
Повесть «В ночь большого прилива» была напечатана в журнале «Уральский следопыт» в 1977 году. Номер до сих пор хранится у меня дома. Журнал вообще был источником качественной и умной фантастики и художник Евгения Стерлигова мастерски создавала порталы в иную реальность. Потом были, конечно, и «Мальчик со шпагой» из библиотеки, и «Журавлёнок и молнии», напечатанный в «Пионере», и «Голубятня на жёлтой поляне» с продолжением, которой я жила, наверно, с полгода…
Лучшие книги – те, что про тебя. Когда тебе двенадцать. И когда давно не двенадцать. Те книги, которые – про преодоление времени.
#владислав крапивин #что почитать #советская фантастика #детская фантастика
