Раньше чиновники в России носили форму. Потому что чиновник – служит родине. И так же, как военный, должен быть готов отдать за неё жизнь. Ну уж все силы – точно. И что?
Помогало это? Форма, в смысле? Не было того, о чём горько и страшно писал Салтыков-Щедрин?
(С удивлением понимаю, что могу "навскидку", не напрягаясь, вспомнить только одного увековеченного русской литературой чиновника, который действительно всего себя отдавал службе (а значит – родине), это... Акакий Акакиевич Башмачкин. Вы, если вспомните ещё, напишите, пожалуйста, буду очень благодарен.)
Почему "чиновник" (или как мы теперь говорим, "госслужащий") – это слово-угроза, слово, заставляющее напрячься? Как такое вообще могло случиться?
Или я – как та муха из поговорки, не замечающая цветов и мёда? Хочу сравнить свой опыт с вашим. О своём расскажу, как это стало уже традицией, в виде нескольких анекдотов.
1. Кушать подано
Моя первая встреча с Чиновниками состоялась на заре девяностых. Мы с товарищем пропихивали (хотели организовать) абсолютно некоммерческий культурный проект – художественную выставку. Не для себя. "Для жизни города". Молодые были, всего хотелось, всё было интересно. Пришли в местное Управление культуры.
Там двое чиновников нас выслушали, сказали, что инициатива – это хорошо, но сейчас время обеда. "Вы обедали?" Мы переглянулись. В кармане вошь на аркане. "Давайте-давайте! Вы были у нас в буфете? У нас и цены низкие, и очень вкусно!" Ну, мы приняли приглашение.
Дело было в большом правительственном здании величиной с квартал, идти надо было долго. Чиновники шли впереди, разговаривая друг с другом, а мы сзади – молча благоговея и глотая слюну.
Удивительно долго шли. По коридорам, с этажа на этаж... И пришли в какой-то тупик. Смотрим – а наши проводники, ни слова нам не говоря, даже на нас не обернувшись, заходят в туалет. Это мы сюда шли, оказывается. Думали, что в буфет, а на самом деле – пописать.
То, что нас не посвятили в этот "оперативный план", показалось нам с товарищем обидным. Так, наверное, ведут себя со слугами, обязанность которых – тенью следовать за хозяином...
Ну, мы переглянулись и ушли. Выставку в другом месте организовали, поскромнее. И без денег, "из г...а и палок" – голь да молодость хитры на выдумку.
2. Об исполнении доложить
То были "минуты позора", расскажу теперь о минутах триумфа. Наш журнал получает скромную поддержку от местного Управления образования – некоторое количество журналов распространяется по школьным библиотекам. За что спасибо. Особенно – тому, кто эту поддержку организовал. Просто потому, что у него "нужный человек в телефоне". Большой человек. А не потому что департамент считает, что журнал хороший.
Журнал, прямо скажем, так себе. Школы, в которые он поступает, регулярно на него жалуются. Например: на фото к статье про квантовую физику подросток приставил указательный палец к виску, как пистолет. Это пропаганда подросткового суицида!
А обложка номера, в котором речь идёт о возникновении вселенной и Большом Взрыве, вообще содержит призыв к войне:
"Данный призыв противоречит тем ценностям, которые мы воспитываем у наших обучающихся, и даже если содержание журнала несёт внутри себя полезную и познавательную информацию, мы не считаем возможным распространять подобные материалы среди школьников..."
Каждое слово целовать хочется. И как они ещё "пропаганду религии" не заметили (вкупе с оскорблением чувств верующих):
И "пропаганду детской сексуальности":
И вообще, что ни обложка, то тихий ужас:
А уж про то, что "содержание несёт внутри себя" и думать не хочется. Точно "противоречит ценностям". Но, к счастью, чиновникам, от которых зависит расползание заразы по школам, это не интересно. Им "Человек Из Телефона" задание дал. Большой. Даже слегка гигантский.
Однако распространение журнала требует какого-никакого учёта и какой-никакой отчётности. И вот один негигантский чиновник решил, что это для него большая обуза. Позвонил в редакцию и сообщил, что больше журнал по школам распространять не будут. Лениво так, снисходительно... Будто одолжение сделал. Хватит.
Ну не будут так не будут – моё дело своему начальству доложить об изменившейся обстановке. (А у начальства телефон. А в телефоне Человек.) В общем, дальше было так.
Суббота. Утро. Приготовления к яичнице. Звонок. Добродушный голос:
– Л. В., это такой-то... (Начальник департамента правительства города.) Что там у вас случилось?
(Представьте, что вы рядовой или сержант срочной службы, сидите подшиваете подворотничок, и вам звонит генерал – командующий округом. Спрашивает, что у вас случилось.)
Так и так, докладываю...
– Ну это не проблема!
Не успеваю с вытаращенными глазами рассказать о происшествии жене, новый звонок. Начальник отдела департамента (а за окном суббота, выходной, птички, утро):
– Л. В., обязательно всё решим!
И главное, все по имени-отчеству знают меня откуда-то... Минут десять проходит не больше – звонок от того начальника, с которого всё началось. Слышно – улыбается, аж щёки трещат, аж слёзы из глаз капают! Такой нежный, такой почтительный...
– Л. В., я, наверное, был неправильно понят...
И наконец – четвёртый звонок, от совсем уж мелкого начальника, такого мелкого, что и сказать нельзя. Вроде меня. Этот – просто напуганный...
Разумеется, в понедельник утром проблема была решена. Но – четыре звонка за 25 минут утром выходного дня! Вот дисциплина. Как в армии. А мы говорим – не умеют работать...
Об одном жалею. Что причиной этого трудового энтузиазма был не журнал, и не дети, которые чуть было без него не остались...
3. А мы-то уши помыли...
Тоже из недавнего... Нет, объединю. Один случай из недавнего и один из давнего, и хватит. Дело было в той самой газете, о которой я в прошлый раз рассказывал. Газета с именем, всей стране известна, основана чуть ли не А.С. Пушкиным (ну, почти). Но в то время, о котором идёт речь (начало десятых), испытывала трудности. В основном, финансового характера.
Кстати, убей бог, не пойму, почему. Так как содержала газету организация богатая настолько, что и название выговорить нельзя, хоть в том названии всего три буквы и простое слово "система". Но не важно. Трудности были, ручаюсь своей тогдашней зарплатой.
Главный редактор газеты, известный писатель, состоял в Президентском совете по культуре и что-то там выхлопотал. Кажется, подписки на Газету для всех библиотек страны. Мы, сплочённый коллектив, радуемся, как дурак на ярмарке. В коридоре друг другу улыбаемся, в курилке молчим со значением... вздыхаем...
И вот секретарша со страшным лицом сообщает: Главный из Переделкино звонил, велел всем передать, чтоб готовились, срач на столах убрали, чайники и "дошираки" попрятали – сегодня Люди Приедут.
Попрятали, убрали (да там немножко-то и было), сидим ждём. Рабочий день закончился – сидим ждём. (Мало ли, кто Людям понадобится, кого спросят.) Девять часов вечера – сидим ждём. В десять самых ненужных, вроде меня, отпустили. Остальное знаю по рассказам.
Люди приехали без четверти полночь на двух чёрных авто представительского класса. То ли каждый на своём, то ли в одном не поместились. Очень энергичные, бодрые, словно день только начался. Вихрем пронеслись по коридору, шелестя свитами и заряжая полууснувших журналистов энергией. Беседовали с Главным и его замами примерно час. Не устали, таким же вихрем пронеслись обратно.
На следующий день коллективу торжественно сообщили, что вопрос решён. Деньги выделены...
...Только их никто не увидел. Через месяц в газете начались сокращения. Оставшимся зарплату выплачивали частями "в апреле за февраль". Централизованной подписки на Газету в библиотеках нет и поныне.
Ну и вторая история, из недавнего. Короткая – но зато последняя.
Есть у нас такая госкорпорация, ВПК занимается. (Кто не знает, что такое ВПК, лучше и не знать.) Однажды нашему маленькому журналу... (вот ещё несколько его обложек, а то вы, наверное, испугались):
...Однажды нашему маленькому журналу удалось с ними "сконтачиться". Типа, будем от вашего имени рубрику вести – о новейшей технике (гражданской, разумеется), об инженерах, которые её создают. Стране нужны инженеры. Хватит уже экономистов и юристов – девать некуда. Будем работать на престиж профессии. А вы подпишете на журнал сотрудников коропорации, у которых есть дети.
Не рыночно, да. Зато – патерналистски.
Приехали две девы от них. Что-то там про паблик-рилейшенс. Выглядят как супермодели. Тоже час говорили (в основном, они). Рубрику мы сделали:
А подписку не получили. "Обыкновенная история".
* * *
Не буду выводить мораль – во-первых, ничего нового из этих историй не выжать. А во-вторых, наверняка у вас есть свой опыт общения с Чиновниками, и более интересный, и (очень на это надеюсь) менее удручающий. Если так – поделитесь.
